Медленный спуск.

      Проснуться и разлепить глаза после хорошей пьянки всегда казалось адским — буквально — трудом.       Голова, к счастью, не болела. Но была тяжёлой, как и всё остальное тело. Шевелиться вообще не хотелось: сама мысль о том, чтобы сдвинуться с места сейчас, была увалистой и неподъёмной. Люцифер решил, что ему никто не указ, и продолжил нежиться в окружавшем его тепле.       Ах, какие же славные у него были одеяла. Они были мягкие, но по-правильному увесистые и приятно давили на спину. Какой удобной казалась подушка, ничуть не примявшаяся от веса его головы. Он чувствовал себя победителем — ведь он нашёл идеальное положение для сна — и он, бля, не собирался его покидать.       …Пока не понял, что кровать под ним почему-то дышит.       Люцифер дёрнулся вверх, пытаясь вскочить с места, но амплитуды движения хватило только на то, чтобы чуть приподняться на выпрямленных руках. Он посмотрел вниз и глупо уставился на красную рубашку перед своим лицом.       Конечно, блять, он лежал на Аласторе.       Дикое предположение холодком поползло вверх по позвоночнику. Люцифер воровато осмотрелся на предмет раскиданной по комнате одежды. Ничего не нашёл, только полосатый красно-бурый пиджак свешивался со спинки стула. Потом он приподнял уголок одеяла, заглядывая под него, и с облегчением обнаружил, что каждый из них всё ещё был при своих штанах.       Его возня, похоже, растревожила демона. Аластор сонно приоткрыл один глаз, встречаясь взглядом с королём. Бесстрастно сместил одну руку, до этого покоившуюся на его талии, повыше, к лопаткам, слегка надавливая, как бы предлагая вернуться и лечь обратно.       Люцифер только теперь заметил, что фирменный оскал радио демона отсутствовал. Вместо него было сонное, но спокойное, почти инертное выражение лица. Только брови, помогая продолжать держать веки открытыми хотя бы наполовину, были немного приподняты, придавая ему недоумевающий вид.       Пока его рассматривали с растущим любопытством, Аластор, больше никак не меняясь в лице, растянул губы в подобие издевательской усмешки.       Осознание прошибло Люцифера холодным потом. Всё, что он сейчас видел, вообще не предназначалось для его глаз.       Вчера ночью они должны были за милой беседой прикончить стремительно пустевшую бутылку вискаря. В крайнем случае, напоследок переругаться из-за какой-нибудь глупости и разбежаться по своим покоям — отсыпаться.       Что там на самом деле происходило после балкона вспоминалось только смутными вспышками, многие из которых Люцифер с трудом отличал от собственных предположений. Помнил только, что руки Аластора были почти повсюду, и его самого это почему-то полностью устраивало. Как будто оба испытывали невыносимый тактильный голод и липли друг к другу, даже не отрываясь от своей оживлённой болтовни.       Радио демон первым подал голос, охриплый и низкий после пробуждения. — И чего ты подорвался? — поинтересовался он. Его пальцы теперь лениво вырисовывали невидимые узоры на чужой рубашке. — Кошмар приснился, — соврал Люцифер, — Ты перестал Выкать? — Ты сам вчера разрешил, — Аластор повёл плечом и сделал задумчивое лицо: — Вернее сказать, горячо настаивал… Не помнишь? Люцифер вздохнул и уронил свой вес обратно на чужую грудь. — Нихуя не помню, — признался он честно, упираясь взглядом в стену, — Шутки — шутками, но меня развезло ещё до похода на улицу. — Это всё потому, что ты ростом не вышел, — подсказал Аластор. — Скорее уж весом, — пробубнил Люцифер в ответ.       Они помолчали. — Ничего не было, — вдруг серьёзно сказал радио демон. — Я знаю. — Хорошо.       Люцифер завозился, устраиваясь удобнее, и подтянул одеяло повыше. Его опять клонило в сон, а рука Аластора, непонятно как оказавшаяся в его и без того растрёпанных волосах, совсем не помогала. ***       Они об этом не говорили.       Когда Люцифер проснулся в следующий раз, он обнаружил себя в своей комнате. В полном одиночестве. На секунду даже подумал, что ему всё приснилось, но лежавшая на прикроватной тумбочке записка убеждала его в обратном. Он стащил её и вчитался в мелкие угловатые буквы: «Кармилла опять собирает заседание. Не мог оставить тебя у себя.» Люцифер прыснул, представив, как Аластор переносил его на руках, и быстро сунул бумажку в задвижку. Он собирался беречь её, как зеницу ока. ***       Мелодичный голос Эмили окликнул его ещё с лестницы: — Мистер Люцифер, сэр! — Здравствуй, дорогая! — отозвался он с напускной бодростью, под углом сложив ладони и неловко улыбаясь. Он почти успел забыть, что она была здесь, в Аду. — Вижу, тебе уже лучше? — Во многом благодаря Вам, — кивнула она, — Спасибо.       Люцифер повторил её движение и протянул: — Без проблем, да-а… — он быстро бросил взгляд по комнате, пытаясь зацепиться за что-нибудь и превратить это в тему для разговора. — Так, эм, как ты тут? Нравится в отеле моей дочурки?       Эмили светилась таким лучистым энтузиазмом, который был присущ только наивным выходцам из Рая, ещё не сломанным правдами жизни. Теперь, когда её раны полностью исцелились, а сама она была полна сил, у неё чесались крылья, чтобы заняться чем-нибудь, а не сидеть на месте. Он предпочёл бы, чтобы она направила эту энергию на помощь Чарли, но той не было видно нигде поблизости. В отеле вообще было как-то пусто. — Конечно! — Эмили то подпрыгивала на месте, то перекатывалась с пятки на носок от волнения, пока Люцифер вспоминал суть своего же вопроса: — Так здорово наконец увидеть всё своими глазами и не находиться при этом на грани смерти!       Люцифер почувствовал, как внутри него что-то разбилось. На всякий случай он всё равно выдавил из себя натянутую улыбку. — Так… Какие у тебя планы? — вежливо поинтересовался он.       От него не укрылось то, как её жизнерадостное выражение лица на секунду накренилось, как корабль, напоровшийся на мель. — Я… Не знаю, если честно, — ответила Эмили, её голос слегка потускнел. Она потупила взгляд, но уголки её губ всё равно были направлены вверх, — Мне кажется, что весь мой мир перевернулся за последние пару недель. Люди, которым я доверяла, оказались… Совсем не теми, кем я себе представляла. Я познакомилась с этим удивительным местом, а ещё с грешниками, которые заставили меня усомниться в том, во что я раньше верила… И меня отправили в место, где я чуть не погибла, а теперь я не знаю, вернусь ли я домой хоть когда-нибудь…       Она, похоже, сама не заметила, как горячие слезинки начали бриллиантами скатываться по её щекам, падать на платье и на ковёр. Она помотала головой, безуспешно пытаясь прогнать их или остановить, но её плечи дрожали, будто на них только сейчас навалилась вся тяжесть ситуации, в которой она оказалась. — Эй, эй… — Люцифер запаниковал, не находя в себе правильных слов, чтобы утешить её. Ему не хотелось давать девочке ложных надежд, о которые много лет назад разбивался он сам, но и оставлять её собирать осколки розовых очков в одиночку казалось неправильным. Он подошёл к ней и положил руку ей на плечо, встреченный потерянным взглядом огромных синих глаз.       Эмили вдруг посмотрела в пол и спросила совсем тихо: — За что они выгнали Вас?       Он передёрнулся. Стал перебирать в памяти воспоминания.       Как у него появлялись неуместные вопросы, как происходящее показалось ему страшно несправедливым. Как он принялся искать альтернативы и как за единственный правильный выбор, который он мог сделать, его и его возлюбленную обрекли на изгнание. — За любовь, — наконец, пробормотал Люцифер, понимая, что он не вполне способен обречь в слова свой многотысячелетний опыт. — К тем, кто её не заслуживал. — Вы жалеете? — …Нет. Плевать, если честно, — он покачал головой, находя глазами висевший на стене семейный портрет. Чарли на нём была ещё совсем крохой, но её маленькая улыбка, казалось, могла осветить весь мир. Только лицо Лилит теперь казалось ему отчужденным и незнакомым, — Если это то, что должно было привести меня к настоящему, оно того стоило.       Эмили проследила за его взглядом и с пониманием согласилась: — Да… Я ни на что бы не променяла то, что узнала. Не простила бы себя, если бы продолжила жить в неведении. А у Вас ещё и чудесная дочка. — Точно, — Люцифер улыбнулся с гордостью и смущённо спрятал руку за шею. — Вы хороший отец, — продолжала она, — И Аластор тоже… Вы как две половинки одного целого, каждый помогает ей по-своему. Это здорово.       Пока его внутренности плавились от признания, Люцифер вдруг понял, что она была права. Эта идея почему-то больше не вызывала у него раздражения. Вместо того, чтобы броситься в неловкие разъяснения, он только тихо сказал: — Спасибо.       Короткая пауза затянулась, пока Эмили несмело мяла подол собственного платья. — Чарли и остальные сейчас где-то в городе с постояльцами, — сообщила она. — Отличная возможность размяться, — Люцифер потянулся, а потом по одной выпустил все три пары своих крыльев. Он подмигнул ей: — Пошли, пока не вернулся один душный придурок, который испортит всё веселье...