Осторожно, мокрый пол

      Утренний воздух холодил кожу. Посреди океана температура ощущалась совсем не так, как на суше. Вдохнув полной грудью, Сонхва вышел из каюты и подошёл к самому носу корабля, устремив свой взгляд куда-то вдаль, в неизведанность. Солёные, почти невесомые капли падали ему на лицо, а в нос ударил запах океана. Бодрит.       Ещё немного постояв, парень развернулся и пошёл обратно в каюту. Из неё он вынес ведро, швабру и задравшуюся кислую мину. Площадь у судна была не маленькая, а экипаж ленивый и криворукий. Собственно, помощи ждать ни от кого не приходилось. Если бы Сонхва не занимался мытьём полов, он был уверен, все восемь моряков уже спустя неделю бы не ходили по палубе, а плавали в собственном говне и грязи.       Спустя какое-то время отчаянного надраивания кусочка искусственно созданной суши посреди открытого океана, холодный воздух практически перестал казаться таким холодным. Сонхва утёр пот со лба и повязал куртку на бёдра. Вскоре и этого стало недостаточно, так что парень решил ещё и расстегнуть белую, открахмаленную рубашку. Волосы собрались во вьющиеся прядки то ли от пота, то ли от влажного морского воздуха вокруг, а тяжёлое дыхание, казалось, перебивало шум волн.       Совсем скоро палуба стала похожа на то, что происходило за бортом. Пол был мокрый, даже слишком. Разумеется, такое иногда случалось, но обычно виной тому был какой-нибудь шторм, а не еле проснувшийся Сонхва, решивший не выжимать до конца тряпку. Вполне вероятно, он просто решил временно избавить чистые полы от загрязнителей, чтоб те под страхом поскользнуться из кают не вылезали. Ну, или сразу бы об этом пожалели. Так или иначе, именно в эту сторону план и сработал.       Сонхва услышал громкий грохот за своей спиной, который заставил его немедленно обернуться. Лицом в пол лежал полуодетый капитан корабля. Хонджун. «С добрым, блять, утром», — подумал парень со шваброй, стискивая зубы. Хотелось сразу поднять скандал, какого лешего их командир ходит по помытому ни свет, ни заря, но нужно было сдерживаться. Несмотря на свою неоспоримую пользу, Сонхва не был уверен, что его сто процентов не выкинут за борт, если приспичит. Мысль о том, можно ли провернуть такое с капитаном, невольно всплыла в его голове. Ну не заподозрит же никто потом, что того не стало по причине «прошел по помытому»?       — Доброе утро, капитан, — процедил сквозь зубы Сонхва, сжимая в руках ручку от швабры.       Хонджун медленно поднялся, по-старчески кряхтя и скрипя костями. Он виновато поднял глаза на Сонхва, угрожающий взгляд которого сулил запихнуть эту деревянную швабру ему в глотку, а то и ещё куда похуже. Парень неловко посмеялся.       — Доброе… — Хонджун тут же отвёл взгляд от налившихся кровью глаз местной технички.       — И что заставило Вас так рано проснуться? — всё ещё угрожающе сжимая швабру в руках прошипел Сонхва, чудом сохраняя самообладание.       — Да я просто… Прогуляться решил, — на ходу сочинял капитан.       Обычно Сонхва отличался невероятным спокойствием и рассудительностью. Его редко можно было вывести из себя, чтобы тот прибегнул к насилию. Но неуважение к его собственноручно созданному порядку (ради которого он жертвовал нормальным сном) не лезло ни в какие рамки. Хонджун же всегда казался достаточно позитивным и активным молодым человеком. Но угрожающий расправой взгляд Сонхва заставлял содрогнуться даже его. Действительно, переборщил. Капитан сглотнул накопившуюся во рту слюну.       — Сонхва, ты это… — промямлил парень. — Сильно не злись…       — Я совершенно не злюсь, — костяшки пальцев, сжимающих швабру, побелели. — Но позвольте спросить. Что вы тут забыли?        Хонджун занервничал сильнее. Не мог же он сказать, что вышел посмотреть, как соблазнительно качается зад Сонхва, пока тот драит полы? Как угольно-черные прядки его волос выпадают из-под платка и прилипают к мокрому лбу? Как эстетично смотрятся его сильные руки, когда он закатывает рукава? Ну не мог Хонджун признать, что по уши втрескался, ну просто не мог!       — Да я просто… в туалет ходил… — снова сглотнул капитан, хотя сглатывать на этот раз было уже нечего.       — Который буквально в двух шагах от Вашей каюты с обратной стороны корабля? — на бледном лице растянулась улыбка, такая же угрожающая, как и глаза.       Хонджун ещё более неловко улыбнулся. Оправданий не было, кроме тех, которые бы точно организовали ему эту самую швабру во всю длину в том самом месте. Хотя, казалось, сейчас любые сказанные им слова обернутся против него же…       — Слушай, Сонхва, солнышко, Марс, — капитан постарался сделать как можно более доброжелательный спокойный голос. — Давай я просто встану и уйду, а ты спокойненько домоешь свои полы…       Тут колено Сонхва резко оказалось слишком близко к лицу Хонджуна, после чего опустилось на пол. Парень, сжимавший швабру, наклонился ниже, так, что его дыхание теперь обжигало кожу капитана. Слишком близко. Опасно близко.       Сердце Хонджуна заколотилось так, что казалось, что ещё секунда и оно куда-то выпрыгнет. И дело было уже не в страхе. Даже так близко, как же красив был Сонхва… А его запах, резко ударивший в нос… Капитан готов был расплавиться прямо на этом жестком, мокром полу (ну, или потрахаться). Да как тут вообще возможно скрыть каменный стояк, а?       — Ты что-то не договариваешь, Хонджун, — Сонхва опустил все формальности, шепча на ухо парню снизу.       — Я просто хотел посмотреть на тебя, — сам от себя такого не ожидав, выпалил капитан.       Сонхва опешил, но виду не подал. Он медленно выпустил швабру из рук, после чего провёл пальцами по пылающей щеке Хонджуна.       — Вот как? — лицо Сонхва не изменилось, но угроза исчезла из его взгляда.       Хонджун не заметил, как прикосновений стало больше, как он сам начал на них отвечать. Не заметил, как быстро с него стянули штаны, как он сам полез к чужой ширинке. Опомнился он только в момент, когда чужие горячие губы коснулись чувствительной головки члена. Ну, такого, все-таки, ему испытывать еще не приходилось. По крайней мере, не с таким горячим человеком, и точно не с Сонхва.       Тонкие пальцы скользили по влажной, холодной коже, мягко проводя по рельефным мышцам пресса, захватывая нежную зону бёдер. Сонхва делал это с такой лёгкостью, что казалось, будто он занимается этим каждый день после обеда. Хонджун тихо постанывал, одной рукой прикрывая рот, а второй зарываясь в мягкие волосы.       — Стой, подожди… — немного не вовремя опомнился капитан. — А если кто-то увидит?..       — Какой ещё идиот встанет в 5 утра, чтобы прогуляться, зная, что я занят уборкой? — выпустив член изо рта и подняв взгляд на Хонджуна ответил Сонхва.       «Я. Только я. Я и есть этот идиот», — прозвучало в голове капитана. Больше процесс он не прерывал.       Ощущения усиливались с каждой секундой, становилось всё сложнее молчать. Благо, шум волн перекрывал все непристойные звуки, происходившие на палубе. Хонджуна словно ударило током. Невероятно интенсивная волна блаженства захватила его тело. Горячо. Очень горячо.       Парень затрясся, прикрывая рот, пытаясь заглушить уже несдерживаемый стон. Сонхва отстранился, вытирая белую жидкость с губ. Лишь налившиеся кровью ярко-красные губы выдавали то, чем он сейчас занимался. И колом стоящий член.       Немного придя в себя, Ханджун окинул взглядом сидящего перед ним парня. Румянец ещё сильнее проступил на щеках, хотя осознание произошедшего ещё до конца не пришло. Поэтому капитан, желая отплатить за приятное времяпрепровождение, сам встал на четвереньки и наклонился к промежности Сонхва. Это же не может быть так сложно, верно? Он ведь тоже мужчина, должен понимать, что и где там надо трогать…       Но первые движения дались особенно тяжело. Сонхва все это время был для Хонджуна чем-то недосягаемым, идолом, божеством. И вот сейчас он делает этому божеству минет. Ничего святого, получается…       Капитан горел желанием доставить удовольствие Сонхва, поэтому, не взирая на неопытность, взял яйца в кулак (и в прямом смысле тоже) и заглотил сочащуюся смазкой головку. Ещё пара не совсем уверенных движений, и… Долгожданный, сорвавшийся с губ Сонхва стон. Такой неприметный, тихий звук поднял самооценку капитана до небес. И вот, предмет его воздыханий уже сам неконтролируемо вздыхает и подёргивается, зарываясь пальцами в волосы, притягивая Хонджуна за распахнутую рубашку… Всё вышло гораздо лучше, чем изначально предполагалось.       Приоткрыв глаза и посмотрев на Сонхва, капитан застыл. Он никогда не видел его таким. Разумеется, на этой мордашке периодически бывали разные эмоции, но никогда они не выглядели настолько интенсивными. От такого вида начало сильнее тянуть живот, и Хонджун почувствовал, как снова возбудился.       Ещё пара вздохов, протяжный стон и… капитан почувствовал, как горячая жидкость выстрелила ему прямо в горло, из-за чего тут же закашлялся. «А не так противно, как мне казалось», — подумал он, сглатывая. Вероятно, потому что это был Сонхва. Или потому что он перед этим помыл пол, на который уж точно сплёвывать было нельзя…       Посидев в тишине ещё минуту и пытаясь отдышаться, парни постепенно пришли в себя. Хонджун вопросительно посмотрел на Сонхва, ожидая, что тот что-то скажет. Ну, не мог же он просто ему отсосать, а потом прикинуться, будто ничего не случилось. Особенно, когда ему почти признались в симпатии.       — Сонхва… — натянув назад штаны, чтобы не морозить святое, прохипел Хонджун.       Тот в ответ вопросительно поднял бровь. Ничего не говоря, капитан приблизился. Его дыхание, казалось, можно было услышать на суше, а лицо было краснее, чем 5 минут назад.       — Хонджун? — Сонхва намёка не понял. Либо понял, но не сразу.       В глазах капитана читались разные эмоции: страх, гнев, отрицание, торг, депрессия, принятие… Но по сжатым губам можно было догадаться, чего он хочет.       Сонхва тепло улыбнулся и приблизился, но Хонджун тут же резко отдалился.       — Стой, нет подожди, секундочку, я не готов! — пробормотал он, пытаясь собраться.       Ещё пара глубоких вдохов, пробежка от одного конца корабля к другому и обратно, два подхода к приседаниям, пара пощечин самому себе… и Хонджун снова сел перед Сонхва.       — Всё, я готов, давай.       Их губы сомкнулись так же быстро, как и разомкнулись. Сонхва тяжело вздохнул, но улыбнулся при виде пылающего от смущения Хонджуна. Ему на сегодня достаточно.       — Ты мне тоже нравишься, — поднимаясь с пола, наконец заговорил Сонхва. — А теперь домывай.       Парень протянул капитану швабру, после чего немедленно удалился.