Теплее

      Камера, в которую его бросили теперь, была меньше предыдущей. Возникало ощущение, что голые каменные стены сдавливают со всех сторон, и от этого было не спрятаться. Ещё хуже было то, что теперь он был один. Один в камере смертника. Он отодвинулся к дальней стенке камеры, надеясь, что когда эту дверь откроют снова, только чтобы забрать его труп.       В углу капала вода, заставляя вспоминать, как она также капала в той камере. Смертникам не приносят еду, но он хотя бы сможет продержаться чуть дольше, если будет пить.       Где-то в конце коридора бухнула металлическая дверь, и свет погас, погружая всех смертников во тьму. Навряд ли они откроют её в ближайшее тридцать дней, не заботясь о том, что мертвецы лежат с живыми, и что живые как мертвецы.       Решив поберечь силы, он закрыл глаза, надеясь, что ему приснится что-нибудь приятное. Или лучше чтобы не приснилось ничего.       Когда он просыпается в следующий раз, он слышит громкие ругательства охраны и скользящий звук. Будто они тащат кого-то.       Когда они останавливаются рядом с его дверью, он весь подбирается, готовясь дорого продать остатки своей жизни. Он уже не надеятся, что они найдут его. Но когда он только попал сюда, он решил, что не умрёт до тех пор, пока не увидит смерть всех тех, кто затащил его сюда. Теперь эта надежда была почти бесполезной. Если только жестянка со своим стариком всё же не найдут убежище этих крыс.       Металлическая дверь тяжело открылась, петли протяжно заскрипели, и в камеру проникло немного света. Совсем чуть-чуть, но этого было достаточно, чтобы ненадолго ослепить его.       В камеру закинули кого-то, а после дверь также быстро закрылась. Где-то в ушах звенела фраза: «Пусть сдохнут вместе, раз оба такие отмороженные!»       Нет. Этого не может быть. — Дик?       Ричард откашлялся и улыбнулся. — Привет, Гэв.       Сказал он чуть хриплым голосом и пополз к Гэвину. — Ты, придурок, что ты здесь делаешь?       Гэвин чуть усмехнулся и подвинулся, освобождая место. — Всего лишь повторил твой подвиг. — Напал на кого-нибудь из них? — Хуже.       Ричард сделал театрально зловещее лицо. — Я откусил лицо тому идиоту.       Гэвин смотрел на него восторженно и, кажется, чуть удивлённо. — Мой герой.       Усмехнулся он, устраиваясь удобнее и радуясь теплу рядом.       Он поднял взгляд и столкнулся с серо-голубыми глазами напротив. Да, все его жесты, его улыбки теперь уже жалкая тень прошлых, но его глаза всё такие же яркие, как когда его только привели. Его волосы спутаны, лица не разглядеть из-за крови и грязи, а он шутит. — Если мы выживем, приглашу тебя на свидание, мелкий засранец. — Правда, дядя Гэвин?       Декарт сделал удивлённое детское лицо.       Гэвин лишь засмеялся. — Ты младше меня всего на одиннадцать лет. — Господи, какой ты старый.       И долгий отсчёт до смерти пошёл.       Они много спали, пили капающую воду, разговаривали, когда на это хватало сил. Они оба выживали. Они слышали, как в соседней камере кто-то бьётся о дверь, дико кричит, даже воет ненормальный голосом, а они лишь жались друг к другу, силясь хоть немного друг друга согреть. Каждый вдох давался с огромным трудом, в маленькой камере воздуха едва хватало на одного, что уже говорить о двоих. Но они выживали. — Поспи, Гэв.       Гэвин лишь сглотнул сухим горлом. — А ты?       Я умру, да, Ричи? Я умру? — Всё хорошо. — Я не хочу спать.       Рид завозился, словно непослушный ребёнок. Он понимал, что ему становилось всё хуже. То ли раны воспалены, то ли ещё что, но ему становилось хуже. И Ричард это чувствовал. — Я посторожу. Поспи.       Что тут сторожить-то? Но эти слова немного успокоили его, когда он засыпал. Наверное, он может не проснуться с этого сна. — Помнишь, я сказал, что сходим на свидание? — Мгм.       Ричард притянул его ближе, как будто укрывая от всего мира. — Ты же пойдёшь? Со мной на свидание? — Конечно. Я обещаю.       Гэвин вздохнул чуть рвано и закашлялся мокрым надрывным кашлем. — Это хорошо. Ты обещал, ладно? Ты обещал.       Он почувствовал, как Ричард выдохнул ему в волосы. Когда они успели стать настолько близкими. — Разумеется. Я люблю японскую кухню.       Гэвин усмехнулся, засыпая. Без снов.

***

— Господи Иисусе.       Людей выводили группами, некоторые из них плакали, некоторые даже не плакали, просто смотрели большими глазами, как будто до сих пор не могли поверить в то, что снова свободны. — Допрошенные люди рассказали о каких-то «Камерах Смертников». Преступники скидывали туда тех, кто в чём-то провинился и они не убили его на месте.       Андроид подошёл неслышно сзади. Хэнк уже научился не вздрагивать от этого, но ему всё равно было некомфортно от того, каким порой мог быть Коннор на стрессе. — Как думаешь, он может быть там? — Арены и личные комнаты уже были подвержены обыску. Людей не обнаружено. Остаются те камеры. Но...       Диод андроида беспрерывно горел красным. — Но есть вероятность, что он уже мёртв.       Закончил за него Андерсон. — Более семидесяти процентная. Жертвы без понятия о потоке времени, но все как один говорили, что его раны выглядели плохо. Возможно заражения, учитывая условия окружающей среды.       Обыскивать камеры Коннор вызвался лично.       За закрытыми дверьми тоже сидели люди. Но они уже не реагировали так, как те, кого вывели из предыдущих. Они кричали, вырывались, некоторых находили без сознания рядом с трупами, потому что никто не заботился о том, что рядом с живым человеком разлагается мёртвое тело. — Осталось три двери. — Хорошо.       Металлическая дверь тяжело открылась, петли протяжно заскрипели, и в камеру проникло немного света.       Сначала летейнант ничего не увидел, но потому, как напряжённо замер Коннор, можно было понять, что в камере кто-то есть. Причём кто-то живой.       Внезапно он увидел, как на них пялятся два серо-голубых глаза. Словно их кто-то только что открыл. Это было похоже на то, как когда блядская техника внезапно оживает.       Причём голубоглазый явно прикрывал собой кого-то. Кого-то, кто не очнулся, когда они открывали двери. — Спасатели?       Голос был хриплым, как будто наждачным. — Да, верно, извините...       И Коннор затараторил, пока парень вставал, объясняя ему ситуацию. Он взял на руки человека и пошёл на выход. Сразу ко врачам. В человеке, который был без сознания, Андерсон с ужасом узнал Рида.       Сейчас Ричард Декарт (они с Ридом были последними людьми там) был закутан в плед и пил чай. Он всё ещё был в грязи и крови, но теперь намного больше похож на человека. — А ты неразговорчив.       Декарт посмотрел на него. — Уж поверьте, летейнант, я много чего смогу рассказать о тех уёбках, которые сделали с нами такое.

***

      Сознание возвращалось медленно, как через пелену, когда всё пытаешься проснуться от слишком глубокого сна.       Он чувствовал, что лежит на чём-то мягком, ничего не болело. В носу чувствовался тот мелкий аппарат ИВЛ.       А ещё он чувствовал кого-то рядом с собой.       Он открыл глаза только чтобы увидеть белое окружение больницы. И Ричард на стуле рядом, который что-то читал.       Горло подчинилось не с первого раза. — Привет, мелкий засранец.       Ричард вскинулся, отложил книгу. Взял его за руку. — Ты должен мне свидание, Гэв.       Довольно проговорил тот. — Японская кухня, да? Я помню.       Рядом с ним действительно теплее.

***

Хэнк: Ты так похож на Коннора. Ричард: Ну вообще-то, это Коннор похож на меня. Хэнк: Я... Ричард: И не волнуйтесь, я поговорю насчёт этого с Камски.

***

Гэвин: Коннор так похож на тебя. Ричард: *лучи счастья*