День, когда цветет папоротник

Мир, где смешалось всё: национальности, языки, традиции. В каждой стране, городе, посёлке, деревне отмечались абсолютно все праздники мира, при этом всегда чётко соблюдались требования и атрибутика. Отголосок древнейшего языческого торжества летнего солнцестояния, восхваляющий цветение и плодородие, вечер, когда нечисть снимала с себя оковы и свободно охотилась в поисках новых душ – праздник Ивана Купала не был исключением. По одной из легенд, случилось так, что однажды бог Семаргл встретил на берегах реки Ра богиню ночи – Купальницу. Они поженились, у них родились: мальчик Купала, названный в честь матери, и девочка Кострома. Дети росли, крепли, но как-то раз, узнав, что к реке прилетела птица смерти – Сирин, брат и сестра тайком сбежали, дабы послушать сладкое звучание пернатой искусительницы, совсем позабыв обо всех предостережениях матери. Это было роковой ошибкой. Вслушиваясь в райский голос, который с каждой секундой насильно стирал память детей, мальчика, по повелению царя тьмы, вдруг неожиданно подхватила та самая птица и унесла за тридевять земель. Судьба разлучила сестру и брата, но, как оказалось, ненадолго. Спустя много лет и будучи уже красной девицей, Кострома, гуляя на берегу той самой реки, хвалилась богам, что ветру не сорвать её самодельный венок с головы, символизирующий замужество, но те её наказали. Ветер сорвал украшение и унес на воду, где его подобрал Купала, проплывавший мимо в лодке. Повинуясь обычаям, которые на то время гласили о обязательной женитьбе, Купала и Кострома сыграли свадьбу, но узнав со временем от других богов, что те являются родственниками, молодожёны обомлели. Какой же позор! В отчаянии молодые бросились в реку. Кострома превратилась в русалку, а Купала погиб. В ответ на русалочьи мольбы боги сплели тела влюбленных в цветок купалу-да-мавку. Христиане назвали его иваном-да-марьей. ㅡ Сказки это всё! ㅡ отмахнувшись от рассказчика, Хёнджин поправляет свою белую рубаху, на которой до сих пор остались следы от свежей травы с прошлого гуляния. Маменька тогда знатно дала прочухана, а что будет, если он сегодня вообще сожжёт её, прыгая через костёр? Точно выгонит из хаты деспота проклятого. ㅡ Сказки – это твои подвиги, Джин-а, ㅡ тихо хихикнув, Хана переступила с тропинки, ведущую в лес, на зеленую траву, дабы было мягче идти босиком. ㅡ Ничего не сказки! И не надо обращаться ко мне, как к ребёнку, мне уже семнадцать! Тем более, что ты младше на два года! ㅡ бурчит Хван, наблюдая за девушкой, которая выглядела так беззаботно и радостно, что парень был готов поклясться – даже яркие, бьющие в лицо лучи садящегося солнца, не такие ослепительные, как она. ㅡ Конечно-конечно, ㅡ вдруг подал голос тот самый рассказчик – Джисон. ㅡ Ты вот говорил, что, когда рыбачил с отцом, поймал редкое сокровище, а я вот недавно ездил в город и нашел такую же заколку за две копейки! ㅡ А что, для тебя это уже не деньги? ㅡ сведя брови к переносице, Хван хмурится скорее из-за того, что его отвлекают от рассматриваний юной девицы, с чьими чёрными волосами игрался ветерок. ㅡ Не волнуйся, она мне всё равно понравилась, ㅡ обернувшись к парням, Хана мило улыбается очарованному юноше, заглядывая в самые глаза, такие же тёмные, с янтарным отблеском, как и жжёный сахар, превратившийся в карамель – любимая сладость девушки. ㅡ Давайте уже, поторапливайтесь. Скоро всё начнётся, ㅡ Чонин, что всё это время шёл сзади, толкает замедлившегося в шаге Хвана в спину, дабы тот был быстрее. И вправду. У Хёнджина ещё будет время на всё, что он хочет, а вот на праздновании его ждать не будут! Прыгать через костёр все без него начнут! Это получается, что он уступит своё первое место в очереди. Уже как года три самым первым прыгает именно Хёнджин, а тут так просто пропустит всё из-за ничего? Да и хоровод водить тоже! ㅡ после осознания подобного, Хёнджин, как главный заводила компании, сразу же окликнул всех с предложением побежать на перегонки. Никто против как и всегда не был. Ринувшись вперёд, компания, под громкий девичий смех, бежала навстречу веселью, совсем не обращая внимания на в скором времени образовавшуюся отдышку. Вот он – вечер на Ивана Купала, укрытый шалью веселья и беззаботности, как и все те, кто сейчас, держась за руки и чуть ли не спотыкаясь, водили хоровод вокруг большого костра, что становился всё ярче и ярче с наступлением тьмы. Языки пламени завораживают, и завораживают точно так же, как и голос девушек, созвучный в одну песню, что они пели, не жалея связок; как и те, кто одним только прыжком преодолевал ту невообразимую, как казалось некоторым, высоту огня, пожирающего сухие ветки и солому, которую каждый раз подкидывали для пущего жара. ㅡ Давай, Джисон, давай! ㅡ заливаясь смехом, Хёнджин, придерживаясь за такого же веселого Чонина, наблюдал, как Хан, разогнавшись, перепрыгивал через костёр, в душе трепеща от боязни обжёчься. ㅡ Видели, как я могу! ㅡ приземлившись, хохочет Хан, подбегая к своим друзьям. ㅡ Да! ㅡ без капли коварства отвечает Ян. ㅡ Смотрите! ㅡ обращает внимание всех Джисон, показывая пальцем на озеро. Парни вмиг обернулись, на время замирая, рассматривая представшую взору красоту: вокруг беспросветная темень, вода отражавшая лунный свет и силуэты девушек, что наблюдали за своими венками. Ходит поверье – далеко уплывший венок означал скорое замужество или же долгую жизнь. ㅡ Пойдём, ㅡ сразу же делает шаг в сторону озера Хёнджин, стоило ему заметить Хану. ㅡ Да не, Хёнджин, мы ещё попрыгаем, ㅡ посмеиваясь, явно скрывая ярый посыл просто оставить тех наедине, Чонин берёт за руку сопротивляющегося Джисона и тянет в другую сторону. ㅡ Эй, я вообще-то тоже хотел! ㅡ Пойдём-пойдём, ㅡ смеясь, Ян тянет друга ещё сильнее, на что Хёнджин, смотря на них двоих, лишь усмехается, но, стоило вспомнить о девушке, тут же развернулся, идя к ней, ㅡ Хана! ㅡ Хёнджин, ㅡ улыбнувшись, девушка отводит взгляд, смущаясь от того, что только что гадала на их с Хваном совместную жизнь. ㅡ Я и не заметил, как ты ушла, ㅡ подойдя к возлюбленной, парень неловко почёсывает затылок. ㅡ А меня девочки позвали, я даже забыла предупредить, ㅡ тихо посмеивается, ㅡ Как попрыгали? Ничего себе не испортил из одежды, а то ты любитель. ㅡ На самом деле, испортил, ㅡ хмыкнув, Хван показывает порванный рукав. ㅡ Хёнджин... ㅡ как-то расстроено говорит девушка, подойдя ближе, оценивая ущерб. ㅡ Тебя же маменька убьёт... ㅡ Ничего страшного, прелесть очей моих, ㅡ накрыв своей ладонью девичью, успокаивающе поглаживает Хван, на что девушка перед ним моментально краснеет, но не отходит. ㅡ Как там твой веночек, дорогая? ㅡ Ам... ㅡ быстро переводя взгляд на озеро, брюнетка под глухие удары сердца, что заходилось с каждой секундой, осматривает поверхность воды в поисках венка. ㅡ А где он? ㅡ бегая взглядом по воде, Хана начинает ещё сильнее переживать. ㅡ Что такое? Утонул? ㅡ Я.. Я не знаю....О! Вот он! ㅡ показывая пальцем на склонившиеся дерево, что раскинуло свои ветви вплоть до того, что некоторые из них были погружены в воду, Хана разочаровано вздыхает, понимая, что венок застрял в них. ㅡ Давай достану, ㅡ нарушая свою позу, Хван уверенно направляется к воде, но его останавливают, хватая за руку. ㅡ Ты что! Нельзя. Тебя утянут русалки! ㅡ Глупости, ㅡ одёргивая свою руку, Хёнджин спустился к берегу. ㅡ Если для тебя это так важно, то я сделаю всё возможное. Как раз остальные уплыли. Я никому не помешаю. ㅡ Но хён! ㅡ смотря за тем, как парень с каждым разом всё больше погружается в воду, Хана поджимает губы, чувствуя себя одновременно виноватой и такой счастливой, ведь, если Хван возьмёт его в руки, то они точно поженятся. ㅡ Детский лепет, ㅡ шепчет себе под нос Хёнджин, разгребая перед собой воду руками. ㅡ То же мне, русалки, ㅡ фыркая и открыто насмехаясь над страхом многих, Хван чуть прищуривается, понимая, что плывёт слишком долго. Как будто бы это дерево отдаляется от него с каждым разом. Парень всё дальше и дальше от своей цели, но это его не останавливает. Взяв свою волю в кулак, Хёнджин ещё интенсивнее начинает грести, замечая, что это работает. Подплыв к венку, темноволосый хватается за него, но стоило ему только сжать его в руке, как его резко тянут в воду. Паника накатывает ровно с такой же скоростью, с какой и поглощает его озеро. Сердце бешено бьётся, перед глазами сплошная муть, в носу вода, во рту её затхлый вкус. Хёнджин не успел задержать дыхание.

Всё, это конец

ㅡ Джинни, ㅡ слышит парень и видит перед собой юношу, чья рука легла на его щеку, направляя на себя взгляд. Этот юноша... Он... Он одновременно и отталкивает и притягивает своей внешностью: тусклые длинные волосы, синеватая кожа, сморщенная на ладонях от долгого пребывания в воде – Хван чувствовал это, когда большой палец гладил его щёку, миловидное, но такое безжизненное личико, как и пустые глаза, радужка которых давно помутнела и, кажется, слилась с цветом глазного яблока. Перед ним труп. Живой труп. Осознания, будто резко ударившее Хёнджина по голове, дало ему силы, чтобы он начал пытаться выбраться из рук незнакомца, но тело будто бы не слушалось, конечности онемели, а совсем скоро исчезает и сам инстинкт самосохранения, стоило мертвецу коснуться его губ своими. Хвану, к его же удивлению, не противно, а даже наоборот. Когда-то мерзкая кожа на ладонях превратилась в нежную, отвратный вкус воды стал превращаться в ненавязчиво медовый, а сердце, что когда-то билось от страха, сейчас отбивало свой обычный ритм. Хёнджину стало так тепло и комфортно, что, в скором времени, снова почувствовав в себе силы, парень, абсолютно не сопротивляясь, обвил руками чужую талию, взаимно нежно сминая мягкие губы незнакомого, но чертовски привлекательного парня. Хван уже не видел в нём нечисть. Перед ним сейчас хрупкий парниша лет восемнадцати с завораживающими голубыми глазами, румяными щёчками, на которых красовались веснушки – поцелуи Солнца, и пшенично-золотыми волосами. Кажется Хёнджин никогда не видел таких красивых людей... Даже ни одна местная красавица не сравнится с ним. Отвечая на поцелуй, Хван сам не замечает, как их связь переходит на более интимную, касания приходятся на торс, а затем ниже. Хёнджин проводит ладонью по обнажённому бедру, сжимает в ладони, но стоило ему отстраниться, чтобы посмотреть на юношу, как вдруг- ㅡ Хёнджин! ㅡ кричит Чонин имя друга, которого только что вытащили из воды, оказывая помощь. ㅡ Ликси... ㅡ первое, что говорит Хван, откашливаясь от воды. ㅡ Феликс... Ему нужно помочь, ㅡ кое-как поднимаясь на руках, парень готовится встать, но Джисон тут же укладывает его обратно, с силой пихая в плечо. ㅡ Ты совсем с ума сошел?! ㅡ ругается на друга Хан. ㅡ Это все твоё богохульство! Господь тебя попустил! Неверующий Фома! ㅡ Его заставили покончить с собой, ㅡ продолжает вещать Хёнджин, сжимая рукав рубахи друга. ㅡ 1504 год. Он был одним из душ помещика. По его приказу- ㅡ Хватит нести чушь, ㅡ ударяя Хвана по лицу, Джисон шумно выдыхает, когда слышит вскрик Ханы. Переборщил. ㅡ Давай, Чонин, берём под руки. Его нужно отогреть. Хана, проследи за ним, а нам ещё нужно решить один вопрос с петушилами. Ни в коем случае нельзя заходить в воду на Ивана Купала. Так же, как и безрассудно гулять по лесу в одиночку, да ещё и без креста за пазухой. Нечисть утащит – даже пискнуть не успеешь. ㅡ Хёнджин, как ты себя чувствуешь? ㅡ смотря на парня, которого приволокли и посадили недалеко от костра, возле которого неустанно кружили молодые, рассказывая друг другу истории, Хана присаживается рядом, укладывая ладонь на плечо. ㅡ Ты тогда отплыл очень далеко, а потом вообще нырнул. Я думала, ты шутишь, но ты долго не всплывал. За тобой ныряли несколько раз и только на третий ты появился сам по себе... ㅡ Значит не сон, ㅡ тихо одними губами произносит Хёнджин. ㅡ А вы знали, что сегодня ночью расцветёт папоротник? ㅡ звучит где-то вдалеке детский голос. ㅡ Бабушка рассказывала мне, что его цветок – это ключ к сокровищам и магическим познаниям. Человек, который его сорвёт – перевернёт мир вверх дном и исполнит все свои желания! Тут-то Хвана и осенило. Если всё это было наяву и Феликс, действительно, материален, то и вся нечисть, и тот же самый цветок будут материальны. Нужно только решиться. ㅡ В смысле сон? Ты о чём? ㅡ Нет, ничего. Хана, я могу попросить тебя принести мне воды? ㅡ достаточно устало звучит со стороны юноши, на что девушка поджимает губы, с особым сожалением смотря на Хвана. ㅡ Хорошо, сейчас, ㅡ поднявшись с места, девушка пошла к ближайшему источнику, чтобы набрать чистой водицы, но, даже не дойдя до половины пути, её встречают недовольные Чонин и Джисон, что минуту назад еле сдержали себя, чтобы не начать драку, ㅡ Вы так быстро... ㅡ Да там... Неважно, ㅡ отмахивается Ян, скрещивая руки на груди. ㅡ Как там Хёнджин? И почему ты не с ним? ㅡ Он попросил воды... ㅡ из-за какого-то ощущаемого натиска, неуверенно выдаёт девушка. ㅡ Да ладно, Джисон, ты видел его состояние? Он еле стоит на ногах, ничего не будет. Пошли лучше тоже попьём. ㅡ Но оставлять его тоже не хочется, ㅡ обеспокоенно смотря в сторону костра, Хан выдыхает, одобрительно кивая головой.

* * *

ㅡ Я спасу тебя, ㅡ всё ещё не отошедший и по уши влюблённый в водную нечисть, Хван бежал, спотыкаясь о собственные ноги; бежал, сойдя с тропы, отбиваясь от веток кустарников. Хёнджин ничего не соображал, он будто словил горячку. Неужели так действуют чары? Та связь Феликсом была нарочной, чтобы овладеть разумом? Непонятно... Может да, а может мертвец просил о помощи и не стал убивать из-за того, что почувствовал чистую душу, которая сможет ему помочь? Хван не знает. Он мчится вперёд, что есть силы. Не оглядывается, не вслушивается в звуки. Бежит надеясь, что сам Феликс поможет ему. ㅡ Вот же... ㅡ больно упав на землю из-за торчащей коряги, Хёнджин болезненно кряхтит, не осмеливаясь нарушить ту позу, в которой он сейчас находится. Будет ещё больнее, он знает. ㅡ Ах, ㅡ устало выдыхает и, повернув ладонь, чтобы посмотреть на кровавую рану, чуть щурится, когда понимает, что смотрит на неё будто при свете дня. Повернув голову, Хван приоткрывает рот от удивления – перед ним тот самый цветок. Никто в жизни не поверит, но его бутон горел ярче пламени, его свет расточается неравномерно, но так красиво и волшебно, что захватывает дух. Поднявшись с земли, Хёнджин, хромая на одну ногу, подходит к цветку, рассматривая его уже сблизи. Невообразимо. Это и есть тот самый ключ? Рука тянется к цветку и одним только натиском срывает его. ㅡ Хёнджин, ㅡ окликают юношу, на что тот резко оборачивается, видя перед собой того, из-за кого он сюда пришёл. Феликс явился тем самым юношей, которым был при жизни: слегка растрёпанный, но в тоже время слишком аккуратный в одежде, улыбчивый и такой грустный во взгляде, который таит в себе целую историю.

1498 год.

Второй год после основания крепостного крестьянства

ㅡ Мама! Не забирайте меня от мамы! ㅡ крича, что есть силы, двенадцатилетний мальчик сопротивлялся, когда рослые мужчины вели его, как и остальных, в неизвестном направлении. Феликс слышал, что помещик свободно меняет души на борзых псов, но никогда не думал, что наступит так скоро тот день, когда он станет разменной монетой. Больно, противно, мерзко. Осознание, что ты больше никогда не сможешь увидеть столь родного и близкого человека, никогда не узнаешь, что с ним происходит – это сущий Ад. Хочется закрыть глаза и на следующее утро проснуться от кошмара в своей постели, но, каждое утро открывая глаза, Ли понимал, что больше не проснётся.Каждое утро – это каторга, наполненная негативом и страданиями. Здесь нет понятия: отдых, детство, жизнь. Только работа. В конец отчаявшись, юноша пришёл к судьбоносному решению – не выдержав ежедневных издевательств, Феликс, на одном из вечеров, высказал всё, о чём думает, в лицо барыни, на что та не задержалась с наказанием – парень собственноручно должен был утопить двух братьев близнецов, с которыми он хорошо общался и, по возможности, помогал. Ли не мог так поступить, поэтому, в ночь казни, он покончил с собой на глазах у всех, надеясь, что так, может быть, спасёт ни в чем не повинных людей. ㅡ Феликс, я... ㅡ роняя на земь алый цветок, чей свет мгновенно рассеялся по траве, Хван не верит своим глазам. Неужели он так близко... ㅡ Пойдём со мной, ㅡ протягивая руку, Феликс призывает к сумасбродному действию, а Хёнджин, словно запуганное животное, совсем позабыл, что, сорвав цветок, нельзя оборачиваться, кто бы перед ним не возник, подходит, обхватывая ладонью чужую. Неизвестно, куда его приведет Феликс. Неизвестно, был ли это тот самый утопленник, от поцелуя с которым у него на языке оставался вкус мёда, или это всё фальш. Неизвестно, что будет дальше. Главное – Хёнджин сделал всё, чтобы быть рядом.