Высокогерцевый писк

Последнюю ночь перед столкновением полуподготовленных бойцов с гигантами, Эйдена всю ночь мучали кошмары. Он вспоминал все, через что ему пришлось пройти: попадание сюда, внезапное известие о собственной смерти, ещё и необходимость жить в этой антиутопии. Несмотря на то, что он познакомился с людьми этой вселенной и стал для них другом, таковым сам себя он не считал. Среди них, Эйден чувствовал себя чужим, не принадлежащим к данному миру, поэтому для него они так и оставались не более чем обычными персонажами, коими можно иногда восхищаться, проникнуться симпатией или просто посопереживать. Единственная человеческая судьба, которая по-настоящему заботила попаданца являлась его собственная, однако в ужасных сновидениях, которые не покидали спящего, он видел лишь свою одинокую кончину. — Сист..верни меня…где ты… Марселю приходилось слушать его, ведь заснуть до этого ему мешали мысли о завтрашнем дне: /Рушить стену во второй раз – бессмысленно/ /Если король стен не объявился в первый раз, то не объявится и во второй/ Его мнение было проигнорировано товарищами, которые не собирались ждать ещё пять лет, пока координата наконец не объявится. Марлийский воин понимал, что многие из 104-го отряда завтра погибнут, ему было жаль, но он ничего не мог с этим поделать. Самое главное для них сейчас было закончить миссию и вернуться домой. В это время, его сосед на нижней койке продолжал бормотать: — Колоссы… из стен… все умрем. Это было бы обычным бессмысленным лепетом, если бы не предупреждение короля Фриц о том, что как только Марлия предпримет какие-либо военные действия против элдийского народа, тысячи колоссов сотрут вражескую страну с лица земли. Эта история была хорошо известна Марселю, в отличие от жителей острова, которые даже не знают, что за стенами есть цивилизация. Королевская угроза долго держала марийский народ от вторжения, тем не менее король этих стен был давно мертв, а потомки, наследующие силу ни слухом ни духом. Его койка располагалась выше той, с которой доносились звуки. Марсель очень долго решался на проверку своих догадок, он думал о том, стоит ли ему так рисковать: /Даже если он и шифтер, то что дальше/ /Вряд-ли он пойдет с нами, хотя если он все же тот, кого мы ищем, то рушить стену завтра не придется/. С этими мыслями он достал из под своей подушки настоящее лезвие, не те зубочистки, которые дают им обычно на тренировке, затем спустился с кровати. Дальнейшее бормотание спящего не имело смысла: — ..тупая манга, ненавижу исаяму. Человеку этого мира были непонятны эти иностранные слова. Всего лишь один надрез, но ком стоял в горле. Протыкая несильно ладонь правой руки соседа, багровая капля стекла по ткани впитываясь в простынь. В душе он надеялся, что его сомнения не оправдаются, но с другой стороны миссия может быть завершена и они вернутся домой. Пока он задумался над своими мыслями, кто-то внезапно схватил его за руку, в которой он держал заточку. От внезапности Марсель чуть не разбудил остальных спящих. В темноте было трудно разглядеть выражение лица подозреваемого. Сам же Эйден с прищуром смотрел на того, кто нарушил его сон. — Ты че делаешь? — спросил он вполголоса, не заботясь о том, что недалеко спят пару человек. Марсель не ответил, вместо этого продолжал смотреть на темный силуэт парня, как-будто ждал чего-то. В какой-то момент, между ними прошла струя пара, так же, как от сигарет шел бы дым. Марейский воин, который до этого хранил молчание произнес шепотом: — Так ты тоже титан, — и посмотрел вниз, где пар сочился из того места, где раненая рука Эйдена довольно сильно зажимала его кулак с острым внутри предметом. — Ты что, ещё не проснулся? — владелец серой шапки убрал свою руку, — Кстати, ты порезался, у тебя кровь идет, — он указал на рану. — Что? — Марсель обескураженно взглянул туда, откуда продолжал выделяться едва заметный пар, — Оу, и вправду, я видимо порезался от испуга и не заметил, — в темноте, было невидно, как порез затянулся. — Нечего таскать острые предметы с собой, — ответили ему с подозрительным спокойствием, — Ты, ведь, еще и меня порезал. — Прости, я просто услышал крысу под нашей кроватью и решил не тревожить тебя и справиться с этим сам, — как бы он не пытался оправдаться, обмануть того, кто уже знал всю правду не вышло. — Раз ты меня порезал, перевяжи мне рану, не хватало ещё инфекцию занести. Марсель, осознавая, что это была его вина, согласился на такую мелочь, при этом проверял рану на наличие заживления или других признаков шифтера. Ему повезло, что Эйден не стал спрашивать про пар, возможно, он его просто не заметил, так как освещения в комнате не было, а фальшивую перевязку Марсель сделал себе сам.