болезнь

утро буднего дня. на улицах токио лежал тонкий слой снега. но к глубокому сожалению снежный покров пролежит недолго. все таки мы говорим о столице японии. он быстро растает. по расчищенным дорожкам рассекал на байке ханма. каждое утро он ездил к дому кисаки, чтобы подвести его до школы. тот не задумывался с какой поры он стал его личным водителем. но ему нравилось подвозить его, ощущать лёгкое касание чужих пальцев на своей талии. это действительно приятное чувство. юноша желал больше проводить с ним время, жаждал каждой их встречи. ведь только кисаки разжигал в его скудной душе огни, а мир вокруг - краски. ханма будет следовать за ним. всегда. подъезжая к дому кисаки, тот заподозрил что-то странное. обычно юноша уже ждал ханму у ворот дома, но сегодня его здесь не оказалось. "неужели спит? " вряд ли, он у нас, хоть и отбитый гопник, но школу, тот не прогуливал, по крайней мере старался, держал свой статус - гениального ученика. — кисаки-и крикнул ханма, всматриваясь в окна второго этажа, где находилась комната кисаки. подождав ещё пять минут ханма припарковал свой байк в небольшом внутреннем дворе. и решил зайти домой к своему драгоценному другу. ханма открыл дверь, стоя на пороге, юноша ещё разок позвал кисаки. ответа вновь не последовало. сняв обувь ханма поднялся на второй этаж. зайдя внутрь комнаты ханма увидел спящего кисаки. "неужели и вправду спит?" приблизившись и рассмотрев кисаки поближе ханма выкинул эту мысль из головы. все лицо кисаки было красным, вспотевшим, а дыхание тяжёлым. у него жар. "ох, кисаки - кисаки совсем свое здоровье не бережешь". хотя...кто бы говорил. усмехнулся своим мыслям ханма. быстренько спустившись на первый этаж, ханма пытался найти тряпку и тазик. все необходимое было найдено, и тот вновь поднялся наверх. смочив тряпку, он заботливо положил ее на лоб кисаки. каждый час ханма менял тряпку, смачивая холодной водой, пытаясь сбить температуру. не зная сколько пробыв в лихорадке кисаки, он разомкнул свои глаза. голова трещала, утром ему было очень хреново, что тот отрубился, сейчас же ему чуть полегчало. кисаки ощутил холодную тряпку на лбу. кто-то ухаживал за ним. глаза ещё не привыкли к окружению, но не обращая внимания на это, тот почувствовал чужой вес на кровати. юноша разглядел ханму, который спал, голова его лежала на кровати, совсем рядом, где ранее лежал сам кисаки. ханма сжимал чужую руку. "неужели он..." не успел, тот закончить свою мысль, как голова ханмы дернулась. — о, кисаки-и, ты проснулся. твоя сонная физиономия такая милая. - ханма хихикнул, улыбаясь в своей привычной манере. — я уж думал ты утром проспал.. — снова твои несмешные шутки. сам только что спал. — заслуженный отдых так-то. не зря я все утро перед тобой плясал, сбивал температуру. - усмехнулся ханма. кисаки промолчал и отвернулся, сверля стену своим взглядом. — что такое?ты покраснел от моей заботы? ничего-ничего я на твое красное лицо уже нагляделся. — снова твои шутки. - буркнул кисаки,поворачиваясь снова к нему, показывая всем своим видом,что тот ни капли не покраснел. ханма ничего не ответил, лишь усмехнулся под себя. ведь смущение кисаки выдавали красные кончики ушей. — спасибо. - тихо прошептал больной. — чего-чего я не расслышал? — все ты прекрасно услышал, идиот! хрен тебе, а не слова благодарности. — ой-ой. смотри,чтобы от твоих криков не поднялась температура, ложись обратно. - ханма положил руку на грудь кисаки, ал-я "давай". кисаки послушно лег обратно, ханма же потрогал его лоб, проверяя температуру. к его сожалению она все ещё была. ханма же взял снова тряпку и тазик, сделав все необходимое, тот улыбнулся своей выполненной задаче. кисаки же просто наблюдал за чужими действиями. "какой заботливый..." — где у тебя лежат лекарства? — в шкафу. ханма подошёл к шкафу, покопавшись в нем, нашёл коробку и вытащил ее. на пол что-то упало. это оказалась некая фотография. ханма поднял ее и увидел маленького кисаки. черные естественные волосы, круглые очки. — о, кисаки смотри, ты здесь похож на милого задрича. - натянул лыбу ханма, наблюдая за чужой реакцией. и реакция была бесподобной. — придурок, ты где ее нашел!? отдай сейчас же! - кисаки тут же скинул с себя одеяло и вскочил. — какие мы стеснительные. такой милашка на фотографии. сколько тебе тут? десять? — заткнись. отдай сейчас же. - пытался достать до фотографии, но из-за огромной разницы в росте у кисаки ничего не получалось. — будет тебе. ты так изменился. из задрича в гопники. в умного гопника, не волнуйся. - подмигнул ханма. — аргх, просто отдай! — дай полюбуюсь твоим невинным детским лицом. - хихикнул ханма, смотря на фотографию. кисаки пытался дотянуться рукой, но ханма шпала ещё каких поискать надо тянул свою руку ещё выше. из-за слишком резких движений со стороны больного, тот упал прямиком на ханму, и повалив того на пол. прямо сейчас расстояние между ними было максимально близким. кисаки дышал тяжело. опалял ханму своим горячим дыханием. и тот не устоял перед этим лицом. такой милый и безумно красивый. губы слишком близки к его собственным. интересно какие они на ощупь? ханма тут же коснулся их своими искусанными и разбитыми. кисаки остолбенел, он не знал, как целоваться, не знал, как реагировать и просто решил отдать инициативу ханме. тот проник языком в разгоряченный рот, провел по небу, по нижней губе, заставляя кисаки дрожать и краснеть еще сильнее. воздуха не хватало. и ханма неохотно оторвался. они смотрели друг друга в глаза, не смея прерывать тишину, образовавшуюся между ними. мир вокруг застыл. застыл лишь для них двоих. в этот раз кисаки вовлек в поцелуй ханму. неумело. боясь сделать что-то не так. ханме и не нужно было чего-то грандиозного. лишь желанные губы. ханма взял на руки кисаки и уложил того на кровать. все таки он болеет. — не боишься, что заразишься? — я уже заражен. заражен тобой, кисаки. на улице давно стемнело, лунный свет падал на двух молодых людей, которые спали в обнимку, не желая отпускать друг друга.