Чупа-чупс

      Кун медленно, но верно тонул. Тонул в любви к Бааму.       Юноша и сам не понял, в какой момент начал тайком разглядывать лучшего друга, подмечая, как необычайно красива каждая деталь его внешности: слегка вьющиеся волосы цвета шоколада; золотистые глаза, столь сильно напоминающие Агеро солнце; не слишком тонкие, но и не слишком пухлые губы, образующие улыбку, от которой у Избранного пробегали по коже мурашки — ну да это было, скорее, приятное ощущение, а не наоборот. И сколько бы Агнис не пытался убедить себя, что это ненормально и пора прекратить пялиться на лучшего друга, он не мог это сделать. Дольше получаса (да и тот с трудом) Кун уже не удерживался и снова возвращался к разглядыванию лучшего друга.       Кроме того голову сына Эдвана стали слишком часто посещать странные мысли: каким было бы выражение лица Баама, если бы он его поцеловал? у него на ощупь волосы мягкие и пушистые или, наоборот, жёсткие и гладкие? не будут ли звучать странно от Агниса слова о том, что Баам стал для него самым дорогим человеком? Именно из-за таких вопросов, возникающих в голове, юноша стал всё чаще и чаще загружать себя работой, связанной с придумыванием планов или поисками важной информации. Вот только это не помогло окончательно выбросить мысли о Незаконном из головы, а вскоре те и вовсе заменили почти всё, о чём думал Кун. И это несказанно мешало.       И ладно бы ещё этим всё ограничивалось, так нет же, Баам преследовал его даже во снах. Нежные поцелуи, касания и громкий звонкий смех между бесконечным повторением одной и той же фразы, такой простой, но при этом заставляющей сердце Агниса биться быстрее во множество раз — "я люблю тебя, Агеро". От таких снов Избранному не хотелось просыпаться по утрам, ведь реальность сильно отличалась от грёз.       Агеро держался как мог, отрицая свои чувства, но в один прекрасный день понял, что просто устал убеждать себя в том, что испытывает к Бааму лишь дружеские чувства, и сдался, мысленно заметив с некоторой горечью: "Я действительно по уши влюбился в него".       Но даже признав это, Кун не спешил рассказывать Бааму о своей любви. В конце концов, была слишком высока вероятность того, что юноша не сможет это принять и их дружба, которую они так долго строили вместе, рухнет в один миг. Пожалуй, это было единственным страхом Агеро.

***

      Очередное испытание пройдено, поэтому Баам, Кун и Рак смогли подняться на этаж выше. Можно было взять небольшой перерыв и отдохнуть, однако Агеро не воспользовался этой возможностью и, предупредив лучших друзей, что поработает немного, направился в Маяк, намереваясь поискать кое-какие сведения об администраторе нового этажа — это могло значительно увеличить их шанс пройти дальше.       Столь знакомые мягкие и тихие шаги позади Агниса, вызвали мурашки по всему телу парня. Только его здесь не хватало!       — Баам, ты что-то хотел? — быстро спросил Избранный, не отрываясь от данных, что выдал ему поиск.       — Просто хотел убедиться, что у вас всё хорошо, — пусть друг и стоял у Агеро за спиной, тот мог точно сказать, что при разговоре тот светло улыбался, словно был отчего-то невероятно счастлив. — Господин Кун, не хотите чупа-чупс?       — Что? — переспросил, опомнившись, тот и поспешно выпалил, быстрее стуча пальцами по клавиатуре. — А, да, конечно.       Юноша ожидал, что лучший друг сразу протянет ему злополучную конфету, что привела его сюда, и уйдёт, однако Баам не спешил делать это. Позади послышалось шуршание упаковки, а в небольшом стоящем перед светочем зеркале отразились губы Баам, легко, почти невесомо коснувшиеся лиловой поверхности чупа-чупса. Уже смущённый Агеро, старательно поправляя волосы, дабы скрыть покрасневшие от неловкости ситуации уши, надеялся, что теперь-то друг отдаст сладость и покинет комнату.       Вот только и в тот момент Баам не поступил так, как надеялся Агнис. Осторожно приложив чупа-чупс к губам Адепта Света, он взял руку лучшего друга в свою и, управляя ей, сомкнул пальцы Куна на палочке, держащей леденец.       — Госпожа Андросси сказала, что так я смогу вместе со сладостью передать человеку свою любовь, — неловко улыбаясь и разглядывая пол под ногами, признался Баам. — Но если вам это неприятно, я больше не...       — Всё в порядке, Баам, — прервал его речь Агеро, старательно, пусть и неудачно пряча за конфетой улыбку.       Кто мог ожидать, что Баам тоже испытывал к Куну совсем не дружеские чувства? Скорее всего, Андросси надеялась на подобный жест от Незаконного, вот и рассказала ему, вот только всё пошло слегка не по плану. Впрочем, возможно, это Агеро неправильно понял его сейчас...       — Баам, то, что ты сделал, можно назвать непрямым поцелуем. Под "передать любовь" ты имел в виду... Ты чувствуешь ко мне что-то наподобие того, что чувствовал к Рахиль?       Став в этот момент донельзя серьёзным, Виоле отрицательно покачал головой, прежде чем сообщить:       — Рахиль была мне как старшая сестра, к вам же я испытываю несколько иную любовь. Словно мне хочется отдать вам своё сердце и делать то, что я не стал бы с кем-то другим.       — В таком случае ты не против, если я сделаю так? — спросил Агеро и, не дожидаясь ответа, притянул Баама к себе и поцеловал его.       Пусть это и был первый его поцелуй, Агнис постарался вложить в него всю свою душу, все те чувства, что так старательно отрицал или прятал от лучшего друга... Нет, от возлюбленного. Не зная, куда деть руки, Незаконный пристроил их на лопатках Агеро, неумело отвечая на поцелуй. Для него это тоже было впервые, да и подобного в первый же день, как признался, парень не ожидал, так что сердце его колотилось, словно безумное, а дыхание сбилось.       Наконец Кун отстранился от Баама и с улыбкой заметил, мельком взглянув на всё ещё сжимаемый в руке чупа-чупс:       — Вот уж не думал, что мы раскроем чувства благодаря обычной конфете.       — Меня устраивает даже такой исход, — счастливо рассмеявшись, заметил Баам и, присев к Агнису на колени, обвил шею того руками.