Creatures We Find in the Forest

Нил проснулся от толчка. Он лежал на диване в доме двоюродных братьев в Колумбии, и за окном было еще темно. Его дезориентированному мозгу потребовалась пара лишних секунд, чтобы понять, что он в комнате не один. Эндрю тенью маячил в открытом дверном проеме. — Который час? — хрипло спросил Нил. В горле у него пересохло, как будто он спал с открытым ртом. — Четверть пятого, — ответил Эндрю. Кивнув, Нил провел рукой по лицу, чтобы проверить, нет ли слюны. — Если мы скоро уедем, я смогу пробраться внутрь до того, как Мэтт встанет. Накануне вечером он отправил Мэтту сообщение, чтобы тот знал, что будет дома поздно, но не сказал, что планирует остаться на всю ночь. Защитник бы забеспокоился, если бы проснулся и обнаружил, что Нил пропал. Он не понимал, насколько устал, пока не поднялся на ноги. По его расчетам, он проспал не больше пары часов. Приехав в дом, они некоторое время целовались в прихожей, прежде чем Эндрю поднялся в свою комнату спать. Нил перекусывал черствыми чипсами тортилья, которые нашел на кухне, пока его возбуждение не прошло настолько, что он тоже заснул. Нил многозначительно постучал по своему запястью. — Ты хочешь…? — Если я захочу выпить, я спрошу, — сказал Эндрю. — Правда? Эндрю не удостоил это ответом. Он включил свет и ушел, оставив Нила на мгновение ослепленным. Когда пятна перестали мигать перед глазами, Нил сходил в ванную и встретил Эндрю у входной двери. Они молча вышли из дома. Холодный воздух помог нападающему взбодриться по дороге к машине, но утренний свет был слишком мягким, чтобы не дать ему уснуть во время поездки. С Эндрю за рулем, в пределах досягаемости, Нилу не нужно было оставаться начеку или гадать, что делает другой, поэтому он закрыл глаза и устроился поудобнее. Он больше не просыпался, пока они не добрались до Башни. Когда Нил прокрался в свою комнату, он обнаружил Мэтта и Дэн, запутавшихся в простынях Бойда, которые, к счастью, еще спали. Храп защитника заглушил скрип лестницы, когда Нил забрался на свою койку. Он лег поверх одеял, уставившись в темный потолок, и прикоснулся кончиками пальцев ко рту. Он не знал, что делает. Может быть, он просто находился в свободном падении, мчался навстречу своей смерти, и ему хотелось ухватить по пути вниз каждый клочок жизни, который он только мог. Его дни были сочтены, так что он вполне мог провести их, потерявшись в прикосновениях Эндрю. В эти дни поцелуи с ним были лучше, чем что-либо другое. Воскресенье тянулось в замедленном темпе. Нил заставил себя сделать кое-какую работу для своих занятий, хотя это мало что изменило бы. По крайней мере, это отвлекало от воспоминаний о том, как Эндрю прижимается к его рту, которые весь день мучительно крутились у него в голове. Нил провел вечер за просмотром телевизора вместе со старшекурсниками. Из любопытства он тайком поглядывал на своих товарищей по команде, чтобы проверить, не возникла ли в нем при взгляде на них та же искра, которую вызвал Эндрю. Он мог выделить в них объективно привлекательные черты, но ни одного из них он не хотел так, как Миньярда. Это осознание не стало неожиданностью, но он не хотел копаться в этом глубже. Когда его телефон зажужжал, он лишь на мгновение взглянул на номер, прежде чем удалить сообщение. Оставалось семьдесят дней до того, как он узнает, чего хочет таинственный человек на другом конце этих сообщений. Семьдесят дней показались ему не таким уж большим сроком. Его решимость начала рушиться. Позже вечером он мысленно подсчитал, сколько денег у него осталось, и при свете телефона просмотрел список контактов своей матери с отчаянием, которое, возможно, охватило его сердце. В Аризоне была женщина, которая могла подделать для него документы. Все, что ему нужно было сделать, это выбраться туда, потянуть время, пока не будет готова его новая личность, а затем проскользнуть через границу в Мексику. Это было бы просто: немного краски для волос — коричневый цвет был исключен, так что, возможно, он попробует снова стать блондином — и новая одежда с макияжем, чтобы скрыть татуировку. Затем он купит билет на автобус за наличные и спланирует достаточно запутанный маршрут, чтобы было очевидно, следят ли за ним. Когда он наконец поселится в каком-нибудь городе, ему нужно будет найти способ заработать деньги, а это может оказаться непросто. У его матери были способы принести большие деньги одним махом, когда им не хватало средств и до следующего запаса было слишком далеко, но ее работа была слишком похожа на работу Мясника, чтобы Нил мог ее рассматривать. На его руках и так было слишком много крови. Даже если он справится, что тогда? Бежать, прятаться, повторять. Вечно кролик, один в бегах. Он не смог бы вынести этого после того, как обрел дом и стал частью семьи. Все варианты были похожи на смерть. По крайней мере, его отец позволил бы ему умереть по-настоящему, а не держать его в качестве игрушки, как Рико. Однако сдаться было нелегко. Мать научила его этому. Когда наступило утро, Нил снова твердо решил остаться и заставил себя отбросить все мысли о своей судьбе, чтобы сосредоточиться на предстоящей игре против SUA Cardinals в пятницу. Это было то, в чем у него действительно был шанс победить. Когда Лисы собрались в спортзале на утреннюю тренировку, Ваймак решил созвать импровизированное собрание команды в коридоре. Нил встал между Мэттом и Эндрю и сложил руки на груди, надеясь, что все закончится быстро. — Теперь, когда у нас были выходные, чтобы остыть, — начал Ваймак, — я подумал, что мы должны поговорить по душам о пятничном дерьме. У Нила перевернулся желудок. Он избегал смотреть всем в глаза. — Для начала, мы получили ответ о крови, и, к счастью, она не человеческая. Во-вторых, Эбби взяла образец крови Нила и на всякий случай проверит его. Она не думает, что ему есть о чем беспокоиться в данный момент. Нил нахмурился в замешательстве. Эбби никогда не просила у него образец и не объявляла, что берет его. Он подумал, не пропустил ли он, когда Эбби дала ему не то количество пробирок или поменяла одну на другую. — И наконец, — продолжал Ваймак, — ситуация с Рико, необыкновенным засранцем, обостряется, и обостряется тревожным образом. В пятницу я не стал вмешивать в это дело власти, потому что Нил попросил меня об этом, но мы с ним не единственные, о ком стоит подумать. Я хочу узнать все ваши мысли по поводу усиления охраны вокруг стадиона и установки большего количества камер в общественных местах. — Я думаю, что мы должны просто вызвать полицию, — сказал Аарон. — Если Младший не хотел внимания, ему не стоило выставлять себя задницей на телевидении. Ники толкнул Аарона локтем и пробормотал: — Не будь придурком. — Я не думаю, что кто-то хочет, чтобы полицейские лезли в их личные дела, — спокойно сказал Ваймак. — У кого-нибудь есть возражения против дополнительного наблюдения или мы можем приступать к делу? Дэн заговорила первой. — Дополнительное наблюдение не повредит. После всего, через что мы прошли в этом году, я думаю, мы должны защитить себя, как только сможем. — Кто-нибудь против? — Ваймак оглядел всю группу. Когда никто не высказался, он кивнул и продолжил: — Я начну действовать. Хорошо поговорили, команда, а теперь возвращайтесь к работе. Нил не поднимал головы, занимаясь своими обычными делами. Лисы были в опасности из-за него. Не было никакой гарантии, что никто другой не потеряет свою жизнь, как это сделал Сет. Задавив чувство вины, он позволил себе погрузиться в ежедневную рутину тренировок, занятий и дневных тренировок, пока наконец не наступила пятница. Игра должна была стать кульминацией недели, и Нил едва мог дождаться ее. Рано утром в пятницу Лисы загрузились в автобус и потащились в одиннадцатичасовую поездку в Арканзас. В недальновидной попытке отвлечься на этой неделе Нил нагнал все свои школьные дела и даже читал наперед по некоторым предметам, что не оставляло ему ничего для развлечения, кроме разговоров с товарищами по команде или повторного просмотра своих записей по Кардиналам. Однако, похоже, толку от этого было мало, так как противники уже проиграли двум другим университетам в этом раунде. Победа сегодня не спасет их от выбывания, а поражение ничуть не ухудшит шансы Лисов. Нил встал, чтобы посмотреть, чем заняты остальные. Ники и Кевин уже крепко спали на своих местах; Кевин предусмотрительно захватил с собой наушники. Аарон был не слишком подходящим вариантом, а после злобного взгляда, который он бросил в сторону Нила, когда тот заметил его в проходе, — тем более. В задней части автобуса Эндрю смотрел в окно, держа одной рукой рюкзак, лежащий рядом с ним. — Можно я сяду здесь? — спросил Нил. Спереди он слышал разговоры старшекурссников, так что если Эндрю откажется, у него, по крайней мере, будет план Б. Эндрю, не глядя на него, сдвинул рюкзак на пол. Нил сел и оставил между ними полфута на скамейке. Миньярд тихо спросил: — Уже скучно? — Ехать придется долго, — сказал Нил. — Жаль, что мы не летим на самолете. Это хлопотно, но так было бы гораздо быстрее. — Если ты любишь такие вещи. Воспоминание о том, как Эндрю взволнованно щелкал ручкой во время их последнего полета, внезапно вернулось к Нилу. — Тебе не нравится торчать со всеми этими людьми в тесном пространстве или есть что-то другое, что тебя беспокоит? Раздражение сжало рот Эндрю, и его глаза ненадолго переместились на Нила. — Мне не нравится находиться на высоте тысячи футов в воздухе в прославленной консервной банке. — Ты боишься высоты? — Дело не в высоте, а в падении, — сказал Эндрю. — И чем выше ты поднимаешься, тем хуже падение. — Вообще-то, я думаю, что чем выше ты поднимаешься, тем больше вероятность того, что ты умрешь до того, как упадешь на землю. В каком-то смысле, это лучше. Эндрю не выглядел впечатленным его логикой. — Почему ты не любишь высоту? — спросил Нил. Сначала Эндрю не двигался. Он молча смотрел в окно, пока наконец не сказал: — Однажды я сказал тебе, что сломал руку много лет назад. Нил кивнул. Он вспомнил. — Я упал с крыши, — объяснил Эндрю. — Было слишком темно, чтобы видеть, и моя нога соскользнула. Мне пришлось звонить в дверь, чтобы кто-нибудь отвез меня в больницу. — Почему ты был на крыше посреди ночи? — Я прятался. В голове Нила все сложилось воедино, и это было похоже на удар в живот. Была одна очевидная причина, по которой Эндрю мог считать крышу более безопасной, чем его собственная кровать. Нил посмотрел на свои руки. Он знал, что ответить на это невозможно, поэтому принял слова такими, какими они были, и рассказал в ответ свою собственную историю. — Когда мне было около тринадцати лет, у меня был учитель — мистер Лэндри, кажется, так его звали — и однажды мы столкнулись в продуктовом магазине. Я шел туда один, шел дождь, и мистер Лэндри настоял на том, чтобы отвезти меня домой. Я не смог его отговорить. Он поступил так, как поступают люди, когда они формулируют все красиво, так что отказ заставляет тебя казаться иррациональным засранцем. Эндрю смотрел на него, сосредоточенно вслушиваясь в каждое слово. Прочистив горло, Нил продолжил: — В машине он задавал мне все эти вопросы о моих отношениях с мамой, например, сердилась ли она на меня, пила ли она, и тому подобное. Он думал, что мама издевается надо мной, потому что я несколько раз приходил в школу с видом, будто меня избили, и он не верил моим оправданиям. Он сказал что-то о том, чтобы отвести меня в безопасное место или найти мне кого-нибудь, с кем можно поговорить. Я испугался, что он отвезет меня к властям, а не в квартиру, поэтому я запаниковал, схватил сумку и выпрыгнул. — Пока машина двигалась? — Да. Я ударился о гравий и сильно поцарапался, но мистер Лэндри… Я видел, как машину занесло, а потом она врезалась в телефонный столб. — Чувство вины, которое Нил запрятал глубоко, начало пульсировать, угрожая вырваться наружу. Он заставил себя не отводить взгляд от глаз Эндрю. — Я не знаю, выжил ли он, потому что я убежал, не проверив его. Мы с мамой собрали вещи и уехали из города той ночью. Эндрю спокойно изучал его, в его глазах не было ни следа удивления, осуждения или отвращения. — Твоя мама била тебя? Нил не ожидал, что Эндрю сосредоточится именно на этом. — Иногда, да, когда я провинился. — Значит, твой учитель был прав, когда говорил, что она жестока. — Она не могла рисковать, чтобы я совершал ошибки или слишком сближался с людьми. Наша ситуация была не совсем нормальной, — сказал Нил, немного защищаясь. Ему не нравилось применять это слово к ней, даже если иногда оно казалось подходящим. — Очевидно, ее методы были не очень эффективны, потому что вот ты сблизился и раскрыл секреты. — Я не хочу быть парнем, который убегает без оглядки. — Нил выдержал долгий, тяжелый взгляд Эндрю и надеялся, что тот понял, что его слова были правдой. — Я не могу провести остаток жизни лжецом и трусом. С насмешкой Эндрю отвернулся к окну и пренебрежительно сказал: — Делай, что хочешь. Для меня это не имеет никакого значения. Нил не сомневался в этом, но ему все равно стало легче от того, что тот произнес эти слова вслух. Он никогда больше не будет Натаниэлем и никогда больше не станет никем. Нил Джостен будет тем, кто останется до самого конца.