Научу тебя любить.

Утро началось в девять часов. Проснувшись от настойчивого звонка в дверь, Настя села на кровати и потёрла лицо руками. Посмотрев на время, девушка устало вздохнула и встала. — "На кой чёрт приходить в гости так рано?" К этому времени звонить перестали и мама, заглянув в комнату дочери, улыбнулась ей и пошла к двери. Щелчок замка, скрип и гробовая тишина. Надев на себя большую толстовку брата и обтягивающие домашние лосины, Русланова вышла из комнаты. Услышав за спиной шаги, Вероника Алексеевна повернулась к дочери. За её спиной стоял мужчина со смутно знакомым лицом. Приглядевшись, Настя поняла, что мама плачет. — "Что за...?" Девушка обеспокоенно оглядела мать, после чего уставилась на незнакомца за её спиной. — Здравствуй, Настёна. Это я, дядя Игорь, помнишь меня? — на лице мужчины появилась ухмылка, не предвещающая ничего хорошего.

***

На кухне царила гробовая тишина. За столом, в напряжённом молчании, сидели трое: Вадим, Игорь и Вероника. — Ну, пожалуй, я начну, — подал голос Игорь - голубоглазый мужчина чуть старше Вероники Алексеевны. — Игорь, зачем ты приехал? — перебила его женщина. — Хочу открыть Насте глаза на ваше враньё. Жаль, что она ушла. — Мы же тебе заплатили, что тебе ещё надо? — севшим голосом спросил Вадим, не поднимая взгляда на присутствующих. — Мне очень жаль Настю. Что вы ей сказали? Что она с рождения не говорит? Русоволосая кивнула. — Как думаете, что будет, если она узнает всю правду? О Вадиме, об истинной причине, по которой она не может говорить? Вероника Алексеевна содрогнулась всем телом, представив растерянность в глазах дочери, её опухшие глаза и дорожки от слёз на щеках. — Я могу заплатить тебе ещё, — с нескрываемой дожью в голосе сказала женщина. — Мне не интересны деньги. Я хочу разрушить вашу жизнь также, как вы когда-то разрушили мою. И снова тишина, нарушаемая только всхлипами со стороны женщины и напряжённым сопением Вадима. — Я даю вам время подумать. Либо вы в моём присутствии расскажете сами, либо она узнает всё от меня. Игорь встал и, не сказав больше ни слова, ушёл.

***

— Мы едем в лес. Видать Ковалёв решил за проигрыш закопать нас там. Вернёмся завтра, ближе к вечеру, — проговорил Никита в ответ на вопросительный взгляд девушки, направленный на автобус, рядом с которым стоят ученики группы "Б". Настя хихикнула и понимающе кивнула. — Никита, хватит там с девчонками флиртовать, поехали, — крикнул Платон, усмехнувшись. — Да иди ты, — крикнул Бойко в ответ другу. — Ладно, я пошёл. Пока. Махнув рыжему рукой, девушка развернулась на каблуках и пошла к музыкальной школе. Благо, сегодня занятия перенесли, поэтому у Руслановой ещё было время, чтобы дойти и не опоздать.

***

Девушка медленно и размеренно шагала по дороге, рассматривая зелёные и жёлтые листья, на которые наступала. Счастливая улыбка не сходила с её лица. — Месяцы репитиций не прошли даром. Я смогла. Я готова к выступлению". С этими прекрасными мыслями она не спеша приближалась к дому, не подозревая, что утренний гость сидит у них в гостиной и с нетерпением ждёт прихода младшей дочери Вероники Алексеевны.

***

Хлопок входной двери повлёк за собой довольную ухмылку Игоря, сжавшиеся кулаки Вадима и всхлип Вероники. Через пару минут девушка зашла в гостиную и как только она окинула взглядом присутствующих, улыбка медленно сползла с её лица, а брови сдвинулись к переносице. — Здравствуй, Настя. Присаживайся. Тебя и твоих родных ждёт очень серьёзный разговор, свидетелем которого я так давно хотел стать, — пропел голубоглазый, внимательно наблюдая за тем, как Настя медленно и неуверенно садится на стул, смотря на брата и мать. — Малышка, мы... — начал Вадим, но его перебила Русланова-старшая. — Вадим, я сама... Настя... Так получилось, что... — глубокий вдох со стороны русоволосой окончательно выбил из головы блондинки хорошие мысли. — Мы тебя обманывали. Удар ниже пояса. Это точно была не шутка, и это можно было понять по сжатым кулакам брата и бегающим глазам матери. Сердце билось с бешеной скоростью, а пальцы начали подрагивать. — Ну, дальше, — подал голос Игорь, на что получил разъярённый взгляд Вадима. — Ты немая не с рождения. В детстве ты пережила серьёзное эмоциональное потрясение, что и стало причиной того, что ты не смогла говорить, — женщина остановилась, чтобы перевести дух, после чего продолжила, всё сильнее сжимая подол юбки. — Психолог сказал, что ты не помнишь этого потому, что это воспоминание сильно травмировало твою психику, и из-за этого оно было тобой забыто... Дыхание Вероники Алексеевны сбилось, та больше не могла говорить. — Я могу продолжить, — оскалившись, мужчина перевёл взгляд на блондинку. — А брат твой меня чуть не убил. Четыре удара ножом. Неплохо, правда? И срок я из-за твоей матери отмотал. Девушка не верила, или не хотела верить. Первая слезинка сорвалась с ресниц и скатилась по щеке, оставляя солёную дорожку после себя. В голове крутился рой вопросов, которые она не могла задать. — Настя, я... Вадим был прерван резким звуком удара, с которым стул Насти полетел на пол, а сама девушка, выбежав в прихожую, быстро обулась и, не обращая внимания на крики за спиной, схватила пальто и выбежала из квартиры.

***

Горячие слёзы обжигали нежную кожу, медленно стекая по щекам. Больше не было ни сил, ни смысла их сдерживать. Семейная идиллия и взаимопонимание, царящие в семье Руслановых столько лет, в этот вечер разбились о скалы вранья. Дрожа всем телом, блондинка медленно осела на землю. Она не помнила, как дошла до того самого парка, где они впервые встретились с Никитой. — "Они же всю жизнь мне говорили, что я родилась немая... Говорили, что никогда не стали бы меня обманывать... Они мне врали всю мою жизнь". Настя плакала навзрыд, зажимая рот рукой, чтобы не издать ни звука. Прийдя в норму через сорок минут, девушка встала, периодически тихо всхлипывая, и поплелась по дорожке, куда глаза глядят. Она не хотела возвращаться домой ближайшие несколько часов, ей надо было сначала успокоиться. Тем временем маленькая стрелка часов приближалась к числу одиннадцать.

***

До утра блондинка просидела на самой дальней от входа лавочке в парке. Слёзы то и дело с новой силой начинали катиться по щекам, но к рассвету их не осталось. Мысли в голове путались, а опухшие глаза болели. — "Надо возвращаться. Нельзя бегать от этого разговора вечность". Встав, Настя на ватных ногах пошла домой, медленно переставляя ноги.

***

Хлопнула входная дверь. Пара, сидящая в гостиной, синхронно вздрогнула и, не зная что делать, оба просто уставились на дверь комнаты. Медленно, не поднимая головы, вошла Русланова. Вид у девушки был жуткий - прекрасные светлые волосы сейчас выглядели как солома. Опухшие красные глаза и покраснения на лице выдавали состояние блондинки. Игорь ушёл почти сразу же после неё, довольный своей работой. Настя устало приземлилась на кресло напротив мамы и брата и только тогда подняла на них взгляд. Достав блокнот, она начала что-то писать. Казалось, стрелки на часах замедлили ход. "Вы же говорили, что никогда не обманете меня. Может и по-поводу пропавшего отца наврали? Может Вадим и его убить пытался? Как же мне теперь верить вам после всего этого?". Девушка была зла на них, поэтому даже не вспомнила о тактичности. — Настя... Он же твой брат... В глазах Руслановой горела ярость, пришедшая на смену безысходности и гнетущему чувству одиночества. — Мы... Я не наврала по-поводу отца. Он действительно ушёл ещё до твоего рождения. Он клялся, что как только отдаст долг, сразу вернётся. Но вот его нет уже столько лет... Девушка кинула взгляд на Вадима. Тот сидел, сжимая и разжимая кулаки, и всеми силами избегая взгляда сестры. — Мы хотели как лучше... Врач сказал, что ты должна сама всё вспомнить, поэтому мы решили соврать. Мы не знали, как тебе всё объяснить, не затронув тему о причине отсутствия твоего голоса... Прости нас, милая... — Настя... Я не убийца... — найдя в себе силы, проговорил Вадим, всё-таки посмотрев на неё. — Вадим... — Я... Я не могу рассказать тебе всё. Но всё не так, как кажется. Впервые Настя видела их такими. Они чувствовали, что были виноваты, но Руслановой было больно. Больно настолько, что внутри всё сжималось при одном только воспоминании о том разговоре, что разрушил её представление об этой жизни.

***

Никита Бойко: "Настя, привет. Ты написала мне столько сообщений. Что случилось? Я уже подъезжаю к центру, если хочешь, можем встретиться" Анастасия Русланова: "Я сейчас подойду."

***

Блондинка стояла у ворот центра для трудных подростков, переминаясь с ноги на ногу. Вот она увидела подъезжающий автобус, ещё минута и тот, остановившись, открыл двери, выпуская подростков на свежий воздух. Никита попрощался с друзьями и, увидев Русланову, слегка нахмурился. — О-о-о, ребят, у Никиты с той загадочной незнакомкой, кажись, что-то намечается, — проговорил Шуцкий, на что получил резкий толчок от рыжего. — Привет. Что случилось? Ты сама не своя... Спросил Бойко, подойдя к подруге и осмотрев её. Девушка поджала губы и, достав блокнот, показала надпись. "Меня обманывали всю жизнь, говоря, что я немая с рождения. А оказалось, что я не говорю после какого-то события, которое моя психика сочла слишком травмирующим и стёрла из памяти." Слёзы вновь скопились в уголках глаз, но остались незамеченными блондинкой. Та внимательно наблюдала за реакцией рыжего. — М-да... Я не знаю даже, что тут сказать. Эй, ты плачешь? Парень немного растерялся, он не знал, как успокаивать людей, и тем более девушек. Настя прикусила губу, зажмурившись, и сжала блокнот, отчего тот заметно помялся. Рывок, и девушка обхватывает парня руками, прижимаясь к нему, и, уткнувшись лицом ему в плечо, поддаётся эмоциям. Растерявшись, Никита с небольшой задержкой кладёт руки на спину девушки.

***

— А потом мы нарисовали на руке Макса член и отправили его тому уроду. Окончательно успокоилась блондинка минут через двадцать. Никита, чтобы поднять ей настроение и отвлечь, стал рассказывать о поездке. Настя искренне улыбнулась, хихикнув. — Как ты? Русланова обеими руками показала "ок", продолжая улыбаться. Непонятное тепло разливалось по телу рыжего, заставляя его улыбнуться ей в ответ.

***

— Привет, сестрён... Мама уехала по работе на неделю. Я сейчас к друзьям на дачу. Отдохнёшь от нас. Вадим постарался улыбнуться, смотря на Настю. Та, в свою очередь, кивнула и ушла в свою комнату. Блондин, стоя у окна, наблюдал за тем самым рыжим парнем. — Уже второй раз его вижу. Кто он?" Идея, промелькнувшая в голове парня, показалась сначала глупой, а потом гениальной. — "Полночь. Я успею". Накинув куртку, Вадим обулся и через минуту уже выходил из подъезда. — Эй, рыжий, погоди. Никита напрягся и, остановившись, повернулся в сторону вышедшего из подъезда парня. — Чё надо? Ты кто, вообще? Слишком резко ответил Бойко, смотря на то, как незнакомец, слишком сильно похожий на Настю, подходит ближе. — Это было грубо. Что у тебя с Настей? — А ты кто ей? — Я её брат Вадим. А вот твоя личность остаётся неизвестной. Кем же ты ей приходишься? — выделив местоимение "ты", блондин уставился на Никиту. Рыжий задумался. — "Кто я ей? Если б я сам знал..." — Я её друг. Познакомились неделю назад в парке. — Да? Странно. Познакомились неделю назад, а уже друг. Слушай, парень, она крайне доверчива, а хороших людей в её жизни можно пересчитать по пальцам. — Ты это к чему? — К тому, что если с моей сестрой из-за тебя что-то случится, я голыми руками тебя придушу. Понятно? Гнев начал зарождаться в глубине сознания Никиты. Кулаки уже были сжаты. — Понял. — Тебя как зовут-то, друг Насти? Внезапно улыбнулся уголком губ блондин, смотря на парня. — Никита. — Понятно. — Ну, я пошёл. — Погоди. У меня к тебе просьба. Бойко нахмурился, смотря на Русланова. — Она сейчас на неделю одна останется. Пиши ей, старайся из дома вытаскивать на прогулку. Там, приглядывай за ней. Ты, вроде, с виду нормальный парень. — Окей. Кивнув Никите на прощание, Вадим развернулся и пошёл к подъезду. — "Поздравляю. Только что ты познакомился с половиной семьи Насти". Усмехнувшись своим мыслям, парень развернулся и неспеша пошёл к своему дому, обдумывая всё, что сегодня произошло.

***

— Игорь Макаров, по решению суда, приговаривается к пяти годам лишения свободы в колонии общего режима. — Что? Я ничего не делал! Отпустите! Голосил голубоглазый мужчина, выискивая глазами русоволосую. — Я испорчу тебе и твоим детям жизнь, дрянь! Я никогда тебе этого не прощу! Дверь зала суда захлопнулась, и по щеке женщины скатилась одинокая слеза.