Мы просто включим прожекторы

Выпал жребий нам, где петляет во тьме река Оксимирон «Привет со дна»

Но решить не получилось. Арса выписали через пару недель, они вернулись домой, но Антон все время куда-то ездил, а если и ночевал дома, то сутками просиживая на веранде, куря одну сигарету за другой.  — Не кури, — Арс попробовал возразить в первый раз.  — Нет, Арс, — Антон выдохнул дым. — Не в этот раз. С каждым днем Антон всё больше замыкался в себе. Внятность, как ни странно, внес Матвиенко.  — Он видел дела и фотографии твоих убийств. Дима нашел. Арс пролистал фотографии на телефоне. Ну да, это просто только в кино. На деле кровь и смесь запахов таких мерзких, что будешь всю жизнь пытаться это с себя смыть, но снова и снова будешь их ощущать. Антон хотел убедиться, что всё произошедшее не было приключением с хорошо продуманной историей. Это было настоящей трагедией, участником которой он стал.  — Зачем ему это? — Арс спросил у Серёжи, отбрасывая телефон с фотографиями в сторону.  — Он пытается либо принять тебя, либо разлюбить. Да, все вдруг стали разбираться в их отношениях лучше, чем сам Арс.  — Поговорим об этом, — Арс вошел на веранду. Парень потушил сигарету и посмотрел на Арса совершенно пустым взглядом. Ни любви, ни ненависти.  — О чём?  — Зачем ты смотрел эти фотографии? — Арс не уточнял, о чем именно он говорит. Но Антон понял, это сейчас съедало его изнутри.  — Не знаю, подумал, может, всё не так уж и страшно? — Антон смотрел перед собой.  — А оказалось страшнее? — Арс подсел ближе. — Послушай, я понимаю…  — Конечно, понимаешь, — Антон встал с дивана и потянулся к сигаретам, но тут же отложил пачку. — Ты это сделал.  — Тебе нужно время.  — А что, я со временем перестану видеть это? — Антон указал на телефон Арса. — Стоит лишь закрыть глаза.  — Так не надо было смотреть, — Арс резко сбросил со стола пепельницу. — Мне извиниться перед тобой или что?  — При чем тут я?  — Да вот именно, что не при чем. Да, я убивал людей. Но всё это я сделал задолго до знакомства с тобой, и, однозначно, я это делал не ради собственного удовольствия. Я с этим и разберусь, ты живи как жил.  — Помнишь — а если бы это я убил?  — Да можешь хоть полгорода перестрелять, я тебя от этого меньше любить не стану. Что угодно сделай, — Арс вышел из комнаты. *** Арс спустился на кухню утром. Антон стоял у стола и резал колбасу для бутербродов. От него пахло гелем для душа и одеколоном, а не сигаретами, как последние несколько недель.  — Будешь? — Антон подвинул кружку с чаем в сторону мужчины. Арс кивнул, сел рядом и наблюдал, как Антон готовит бутерброды.  — Что? — Антон чувствовал на себе взгляд. — Даже не спросишь?  — О чём? — Арс улыбался.  — Ты вчера сказал — будешь любить меня, чтобы я не сделал.  — Да.  — А если не выйдет простить, любви, получается, нет? — Антон отложил нож. Арс не ответил. Он взял Антона за руки, притянул к себе и положил голову парню на живот. Антон молчал и гладил Арса по волосам. Но к вечеру стало понятно, что вопрос, заданный Антоном, не был риторическим. Арс уехал буквально на пару часов, его ранение все еще требовало наблюдения врачей. Дом встретил тишиной, шкафы были открыты, а в спальне, на постели лежала записка. «В тот вечер мне не повезло во всем. Я проиграл и деньги, и сердце. Деньги того не стоят, но себя я хочу попробовать спасти. Извини, видимо, я люблю недостаточно» Арс сел на кровать и снова открыл фотографии мест своих же преступлений. Убить человека — это страшно, и наказание должно быть равносильным. Мужчина пролистывал фотографии, но не чувствовал ничего. Однако, стоило вспомнить об Антоне и боль волнами сдавливала грудь, не давая сделать и вдоха. Самое прекрасное воспоминание Арса Антон сделал своим самым ужасным. Расплата должна была прийти, Арс это понимал. И был готов к предательству, к вечному страху, даже к смерти. Но Антон не предавал, не пугал, не убивал. Антон просто забрал себя. Грудь сдавливало снова и снова, и Арс будто умирал каждый раз. Больше, намного больше, чем семь. Разве не должно быть по-честному? Баш на баш? Но Арс знал ответ — не должно. *** Арс абсолютно без интереса следил за игрой команды Серёжи. Фанатский сектор выкрикивал кричалки и жег фаера, на поле была борьба за чемпионство. И судя по три-ноль на табло, Матвиенко предстоит раскошелиться на участие в Премьер-лиге, а это «капец дорого, и лучше бы Позов на шмотки и тачки бабло спускал, дешевле бы вышло». Но Дима Позов хотел только успеха для команды, а Матвиенко это мог обеспечить. Сейчас успех достиг своего пика. Триумф команды, которая до этого болталась где-то в конце таблицы. Впрочем, стоило признать, что этот бизнес вышел честнее и увлекательнее. Стоило всего-то подождать и можно было не пачкать руки в крови. Арс усмехнулся, когда команда Димы забила еще один гол. Похоже, Позов в результате оказался прав — мир и правда круто изменился. Только вот сам Арс не представлял, как жить по новым правилам. Да он и сами правила смутно представлял.  — Привет. Арс повернул голову и увидел Антона, который подсел к нему.  — Ты тут? — Арс сжал руки в замок и продолжал следить за происходящим на поле. Они не виделись четыре месяца, с тех самых пор, как Арс прочитал записку.  — Поз пригласил, подумал, глупо будет не подойти, всё равно же на банкете встретимся.  — Ну да, — согласился Арс.  — Как у тебя дела? Арс выдохнул.  — Нормально. У тебя? Антон промолчал. Каждый из них осознавал, насколько этот диалог неуместен.  — Тоже нормально, — Антон улыбнулся, когда прозвучал финальный свисток. Это было победой. Арс скосил взгляд и застыл, увидев улыбку Антона.  — Пойдем, поздравим Поза. Арс пошел следом, хотя последнее, что он хотел видеть, это счастливое лицо Димы.  — Серёга рад? — спросил Антон, пока они шли по каким-то коридорам в раздевалку.  — Чему? Позову? Бесконечно.  — Тому, что его команда в высшей лиге, — подсказал Антон.  — А, этому, — Арс улыбнулся. Наверное, впервые с тех пор, как Антон уехал. — Ну ты сейчас зайдешь, посмотришь на лицо Матвиенко и всё поймешь. Они вошли в раздевалку. Отовсюду лилось шампанское, крики, объятия. И лишь через полчаса Арсу удалось выйти на поле, где уже не осталось журналистов, а у ворот вышагивал Антон.  — А чем он недоволен? — тут же спросил Антон, увидев Арса.  — Премьер-лига это «капец дорого», цитата.  — Но доход же тоже больше.  — Тут уже от Позова зависит, он, на удивление, талантливо управляет клубом, — Арс облокотился о штангу и наблюдал за Антоном. Уже темнело, но народу на стадионе меньше не становилось. Однако, сейчас все находилось будто бы в другой галактике. И, однозначно, не на поле у ворот.  — Ну он мне это преподнес, будто у Серёги талант к управлению спортивными командами и даже если не брать во внимание их отношения, он гениальный управленец.  — Этот и другие способы заставить Матвиенко вкладываться в клуб по-крупному, — сказал Арс и, заметив на лице Антона едва промелькнувшую улыбку, рассмеялся. Через секунду они смеялись уже вдвоем.  — Перестань, я не верю, что Дима способен на такое, — сквозь смех проговорил Антон.  — Не, ну там любовь и всё такое. Но Дима просто берет от ситуации максимум. Любовь-любовью, но Лига Европы — есть Лига Европы.  — Он так высоко хочет?  — Я тебе отвечаю, он в своей голове уже поднимает кубок Лиги Чемпионов, Золотой мяч и что у них там еще есть. И он что-то обязательно выиграет — если не как игрок, то как спортивный менеджер и владелец клуба. Вопрос времени.  — А Серёжа?  — Будет рядом. Потому что хоть Премьер-Лига это «капец дорого», но вот они уже в нее триумфально вошли. Они замолчали. Антон сел в угол ворот и крутил в руках пачку сигарет. Арс всё так же стоял, ощущая холодный гладкий металл ладонями.  — Арс, — позвал Антон, уставившись в пустоту перед собой. Стало уже совсем темно. — Мне плохо.  — Да, Антон. Мне тоже, но ты все правильно сделал. Я заслужил, просто не думал, что может быть так больно.  — И как научиться жить? Заставить себя ничего не чувствовать?  — Наверное, надо просто смириться, что солнечная часть жизни прошла и осталась тьма. Не для тебя, тебе просто нужно подождать и всё снова станет хорошо.  — А ты?  — Светало, когда я познакомился с тобой, взошло солнце, когда ты остался со мной до конца и поехал на смерть. Потом наступил день, где я видел тебя у своей кровати в больнице, сумерки, когда ты спросил, будет ли всё как раньше, и, наконец, ночь, когда ты ушел. И вот мы во тьме. Но ты сейчас пойдешь, отпразднуешь победу с командой и постепенно сможешь вернуться к нормальной жизни, которую я у тебя забрал тем нашим знакомством.  — А ты?  — Я буду в своей тьме отбывать заслуженное наказание. Ночью солнце не светит. Антон встал и хотел что-то еще сказать, но раздалось несколько щелчков и со всех сторон стадион осветили мощные прожекторы. Арс оглянулся по сторонам.  — Но, похоже, светят прожекторы, — Антон внимательно посмотрел на Арса. Арс все так же щурился от света, но тут же широко раскрыл глаза, стоило Антону к нему подойти.  — Давай ещё раз попробуем? — Антон стоял рядом, близко, как в те самые моменты, когда они были счастливы.  — Вряд ли получится принять, — Арс хотел сказать вовсе не это. Он просто хотел ответить «да», пообещать Антону что угодно. — Я просто раньше не осознавал, как много ты для меня значишь. Готов был положить к твоим ногам мир, жизнь отдать — а не осознавал. Ведь если бы понял, то ушел бы, чтобы никогда не причинять тебе той боли, которую причинил этим тупым признанием, пытаясь доказать, что ты меня полюбишь любым. Я бы продолжил хранить секрет и никогда не нарушил бы твое спокойствие. Так надо было поступить, а не заваливать тебя подарками. Жизни, мира, денег — всего этого мало. Нужно было кое-что посложнее — молчать.  — Да, было бы проще, — Антон взял Арса за руку и сжал холодную ладонь. — Но любовь и правда никуда не девается. Если нам больше не светит солнце, а в нашей жизни наступила тьма — мы просто включим прожекторы.