Fate

      Большую часть своей жизни Иккинг Хэддок не воспринимал всерьез: одни события постоянно накладывались на другие, сея в мыслях панику и раздор, в то время как вокруг крутилось столько событий, что за ними было невозможно уследить (но можно было сделать невообразимое количество выводов и подметить множество важных деталей).       У Иккинга в голове сплошная каша из несвязных отрывков воспоминаний и разговоров, но зато идеальный порядок в построенном когда-то дворце памяти, который хранит в себе все его сокровенные тайны и приобретённые знания — он совершенно не помнит, о чем именно говорил с отцом минуту назад, но совершенно точно знает, чем займётся, что нового узнает за день и какое новое изобретение постарается собрать из подручного хлама. Хэддок невероятно одинок в своих начинаниях и взглядах, поэтому довольно часто слышит в свою сторону насмешки и ловит снисходительно взгляды, будто он — неразумный ребенок, который совершенно ничего не понимает в этой жизни, а уже пытается строить логические цепочки и выводы.       Отец совершенно не одобряет поведение своего сына, предпочитая проводить время, свободное от работы и дел, в Министерстве за скучными лекциями, полными разочарования и буквально пропитанными нотками осуждения. Иккинг никогда не был близок с отцом и семейный уют был ему чужд — в чистокровных семьях принято с рождения возлагать большие надежды на детей и не давать им совершенно никакого выбора в полете мыслей и действиях, а особенно сильно это чувствовалось, когда ты был единственным ребёнком в семье, в которой был лишь один родитель — да и то с завышенными требованиями. Хотя вполне возможно, что отношения с отцом вполне наладились бы, будь он хоть чуточку терпимее к сыну, у которого магический дар проявился намного позже, чем у него самого в далёкой юности.       Родовое поместье Хэддоков находилось на самой окраине поселения магов, носящего гордое название «Бёрк», находящегося в сердце Норвежской земли — именно здесь собрались все сливки магического общества северных пределов, представляющих из себя несколько древнейших чистокровных кланов волшебников. Среди них были не только такие знаменитые семейства, как Разенграффе (чета чистокровных магов, которые поселились в Бёрке сравнительно недавно и не участвовала в скандалах и разборках других кланов, предпочитая сохранять нейтралитет) и Хэддоков (стоит сказать, что все Хэддоки поголовно были гриффиндорцами), которые находились в постоянной вражде со вторым по влиянию и силе кланом Хофферсонов (слизеринцы до мозга костей), но также на земле, некогда принадлежащий викингам находилось место кланам Йоргенсонов (который кстати являлся одним из ответвлений родословной Хэддоков), Торстонов и Ингерманов, которые вполне отлично уживались друг с другом на одной территории, изредка сотрясая общественность очередным межличностным скандалом (которые и основывались на вечном противостоянии Хэддоков и Хофферсонов).       Поместье было мрачным и величественным, хотя и казалось нежилым несмотря на то, что в его коридорах постоянно кипела жизнь в виде вечно весёлых и добрых домовых эльфов. От дома Иккинга веяло смертельным холодом и одиночеством (это буквально ощущалось кожей), но больше всего это чувствовалось в его комнате, скромно обставленной по наставлению отца и в которой шатену довольно часто приходилось проводить время за размышлениями и чтением книг. Дети из семей других кланов воспитывались в вечном противостоянии, поэтому было совершенно не удивительным, что с наследника и других кланов Иккинг познакомился всего за пару лет до попадания в Хогвартс на одном из благотворительных приёмов, устроенных отцом. Вокруг четы Хэддоков всегда крутилось множество слухов, поэтому игнорировать косые взгляды с гордо поднятой головой и отбивать нападки сверстников едкими комментариями и спорами Иккинг научился довольно рано, а виртуозно выходить из любой ситуации и опровергать любую ложь и лгать в ответ, придумывая ответ в мгновение ока — казалось ещё раньше.       Единственный слух, который шатен не спешил ни подтверждать, ни опровергать, касался четы Разенграффе: в поселении магов среди слуг ходило поверье о храбром мальчике, который спас провалившуюся под лёд на свою пятую зиму младшую наследницу Анну — невероятно улыбчивую девочку с двумя забавными косичками, которые ей заплетала мать — бесстрашно прыгнув в образовавшийся во льду разлом и чуть позже передав её в руки испуганной няни. Примечательным было то, что мальчик, судя по рассказам слуг, был удивительно похож на четырнадцатилетнего сына Стоика Обширного и совершенно не замёрз, вылезая из холодной воды — няня семьи Разенграффе рассказывала о необычайно горячей коже маленького спасителя — когда она случайно дотронулась до неё, ей сразу вспомнилось старое предание викингов о могучих драконах, чьё внутреннее пламя согревало их в самую суровую стужу.       Иккинг Хэддок всегда отличался от других детей не по годам острым умом и сообразительностью — в свои неполные шесть Иккинг уже был довольно самостоятельным и ни капельки не избалованным, несмотря на чистоту крови и богатый род — он не стеснялся общению со слугами, которые любили его за то, как легко он поддерживал разговор с ними и старался помочь по мере своих возможностей, раз за разом придумывая хитрые планы по исполнению их незамысловатых просьб и исправлению натворённых кем-то по случайности бед. «Мальчик с сердцем дракона» — ласково называла Иккинга старшая сестра Хэдер, перебирая между пальцев каштановые пряди младшего брата (о том, что Верск не была близкой родственницей Хэддока по крови шатен старался не вспоминать) и пророча ему великое будущее — будучи ученицей четвёртого курса Хогвартса, девушка довольно преуспела в прорицании и частенько напоминала Иккингу в минуты горького отчаяния о том, что его ждёт (несмотря на то, что он совершенно не верил в прорицание, уверенность старшей сестры в нем подбадривала на продвижение вперёд).       Стоик совершенно не воспринимал свое чадо всерьёз и не интересовался его занятиями, в то время как Иккинг изо всех сил старался быть лучшим для своего отца: бесконечные тренировки в ловкости (мальчик был хилым, поэтому о победах, основанных на силе, не могло быть и речи); постоянное чтение книг и доведение до идеала практических и теоретических знаний о мире волшебников и его обитателей, а также постоянные попытки вызвать хотя бы малейший всплеск могучего пламени магии, текущей по его крови (впрочем, закончилось это довольно печально — однажды будучи в лесу, Иккинг вновь предпринял попытку до неё достучаться и когда это не получилось, впал в безумное отчаяние и злость, которые повлекли за собой немалой силы огонь, из кольца которого он выбрался по счастливой случайности).       Иккинг Хэддок получил свое положенное письмо в одиннадцать, хотя его отец уже отчаялся и полностью разочаровался в своем сыне, поставив на нем крест, и совершенно невозмутимо начал подготовку к учебному году, сообщив о своём отбытии дорогому родителю уже стоя на пороге дома — Стоик, как и все аристократы, строил на свое чадо слишком много планов и надежд, которые совершенно не спешили себя оправдывать, поэтому Иккинг привык действовать самостоятельно, не спрашивая ни у кого советов и разрешений. Впрочем, его отец был твёрдо уверен в том, что его сын не попадет на факультет Гриффиндора и принесёт ему очередное разочарование, угодив в ряды учеников Хаффлпаффа или Когтеврана.       Астрид Хофферсон знала Иккинга Хэддока в лицо после одного из торжественных приёмов, на котором её родители вели переговоры со Стоиком, желая зарыть топор войны и скрепить союз выгодным браком (о котором она, естественно, узнала случайно, а потому дико ненавидела Хэддока-Младшего, который совершенно не соответствовал её ожиданиям о достойном муже). Когда Астрид оказывается в одном купе с Иккингом Хэддоком — он кажется ей слишком хилым и неказистым для волшебника, но несмотря на это, когда она от скуки заводит с ним разговор, отмечает про себя, что он является необычайно умным собеседником и не дает ей скучать, увлекая интересными рассказами. У Иккинга немного застенчивая, но с виду добрая и искренняя улыбка наивного простачка, а также превосходные манеры настоящего чистокровного мага, поэтому, когда Хогвартс-экспресс доставляет их в великую школу волшебников — Хофферсон совершенно уверена, что немного замкнутому Хэддоку, который предпочитает гордое одиночество и книги общению со сверстниками, совершенно не светит попасть на положенный Гриффиндор.       Иккинг Хэддок никогда не думал о том, на какой факультет хочет попасть, но совершенно точно знал, что его долгом является факультет львов и это не подлежит обдумыванию. Он был самым последним в списке на распределение факультета, и шляпа, которую торжественно надели на его голову, не долго думая воскликнула твердое «Слизерин!», еще не зная, что в этот момент определила его судьбу.       Длинный стол, заполненный учениками змеиного факультета, встретил нового члена слизеринской семьи гордыми ухмылками и громкими аплодисментами. Астрид, лениво хлопая вместе с остальными, думает лишь о том, что ей еще многое предстоит узнать о Хэддоке-Младшем.