Лунатик?

Когда это случилось в первый раз, Стив долгую минуту озадаченно таращился на причмокивающего во сне губами Тони. Тони Старка, спящего в его кровати, в которую Стив вне всяких сомнений ложился спать в одиночестве. В то ранее утро в комнате было ещё слишком темно, единственным источником света служил ядерный реактор, бьющий приглушенным голубоватым сиянием из груди Старка. Тони забавно морщился, что-то невнятно бормоча. От длинных ресниц на бледное лицо падали неровные тени, отчего круги под глазами выглядели ещё более пугающими. И дураку было бы ясно, что у Старка явно были проблемы со сном. С тех пор Тони завел привычку ночевать под боком Стива, при этом наутро абсолютно не помня о своих ночных похождениях. Пару раз Стив пробовал засыпать вне башни, и каково же было его удивление, когда, проснувшись в очередном отеле или своей старой выделенной когда-то Щитом квартире, он раз за разом натыкался на спящего рядом с ним Старка. Оставив эти бессмысленные попытки, Стив с удивлением заметил, что круги под глазами Тони день за днём становились всё меньше, а по утрам тот был бодр и свеж, что не могло не радовать. Здорово рассудив, что совместные ночевки малая плата за здоровье друга, Стив быстро смирился с новым нюансом своей жизни, принимая его как должное. Рабочей версией Стива был лунатизм, но почему это началось именно сейчас, а не скажем год назад или в любое другое время, начиная со дня их знакомства, по-прежнему оставалось загадкой. Идти к кому-то за ответами казалось диким, ровно как и обвинения Старка в преследовании, а единственным свободным источником знаний был интернет с которым Стив мягко говоря не особо ладил. Пятница на все расспросы уклончиво намекала обсудить « их ночную проблему» со своим создателем, держа глухую оборону от более вразумительных пояснений. Стив не знал, почему откладывает этот разговор. Ну либо он отказывался признаваться даже самому себе, что слишком быстро привык к этой молчаливой стороне вечно острого на язык Старка. Во сне тот был воплощением очарования, теплый и нежный, как котенок, что слепо ластится под ласкающие пальцы. Первую ночь Тони просто лежал рядом, но каждую последующую становился всё смелее и наглее, начиная закидывать на тело Стива руки и ноги, притягивая к себе и оплетая его будто лиана. Впервые за долгое время, ночь больше не была эпицентром острого одиночества, Стив перестал перед сном раз за разом проигрывать в голове пластинку воспоминаний из таких далеких сейчас сороковых. Теперь ночами при слабом освящение реактора, света от которого было вполне достаточно для глаз суперсолдата, Стив неспешно листал страницы, заброшенной им когда-то книги. А когда веки становились неподъемно тяжелыми, не выпуская из рук томика, он просто напросто засыпал, наслаждаясь теплом, исходящим от неизменно лежащего с ним рядом Тони. Какая-та часть Стива, та, что привыкла принимать правильные решения, билась в конвульсиях, с криком отстаивая необходимость поговорить с Тони и перестать использовать его бессознательное положение в угоду своему нежеланию возвращаться в одинокие ночи. Вот только ту редкую эгоистичную часть, что обычно предпочитала отмалчиваться, пересилить именно в этом вопросе отчего-то не выходило. Стив не хотел больше оставаться один, и осознанно или же нет, но Тони это его желание разделял. Что будет, если Стив начнет этот разговор? С Тони станется сконструировать ещё одну Халкокомнату исключительно для себя и тогда их совместные «ночи» прекратятся. Тони снова станет похож на живой труп от недосыпа, а Стив будет хандрить, проклиная свою совесть. Наверное, так бы оно и продолжалось, если бы в одну из ночей, Стив не проснулся непривычно свободным от оков любящего объятия Тони. Вторая сторона кровати была пуста и червячок сомнения начал лениво прокладывать себе путь в подкорку сознания Стива. Ещё с час ворочаясь с одного бока на другой Стив пытался уснуть, но поняв бесполезность своих попыток резко поднялся. Узнать у пятницы местонахождение Старка было сущим пустяком, но вот уже стоя у дверей мастерской Стив на секунду засомневался, наверное, впервые на своей памяти не зная, что ему следует сказать. Продолжать самобичевание Стиву не дали разъехавшиеся в стороны двери и стоявший в проходе Старк, тот удивлено ойкнул и заговорил. — Рождерс, я конечно помоложе буду, но у меня в крови сыворотка не гуляет и от инфаркта я не застрахован. Ты чего здесь? — Я не мог уснуть и… — Вот черт, я заработался и не следил за временем. Давно ждешь? —Я… около часа, — преодолев удивление, просипел Стив, приходя в себя от подобного откровения. Тони знал! Знал всё это время и молчал. Кажется, что-то на лице Стива отразило его шоковое состояние. Тони сперва подозрительно сощурился, обдумывая его реакцию, а после уставился на Роджерса широко открытыми глазами, осознав свою промашку. — Вот же гадство… — заметив порывшегося открыть рот Стива, Тони резко его перебил, — Не выражаться. Помню я, помню. Прежде чем ты начнешь полную праведного гнева разъяснительною беседу, хочу сказать, что первые две недели я действительно не знал о происходящем. А после как и сегодня засиделся в мастерской. Пятница попросила меня, тебя не расстраивать, ведь уже поздно и ты можешь начать волноваться. Слово за словом и я докопался до истины, а в следующую ночь не удержался и решил проверить. — А после этого? — тихо уточнил Стив, пребывая в какой-то непонятной ему прострации. Всё внутри оцепенело, и выдать за раз больше трех слов не выходило. Неужели всё это было простым любопытством, и только он Стив, успел надумать о себе невесть что? — Ты вроде как был не против, а я и подростком на твой светлый образ имел определенные мысли, что уж говорить сейчас. Брось, Стив. Не говори мне, что не догадывался? Я же флиртовал без перебоя, намекал и так и эдак, только слепой бы не заметил моего к тебе интереса, — скрестив перед собой руки в защитном жесте, уныло протянул Старк. Весь его образ самоуверенного плейбоя таял на глазах, оставляя после себя лишь глубоко влюбленного и несколько отчаянного человека. Успевший немного успокоиться Стив, вновь начал ощутимо нервничать. Это определенно было странно. Он без страха мог накрыть собой мину или прыгнуть с немыслимой для простого человека высоты, а вот ответить на этот выпад Тони отчего-то было действительно страшно. Он не знал, как избежать недопонимания и что сейчас лучше всего следует сделать. Время шло. Минута, за ней другая. Тони как-то горько скривился, пытаясь спрятать не то свою боль, не то разочарование, он хотел было обойти Стива по дуге, но Роджерс, наконец, смог сбросить охвативший его тело ступор и остановил Тони, вцепившись пальцами в ткань растянутой старковской майки с логотипом очередной рок группы. — Тони, у меня действительно очень плохо с намеками. Когда Баки шутит о моей наивности, это не то чтобы шутки, скорее уж обоснованные подколки. О некоторых вещах лучше всего говорить мне напрямую, — Стив неотрывно смотрел на Тони, говорил ровным капитанским голосом, желая прочно донести свою мысль. — Иногда я действительно бываю слеп. Прости меня за это. —Черт, Роджерс. Я сейчас буду максимально откровенен. Можешь потом меня ударить за это, — оборвавшись на полуслове, Тони резко поддавшись вперед, опустил ладонь на затылок Стива, потянув его на себя, накрыв удивленно приоткрытые губы своими, напористо сминая их в поцелуе. Рукоприкладства в ту ночь удалось избежать, как позже оказалось смущенно – покрасневший Стив был не способен на самооборону от обнаглевших от вседозволенности загребущих ручонок Тони. Многим позже они обязательно скажут друг другу куда больше, стирая между собой последние недопонимания.