любимый предатель

мы лишаемся чего-то, потом себя убеждаем что, сделав кому-то больно, станет легче но легче не станет как ни поверни мёртвым будешь дольше, чем живым хочешь увидеть то, что от меня осталось?

Их история начинается и заканчивается на проекте. Какая-то непонятная ссора портит всё, заставляя усомниться друг в друге. — Ты стала совсем другой, — кричит Маша. Ей было отвратительно видеть то, как общение умирает на глазах. — Я как была, такой и осталась. Это Таня на тебя так влияет что-ли? Где моя старая Машенька, с которой мне было приятно, блять, общаться? — Причём тут Танк?! — злится Лебедева, задевая плечом ту, что растоптала чужие чувства. Штрэфонд правда хотела извиниться, что снова сказала про Каширину, но её эго не давало возможности на унижение. Гордость не позволит, так зачем что-либо делать? Маша не смогла находиться рядом с Крис. Ей было тошно и противно от одного взгляда голубых глаз. А ещё обидно за те слова, что раньше слышала в свой адрес. Такие красивые, хотелось верить в них, но нет! нельзя. —« Ты для неё никто», — кричал внутренний голос, пока девушка искала сигарету в кармане шорт. Там точно никто не будет лазить, чтобы отыскать пачку, потому Маха и хранила её там. Нервы шалили, хотелось побыстрее затянуться, но руки тряслись от тревоги. То, что сейчас произошло, снова ударило по больному. А Желточенко будто специально над душой стоит. Её губы приоткрылись, она хотела что-то сказать, но одноклассница перебила её. — Я ненавижу тебя. Ты уничтожила крошечную надежду в хорошее отношение людей ко мне. Сука, как же противно от самой себя. — Выговорилась? — скрещивает руки на груди, когда ученица делает первую затяжку. Дым появляется возле таких желанных губ. — Да. Но слушать твои слова я не готова. Уж прости, но ты не заслуживаешь это. Я хотела всё исправить, но ты решила показать своё хладнокровие. Ну так пусть твои близняшки слушают тебя, но не я точно. Крис было трудно слушать эти слова. Она желала помочь Маше всегда, но сейчас та отталкивает. Надежды рушатся, разбивая крылья о холод слов Лебедевой. Слёзы застывают на глазах, но беспомощность нельзя показывать, ведь могут ткнуть в твои чувства, усмехаясь над твоей наивностью. Люди лживы. — Я хочу, чтоб ты ушла. Мне отвратна твоя компания. — Я уйду, но не закончу этот диалог. Когда-нибудь придётся вернуться к нему, но только в тот момент, когда ни я, ни ты не будешь зависеть от чьего-либо мнения. Сейчас мы обе уязвимы, — девушка пожимает плечами, а потом разворачивается на пятках и покидает комнату. Слёзы всё же пошли в ход, но только когда та уже покинула общество Лебедевой. Хотя даже Махе было трудно сдерживать себя, но она пообещала, что никто не увидит её настоящих эмоций. Не в этой жизни точно. Даже тренеру приходилось редко видеть чужие истерики, только за исключением, когда ученице могли сломать конечность. Только в этот миг боль полностью брала осознание, но брюнетка старалась взять себя в руки. Проходит больше двух месяцев с этого конфликта. Всё отснято, победительница известна, а значит не страшно выходить в соцсети, где тебя уже ждут верные фанаты. Даже маленькие дети радовали глаза девушек, а видео, которые делали, так вообще заставляли восхищаться. Маша каждый день заглядывает в директ, читает множество сообщений от фан аккаунтов, но всё это не то. Хотелось чего-нибудь другого, нового, что заставит сердце колотиться бешено. Но девушка не думала, что буквально через тридцать минут ей напишет человек, который перевернёт весь день с ног на голову. Слишком много чего прошло за промежуток времени, неожиданность — конёк Штрэфонд. Она долго размышляла над сообщением, но боялась отправить. Стоило бы посоветоваться с подругами, но Лариса и Оля однозначно пойдут против, ведь в этой ситуации они винят только Лебедеву за её поганый длинный язык. “Пиздливый ротик„— так выражались близняшки, когда Крис сидела и рассказывала, что произошло. И, конечно, девушки были за подругу. Сама Маша им не нравилась, а тут ещё и повод неприязни появился. Но пальцы напечатали текст. Единственное, что радовало, так это что Таня в другом городе, а значит никто не узнает про их встречу. Будет глупо писать Танку о том, что они встретятся. Конечно, так думала только Желточенко, но она была права. Маша не хотела сообщать кому-то ещё, ведь была уверена, что всё закончится скандалом, а так хотя бы получится замять его. Лебедева заходит в диалог. Первыми в глаза кидаются сообщение далёкой давности. Крис: ты мне всегда была никем все твои слова, всё в тебе

Вы: я ненавижу каждый твой вдох в мою сторону не утруждай меня тратить на тебя время

Крис: никто и не просит :) я надеюсь, ты когда-нибудь повзрослеешь и мы сможем нормально поговорить.

Вы: мечтать не вредно

(новое сообщение) + Крис: теперь то мы сможем поговорить? или ты всё ещё будешь гнуть свою палку, как ребёнок? Лебедева крайне не понимала, что той надо. Высмеять её или вправду поговорить? Но зачем где-либо встречаться, если диалог в интернете тоже хорошо подходит под общения. Но, давайте честно, интернет не заменит реальную беседу. Притом можно писать на отвали, когда настроение не позволяет на большее, или наоборот. Слишком трудно предугадать состояние человека в момент вашей беседы, ведь так?

Вы: давай. интересно посмотреть, что ты там ещё придумала себе

Крис: тогда буду ждать тебя у кафе “Монтана„ я надеюсь, ты придёшь, а то вдруг решишь свалить и кинешь меня

Вы: и в мыслях не видела этого

Закончив беседу, Маха откинула свою голову. Ей не хотелось начинать то, что в тот момент хотела закончить. Она давно поняла, что была не права по отношению к Крис, но гордость не позволяла сделать что-либо в сторону одноклассницы. Ей было стыдно за свои слова, но в тоже время обидно за чужие в её адрес. Ловить на себе осуждающие взгляды Ларисы или Оли было не в новинку, но вот Штрэфонд.. Он оставлял осадок где-то в груди, хотелось закрыть глаза и больше не открывать. Может поэтому она сейчас стоит перед дверью ресторана в деловом, как нравилось Крис, виде. Чёрное пальто идеально подчёркивало острые плечи девушки, хотелось увидеть восхищённый взгляд одноклассницы, хотя та сама являлась идеалом в глазах Маши. На неё хотелось смотреть, приоткрыв рот от удивления, ведь черты лица и тела пленили глаза. Дверь открывает дворецкий. Маша удивилась, ведь в других ресторанах так бы не сделали, а значит сейчас она находится в очень обеспеченном заведении. Ну да, это же Штрэфонд, она точно захочет показать все свои выкрутасы. Крис сидит за столом, проверяя что-то в телефоне, пока Лебедева приземляется рядом с ней. Девушке крайне интересно, что другая делает в смартфоне, но она подавила этот жгучий интерес. Сейчас главное не показать свою ревность, а то будет только хуже. Как минимум над ней посмеются, а как максимум не получится обсудить всё, что было внутри всё это время. — Что ты там хотела обсудить, — делает более менее непринуждённый вид. Штрэфонд от неожиданности даже отодвигает от себя телефон, давая показать, что общалась в этот момент с близняшками. —« Оно и видно. Сейчас сидят ржут над моей наивностью», — внутренний голос рычал от недовольства, ведь девушке не хотелось показаться посмешищем в глазах кого-то. Это дико выбешивало, но она собралась. — Например то, что было на проекте. Нашу ссору, но перед этим я хочу поухаживать за тобой. Не очень приятно будет мне говорить о том, что приносит и по сей день осадок. Надеюсь, ты составишь мне компанию. Лебедева кивнула. Ей было бы тоже хорошо чего-нибудь выпить перед разговором. И, как хорошо, что Крис наливает ей её любимое красное полусладкое вино. День точно украсит этот напиток, а компания заставит наконец-то расслабиться. Штрэфонд разлила по бокалам жидкость: — Ты всё ещё держишь обиду на меня? — Ни капельки. Всё сказанное мною заставило меня опустошить себя до дна. В тот момент мне было легко, надеюсь тебе тоже. — Не очень. Я чувствовала вину, а другие люди пытались воздействовать на меня. Только сейчас я независима от их мнения, когда сняла розовые очки. Ох, как сложно смотреть на мир без них, но надо учиться. — Ещё давно надо было это сделать, — Маша сделала паузу, отпивая немного вина. У неё была игра, правила которой состояли из: если тебе трудно говорить, то стоит выпить алкоголь. Крис быстро поняла что к чему, потому также начала придерживаться игре. — Мне было обидно, когда ты смотрела на меня, как на предателя. Я считала тебя чем-то больше, чем знакомым, но мы сами растоптали всё. — Я готова даже сейчас забрать все свои слова обратно, но что это даст? Мы когда-нибудь сможем забыть то, что было между нами тогда? Даже если попытаемся. — Я давно это сделала. Отпустила всё, так сделай и ты так. Не держи зла. — Тогда предлагаю тебе переместиться в другое место. Лебедева кивнула, а потом добавила: — А вино мы тут оставим? — как-то грустно произнесла девушка. — Давай попросим забрать. Одноклассницы быстро покинули заведение. Казалось, что они довольно долго там находились, но всего лишь жалкие тридцать минут. Куда они ехали, было понятно только одной Крис. Лебедева просто отдалась в чужие руки, позволяя вести себя куда угодно. Такси быстро рассекало воздух, со свистом проносясь по улицам. Маха ютилась возле двери, периодически поправляя от нервов чёрное платье. Оно то и дело поднималось вверх, стоило девушке только подтянуть ноги к сидению. Желточенко поглядывала на это, облизывала свои губы и ехидно улыбалась, вот только Лебедева это не видела, и это очень даже хорошо. Они добираются до какой-то гостиной. Так выглядело здание, по крайней мере. — Ты что считаешь меня шлюхой на одну ночь, раз привезла в отель? — хмурится Маша. — Это мои аппартаменты, ибо квартиру я ещё не смогла снять. Не всем так быстро удаётся это сделать, особенно в Москве. Одноклассница лишь закатила глаза. Она сама понимала, что это, конечно, трудно найти местожительство, да чтобы ещё уютное и комфортное было, но даже не придирчивый человек смог бы это сделать, но не Крис. Ей надо всё идеально и сногсшибательно, чтоб её внутренний демон ликовал при виде жилища. Штрэфонд очень серьёзно подходит к этому вопросу, чтоб потом не стыдно было приглашать гостей. Желточенко проводит девушку в маленькую квартирку, а потом закрывает дверь на замок. На столе уже покоится бутылка вина, а значит остаётся только малое: найти бокалы и проводить время дальше. Двоих отпустила та ситуация на проекте, так почему бы не продолжить? — Ты очень изменилась, — Крис нравится, что Маша начала одеваться по её стилю, хотя так казалось только ей. — В каком это смысле? — Внешне. Стала ещё более красивее и, — делает паузу, прищуривая взгляд, — сексуальнее. — Ты льстишь моему эго. — Стараюсь. — У тебя хорошо получается, — девушки отпивают вино из бокалов. Разговор идёт не о чём, пока организм сильнее пьянеет. В глазах двоится, а на лице появляется лёгкая полуулыбка. Одноклассницам трудно контролировать друг друга, особенно чужие слова, которые всё больше заставляют раскрепоститься. Любой жест в сторону Маши от Крис вызывает смех, пока на лице Штрэфонд сияет усмешка. Светловолосая не помнит, как оказалась возле Лебедевой, только лишь её шёпот куда-то в сторону. Нос вдыхает терпкий парфюм, исходящий от ученицы. Хотелось чувствовать его всегда и везде. Губы нежно касаются чужих, вовлекая в нежный и такой нуждающийся в чувствах поцелуй, переходящий потом в более страстный и пленительный. Языки сплетаются во что-то единое, пока брюнетка не издает первый стон, стоило Крис оттянуть её нижнюю губу. Руки обвиваются вокруг шеи, пока ладони Желточенко ложатся на талию. Девушка так меняет их местами, заставляя другую сесть на неё сверху. Пальцы хаотично перебирают дреды. Маша начинает ёрзать на месте, создавая трение между телами, заставляя Крис задыхаться от такой наглости. Уста приоткрываются в немом стоне, как их вовлекают в новый поцелуй. Помада остаётся на чужих уголках губ, смазываясь у хозяйки. Руки Штрэфонд начинают раздевать Лебедеву, начиная с чёрного пальто, которое она не сняла, дабы не нарушать свой строгий вид. Верх падает на пол, а губы начинают рисовать дорожку поцелуев от плеча до начала ключицы, оставляя ярко-алые следы. Вскоре они станут более бардовыми, но сейчас они наливаются красивым цветом. Маша откидывает голову назад, позволяя оставлять больше отметок на теле. — Какое красивое платье на тебе. Оно подходит под твои татуировки, моя куколка, — улыбается Желточенко. Руки поднимают нижнюю часть платья, залезая под него, охватывая большими пальцами бёдра. Лебедева издаёт стон наслаждения, когда они начинают подниматься вверх. Соседи что-то ворчат за стенами, но Крис это больше завораживает, почему она снова кусает чужое плечо, а потом вверх поднимает одежду, оставляя одноклассницу в нижнем белье. Ученица кидает оценивающий взгляд на девушку сверху. — Э, моя дорогая, так не пойдёт, — Маша начинает снимать чужую чёрную оверсайз кофту. Она смущалась быть полностью нагая перед Штрэфонд, потому пыталась выйти из ситуации. Крис осталась в одном лишь топике и черных скинни джинсах. Лебедева нежно поцеловала её ключицу, а потом начала спускаться вниз до груди. Она дразнила её. Штрэфонд рывком положила девушку под себя. Она главная, никто не сможет руководить ей. Отзывчивость тела Маши ещё больше возбуждало. Коленки Лебедевой немного тряслись, губы поджимались, издавая скулёж. Ей хотелось большего. Крис медленно расстёгивала бюстгальтер, освобождая маленькую грудь от оков. Ладони сжимали её, играя с сосками, прокручивая каждый между пальцами, отчего они сильнее набухли. Из горла вырвался стон. Маша закрыла рот рукой, сжимая сильно обивку дивана в ладони. — Хочу слышать тебя, — Крис наклонилась к лицу, а потом повела носом вниз, доходя до интимного места. Воздух полностью исчез из лёгких, когда девушка отодвинула нижнее белье и пробралась туда пальчиками. В брюнетку проникло сразу два. Стоны слышны были всё сильнее, когда светловолосая набирала темп, выворачивая девушку наружу. Лебедева готова была поклясться, что впервые может почувствовать себя на седьмом небе. Обычно она являлась главной, но сейчас отдала полностью себя, позволяя руководить ситуацией. Ей было приятно видеть чужое тело, чувствовать запах, прикасаться к нему. Пальцы Маши проходились от плеч до ключиц, оставляя след за собой. — Ты очень красивая, — шепотом проговорила все свои мысли вслух. — Твоё тело, ты сама. А твои глаза приковывают к себе. Твои вздохи заставляют моё тело дрожать. Хотя Желточенко сама могла заставить участиться чужое дыхание. Любое её действие в адрес одноклассницы. Даже тогда на проекте. Для Штрэфонд это были обычные переглядки, но не для Лебедевой. Она воспринимала всё в штыки, а когда ты теряешь человека, ревность полностью накатывает с ног до головы, заставляя разум отключиться. И в этой ситуации ты не подвластен чьим-либо словам, ты сам заставляешь чувства умирать. — Бля-ять, — девушку пробило с ног до головы, а потом она обмякла. Крис улыбнулась и легла рядом с одноклассницей. — Надеюсь теперь наш конфликт уложен. — Я подумаю, а пока налей мне ещё бокал вина, — усмехается Лебедева.

от любви до ненависти сотни попыток всё изменить извини, не запоминаю, чтобы не забыть в сухом остатке сухое красное я дырку в сердце заклеил разноцветным пластырем человек из прошлого я — привет из космоса почему бы нам не вспомнить молодость?