Бывших наркоманов не бывает, мам

Пять дней. Прошло всего пять дней с того момента, как Ру осталась на платформе, а Джулс отправилась в какое-то своё приключение. Первые дни казалось, что она поступила неправильно. Надо было сесть в тот гребаный автобус и уехать. Оставить этот город, этих людей, сестру и мать. Найти какую-то задрипанную квартирку в Нью-Йорке. Подыскать подработку и жить вместе с Джулс. Это казалось таким правильным, что хотелось выть. Ру продолжала молчать. Запираться в своей комнате, занавешивать окна, лежать в ворохе из одеяла и подушек и продолжать молчать. Она должна была сесть в автобус и уехать. Эти мысли посещали Ру ночью, они ели ее изнутри. Когда она лежала под одеялом, а на фоне воспроизводился какой-то очередной сериал про подростков. Казалось, она уже тоже уже давно могла стать героем одного из таких сериалов. Про неразделенную любовь, приключения и проблемы. Только у неё не могло быть хэппи-энда. В сериал всегда он есть. На пятый день младшая сестра не выдерживает и заходит. Она трясётся и боится вновь увидеть ту картину. Ру даже пробивает на какие-то эмоции, они противоречивы — вроде жаль, а вроде и хочется смеяться, в голос и обязательно громко. Мать вновь терпит эти закидоны. В туалет-то ходит исправно, из дома не выходит — значит все хорошо. Достать дозу чего-то пока не может — ну и славно, можно жить. Ее тоже понять можно. На шестой день она все-таки поднимается, собирает себя по кусочкам и понимает, что деталей пазла под названием «Ру» стало ещё меньше. Не завтракает, лишь принимает душ, и уходит в сторону школы — вроде нужно было забрать документы. Или нет? Она не помнит. В голове лишь долбится мысль, что можно сократить путь — свернуть здесь — и взять чего-то нового у Феса, если тот все-таки откроет ей сегодня. Если нет — она пойдёт и повесится. Кажется, уже плевать. Последнюю подругу, она уже потеряла. Пять, нет, шесть дней назад. Фес открывает. На удивление. Даже кричать, угрожать и ломиться не пришлось. Он смотрит устало и спрашивает, что ей надо. Совесть что-то шепчет, и Ру поддается ей, оставляет деньги за прошлые и новые таблетки. Правда, тут же принимает одну из них, забыв о той самой совести. Жить становится легче. Это, конечно, кажется, но правда легче. Домой лучше вернуться пораньше, тогда можно будет проскочить мимо проверки. Так и случается. Мама не подозревает, сестра спокойна, Ру довольна. Все в выигрыше. Надо бы задуматься над учебой — куда идти дальше, как жить, но ее вновь затягивает. Затягивает с головой, но в новый ритм. Принять с утра, помочь матери по дому, сбегать за продуктами, сделать вид, что не голодна, подработка в местном кафе на пару часов и домой. Раньше комендантского, а дальше завалиться спать. В какой-то момент домашние, кажется, даже верят, верят, что все позади. Да и Ру кажется, что она сможет так жить. Поднакопить сбережений, съехать. Тогда все вздохнут спокойнее.

***

Через два месяца у неё это даже выходит, мать подкидывает денег, и Ру снимает в соседнем городе — там легче начать новую жизнь — себе небольшую мансарду. Под крышей — символично, как ей кажется. Обещание звонить через день почти тут же нарушается. До неё пытаются дозвонись, но «Абонент выключен или находится вне зоны действия сети…», волноваться же не надо? — Она исправилась, — твёрдое утверждение матери. — Завтра заеду проверить. Но ни завтра, ни через день не получается. Завал на работе. Через три дня мать с полицейскими вскрывали маленькую квартирку под крышей. — Доченька? Ты здесь? Посреди комнаты лежит труп молодой девушки: «Бывших наркоманов не бывает, мам».