Твоя мелодия – мое спасение

      И вот я снова здесь, на крыше этой треклятой школы. Сижу на том же месте, что и в свой первый день. Даже размышляю на похожие темы. Среди них определенно имеет место музыка, однако, не она сейчас занимает все мои мысли. Интересно, почему, как только я приехал в этот город, количество тем для размышления неожиданно увеличилось? Быть может, это от расширившегося круга общения? Что же, тогда, по этой логике, всё должно вернуться в норму совсем скоро, учитывая ситуацию с Йорки. Жаль, конечно, но горевать по нему, как какая — нибудь кисейная барышня, я не буду. Зачем? В каком-то смысле, от нашего разрыва стало легче, я сейчас определенно не готов разбираться ещё и с его проблемами. Мне бы утилизировать потенциально опасного парня, для которого пробраться на второй этаж — дело десяти секунд. Ещё неплохо бы решить, как относиться к Калленам. Слишком уж подозрительно они себя ведут. О них ничего не узнаешь, я имею ввиду существенного, разве что только войдя в их компанию. Но я не могу быть уверен, что выйду оттуда также легко, как войду. Пока что, я не могу быть уверен в их намерениях. Но факт того, что за последние два дня ко мне подсел в столовой молчун — Джаспер, и предложил свою помощь Эдвард — павлин, определенно даёт пищу для размышлений. Один раз — это случайность, два — совпадение, а три — уже статистика. И что-то маячащая на горизонте статистика мне не нравится. Я должен сократить контакты с представителями фамилии Каллен до минимума, по крайней мере, пока не разберусь с Джейкобом. Отбиваться от них одновременно — даже для меня это слишком. А там уже видно будет, кто прав, кто виноват.       Предусмотрительности мне не занимать, поэтому я сел не напротив двери, ведущей в школьный коридор, а за углом стены, на которой та находилась. Если какой-нибудь сторож или уборщик решит сброситься с крыши или просто покурить, он не заметит меня так просто. Не хочу рисковать, в конце концов, у меня большие планы на то время, что Деймон проводит в отъезде. Я могу делать практически… всё! Ну, в разумных пределах, естественно. Однако, по сравнению со всеми прожитыми годами, это первый раз, когда я могу почувствовать себя столь беззаботно. Не учитывая раннего детства. Хотя, с ходом времени, воспоминания всё больше стираются, становятся блеклыми, или же просто исчезают. Сейчас, вместо лица мамы, я могу вспомнить лишь шелковистые, длинные волосы цвета свежесобранной пшеницы и тёплые глаза, наполненные любовью. Ни формы, ни каких-либо отличительных признаков её лица я вспомнить не могу. С папой всё обстоит куда сложнее, ведь гнусная подделка постоянно напоминает о своём существовании, будто гнойник. Я стараюсь не думать об отце и его внешности, ведь непроизвольно перед внутренним взором возникает дядя. А это вводит меня в некое подобие фрустрации и увеличивает чувство вины. Я знаю, что мой отец был хорошим человеком, и я горжусь, что я его сын, но… Сколько бы я не повторял себе эти слова, если бы мне дали выбор, я бы предпочел не быть сыном Стефана Хартмана. И уж тем более не быть племянником Деймона.       Я потряс головой в попытке отогнать от себя непрошенные мысли. Сейчас нет никакого смысла думать об этом, это только ухудшит моё эмоциональное состояние ещё больше. А оно и так не на высоте после приставаний Эдварда и ссоры с Йорки. Я держусь только мыслью о том, что осталось ещё совсем немного уроков, и я смогу свалить в особняк, запереться в своей конуре и, впервые за долгое время, делать то, что хочу. Да, Деймон не впервые отлучается за все годы нашего совместного проживания. Но обычно, он в своё отсутствие оставляет усиленную охрану, да и на всякий случай, просто запирает меня в комнате с наказом учить ноты. Естественно я сбегаю, но сам факт попытки предотвратить это! А сейчас, из-за нежелания привлекать еще больше внимания к нашей недосемье, количество охранников осталось прежним. Я проверил, когда отправлялся в школу. Да и каких-либо особых поручений от него не последовало. Будто испарился по волшебству. Я бы счёл это подозрительным и начал бы потихоньку паковать чемоданы, но был слишком осчастливлен подобными обстоятельствами. В конце концов, я тоже человек, что бы дядя ни думал. И тоже могу радоваться, наплевав на доводы рассудка.       Подставляя лицо морозному ветру, я поплотнее закутался в своё пальто. Хорошо, что я прихватил его с собой во время перемены. Мерзнуть в столь тихом и по-своему прекрасном месте было бы очень глупо. Тем более, если чувствовать прикосновения ледяных, невидимых рук так приятно. Довольно освежает. Особенно, если учитывать, что сейчас идет длинная перемена и я могу наслаждаться тишиной и покоем сколько душе угодно. Вокруг было холодно, бесспорно; пятая точка так совсем превратилась в глыбу льда, но я не девушка, чтобы беспокоиться об этом. Да и просто сдвинуться с места казалось непосильным заданием, слишком хорошо мне было. На всё тело напала какая-то нега, будто после принятия ванны. Напряжённые нервы начали расслабляться. Если бы рядом постоянно не завывал ветер, издавая причудливую мелодию и холодя кожу лица, уверен, я бы задремал.       Как бы не так.        Нежданно — негаданно за дверью начала слышаться невнятная возня. Сперва послышались непонятные хихиканья и малоразборчивые фразы. Звук скрежета потрескавшейся краски дал мне понять, что кто-то решил прислониться ко входу на крышу. Потом бедную дверцу резко дёрнули, будто хотели оторвать ручку с корнем. По характерному скрипу и жалобным стонам петель я понял — на крыше я отныне не один. Неожиданный «бум», словно от кинутого в дверь камня, только окончательно закопал мои мечтания о спокойном отдыхе. А значит, придётся распрощаться с тишиной. Эх… А счастье было так близко.       Выглядывая из-за угла, дабы разведать обстановку, моему взору предстала картина, будто срисованная со страниц порно-журнала. Неописуемой красоты девушка надежно обхватывала талию своего партнера ногами, тогда как тот впечатал её в многострадальную дверь. От них исходила мерзкая аура похоти и желания, такой силы, что я подавил рефлекс скривиться. Её тоненькая блузка уже была наполовину расстегнута пронырливыми пальцами парня, и я заметил, как он уже потянулся к лямке от бюстгальтера. Девушка тоже не отставала, жадно сминая его губы в собственническом поцелуе и зарываясь рукой в короткие волосы цвета вороньего крыла. Ощутимая разница в росте, как и в габаритах, совершенно не напрягала влюбленных, как и невольный свидетель данной сцены, то есть я. Кстати, об этом…       Поднимаясь с насиженного места и отряхиваясь, я старался издавать как можно больше шума. Даже не постеснялся слишком громко вздохнуть, чтобы уж точно привлечь их внимание. Безрезультатно, как можно было бы догадаться. Я честно надеялся, что они каким — то шестым чувством узнают о моём присутствии, избавив меня от нужды показываться. Но нет, куда там! Мы слишком заняты своими гормонами, а если быть точным — они нами. Нам нет никакого дела до окружающего мира! Отвратительный, эгоистичный, ожидаемый подход… А потому я, уже не скрываясь, вышел из-за угла и на прямую уставился на неудавшуюся парочку самым недоброжелательным взглядом, на который был способен. — Кхе-кхе, я вам не мешаю? — тактично прокашлялся я, наконец, завладевая полностью их вниманием.       А это уж точно стоит запомнить на всю жизнь. Никогда не видел, чтобы люди так быстро отскакивали друг от друга, да ещё и отшвыривали своего неудачного любовника на добрых три метра. Как оказалось, в теле не слишком высокой блондиночки скрывается недюжинная сила. Иначе как она смогла проделать этот трюк с практически двухметровым бугаем, больше напоминающим шкаф? Сговорились, что ли? Не могу найти другого объяснения тому, что непохожая на спортсменку девушка швырнула парня в два раза тяжелее неё, особо не напрягаясь. И даже не запыхавшись. Ну, точно сговорились, извращенцы. Видимо они знали, что я здесь и решили попробовать секс в общественном месте, так ещё и со свидетелем, а когда всё пошло не по их задумке, воспользовались планом «Б». Или у них не было плана «Б» и это она на выбросе адреналина так с бедным парнем? Мне даже жаль его… Неужели они думали, что я буду просто сидеть и постесняюсь выйти? Я, конечно, выгляжу, как тот ещё хлюпик, но чтоб в вуайеристы меня записывать? Не слишком ли жестоко? Или, возможно, у них шутки такие дебильные, и они захотели приколоться над новеньким, а потом сделать из него посмешище на всю школу? Мол, а новичок-то у нас с интересными увлечениями. И, естественно, в более скучную версию событий, то есть мою, никто не поверит. Может, где-то здесь есть камера? Бред какой-то. От размышления на подобные темы у меня начинает гудеть голова. Чтобы они не хотели сделать, это уж точно не имело цель подружиться со мной или что-то вроде того. А значит, их смело можно записывать если не во враги, то точно в группу конченных, от которых надо держаться подальше.       А тем временем, мои дорогие гости на этой крыше наконец-то оклемались. Парень, которого так невежливо попросили прекратить действия сексуального характера, поднялся с бетонного пола и отряхнул одежду от пыли и грязи. Пользуясь моментом, я мог хорошенько рассмотреть его, пока он не лезет своей подруге в трусы. Помимо упомянутого ранее крайне высокого роста у него были еще и выдающиеся мускулы, особенно это было видно на бицепсах. Схожесть со шкафом увеличивала также идеальная осанка, будто он в детстве палку проглотил. Одет парень был в белого цвета футболку, что теперь обзавелась некрасивыми разводами, оставленными грязью, не успевшей высохнуть после дождя. На ногах красовались дорогие, брендовые кроссовки. Поверх была надета легкая мастерка, которая, по моим догадкам, не слишком уж и грела душу. Да и тело тоже. Но он не выглядел дрожащим от холода, даже наоборот, был бодр, свеж и возбужден до предела. М-да… — Ты! Новенький! — моё внимание привлекла представительница прекрасного пола своим не слишком прекрасным воплем.       Я обратил свой взор на второе задействованное лицо этой картины, будто взятой из плохого анекдота. Девушка, невысокого роста, но и не сказать что низкая. Длинные блондинистые волосы спускались равномерной волной ниже лопаток. Наш цвет волос был чем-то похож, разве что отличался оттенком. Её — более холодные, а мои больше напоминали солому. Полурасстегнутая блузка из тонкого материала открывала определенный вид на два среднего размера полушария. Ну и чёрный бюстгальтер, естественно. Никакой верхней одежды на пришельцах не было, собственно, как и сумок. Черты лица этой парочки опять были до омерзения правильными и равномерными, а кожа бледной, словно снег. Их фигуры даже в такой непривлекательной ситуации больше напоминали статуи древнегреческих богов, чем людей. Во мне начало нарастать неумолимое подозрение, что их фамилия начинается на «К», но я запретил себе так думать. А то мало ли, Йорки окажется прав и у меня действительно вторая стадия «Синдрома Калленов». Кто знает, может рядом с Форксом находится фабрика по конструкции красивых людей, вот здесь все и такие идеальные?       А тем временем, невоспитанная мадам, пока я находился где-то в своих размышлениях, вдруг подозрительно повеселела и наоборот, расправила плечи практически выпячивая на меня своё достоинство. Серьезно, как же это по-детски. Ты бы меня туда еще и носом ткнула. — Да, я. Да, новенький. А вам, если вы, конечно, ещё совсем не потерялись в первобытных инстинктах, тоже следовало бы представиться. Раз уж меня тут уже каждая собака знает. И кстати, может, оденешься уже? Холодно же. — я нарочито уставился ей в глаза, пока проговаривал всё это и сложил руки на груди. Пусть не считает меня каким-то первоклашкой, которого можно смутить всего лишь женской грудью. Не на того напала, деточка!       Её лицо некрасиво скривилось, а глаза опасно блеснули. В её выражении так и можно было прочитать: «Я тебе это припомню». Но, спасибо Всевышней, она всё-таки решила прикрыть наготу, застегивая свою одежду. Хоть и выглядела при этом будто делает мне одолжение. Её спутник же наоборот, будто бы повеселел на глазах, бросая на меня то ли восторженные, то ли сочувствующие взгляды. Будто ждёт чего-то веселого и чуть ли не подпрыгивает от нетерпения, как ребёнок в цирке. Не нравится мне это. Я уже один раз испугался простого взгляда, с виду, обычной девчушки, больше не надо. И мне абсолютно плевать, что она только что швырнула своего друга на три метра вперед. Хоть это и очевидная постановка, и он ей помогал. Все равно, какую-то силу она вложила. Но, всё же, не стоит без причины себя накручивать. Сейчас я, можно сказать, словил джек-пот, ведь застал их в довольно неприглядной ситуации. Пусть и мне — новенькому — никто не поверит, но… Всё же это должно что-то да значить, верно? — Меня зовут Розали Хейл, а это мой парень — Эммет. — она всё же решила представиться, показывая поочередно то на себя, то на парня, что уже успел подойти к ней и встать у неё за спиной. Было отчетливо слышно в её интонации, что она предпочла бы заменить эту дань этикету парочкой нецензурных слов.       Ну а у меня перед глазами проносились будто живые строчки из исповеди Джейкоба. Его слова были переполнены ненавистью и отвращением, будто он ненавидит их, по меньшей мере, десять лет. И пусть это никак не вязалось с нежными и еле-заметными поглаживаниями по голове, никакого диссонанса я тогда не почувствовал из-за дикой усталости.       «Эммет Каллен, пословица «Сила есть — ума не надо», точно описывает его. Он самый сильный и одновременно самый безобидный из их семейки. Без приказа этот медведь с куриным мозгом ничего не сделает. Просто тупой качок, об которого вытирает ноги даже его девушка, больше сказать нечего.»       Я посмотрел на Эммета снова, встретив его настороженный взгляд, перемещающийся от меня к Розали и обратно. Пока что, внешние показатели сошлись, об его интеллекте говорить пока рано. Хотя я отметил, что за всё время, что мы на крыше, он не сказал ни слова, отдавая полную свободу действий своей спутнице. Кстати о ней…       «Но вот кого тебе точно стоит обходить десятой дорогой — так это Розали. Редкостная стерва, скажу я тебе, и по совместительству девушка Эммета. Не удивляйся, у них в семье принято спать друг с другом. Поверь, это ещё не самое страшное, что ты о них узнаешь. Но тебе точно стоит запомнить, что эти двое больше всего опасны для тебя когда вдвоем. По одному велению пальчика Розали, Эммет скрутит тебя в козий рог. Да и в принципе о ней ходит столько нелицеприятных слухов, что если я начну тебе рассказывать их все, то разговор затянется на всю ночь. Не то чтобы я этого не хотел…»       Смотря сейчас на огромного здоровяка за спиной барышни, что ещё минуту назад совершенно не смущалась своей наготы, я невольно начинаю верить Джейкобу… Но сейчас это не так важно, ведь Розали снова решила взять слово первой. — Ну раз уж сама судьба свела нас вместе, то я не могу не воспользоваться этим. У меня к тебе есть парочка вопросов, Гарри Хардман.       У меня внутри всё остановилось. Будто кровь застыла в жилах, а сердце совершенно прекратило свою деятельность. В ушах появился неразборчивый шум, а кончики пальцев начали неметь. В горле резко пересохло, перед глазами начали плясать разноцветные мушки. Всё моё состояние за один миг перешло от отметки «терпимо» к отметке «закопайте меня поскорее». А ведь она всего лишь назвала меня по имени. По моему настоящему имени. Мозг в аварийном порядке пролистывал события всех прошлых дней и искал моменты, где я мог проколоться. И ничего не находил. Единственная живая душа, которая знает мою настоящую фамилию и при этом не является моим дядей, охраной или прислугой — это Джейкоб. Но это совершенно бессмысленно, зачем ему играть на стороне Калленов и, при этом, говорить мне все те ужасные вещи о них? Он что, двойной шпион? Да какого дьявола здесь происходит?       А тем временем пауза затянулась, чего допустить мне было не рекомендуемо. Нельзя показать свою слабость противнику, и уж тем более, нельзя дать ему понять, что его слова тебя задели. Так он с лёгкостью обнаружит болевую точку и будет бить в неё не жалея сил. Подумать об абсурдности происходящего я могу и позже. А сейчас надо держать оборону и постараться разобраться в ситуации хоть немного. — Я слушаю. — мой хриплый голос разорвал образовавшуюся между нами тишину. Откашливаясь и незаметно стирая выступивший пот со лба я наблюдал, как колоритная парочка медленно подходит ко мне. Все так же, Эммет стоял позади Розали, на губах которой расцветал практически звериный оскал, уродуя красивое лицо. — В сущности, самый главный и более менее приличный вопрос у меня один… — она подошла ко мне вплотную, сверля меня безумными глазами, по цвету напоминающими бездну. — Какого, мать твою хрена, ты натравил на нас своего волка?! — она впилась ногтями в мою рубашку, притягивая меня ещё ближе к себе. Настолько ближе, что в какую — то секунду я подумал, что мы столкнемся лбами. Вот умора была бы.       Но все закончилось так же быстро, как и началось. Мою рубашку отпустили, а точнее просто оторвали от неё разъяренную женщину. Молчаливый Эммет, всё так же, без единого звука, отцепил от меня свою девушку. Сжав её в медвежьих объятиях, больше напоминающих попытку удержать сбежавшего из психбольницы пациента, он начал что-то говорить ей прямо в ухо. Что именно — я услышать не смог, слишком уж тихий был у него шепот. Очень даже жаль, мне интересно, что на уме у этого здоровяка, что предпочитает отдавать бразды правления своей девушке. Прав ли насчет его мозга Джейкоб, или же это просто первое впечатление? Тем не менее, как сдерживающий фактор Эммет оправдал свою роль на все сто процентов. Это дало мне столь нужное сейчас время, чтобы обдумать, что я только что услышал. Я правда был готов к абсолютно любому вопросу. Конечно, у меня не было заготовленного ответа и, скорее всего, спроси она меня: «Почему ты носишь другую фамилию?», я бы сказал правду, пусть и не вдаваясь в подробности. Эта барышня не выглядит как та, что поведется на очевидную ложь. Так что придется выкручиваться с полуправдой. А воспоминания о том, как Розали отшвырнула Эммета от себя, все еще были свежи в моей голове. И мозгу было абсолютно плевать на доводы рассудка о том, что это простая постановка. Он уже во всю бил тревогу, отдавая сигналы инстинкту самосохранения. Такое состояние не способствовало принятию рационального решения, учитывая, что сейчас я с трудом сохранял безучастное выражение лица. Было неудержимое желание как рассмеяться во весь голос, так и позвонить в дурку. Ну, собственно, можно было догадаться, какой будет моя реакция на столь интересный вопрос. — Что же ты такого курила? Вызвать тебе врача? Или сразу полицию? — все же не сумев сдержать язвительной усмешки, проговорил я. Ну это действительно смешно. А я ещё мимолетно подумал, почему её глаза такие чёрные. Просто зрачок затопил радужку, вот и всё. — Думаешь, мне наша разгромленная гостиная и половина кухни привиделись? За дуру меня держишь? — молодая особа всё яростнее вырывалась из стальной хватки своего партнера, что продолжал смотреть на меня как на безумца-дрессировщика, решившего зайти в клетку к тигру. Неужели я первый, кто решился так разговаривать с королевой школы? — Ну, значит, поплотнее двери надо закрывать, и никто к вам не проберется. Да и я на твоём месте больше грешил бы на енотов. При чём тут волк, тетя? Да и с какого такого рожна он мой? — знаю, что разговаривать с людьми находящимися под чем-то, тем более настолько сильным, довольно глупо. Но мне правда было интересно, что же она скажет. Её история была достойна, как минимум, отдельного выпуска в местной газете! — Я знаю, что это твоя вина! Больше некому! Только ты мог эту псину сутулую надоумить разнести нам полдома! — она рычала, она плевалась, она сверкала злобно глазами. К счастью, всё бесполезно. Я начинал проникаться к Эммету симпатией на этой почве. Даже боюсь представить, что бы было, если бы эта гарпия набросилась на меня с такой то яростью. Она кричала не жалея глотки и я даже начал страшиться того, что к нам нагрянут новые посетители. А этого мне бы не хотелось. И так уже повышенное количество эмоционально неуравновешенных на этой крыше. — Да о каком волке ты мне всё время толкуешь, истеричка?! — в попытке докричаться до неё, я тоже повысил голос. А то эта ненормальная сейчас только себя и слышит. — Дж… — открыла она рот. Но услышать ответ мне не дало два фактора. Первый, это обычный звонок оповещающий о начале урока. Ну а второй — это рука Эммета, заткнувшая Розали на самом интересном. Очень жаль, мне даже стало интересно, что эта сумасшедшая еще увидела в своем выдуманном мире.       Но дела не ждали, поэтому я, подхватив сумку, вылетел с крыши, как пробка от шампанского, естественно, не прощаясь. Стараясь выкинуть данный эпизод из головы, я без труда нашёл класс испанского, так как тот находился недалеко от двери, ведущей на крышу. Устало вздохнув и проклиная семейку Калленов на чём свет стоит, я вошёл в уже наполнившийся учениками класс. Чтобы снова оказаться под прицелом пары внимательных, янтарных глаз. Опять Каллены, чтоб вас…

***

      Когда-то в детстве, я мечтал стать невидимым. Хотел уходить и приходить когда только вздумается, бесплатно кушать пончики и тактично убегать от занятий с дядей. Но больше всего я желал, чтобы, когда я неожиданно пропаду, Дэймон забеспокоился обо мне, как это делают нормальные опекуны. Чтобы не находил себе места, обзванивал морги и полицейские участки. И чтобы когда я наконец-то появился, он меня крепко-крепко обнял, попеременно извиняясь за своё прошлое поведение и обещая исправиться. Я хотел знать, что кому-то в этом мире я, всё-таки, нужен. Что я не один и дурной характер дяди — всего лишь игра или недоразумение. Я мог сколько угодно говорить себе это, оправдывать его дерьмовые действия горем утраты, но всё же, я был ребенком. И мне нужны были точные доказательства того, что мой дядя — не мудак. Многие взрослые недооценивают своих детей из-за возраста. Очень зря. Пусть им не хватает опыта, но они интуитивно чувствуют все. Но есть, конечно, и такие мечтатели, как я, которым надо по голове настучать, чтобы до них наконец дошло — мир не сказка. И если человек ведёт себя как ублюдок, высока вероятность что он — ублюдок.       Собственно, почему я затеял весь этот внутренний монолог? А потому что сейчас я больше всего на свете желал стать невидимым. И далеко не из-за таких далеко идущих планов, как растопить дядино сердечко. Нет, всё куда более прозаично.       В данным момент я весьма умело, на мой взгляд прикидываюсь ветошью и стараюсь не оборачиваться каждые пять секунд. Зудящее чувство на спине только добавляло мне скорости в преодолении затейливых коридоров и лестниц. Готов поспорить на все состояние Деймона, за мной сейчас наблюдают члены шизанутой семейки Калленов. Нигде от них не скрыться. Ушёл с крыши от одной парочки, оказался заперт в замкнутом помещении с другой. Это карма какая-то. Слава богу, в отличие от своих предшественников, компания имени Джаспера не лезла ко мне на уроке. Хотя, что-то мне подсказывает, что не будь там учителя — меня бы сожрали с потрохами. Слишком уж предвкушающе на меня глядела леди, похожая на эльфийку. Неизвестно как, но я смог высидеть целых сорок пять минут под прицелом инфракрасных глаз. И даром, что на самом деле они янтарные, меня это не волнует. Подорвавшись сразу после того, как прозвучал звонок, и даже не попрощавшись с учителем, я вылетел из класса, вдыхая полной грудью уже не такой противных воздух. Только тогда я понял, что весь урок, оказывается, дышал через раз. Не теряя времени, я пошёл куда глаза глядят, лишь бы подальше от этого класса, и, особенно, от некоторых людей в нём. Красивых таких людей.       Следуя за потоком учеников, я оказался на первом этаже, возле столовой. Кто о чём, а подростки о еде. Ставлю голову, будь тут особое место для «уединения», даже там было бы меньше народа. Пожав плечами и ещё раз ненавязчиво оглянувшись, я шагнул в святую обитель. В нос ударили разнообразные ароматы, начиная от вони подгоревшего масла и заканчивая шоколадным чизкейком. Очень жаль, что я опять не подумал о своём желудке, и он снова будет вынужден переваривать одинокий банан. Извини, дружок, но жизнь — не сахар, так что ты на пожизненной диете. Выбрав себе наименее примечательный столик и умостившись за ним, я обнаружил, что мне открылся неплохой обзор на всё помещение. Пусть сейчас и не было время обеденного перерыва, народу было многовато, на мой вкус. Все что-то говорили, пищали, один парень даже откуда-то гитару достал и сейчас неумело перебирал струны. Девушки, сбившиеся вокруг него, попеременно вздыхали, охали и ахали. Подросток, сидящий на столе и пытавшийся выдавить из себя хоть какую-то мелодию, самодовольно улыбался каждой из слушательниц. Я чувствовал всем нутром, что мне здесь неуютно, не место, что я хочу оказаться где-то не здесь. Но, понадеявшись скрыться в этой толпе от вездесущих Калленов, я решил потерпеть временные неудобства. Мне уже стоило бы привыкнуть к этому, как никак, тут ещё ой как долго тусоваться, а каждый раз лезть на стенку из-за своих тараканов — тоже не дело. А без, хотя бы, зачатка социальных навыков мне тут не выжить. Как насчёт хотя бы терпимости к большому скоплению людей? Начинать надо с малого. Где наша не пропадала, я и не к такому могу привыкнуть. Привык же как-то к атмосфере в доме и даже к кошмарам привык. А это — пустяк. Поэтому, хватит наматывать сопли на кулак, Гарри! Ты прошёл боль, разочарование и медные трубы в канализации, по сравнению с этим школа-курорт. Ты, скорее всего, сильнее всех собравшихся в этой комнате, по крайней мере ментально. Ты выдержал то, от чего каждый здесь сиганул бы с крыши. А ты выдержал и не сломался. Так держи лицо и иди до конца!       Вот так я мысленно подбадривал себя и жевал свой никчемный банан, даже не чувствуя вкуса. Но, видимо, у судьбы для меня ещё есть сюрпризы. Скользя ленивым взглядом по окружающей обстановке, перепрыгивая с одной компании на другую, я наткнулся на кое-что неприятное. Из-за чего чуть не подавился фруктом. А удивляться было с чего… Ибо именно в эту минуту и именно сюда вошла вся семья Калленов. И я уже не был таким смелым, как минуту назад. На плечи навалилась какая-то мученическая усталость и обреченность. Я даже не стал подавлять желание глубоко вздохнуть. Опять эти грёбаные занозы в моей заднице. Ну вот скажите мне, за что? Нет, я понимаю, что они имели право сюда прийти, теоретически. В конце концов, я не купил это помещение. Но почему сейчас? Не в обеденный перерыв? Так ещё и вместе? И отчего у меня такое ощущение, будто они гончие, что просто шли по следу? А, знаю почему. Наверное из-за моей паранойи, что сейчас оказалась как никогда права. Ведь стоило этой проблемной кучке зайти в столовую — они начали оглядываться, словно ища что-то. Или кого-то.       Остановившись посередине комнаты, они невольно привлекали внимание. Приняв позы, будто собрались позировать для портрета, Каллены выглядели невероятно. Да, не спорю, поганцы красивы, как модели. Глупо отрицать факты. Если бы они ещё не попадались мне так часто и не творили всякую хрень, кто знает? Может, я бы тоже проникся к ним если не любовью, то уважением. Как большинство присутствующих. Но нет, всё сложилось так, как сложилось. И мне бы не хотелось усугублять ситуацию и своё настроение, в частности. И так упало уже ниже плинтуса. А значит, надо что-то делать, пока меня не заметили.       Подорвавшись со стула, будто в одно место ужаленный, я начал пробираться к выходу. Оставив свой недоеденный банан, как балласт на столе, я молился, чтобы мой побег увенчался успехом. Пожалуйста, должно же мне сегодня хоть немного повезти? Закон равновесия, или что-то вроде того? Я просто прошу небольшую передышку, вот и всё! Целый день меня окружают одни Каллены, может хватит уже? Именно подобные вопросы я и задавал мирозданию, но, конечно, не был удостоен ответом. А потому, чуть ли не шипя на школьников, что посчитали своим долгом выставлять всевозможные конечности на моем пути, я приближался к заветной двери. Нужда обходить чужие сумки, безалаберно брошенные на пол, и перепрыгивать протянутые ноги полностью приковала моё внимание к полу. Для полного счастья сейчас только не хватает споткнуться и величественно пропахать своим носом пол. О, если такое случится, то я всеми фибрами души поверю в то, что мысли материальны. И, скорее всего, просто прилягу где-нибудь в уголке, чтобы отправиться на аудиенцию к богу и сказать, какая же это охуенная идея — дать нам возможность регулировать реальность.       Мысленную истерику прервало опять-таки нарушение личного пространства. Но, видимо, за весь день я успел к этому привыкнуть. Даже не вздрогнул, стоит собой гордиться! А возможно не успел, слишком уж неожиданным было прикосновение. Ну или же большее впечатление произвела на меня смена точки равновесия. Рука, по-хозяйски обхватившая моё плечо, ощутимо давила на кость, не позволяя сдвинуться. Такое чувство, будто мне положили двадцатикилограмовый мешок на спину, а сверху добавили пару кирпичей. Боюсь представить, какова сила удара у этого монстра, что сейчас держит меня на месте, словно какую-то зверушку на поводке. Джаспер, а это был именно он, всё так же бесстрастно смотрел в мои глаза, словно стараясь прочитать мысли. Выражение его лица не менялось, так что было неясно, что же конкретно он во мне видит. На меня глядели два поразительно желтых глаза, не мигая, а словно проходя сквозь всю мою суть. Неприятное ощущение, будто у гинеколога. И даже не думайте спрашивать, откуда я знаю, как у гинеколога. — Гарри… — моё имя сорвалось с его губ с какими-то рычащими, довольными нотками. Почему-то он чаще задышал, будто маньяк, увидевший свою жертву. От промелькнувшей ассоциации по спине пробежал морозный холодок. Помни Гарри, ты не можешь быть уверен, что мысли нематериальны, так что поосторожнее на поворотах. — Ты ничего не забыл? — Д-да? — голос почему-то стал на октаву выше, превратившись в задушенный писк. От чего мне стало ещё и стыдно, а к щекам начала приливать кровь.       Я помнил о своём долге. И об обещанных четырёх вопросах, за которые сейчас неимоверно корил себя. Это же надо было так влипнуть? Хотя, Джаспер вроде нормальный… По крайней мере, до того как Джейкоб просветил меня насчёт всех Калленов, мы довольно мило общались. Да и не выглядел он опасно. В его глазах и выражении лица вообще сложновато что-либо прочитать. Только если приглядываться очень усердно. Я понимаю, почему Джейкоб так неоднозначно к нему относится: сложно представить, что в голове у этого индивида. Тем не менее, он помог мне с музыкой, хоть и не бесплатно. А за свои слова надо отвечать, это я уже давно понял. Да и если быть предельно честным, я бы предпочел разговор с Джаспером, чем с кем-то другим из этой своеобразной семейки. С виду обычный, спокойный парень, если не считать привлекательной внешности. Да, в начале я относился к нему настороженно, но не больше, чем ко всем остальным. Ну смотрел он на меня как-то настораживающе, подумаешь, в конце концов я новенький и по определению привлекаю внимание. Да и может я сам себе напридумывал непонятно чего. В конце концов, откуда у меня должны были взяться навыки, позволяющие понять мысли человека по одному взгляду? Возможно, я просто опять накрутил себя, и хожу с напряжённым сфинктером. И пусть моя память подсовывает мне откровенно странные моменты нашего знакомства, по сравнению с той же бешеной Розали, это не так уж и страшно. В конце концов, в семье не без урода, как говорится. Может, всё-таки дать ему шанс?       "Больше всех меня напрягает Джаспер Хейл. Он непонятный, неоднозначный, тихий и иногда совершенно незаметный. Но моя чуйка настойчиво кричит мне держаться от него подальше, ведь под этой безобидной оболочкой скрывается монстр. Чёрная лошадка семьи Каллен, слишком странный, даже по их меркам. Постоянно молчит, пусть и его подружка, Элис, болтает за двоих, это заставляет задуматься. На твоём месте, я бы не рисковал оставаться с ним наедине. Будь он нормальным, адекватным человеком, думаешь, он выжил бы в этой чокнутой семейке?"        Прокручивая в голове слова Джейкоба, я неотрывно смотрел в глаза Джаспера. Он, к слову, уже отпустил мое плечо, как только понял, что убегать с криком я не собираюсь. Я сопоставлял слова Джейкоба с тем, что сейчас находится перед моими глазами и, почему-то, не верил. Или, возможно, не хотел верить. Уже после знакомства с этим представителем семьи Каллен, о чём я тогда ещё даже не подозревал из-за другой фамилии, я почувствовал, что мне неплохо с ним. А это уже более, чем плюс.       Даже вчера, когда Джей завёл о нем разговор, я сначала не мог понять, о ком речь. Потому что ну никак не клеился у меня образ спокойного парня, что поделился со мной едой, с подозрительным тихушником, которого описал Блэк. Ну вот никак я не мог взять в толк, что это один и тот же человек. Пока ночной гость не сказал мне об этом напрямую. И даже сейчас, словно сканируя Джаспера взглядом, я не мог сопоставить полученную информацию с тем, что вижу. А значит, какая-то из них ложная. Либо моя интуиция сбои даёт, в чём я сомневаюсь, либо Джейкоб не так прост, как кажется. И второе явно правдоподобнее первого. Доверять ему просто так, после двух дней знакомства — верх глупости. И, тем более, ставить его мнение в абсолют. Так что извини, конечно, Джейкоб, но не пойти бы тебе в пешее эротическое путешествие?       Я всегда был один. Всегда сам принимал решения, расплачивался за них и жалел о содеянном. Но всегда самостоятельно. И я ни на что не променяю это, даже если мне будут приносить информацию на блюдечке, она не будет многого решать. Ну, по крайней мере, сейчас я так думаю.        Именно поэтому, смирившись со своей судьбой, я поплёлся грустной походкой по направлению к своему столику. Добывать информацию самостоятельно, чтоб меня. Ну или давать, учитывая, что ответы должен как раз я. Пребывая в уверенности, что Джаспер за мной непременно последует, я не ошибся. Через мгновение за моей спиной раздались шаркающие звуки, которые продолжались всю недолгую дорогу до стула. Присев, и уже приготовившись к шквалу словоизречений, я был приятно удивлен. Как только мы сели, пару минут стояло молчание, которое было бы гробовым, не находись мы в шумной столовой. Но вот молчим, сидим, в гляделки играем. Он смотрит на меня, я гляжу на него… Искра, буря, безумие! Хотя нет, просто изучаем друг друга. Он смотрит на меня так, будто это я к нему подсел, с немым вопросом. Ещё через какое-то время, мне это надоело. — Эм… Может ты уже сделаешь то, из-за чего мы тут собрались? Давай быстрее и покончим с этим. — сказал я наконец, зная, что перемена не резиновая. Джаспер же, будто очнулся ото сна, и как-то более осознанно посмотрел на меня. И, наконец, решил заговорить. — О, так уже можно? Ты выглядел довольно забавно, будто белка, которую застали за поеданием орехов… — а, нет, с ним всё в порядке. Наваждение мне причудилось. Он просто всё это время думал наверное, как меня обозвать.       Белка? Серьёзно, Джаспер? — Но ты прав, перемена не бесконечная. Полагаю объяснять зачем я тебя остановил не нужно… — он предвкушающе оскалил зубы и облизал губы, в прорезях которых мне показались небольшие клыки. Довольно… занятная мутация. — И мой первый вопрос: Почему ваша семья выбрала именно Форкс для переезда?       Я смотрел пару минут на него в недоумении. Настолько… обыденный вопрос? Да практически каждый ученик хотел задать его мне при знакомстве. Точнее, при возможном знакомстве. И я слышу то же самое от одного из звёзд школы?       Мда… Может, я и ошибся на их счет. В конце концов они такие же дети, как я, или как те придурки, что шуточно дерутся в паре столов от нас. Да, с золотой ложкой во рту. Да, привлекательные. Но дети… Подростки со своими закидонами, страхами и желаниями. А, насколько я знаю по себе, те, кто растут с влиятельными родителями, чаще всего намного более травмированы морально. Возможно, я был слишком строг с теми двумя на крыше. Да и вообще. Не у меня одного есть проблемы, с которыми я должен справиться. И не у меня одного есть внутренние демоны. Чёрт, теперь я чувствую себя виноватым…       Возможно, кому-то покажется странным то, что я делаю подобные выводы только из одного вопроса? А из чего ещё мне их делать? Именно из таких мелочей и можно понять самые важные вещи. Из таких оговорок и дедуктивных догадок на уровне домыслов можно узнать куда больше, чем из прямо сказанной лжи.       Но, тем не менее, не стоит задерживаться с ответом. — Мне… сложно ответить на этот вопрос. Это не от меня зависело. Просто в один момент, дядя сказал, что мы переезжаем, и уже на следующий день мы были в самолёте. Я не знал, куда конкретно мы летим. Но, думаю, причина нашего нахождения здесь — это работа моего дяди. Ничего другого быть не может — несмотря на активную мысленную деятельность и природу моих догадок, я не расслаблялся. Не стоит терять бдительность, особенно, если разговор идёт о семье. Нельзя, чтобы он ещё больше заинтересовался ею. Что-то мне подсказывало, что попробуй я соврать или хотя бы немного поиграть фактами — был бы тут же раскрыт, обматерён и, возможно, побит. Так что, поверив своей интуиции, просто решил слегка не договаривать. Но, одновременно, стараясь отвечать развёрнуто. Не думаю, что Джаспера удовлетворили бы ответы «да» или «нет». — Хм… Я бы задал ещё пару уточняющих вопросов, но не буду. У меня всё по плану. — сказал он с серьезной миной, будто уже третью мировую распланировал. — Хотя, меня вполне удовлетворил бы ответ «Просто здесь красивые виды.» или «Мы захотели отдохнуть от города». — добавил он с плутовской ухмылкой на губах. Вот же… шельма. — Следующий вопрос, — сказал я, как на интервью. Хотя, правильнее будет сказать: процедил сквозь зубы. Простеньких ответов тебе захотелось? Пожалуйста, милости просим. А ты, интуиция, пошла в жопу. — Хах, и точно бельчонок. Не злись, я не со зла. — пшёл нахер! Ещё раз так меня назовешь, я тебе клыки выбью! — Следующий вопрос… Что тебя связывает с Джейкобом Блэком?       Внутренний поток мата прервал его вопрос. Простите, ЧТО?! А он откуда знает об этом? — Ничего… Ничего меня не связывает с ним, абсолютно. А ты откуда вообще знаешь, что мы знакомы? — осторожно спросил я, не давая себе скатиться в панику. Спокойно, Гарри. Наверняка этому есть какое-то логичное объяснение. — Здесь вопросы задаю я. Дальше.- нахмурившись и растеряв всю свою весёлость, что была на его лице ещё секунду назад, он будто весь подобрался, словно гепард к прыжку. Но продолжать эту тему почему-то не спешил. Неужели… И правда сталкерил?! Ёбушки — воробушки!       Не успел я как-либо обдумать эту мысль, как меня огорошили новым вопросом. Что был не менее странный, чем предыдущий. — У тебя есть какие-либо… генетические заболевания? — он будто сам сомневался в своём вопросе. Или в том, задавать ли его вообще или нет. В первый раз за весь разговор он оторвал взгляд от моих глаз и спустил их куда-то ниже подбородка. Довольно странно для него…       Хотя, кого я обманываю, этот вопрос ещё более странный! Они что, собираются меня похитить? Для этого узнают данные про семью, знакомых и состояние здоровья? Продадут в сексуальное рабство? Изобьют, но не убьют? Может, это та парочка надоумила их проучить меня? Типо, чтобы не зарывался? В голове было столько вопросов, что от них становилось практически физически больно. Каждый из них потихоньку разжигал паранойю и желание не высовываться из своей комнаты где-то вечность. Резко захотелось оказаться у себя в кровати, под одеялом. И забыть про всю эту чертовщину, что преследует меня в этой школе с самого первого дня. Но нужно покончить с этим и просто сбежать. Хоть на крышу, хоть в туалет, не важно. Мне нужно подумать наедине с собой в тишине и покое. И без этих вездесущих Калленов. — Нет, нету. Задавай четвертый вопрос и я наконец-то пойду по своим делам. Надеюсь, мы больше не встретимся. — не скрывал я угрозы в своем голосе, за которым прятался удушающий страх. Его осведомленность и природа вопросов реально напугала меня.       После первого вопроса я думал, что и остальные будут в том же духе. Но оказалось, первый выстрел был в воздух, чтобы усмирить бдительность. То, что интересовало его на самом деле, он оставил напоследок. И зачем ему эта информация, я даже ума не приложу. Разве что только, чтобы реально похитить меня. Ну или как-то покалечить. Мало ли, окажутся у меня такие заболевания, как малокровие или другие штуки, что передаются генетически? И из-за чего я хрупкий, как хрустальная ваза? Так и прихлопнуть меня можно, ненароком. А теперь, когда у них практически развязаны руки, они могут оторваться по полной.       Из грани панической атаки меня вытянул спокойный голос Джаспера… — Тогда последний вопрос…       … прерванный уже знакомым женским криком. — Последний вопрос за него озвучу я. Скажи честно, ты же гей, да? — беспардонно возникшая из ниоткуда Розали грубо ворвалась в наш разговор. Прокричав свою реплику практически на всю столовую, она требовательно уставилась на меня в ожидании ответа. В общем-то, как и большая часть присутствующих. Разговоры неожиданно стихли и только в дальней части помещения ещё были слышны чужие голоса. Все вокруг обратили свои взгляды на нашу колоритную компанию, явно заинтересованные разыгравшейся сценой. Ну а я…       Ну а я просто хотел либо сдохнуть, либо убить всех Калленов. Третьего не дано.