Неблагоприятный цвет

      Впрочем, Ирме хватает и того, что она нашла соулмейта. Да случайно, да неожиданно и непредсказуемо, а по-другому и не бывает. И даже тот факт, что у них с Виолой неблагоприятные цвета, не мог как-то огорчить. Просто так вышло, с этим ничего нельзя поделать, лишь смириться. «Цвета Oasis и Ocean Bay неблагоприятны», — так решила природа, против которой очень трудно идти. — В книге сказано, что у «неблагоприятных» соулмейтов метки будут жечь при прикосновении, а их первый поцелуй окажется и последним, — прочитала Виола, глянув на Ир, что стояла рядом, оперевшись руками о стол. — Думаю можно сказать спасибо, что нам можно дышать одним воздухом, находясь на расстоянии метра. — Зато, можно умереть в один день. Романтично, не находишь? — Очень. Однажды так и будет.

***

      Дом в лесу, крыльцо, последние лучи заката, свежий ветер в волосах и запах травы. Чокнувшись бутылками с фруктовым пивом, девушки отпили, прикрыв глаза. Каждая вылазка становилась сложнее предыдущей, ставки росли. Переглянувшись, Ир усмехнулась, опустив голову. Как это произошло? Когда граница между «недопустимым» и «необходимым» стёрлась? Белокурая никогда б не подумала, что её руки окажутся когда-нибудь по локоть в крови. Чего не скажешь о Виоле. Та будто знала, что всё так и случится и по иному даже быть не могло.       Но когда девушки оставались наедине дома или в каком-нибудь другом месте, по ним и не скажешь, что по ночам они занимаются преступной деятельностью, пока оставаясь безнаказанными. Двое занимаются такими же делами, что и обычные люди и компания друг друга им больше, чем нравится. — Как сегодня спала? — Вдруг разрывает молчание Виола, глянув на старшую. После каждой «охоты» Рэй не могла спокойно спать, мучаясь от кошмаров, иногда вскакивая посреди ночи с криком и слезами на глазах. Блэк предлагала Ирме прекратить ходить с ней, но Рэй со временем стала упёртой. — Спала как убитая. Хорошее снотворное, — ответила девушка, вновь поднеся к искусанным губам стеклянное горлышко бутылки. Сделав ещё глоток, Ир повернула голову на Виолу, — скоро войдёт в привычку и совесть умрёт такой же смертью, как и наши жертвы.       Шелест листвы деревьев, точно колыбель, заставлял голову и мысли в ней успокоится. Это именно то, чего так не хватало. Простая тишина и покой. Ни Виола, ни Ирма шум не любили, оттого дом в глуши казалось прекрасным местом. Даже можно назвать райским уголком на этой проклятой земле. Единственный рай, что им будет доступен. — Как думаешь, сколько у нас есть ещё времени? — Ты имеешь в виду, сколько времени на свободе? — Увидев кивок со стороны белокурой, Ви усмехнулась, — вечность. — Тогда, — подняв бутылку на уровень глаз, отчего появились солнечные зайчики и блики в последствии соприкосновения лучей со стеклом, Ирма произнесла, — за нашу вечность.       Это был последний тост и последний звон их бутылок, но тогда об этом, конечно, никто из них и не догадывался. Может сами накликали на себя беду, может судьба устала терпеть их деятельность.

***

      Удар. Ирма прошипела, а в глазах плыло. Душа давно чувствовала, что их поймают, но в тот момент, когда нож занёсся над очередной жертвой, когда свет луны блеснул не только на лезвии, но и на зелёных очах, внутри всё трепетало и просило бежать. Но своего предчувствия Рэй не послушала, поэтому сейчас, сидя перед людьми в форме, терпит побои. В памяти ещё стоял ещё один силуэт, что давал отпор, пытался оттолкнуть Ирму, заламывал ей руки, пока Виола не добила несчастного одним ударом. — Спрашиваю ещё раз: цель ваших преступлений. — Не знаю, — в очередной раз шепчет девушка, опустив голову. Она устала, хочет отсюда уйти, хочет перестать чувствовать эти удары, коими пытаются выбить из неё правду даже не подозревая, что Ир и не планировала лгать. Она действительно не знала, зачем они это делают, хоть Виола и говорила ей. Скорее всего причина размылась также, как и грань между «недопустимым» и «необходимым». — Оставь её, — скомандовал другой голос, — командир отдал приказ. Приговорены к смерти.       Ирма хотела услышать больше, но очередной удар будто специально прошёлся по уху. Наверное это сделали просто так, дабы пар выпустит на живой тушке. Встать на ноги удалось не сразу, но девушка, облизывая разбитую губу, смогла, вдобавок высоко задрав нос. Её повели к выходу. И стоило дверям отворится, как Рэй заметила не менее побитую Виолу, которые сторожили ещё двое мужчин.       Одного взгляда хватило, чтобы понять, что это конец. Казнь не стали откладывать, она должна была произойти через несколько минут. Отчего-то двоим казалось, что просто так их не убьют, ведь и Виола тоже не рассказывала, с какой целью пало столько людей. Не исключено, что они перешагнут черту и начнут выпытывать информацию более жестоким методом. — Я запомнила сон, где мы вдвоем пытали день, морили ночь, — проговорила Ирма, получив мгновенно тяжёлый удар по голове. Промычав, она вновь глянула на девушку, — что ты имела в виду, когда месяц назад говорила о том, что у нас есть вечность? — Обещаю, я найду тебя в следующей жизни и тогда у нас с тобой будет благоприятный цвет.       Это был словно звонок, который пустил кровь по венам, как сигнал, что никто не должен узнать правды. А чей-то крик: «Держите их!» лишь придал рывка. Ирма никогда б не подумала, что способна на такое, но оттолкнув от себя охранника, в два шага оказалась рядом с Виолой. Наручники на руках хоть и сковывали некоторые движения, но чтобы прикоснуться к щекам, никак не мешали. Ладони Блэк обвили тонкие запястья старшей. Обе почувствовали, как их за плечи начали оттаскивать друг от друга, но губы соприкоснулись. Впервые за столько лет случилось то, о чем не могли и думать, но грезили во снах.       Метки на запястьях начали жечь так, словно название цвета выжигалось паяльником. Крики мужчин постепенно стали заглушится, а когда-то розовые губы девушек побледнели и потрескались. Их разорвали, но глаза не открылись. Тела девушек обмякли в руках сотрудников полиции. По-другому быть не могло. Теперь у них была целая вечность.