Предсказанный Принц

      Драко до глубин души ненавидел слышать даже шепот, упоминание о ненавистном ему человеке.       Грейнджер…       Во всем лучше – от уроков до квидича. Грязнокровка, маглокровка, просто грязь…       И этот примирительный голос…       — Это не конструктивно, знаешь? Может, тебе все же нужна помощь?       — Мне не нужна помощь ГРЯЗНОКРОВКИ! – голос предательски срывается в позорный взвизг и в довершении унижения Драко чувствует, как вспыхиваю скулы.       Он краснеет легко и некрасиво, как какой-то… Уизли.       А от Грейнджер слышится тяжкий вздох, как от умудренного взрослого… губы поджимаются в знакомом до боли выражении и том же молчаливом неудовольствии, как у ОТЦА.       — Малфой… может ты Блэк?       Драко взрывается и раньше, чем понимает что делает вскидывает палочку… и проклятье слизней разбивается короткой вспышкой перед лицом Грейджера о невидимый щит, что лишь на миг сверкнул голубоватым отсветом. Когда он успел его поставить?!       А в карих глазах море презрения…       — Малфой…       — Я вызываю тебя на дуэль! Ты грязь под…       — Не хочешь оглянуться? – цедит сквозь зубы Грейнджер и демонстративно ведет палочкой, снимая щит, и отступая, коротко глянув за плечо Драко.       И тот невольно, загнанно оглядывается.       Они стоят в коридоре перед классом ЗОТи и на них таращатся их однокурсники. Грифиндорцы с жадным нехорошим ожиданием и с насмешливыми ухмылками, слизеринцы с досадой.       На него.       — Я не дерусь… со слабыми, – бьет за спиной голос Грейнджера.       Драко забывает, как дышать и резко бросается вперед, но Грейнджер ловко взмахивает полой мантии перед его лицом, крутанувшись на месте, и Драко, споткнувшись о каменный пол, летит мимо, влипая в стену.       — Торро! – весело гремит за спиной голос и взрыв смеха со стороны грифиндора.       — Давай бычок! – серебристым колокольчиком звенит смех Харриет Поттер, и слезы сами вскипают на глазах…       Но от дальнейшего унижения спасает распахнувшаяся дверь класса.       — Что здесь происходит? – голос профессора Реддла похож на щелчок кнута.       По крайней мере Драко вздрагивает под его холодным взором, едва не втягивая голову в плечи.       — Грейнджер и Малфой… и почему я не удивлен? – профессор опасно сощуривает глаза. – Я жду объяснений. Грейнджер!       Тот вытягивается во фрунт, звонко и бодро щелкая каблуками, и, вскинув подбородок вверх, рапортует:       — Сэр, у Малфоя не выходят щиты. Я предложил помощь, Малфой отказался.       — Малфой? – взгляд профессора пронзает Драко, пригвоздив к месту.       — Да, сэр, – глухо отзывается он, чувствуя себя кроликом перед лицом декана Грифиндора.       — Это правда?       — Да, сэр, – выдавливает Малфой.       — И поэтому вы устроили шоу перед классом? – вкрадчиво спрашивает мужчина, смотря на двух мальчишек.       Драко не знает, что сказать. Грейджер просто молчит.       — Хорошо… может, ответят иные?       Но все молчат. Только Уизли светится таким довольством, что Реддл указывает палочкой на него.       — Уизли, я жду.       Не стоит злить декана Гриффиндора или заставлять его ждать. Он очень не любит когда кто-то срывает начало урока, а звонок прозвучал с полминуты как. Уизли тоже вытягивает руки по швам, вскидывая подбородок, но даже отдаленно не похож на Грейнджера выправкой.       — Малфой отказался от помощи, а затем оскорбил Грейнджера. Грязнокровкой, сэр.       Драко будто оплеванный стоит перед учителем и всем третьим курсом. Никто из слизеринцев даже не думает прийти ему на помощь хоть единым словом. Он нарушил негласное правило факультета и мальчик прекрасно понимает это. Если кто-то нападает на слизеринца – ты обязан встать рядом, но если ты бросаешь вызов первым… ты должен выйти победителем своими силами. Или ты слабак. И ты унизил себя сам.       — Дальше, – сухо произносит Реддл.       Уизли презрительно бросает на Малфоя взгляд, в то время как Грейнджер усиленно делает вид, что Драко просто нет рядом. Он смотрит прямо перед собой – не на учителя, не на Уизли или кого-то еще.       И даже ненавидеть его сейчас не получается.       —… Малфой вызвал его на дуэль, но Грэйнджер отказался, – говорит Уизли.       И это правда, но эта правда почему-то больно колет и Драко вновь не выдерживает:       — Он сказал, что я Блэк, а не Малфой! – выкрикивает он от обиды, и Грейнджер чуть морщится.       — А еще, что со слабыми не дерется! – с довольством выплевает в его сторону Уизли.       И тут Грейнджер делает шаг вперед, будто закрывая Драко своей спиной.       — Со всем уважением, сэр, – четко и ровно, полным достоинства голосом говорит он. – Малфой не может ставить щиты и дуэль между нами невозможна по объективным причинам. Нам жаль, что мы сорвали начало урока. Это больше не повторится.       И он прямо встречает взгляд профессора. Оценивающий и холодный.       — Прекрасно… Грейнджер, я доволен. Будьте добры впредь обрывать конфликт до начала урока. Вы достаточны умны для этого. Десять баллов за достойное поведение и правильную оценку сил противника. Малфой – минус двадцать баллов за несдержанность и провокацию более сильного противника. Уизли…       Рыжий Рональд радостно сверкнул глазами на профессора…       — … К следующему уроку эссе на три дюйма о вреде приобретения врагов за спиной того, кто слаб, но чей отец Глава Совета Попечителей Школы и может стереть в порошок десять Рональдов Уизли. Без помарок и без единой ошибки… или факультет потеряет пятьдесят баллов. Всем ясно?! А теперь в класс, живо!       Что грифиндорцы, что слизеринцы не желают дольше испытывать терпение профессора Реддла. Очень скоро все стоят у стены класса строем солдат и в глаза им бьет свет утреннего солнца сквозь высокие бойницы-окна. Реддл уважает маглов за единственную вещь – за идею военной дисциплины среди бойцов. А каждый маг по его убеждению обязан быть бойцом. Хоть грязнокровка, хоть чистокровный, девица или юнец – ты обязан уметь дать отпор и сдохнуть, но выгрызать победу зубами всеми силами, защищая себя и товарищей за спиной.       Класс ЗОТИ скорее зал с матами, мишенями, боевыми големами… на которых отрабатываются заклятья. Но третьекурсники доросли разве что до отработки щитов на них.       — Сегодня мы продолжим изучение щитов. При создании щита против заклятий и темных тварей крайне важна концентрация и полная выкладка всех своих сил. Это может спасти как от Адского огня, так и от нападения оборотня до подхода помощи. У большинства из вас получались слабые щиты. Но вы способны на большее и сегодня я вам это докажу. Мой ассистент мистер Люпин!       Драко растерянно моргнул, когда рядом с мистером Реддлом встал худой болезненного вида мужчина с мягкой и какой-то смущенной улыбкой. Он был одет… бедно и мантия его была полна заплаток. И весь он был какой-то потрепанный…       — Доброе утро, класс, – смущенно сказал мистер Люпин и нервно посмотрел на Реддла. – Я до сих пор не уверен…       — Они должны уметь действовать, Люпин. Действовать, а не стоять столбом или визжать и мчатся сломя голову, не думая головой! Этому можно научить только одним образом – сталкивать со своим страхом под контролем! По крайней мере сейчас.       Реддл протянул ему фиал из темного стекла.       — Выпейте зелье и займите позицию.       Люпин коротко посмотрел на него, на детей и неохотно взял фиал из рук профессора.       Реддл обернулся к ученикам, насторожено взирающие на мужчин. К изумлению Драко и под тихий вздох девочек Люпин встал в середине зала перед ними, отойдя от профессора, и стал раздеваться. Сняв мантию, застиранную рубаху, разувшись и встав голыми ступнями на холодный пол, он, поморщившись, опрокинул в себя содержимое хрустального пузырька.       — Мистер Люпин является зарегистрированным вервольфом, – зазвучал голос профессора Реддла. – Обратите внимание на его движения. На длину рук и пальцев. Вглядитесь в лицо…       Драко, как зачарованный, не мог бы и по приказу оторвать взгляд от полуголого мужчины посреди зала. Глубоко внутри, от самых пяток, стал подыматься удушающей волной страх. Волоски на шее встали дыбом, в то время как ноги будто приросли к полу. А по лицу узаконенного вервольфа прошла рябь и мучительный стон разорвал тишину класса.       — МАМОЧКИ! – Панси Паркинсон рванула к дверям.       — СТОЯТЬ! – хлестнул голос профессора и девочка встала как вкопанная. – ПО МОЕЙ КОМАНДЕ! ПАЛОЧКИ ВВЕРХ!       Мужчину посреди зала корежило и вой боли от обращающегося слился с плачем Панси и визгом Лаванды Браун, что присев на корточки, закрыла глаза и лицо руками. Палочка в поднятой руке Драко прыгала и сам он, побелев от ужаса, смотрел, как подымается с пола чудовище…       — Рры-ы… – рык зверя, втянувшего воздух и обратившего свой взор на строй детей.       — ВНИМАНИЕ!       Оборотень повел головой и глаза его скользнули по Драко…       А затем оно… рвануло вперед.       — ЩИТЫ!! – голос профессора громом пронесся по классу.       — Репелло Инимикум!!! – хор голос учеников слился и чары слетевшие с палочек слились в одно, подымая от пола мощный куполообразный щит, закрывая детей и профессора, выхватившего свою палочку.       Уродливое существо ударилось в щит в каком шаге от лица Драко.       — ДЕРЖАТЬ ЩИТЫ!!       Чудовище вновь и вновь бросалось вперед на переливающийся голубыми всполохами слитый воедино купол щита. Слова заклятья вновь и вновь срывались с уст, а палочка источала непрерывный луч чистой энергии. Силы таяли стремительно, и Драко чувствовал, что вот сейчас и…       — Палочки вниз!       Драко уже падал вниз, больно ударившись коленями в деревянный пол. Руки, упершиеся в холодные доски дрожали и подгибались. Купол над ним медленно исчезал, вокруг кто так же сидя на полу, кто привалившись спиной к стене, хватая ртом воздух, приходили в себя другие ученики.       От слабости и пережитого страха, Драко не сразу осознал что что-то изменилось.       Чудовища не было.       Вскинув голову, слизеринец испуганно огляделся, ища глазами тварь.       И сразу нашел. Посреди зала, морщась и разминая шею, стоял Люпин. Обычный человек. Не чудовище.       В стороне послышались хлопки.       — Молодцы. Каждый, кто держал сегодня щиты – сделал невозможное. Остальные сегодня… мертвы. Помните – страх главнее врага. Он убьет вас вернее любых проклятий и третье непростительное ничто перед ним.       — ЭТО ЖЕ ОБОРОТЕНЬ! – закричал кто-то из слизеринцев.       Панси.       — Мисс Паркинсон… ни один оборотень не может проникнуть в Хогвартс.       — Но… но…       — Зелье, мисс Паркинсон. Мистер Люпин на время принял облик вервольфа. Ровно на три минуты.       Три минуты?! Драко казалось прошла вечность…       — … время действия зелья вместе с обращением в зверя и обратно составляет семь минут. Кроме этого мистер Люпин находился в защитном рунном круге и мог бесноваться перед вашими щитами сколько угодно. Ни один из вас бы не пострадал.       Профессор спокойно прошел к Люпину.       — Ты в порядке?       — Я бы отдохнул недельку… – простонал тот в ответ.       Профессор с усмешкой накинул на его плечи латанную мантию.       — У тебя есть три часа до следующего урока с пуффендуем и когтевраном.       Еще один стон.       — … И год до следующего третьего курса. Остальные практические занятия будут легче.       — Очень надеюсь! – мрачно отозвался Люпин отходя от профессора и почти падая в кресло, стоящее у синего гобелена с грифоном.       Профессор же обратил свое внимание на тихих учеников, растерянно хлопающих глазами и смотрящих на мужчин.       — А теперь разбор полетов… Паркинсон и Браун – вы потеряли голову от страха, забыв все чему вас учили. За урок – Тролль. К следующему занятию жду от вас эссе на пять дюймов о вреде страха на сознание во время боя. Все, кто держал щиты пока не выложился, – получают по двадцать баллов. Гойл, Кребб, Томас и Лонгботтам – пересдача заклятья щита через неделю. Не сдадите, до конца года лишаетесь похода в Хогсмитт. Урок окончен.       Грифиндорцы и слизеринцы, на подгибающихся от слабости ногах, направились на выход. Они были бы счастливы сбежать из кабинета так быстро как могли, но у многих сердце до сих пор стремилось выскочить из груди.       — Малфой и Грейнджер, задержитесь, – догнал в спину голос декана Грифиндора.       Двое мальчиков, одинаково усталые и встрепанные, встали перед профессором. Тот молча оглядел каждого.       — Сегодня вы оба показали себя. И я не могу сказать, кто из вас был лучше другого. Грейнджер, вы знали, что Малфой не примет вашу помощь, но позволили разгореться конфликту. При этом вы держали передо мной ответ и были последним, кто опустил щит. Однажды вы можете стать великим волшебником.       — Спасибо, сэр. Я виноват перед Малфоем.       Профессор скупо улыбнулся, переводя взгляд на Малфоя.       — Малфой. Как ваш крестный, профессор Снейп, вы не отличаетесь выдержкой и даете своим чувствам волю. В вас достаточно храбрости, но пока вы не научитесь держать свои чувства под замком – бойцом вам не стать. До того как вы вошли в эту дверь сегодня – вы не могли создать полноценный щит. Не могли этого и вчера. А сегодня вы это сделали. Почему?       — Я… не знаю, сэр.       Профессор наклонился, положив ладонь ему на плечо и посмотрев прямо в глаза.       — Страх – великая сила, Драко. Он может убить, но может и спасти. Все зависит от тебя. Как ты его обернешь. На пользу. Или во вред себе. Преодолевать себя – это главное чему должен научиться каждый волшебник. Ты меня понял?       — Да, сэр, – тихо отозвался Драко.       Он испугался. Он был так напуган, что все свои силы вложил в упрямое заклятье… и оно получилось. И все же он не чувствовал гордости за это. Он повел себя как дурак! Испугался… а если бы это была иллюзия?! Ладно, девчонки! Но он-то! Поверить, что профессор приведет в школу настоящего оборотня и натравит его на них без всякой защиты!       — Полагаю, вы оба выяснили силы друг друга и вопрос дуэли не стоит. Идите.       Драко с радостью выпалил прощание и ретировался за дверь.       Грейнджер сделал шаг и остановился. Он оглянулся на профессора.       — Сэр?       — Да, мистер Грейнджер?       — Мистер Люпин настоящий оборотень, верно?       Реддл насмешливо посмотрел в сторону Люпина.       — Аргументируйте, – велел он, сложив руку на груди.       — В начале урока вы сказали, что мистер Люпин зарегистрированный вервольф. Списки вервольфов в открытом доступе и это легко проверить.       — Не достаточные аргументы. Полагаться на слово другого человека…       — Свойства оборотного, сэр, это два. Оборотное зелье помогает сменить обличье и пол человека, видоизменяя тело, но не меняя ауры и магической составляющей. Оборотное зелье не действует на нечеловеческие расы, а так же на тех, чье существо было видоизменено магией, обрядом или проклятьем.       — Под какую категорию относятся оборотни? – продолжил допрос профессор Реддл, одобрительно кивая.       — Третье, проклятье. Проклятье из раздела Магии Крови. Самого сильного, темного и неизменного волшебства. Проклятья Магии Крови нельзя снять иначе как… – Грейнджер коротко бросил взгляд на Люпина, с выражением вины.       Тот слушал с искренним любопытством.       — Да, Грейнджер… ты и в самом деле самый умный волшебник своего поколения… - опасно протянул Люпин, вставая и приближаясь к ним.       Реддл с одобрением сощурился, видя, как подобрался мальчишка.       Декан Гриффиндора подозревал, что этот мальчик имеет большие проблемы по доверию к взрослым людям и к людям в общем. Ему бы это недоверие в его детстве! Возможно тогда… впрочем, не сейчас.       — Возможно, учеников данной школы и в его возрастной категории, – поправил он Люпина. – В любом случае, да, мистер Грейнджер. Вы поймали меня на лжи. Это была моя единственная ложь сегодня?       — На этом уроке да, сэр, – твердо сказал мальчик.       — То есть, по-вашему, защита была? – уточнил Реддл. – И что заставляет вас так думать?       — Ковер, сэр. Обычно здесь только маты, а пол в основном открыт. Между нами, и мистером Люпином лежала ковровая дорожка. Под ней рунная вязь?       Реддл помолчал, задумчиво обменялся взглядами с невесело улыбнувшимся Люпином.       — Вы просите ответы на вопросы, которые вам и так известны. Избавьтесь от этой дурной привычки, – негромко посоветовал Реддл. – Вы заслужили балл к экзамену на СОВ. Будьте добры дожить до экзамена.       — Постараюсь. Сэр. До свидания, сэр. Мистер Люпин, – Грейнджер вышел, аккуратно прикрыв дверь класса.

*** *** *** *** *** *** *** *** *** ***

      — Что хотел профессор? – Харриет и Рон поджидали Германа за первым же поворотом от кабинета ЗОТИ.       — Он сказал, что доволен мной так же, как Малфоем, – Герману не хотелось рассказывать друзьям все. Он сомневался, что Рон мог понять. А вредить мистеру Люпину не хотелось. Вряд ли тому особо нравилось быть учебным пособием для ЗОТи.       Это было отвратительно.       — Что?! – возопил Рон. – Да Малфой трус!! Ты видел его?! Он свалился на колени на уроке!       Грейнджер заметил, как впереди идущий Малфой, вздрогнул и, бросив на них полный ненависти взгляд, бросился по лестнице прочь.       — Как и ты, Рон, – со злостью отрезал Герман.       — ЧТО-О?       — И половина класса тоже! – Герман встал напротив Рона, прожигая того злым взглядом. – И если ты не заметил…       — Рон! Герман! Перестаньте! – Харриет испуганно встала меж ними, вцепившись в Грейнджера.       Она справедливо полагала, что тот мог приложить Рона чем-то покрепче заклятья щекотки.       — Мы же друзья! – воскликнула Поттер.       — Это еще не значит, что кое-кто здесь не полный болван! – припечатал Герман.       — Сам такой! – предсказуемо огрызнулся Рональд.       Фыркнув, Герман досадливо отвернулся и направился прочь.       — Я в библиотеку! И советую вам сделать тоже самое! У нас зачет по зельям завтра!       — Да пошел ты! – раздалось в спину.       Герман сжал зубы.       В который раз он пожалел, что Харриет связалась с Рональдом Уизли.       Без него было бы намного лучше…

*** *** *** *** *** *** *** *** *** ***

      — И все же, я полагаю, это было слишком, профессор, – неодобрительно покачал головой директор. – Третий курс недостаточно зрел для встречи с оборотнем.       — Со всем уважением, мессир Диппет, – почтительно ответствовал Реддл. – Данные практические занятия входили в обучение студентов Хогвартса вплоть до 17 века. И в дни вашего обучения тоже.       Диппет поморщился.       — Нас познакомили с оборотнями на первом курсе. Но век нынешний, не век прошедший.       —… но это прекрасно лишало иллюзий и побуждало студентов учиться на все отпущенные им силы.       Директор согласно кивнул.       — Так говорите, Грейнджер?...       — Да, он сложил два и два. И сдается мне, ничего не сказал своим… подопечным.       — Поттер и Уизли… если дочь Поттеров я могу понять, то дружба с седьмым сыном Уизли вызывает недоумение, – хмыкнул Диппет. – На редкость бездарный вышел бы ведьмак…       — И все же мессир… они прекрасно оттеняют Грейнджера. Поттер нужна, чтобы мальчик учился бороться за тех, кто ему дорог, а Уизли, чтобы не захотел опускаться до его уровня. Магглы так воспитывают королей.       — Дай-то Мерлин, кого мы воспитаем? – вздохнул Диппет. – Мерлина или Мордрета? Я уже ошибся с Альбусом. Он где-то там, прячется со своими приспешниками, плетет сети… и наш мир в опасности. Создать Завесу против магглов, как в старые времена, сможет только этот мальчик… но что говорит Пророчество? Его конец нам не известен.       — Мы должны защищать Грейнджера, – проговорил Реддл. – Это наш долг. У него есть потенциал. Я лично прослежу за его обучением. Я не позволю Дамблдору приблизиться к нему.       — Я верю вам, Марволо. Верю. Вы тоже могли бы стать…       Реддл промолчал. Да, он мог бы исполнить то Пророчество. Возможно. Если бы на первом курсе его бы не нашел Дамблдор. Если бы он был более недоверчив и более умен… Дамблдор никогда не заинтересовался им, не узнал бы о его родстве с Гонтами, не захотел бы измерить его потенциал… и не счел его уровень подходящим уровню предсказанного Принца Завесы, выросшего в тени маглов.       Прекрасное орудие, чтобы исполнить его План.       Объединить мир маглов и мир волшебников… что может быть безумнее?!       И для чего?       Если маглы порождают волшебников, то общий мир с ними возродит и обновит их мир. И Альбус Дамблдор придумал целое Учение, в которое многие истово уверили. Но если вчитаться между строк этого Учения, то волосы становились дыбом. Чтобы дать путь новому обновлению, нужно уничтожить старое. И тогда на пепле умерших древних родов, восстанут, подобно фениксу, новые Рода Магии.       Это означало смерть всем старым родам, всем 28 священным. Прюэтам, Малфоям, и множеству других.       Разум безумца никто не может постичь… Реддл и сейчас не мог понять, почему Дамблдор назначил его на роль Темного Мага. Он влез в его сознание на первом курсе, заложил ментальные закладки, накладывал империо, заставлял делать такое, что Реддл не сделал бы никогда. Но на пятом курсе Дамблдор перестарался. Он внушил ему страх перед смертью, которую могла принести война среди маглов. И он, мальчишка, смог прорваться к директору Диппету, умоляя оставить его на лето в Хогвартсе. И старый волшебник смог разглядеть нечто большее чем страх. И проверил. И ужаснулся.       Диппет спас его.       И ради старого мага он теперь сделает все. Он поможет Грейнджеру стать тем Принцем.       Он не сможет никогда… из-за крестража и убийства семьи отца. Империо, не империо… а на нем проклятье крови.       Так что пусть мальчик обретет силу, станет Принцем из Пророчества и сотворит Завесу, победив Темного Феникса.       А он будет рядом.

*** *** *** *** *** *** *** *** *** ***

      … Драко злился.       Золотое Трио сидело в библиотеке за одним столом и обсуждало Малые Зелья Исцеления. На третьем курсе изучают три простых зелья практически и дюжину теоретически. Драко мог сказать многое и не заглядывая в какие-то книжки, но… кому это надо?       Иногда он проклинал свой зеленый галстук, что отрезал его от других факультетов. Отец сразу ему сказал, что Малфои заключили вечный контракт на поступление в Слизерин. Каким бы ты не был, ты будешь носить зеленые цвета Слизерина. Но Драко просто не мог думать о том, куда он бы ПОПАСТЬ если бы… кем бы он был?       Может сейчас он сидел бы рядом с Грейнджером и Поттер, вместо этого рыжего недоразумения?!       На слизерине у него не было друзей. Там было важно доказать, что ты не только из старой чистокровной семьи, но и что ты достаточно сильный. Были Посвящения, лишь пройдя которые тебя признавали полностью достойным Дома Слизерина и Крови Предков.       Драко провалил все.       Крестный пытался помочь, но…       Как можно выпить горячую кровь летучей мыши?!       Или глубокой ночью спуститься одному по длинной крутой лестнице в грот под Замком и провести ночь, читая Старые Заветы Мабб в круге Основателей беспрерывно и будучи голым?!       Он должен был трижды победить грязнокровку, за одну неделю, громогласно бросив ему вызов…       Он не выполнил ничего.       Драко злился на весь мир и больше всего на себя.       Грейнджер был прав.       Он слабый.       Драко склонил голову над книгой, но не мог заставить себя прочесть ни строчки. Он пытался не слушать привычный шум библиотеки, голоса за соседними столами… и в какой-то миг это даже получилось.       — Эй, Малфой.       Драко вздрогнул.       — Чего тебе, Грейнджер? – прошипел он.       — Можно сесть к тебе? Здесь ближе к прикованным книгам.       — Со своими дружками?! – Драко с ненавистью обжег взором Грейнджера.       — Они ушли, – пожал тот плечами, спокойно положив свои тетради и свитки на стол. – Рон просто болван.       Драко изумлено и неверяще вытаращился на грифиндорца.       — Если бы не Харриет, я заставил бы его танцевать до самой Башни, – мрачно признался Грейнджер. – Он не должен был говорить про тебя… эти гадости.       — Не нуждаюсь в защитниках, – огрызнулся Драко, отворачиваясь. – Проваливай, Грейнджер!       — Знаешь, это не конструктивно, – насмешливо протянул Грейнджер и уселся рядом несмотря на гневную гримасу белобрысого слизеринца. – Мне нужна помощь по квалификации Малых Лекарственных Зелий. А ты, если верить профессору Снейпу, их знаешь.       — С какой стати мне тебе помогать?! – взвился Малфой.       — Потому что я хочу с тобой дружить, ясно?       Драко поперхнулся.       Что?       Никто не предлагал ему дружбу.       Никто.       — Мне правда нужна твоя помощь, я не понимаю логики распределения зелий в группы, – негромко продолжил Грейнджер, несмотря на него. – Вот, к примеру, малое кроветворное и кровоостанавливающее. Почему они не в одной?       — Потому что одно восполняет кровь в теле, а другое останавливает кровотечение, делая кровь вязкой. И составы разные, дубина! – вырывается у Малфоя. – Смотри сюда, один раз объясняю!       Профессор Реддл усмехнулся, смотря на две мальчишеские головы, склонившиеся над одной книгой.       Может эти два упрямца и смогут подружиться?