Живой для мёртвого

      Арсений кричит, рвется встать с койки и плачет. На истеричный ор приходят доктора, пытаются утихомирить мужчину. Не получается. Он царапается, ногами отпихивает их руки в медицинских перчатках. Из-за того, что по голове словно бьют молотком, сил на сопротивление не хватает, и Попову вкалывают успокоительное. Ещё несколько минут мучений и он наконец засыпает крепким сном, иногда громко вздыхая. Сережа тихо уходит сразу же, как брюнет перестает нервно дышать, на прощание погладив теплой рукой взмокший лоб. У него есть свои личные дела, работа, отношения, из-за которых он не может остаться в клинике. В помещении становится ещё тише, ещё печальнее и отчаяннее. Наверное, если бы Антон был жив, то обязательно бы пожалел своего Арсюшу, остался с ним, пока чёртовы врачи не начали бы его выгонят. Он безумно ценил его. Безумно. Настолько сильно, что был готов бежать за ним хоть на край света с закрытыми глазами.       В одном тягучем сне пролетают 10 дней реабилитации Арсения. Обработка ран, восстановление после сотрясения мозга II степени, прием кучи таблеток, тошнотворная пища, уколы успокоительного каждую ночь — так и проходило то время. За этот срок мужчина сильно похудел. Парный браслет из красной нитки стал безвольно болтаться на и так костлявом запястье. Мельком глянув на аленькую ниточку, в голове проносятся счастливые воспоминания с Антоном. Темно-голубые радужки начинают блестеть под светом белой люстры. В уголках глаз собирается соленая влага, но не течет дальше. Такое чувство, что сердце тыкают самым острым ножиком с ядом на кончике. Истерика потихоньку затмевает разум, но не выходит наружу. Попов громко дышит через рот, вбирает полные лёгкие воздуха, чтобы закричать на весь этаж. Вдруг в палату заходит медсестра на маленьком каблуке, с ярко-синим маникюром и двумя блондинистыми косичками. Несомненно, она выглядит свежо и отдохнувше, как не до конца распустившийся бутончик цветка лилии.       - Арсений Сергеевич, хочу осведомить вас о том, что сегодня — день вашей выписки. Можете пройти на первый этаж к столику регистрации, чтобы забрать справку, - улыбнувшись, сказала девушка и дальше пошла по своим делам, не ожидая ответа пациента.       Мужчина сел на койку, потирая шею. От резкого подъёма в глазах потемнело на несколько секунд. Неприятное чувство. Когда эффект прошел, он молча, ни о чем не раздумывая собрал свои вещи, забрал бумаги с какими-то анализами и другими врачебными записями, оплатил лечение и вышел из здания. Вне больницы, вдали от запахов таблеток и спирта, Арсений почувствовал себя свободно. Но эта свободна пугала его. Черные волосы легко развевались на ветру, а в голове - пустота.       Что делать? Куда идти? Я остался один?       После недавних событий любые эмоции пропали. Да и вообще, Арс устал. Он устал хоть что-то делать. Он хочет вернуться на десять дней назад и все исправить. Пожертвовать своей жизнью ради Антона, сделать ему лучше. Но, к великому сожалению, это невозможно. Брюнет понимает это как никогда хорошо и вызывает такси, чтобы попасть в пустой дом. Садясь в машину, он игнорирует приветствие водителя, потому что слишком устал и включает мобильник. На смартфоне осталось 10 процентов, но этого хватит, чтобы зайти во Вконтакте и открыть страницу Антона Шастуна. «Был в сети 23.07». Пальцы, обвивающие телефон резко сжались до побеления костяшек. Мужчина кусает губу до крови, чтобы молчать. Чтобы не начать навзрыд кричать Антону, просить вернуться к нему. Во рту ощутился металлический вкус крови. Он отрезвляет и дает надежду на спокойную поездку без нервных срывов.       - Арсю-юш, - кто-то прошептал прямо на ухо брюнету. И голос будто знакомый, но настолько тихий, что не опознать.       Он дёрнулся на звук, но продолжения фразы уже не было. Его удивило это, но не до такой степени, чтобы усердно искать источник звука. Единственное, чего парень на данный момент хочет - это лечь в кровать и проспать минимум сутки.       - Мы доехали. Оплата прошла в приложении. Хорошего дня, - басистым голосом пожелал водитель.       На это Арсений лишь угукнул, вышел из машины и начал шариться по карманам, чтобы найти ключи. Ключи. Вспомнив тот момент, он понял, что кто-то очень доброжелательный вернул ключи в рюкзак. Брелок с колокольчиком звонко дзынькал, ударяясь о другие ключи в связке. Не помыв руки и не разуваясь, мужчина упал на кровать. Сил нет даже на то, чтобы укрыться одеялом. Пролежав так пару минут, тот провалился в чуткий сон.       - Арсюша мой, не надо обо мне беспокоиться, - кажется, и во сне с ним кто-то разговаривает. - Ты ещё пожалеешь о том, что остался жив, - голос понизился, будто дьявольский, и стал устрашающим.       Часто вздыхая, уже совсем не сонный мужчина очнулся. Для себя пометив, что надо купить антидепрессанты, он посмотрел на настенные часы. Ровно шесть утра. Нет, Арсений больше не заснет, если не пойдет на кладбище. Он должен навестить своего котенка. Как бы больно это не было, он обязан. С такими мыслями, мужчина открыл гардероб и выбрал черную одежду. Черные брюки и такого же цвета водолазка. Переодевшись, его взгляд остановился на отражении в зеркале. Выглядит болезненно плохо. Огромные круги под глазами, отросшая щетина, растрепанные волосы, красные щёки от слёз, обкусанные губы и строгая одежда, безбожно висящая на тощем теле. От своего вида у мужчины едва не появились рвотные позывы. Надо быстрее съездить на то самое место, а после залечь в ванну на часов так пять.       Спустя минут двадцать молодой человек оказался на кладбище. Ни души. Лишь мёртвая тишина, из-за которой в горле образовывается ком, намеревающийся выйти в форме нервного крика о помощи. В трясущихся руках красуется букет с чётным количеством алых роз. Он идёт дальше, подходя всё ближе к могиле, где захоронен его мальчик. Ноги еле передвигаются, а руки ослабевают хватку. Вот и она. Маленькая могила с портретом юноши. По спине прошлись мурашки. «Его больше нет с тобой» - проносится в голове сотнями голосов. Тело немеет, и Арсений падает на колени, склонив голову вниз. Плечи судорожно дрожат. Солнце, которое несколько минут назад ярко светило - умерло, на его место пришёл ливень. Держа розы близко к груди, мужчина громко всхлипывает и плачет. Его мальчик лежит в гробике под толстым слоем земли, без возможности вернуться в мир людской. Черная шевелюра намокает под дождем, и по прядкам стекают капельки дождя, капая на мёртвую почву. Перед глазами всё размывается. Голова начинает раскалываться то-ли от давления, то-ли от безудержного количества эмоций, которые не могут выйти наружу. И Попов кричит. Срывая голос, чтобы его было слышно Антону.       - Вернись! Вернись сюда, блядь! ДАЙ МНЕ ВСЕ ИСПРАВИТЬ! - Он кладет розочки к надгробию и сжимает руками колени. Все в его жизни в миг рухнуло и больше никогда не починится. Смысл всего его бытия в этом прогнившем мире захоронен навсегда. Когда Арсений поднимает голову к небу, слёзы смешиваются с дождем. Горло болит от сорванного голоса, его всего знобит, а по телу идет дрожь, будто многочисленные разряды электрического тока. Ему холодно. Ему мокро. Ему одиноко. Ему пусто. Ему мерзко. Ему не хочется жить. Когда тот закрывает глаза от опустошённости, на мокрое плечо приземляется почти невесомая рука. Хватка крепкая, знакомая. Вот бы это был тот самый человек... От этих мыслей и так красные глаза покраснели с новой силой.       - Кто умер, Арсюш? - домашний и знакомый мурлыкающий голос обратился к нему.