Это был всего лишь поцелуй! / It was only a kiss!

Запыхавшиеся, они прижались друг к другу, Сириус крепко обхватил Ремуса, который, хотя и оценил его энтузиазм, медленно начал синеть из-за перекрытого доступа к кислороду. — Ты… меня убьешь… С… Сириус… — задыхаясь, пробормотал он, и Сириус хихикнул. — Сожми меня покрепче, Луни, и мы умрем вместе, как те двое из пьесы Шейки. — Ш…ек…спира, — поправил Ремус, не в силах сдержаться и отталкивая Сириуса. — С…ир…рриус. Сириус захихикал и ослабил железную хватку на теле оборотня, а затем перекатился на спину и умоляюще потянул своего парня за руку, пока Ремус не подчинился и не растянулся на груди Сириуса. Сириус улыбнулся и вздохнул, переплетая свои руки и ноги с длинными конечностями Ремуса. Признаться, ему нравилось, когда тот лежал на нем, и он широко улыбнулся в каштановые волосы, щекотавшие ему нос. Ремус почувствовал его улыбку и пробормотал: — Чего ты там ухмыляешься, Бродяга? — Просто думаю, как я ошибался, — ответил Сириус, и Ремус поднял голову: оборотень нахально ухмылялся. — Мерлин, срочно пишем в Ежедневный пророк: Сириус Блэк признался, что дважды за день в чем-то не прав, — поддразнил он. — Погоди, я захвачу камеру, чтобы мы могли запечатлеть этот момент… — Он сделал вид, что собирается встать с кровати, и Сириус фыркнул, оттаскивая его назад, чтобы он оставался у него на груди. — Дрочила, — пробормотал он, отгоняя от себя неприятные мысли поцелуем в висок. — Не так давно ты умолял меня сделать именно это, а теперь смеешь использовать это против меня… — надувшись, сказал Ремус, и Сириус рассмеялся. — Заднеприводный. — Глиномес. Сириус поднял брови. — Ну и кто же теперь переходит на буквальные оскорбления, Луни? — сказал он. Ремус рассмеялся, и Сириус не мог не улыбнуться выражению чистого счастья на лице парня, зная, что оно отражается на его собственном. Быть таким радостным было почти грешно. — Ну так что? — сказал Ремус, зарываясь в бок Сириуса. — В чем ты ошибся на этот раз? — Думаю, я мог бы быть снизу, — признался Сириус, а затем не удержался и поддразнил Ремуса. — Если бы я был геем, конечно. — Если бы ты был геем? — Ремус фыркнул в подмышку. — Я никогда ещё не встречал более пламенного педика. — Посмотри в зеркало, Лунный мальчик. Ремус рассмеялся и перевернулся на бок. Сириус повторил его позу и приподнялся на локте, когда его осенила мысль. — Знаешь, может, мне было так трудно назвать себя геем, потому что на самом деле меня не привлекают парни… — подумал он, усмехнувшись, когда увидел недоверчивый взгляд Ремуса. — Я имею в виду других парней. Я никогда не смотрел на другого пацана и не думал: Вот бы отхватить кусочек этой сочной задницы… — Слава Мерлину, мне бы не хотелось думать, что у парня, с которым я трахаюсь, могут быть такие пошлые мысли… — сказал Ремус, наморщив нос. — Заткнись ты, — сказал Сириус, игриво потрепав Ремуса по сморщенному носу. — Я пытаюсь, бляха-муха, тут быть вообще-то чертовски романтичным и заботливым, сообщая тебе, что ты — единственный парень, которого я когда-либо хотел. Уголок рта Ремуса дернулся, и он, пытаясь сдержать широкую ухмылку, ответил: — То же самое, мистер Блэк. — И я больше не хочу, чтобы мы это скрывали. Ухмылка Ремуса немного померкла, и он потрясенно уставился на Сириуса. Брюнет заметил его удивление и поспешно попытался объясниться. — Просто… у меня было время подумать о том, что Пит сказал сегодня утром, и… это несправедливо, что Джеймс может засовывать свой язык в глотку Эванс, когда ему вздумается, а мы даже не можем держаться за руки в нашей собственной общей гостиной. Ремус неуверенно нахмурился, словно не был уверен, что правильно расслышал Сириуса. — Ты хочешь, чтобы мы… сделали каминг-аут? — Речь не о параде и фейерверке в Большом зале, чтобы раструбить об этом всем и каждому, — поспешно сказал Сириус. — Но… разве не классно было бы не притворяться, что мы случайно коснулись друг друга в общей гостиной? Ремус замолчал на долгую минуту, между бровей залегла морщинка, когда он задумался. — Ты ведь в курсе, что некоторые люди отреагируют так же, как Регулус? — сказал он в конце концов. — Я знаю, — ответил Сириус и прикусил губу: ему нужно было время, чтобы привести мысли в порядок. Откинувшись на край кровати, он нащупал свою палочку и, когда пальцы сомкнулись вокруг нее, произнес пару быстрых очищающих. Ремус внимательно наблюдал за ним, почти что видя, как в его голове крутятся шестеренки, и терпеливо ждал, когда тот озвучит то, что пытался сформулировать. Наконец Сириус снова поднял глаза на Ремуса. — Что, если мы подождем до экзаменов, а потом расскажем всем, кому захотим? — неуверенно предложил он. — Тогда, если люди плохо отреагируют, нам не придется долго с этим иметь дело. Ремус закусил нижнюю губу, и Сириус наклонился, чтобы поцеловать его. — Прекрати, а то кровь пойдет. Ремус рассеянно улыбнулся, а затем сказал, нахмурившись: — Ты правда что ли думал об этом? Сириус кивнул, затем сам закусил губу, не решаясь затронуть другую тему, о которой он думал весь день. — И я подумал, что когда мы уедем из Хогвартса… — он сделал глубокий вдох. — Можетнамжитьвместе? Ремус наморщил лоб. — Это какое-то новое заклинание? — спросил он, сохраняя спокойный тон, и Сириус нахмурился, зная, что Ремус понял его и просто уклоняется от ответа. — Лунатик… — Или, возможно, какой-то экспериментальный сглаз… — Давай жить вместе, — повторил Сириус, тщательно выговаривая каждое слово, чтобы не было никаких шансов на недопонимание. Ремус на мгновение замолчал, а затем тихо сказал: — Я так и думал, что ты именно это и сказал. Сириус нервно пожевал внутреннюю сторону щеки. Не слишком ли он поторопился? — Ремус, ничего страшного, если ты не хочешь… — начал он, но Ремус прервал его. — Ты ведь понимаешь, о чем просишь, да? — нахмурившись, спросил он, глядя в серые глаза Сириуса. — Ты ведь просишь меня не твоим соседом быть, Бродяга. Ты просишь быть твоим… — Женой? — Сириус ухмыльнулся, и оборотень бросил на него взгляд. — Партнером, — твердо поправил он. — Но… обязательства будут такими же, как и в браке, Сириус. Это большой шаг, и я не пойду на него, пока ты не поймешь, что это значит. — Как ты точно подметил ранее, я практически гений, — сказал Сириус, на его губах играла слабая улыбка, но взгляд его был прикован к глазам Ремуса. — Я точно знаю, о чем прошу, Ремус. Мы живем вместе уже семь лет, и нет ничего, чего бы мы не знали друг о друге. Я безумно скучаю по тебе, когда мы не рядом… и тоскую гораздо сильней, чем хочу признаться, боясь, что ты бросишь меня за то, что я был таким тупым и не понимал, что люблю тебя уже много лет… Ремус захихикал, и Сириус крепче обнял его. — Я хочу быть с тобой, Ремус. Ты — моя семья. Ремус ничего не ответил и, несмотря на грозное предупреждение Сириуса, продолжал терзать губы. Сириус нахмурился, заметив его нерешительность, немного обидевшись на то, что Ремусу потребовалось так много времени, чтобы принять решение. — Луни, если я действительно поторопился… — Дело не в этом. Просто… — вздохнул Ремус, отводя взгляд, и Сириус вдруг подумал, что знает, в чем дело. — Обычно ты обсуждаешь такие вещи с мамой, верно? — спросил он и понял, что попал в точку, когда грустные голубые глаза встретились с его серыми. Ремус кивнул, и Сириус ободряюще улыбнулся. — Все в порядке, Ремус, — сказал он ему. — Может, сначала ты поговоришь об этом с отцом? Выражение лица Ремуса было нечитаемым, он продолжал пристально смотреть на Сириуса, который ненавидел тишину и начал выпаливать первые пришедшие на ум слова, чтобы заполнить пустоту. — Я знаю, что тебе, наверное, больше всего не хватает ее именно в такие моменты — когда есть что-то, о чем хочется с ней поговорить, — пробормотал он, немного обескураженный пристальным взглядом Ремуса. — Когда я ушел из дома в прошлом году, Джеймс был великолепен. Он попросил меня с ним поговорить, и я поговорил, но все, о чем я думал, это то, что я хочу, чтобы ты был рядом, чтобы я мог поговорить с тобой или просто с тобой посидеть; в любом случае ты бы точно знал, что я чувствую и что мне нужно, чтобы почувствовать себя лучше. Поэтому, думаю, раньше ты обращался к маме с подобными вещами… — Хорошо. Сириус так разгорячился, что чуть не пропустил тихо сказанное Ремусом слово. Он выпалил: А?, и Ремус улыбнулся. — Хорошо, — повторил он. — Мы будем жить вместе. Лицо Сириуса засветилось. — Правда? — спросил он, и Ремус не смог удержаться от хихиканья. Под возглас Омф! Сириуса Ремус вытянулся вдоль его тела, чтобы они соприкасались полностью ото лба до пальцев ног. Ремус заглянул в глаза Сириусу, и носом потерся о его нос. — Я скучаю по маме, — тихо сказал он. — И да, я бы сначала обсудил это с ней, но в конце концов я бы принял решение сам. Я бы прислушался к зову своего сердца. На лице Сириуса расцвела медленная улыбка, и Ремус широко ухмыльнулся, а затем наклонился и поцеловал того в плечо. — Пожалуйста, скажи, что твое сердце хочет поиграть со мной в счастливую семью, — хрипло сказал Сириус. Голос Ремуса был приглушенным, его лицо все еще было зарыто в шею Сириуса, но слова прозвучали громко и отчетливо… — Больше всего на свете. У Сириуса чуть не треснула челюсть от невероятно широкой улыбки. Он наклонил голову и поцеловал Ремуса в ухо — самое близкое, до чего мог дотянуться. Ремус издал удовлетворенный звук, поднял голову и предложил свои губы для такого же поцелуя. В течение нескольких минут воздух был наполнен множеством подобных звуков в разных тембрах, пока парни неистово целовались. Сириус откинул голову назад, когда Ремус оторвался от его губ, проводя горячими поцелуями по чувствительной коже горла. Оборотень издал одобрительное урчание, очень похожее на что-то животное, как будто волк вырывался наружу и рычал, выражая свое одобрение. Брюнет вздрогнул, когда зубами Ремус слегка прошелся по точке пульса, а затем проделал путь к ключице. — Пора проверить теорию? — спросил Ремус, его голос был низким и полным желания. Сириус приоткрыл глаза, наблюдая, как Ремус берет в рот коричневый сосок. — А? Ооооо, как хорошо… — задыхаясь, произнес он и запустил руки в мягкие локоны Ремуса. Он громко застонал, когда Ремус прикусил зубами затвердевший узелок, а затем провел по нему языком, успокаивая. — Ты упомянул, что, возможно, тебе зайдет быть снизу, — напомнил Ремус, проводя ртом по упругой груди Сириуса. — Как насчет попробовать и проверить? Он с надеждой посмотрел в лицо Сириуса, и брюнет лукаво ухмыльнулся. — Самое, блять, время, Лунатик, — решительно заявил он, протягивая руку, чтобы открыть ящик тумбочки и нащупать маленький тюбик со смазкой, который он там хранил. Он достал его и протянул Ремусу, с нетерпением раздвигая ноги. Ремус захихикал, забирая у Сириуса смазку и бросая ее к изножью кровати. — Попридержи-ка своих гиппогрифов, Бро, — сказал он со смехом. — Я не собираюсь с этим торопиться. Сириус застонал, увидев, как на лице Ремуса расплылась дьявольская ухмылка, которая могла бы посоперничать с самой лучшей улыбкой Сириуса. Он знал, что Ремусу безумно нравится дразнить его. — Ремус, — жалобно попросил он, но тот проигнорировал его, опустив голову и продолжив путешествие губами по груди Сириуса. Ремус залюбовался гладкостью и совершенством слегка очерченных мышц, не в силах сдержать прозвучавший возглас восхищения и покраснел, когда Сириус хихикнул. — Ты только что назвал меня красивым, Луни? — спросил он, и Ремус покраснел ещё пуще. — Заткнись, — огрызнулся он. — Назвал! — Я сказал, заткнись, — прорычал Ремус, отстраняясь. — Или ты хочешь, чтоб я остановился…? Сириус решительно покачал головой, имитируя молнию на губах, затем откинул голову назад и застонал, когда язык Ремуса вернулся к его коже. Переведя дыхание, он тихо сказал: — Я тоже считаю тебя красивым, Луни. — Ремус сделал паузу, а затем прижался легким поцелуем к его животу, и Сириус понял, что это была его благодарность. Он улыбнулся, глядя, как мягкие горячие губы продолжают свой путь на юг, переходя на усыпанные волосами ноги и царапая зубами чувствительную кожу за коленями. Сириус громко и протяжно застонал, потрясенный жаром, который пронесся сквозь него, как молния, от ощущения рта Ремуса. — Мерлин милостивый, Ремус! — воскликнул он, и Ремус захихикал: вибрация защекотала нежную кожу Сириуса и заставила его застонать, его член запульсировал от желания. Никто никогда раньше не целовал его в это место, и он с удивлением обнаружил, что это его эрогенная зона. Ощущение языка Ремуса, ласкающего эту складку, почти развязало ему руки, и он крепко вцепился в волосы оборотня, осторожно отстраняя его, так как желание кончить прямо сейчас грозило захлестнуть его. — Если ты продолжишь в том же духе, я кончу, — предупредил Сириус. Ремус усмехнулся и посмотрел на темно-красный налитый член Сириуса, удивляясь его твердости. — Так тебе это действительно понравилось, — пробормотал он, удивляясь, что такое невинное прикосновение довело Сириуса до такого состояния. Сириус едва его слышал, рукой Ремус начал гладить его член. — Ремус… боги… мне так оху… оххх… Слова испарились, когда губы Ремуса сомкнулись вокруг него, обдав бархатным мягким теплом его пульсирующую длину, и он отдался талантливому рту оборотня. Его возбужденный кончик ударился о что-то нежное, но твердое, и Сириус вскрикнул, стараясь не дернуться, когда понял, насколько глубоко он вошел ему в горло. Ремус застонал, посылая восхитительные вибрации по члену Сириуса, возбуждение начало скапливаться у основания, и Сириус почувствовал, как вот-вот кончит. — Боги, Луни! Ос… остановись. Он оттолкнул Ремуса от своего члена, задыхаясь и сжимая простыни под собой, пытаясь хоть немного взять себя в руки. Сконцентрировавшись на своем дыхании и на образе МакГонагалл, преподающей Трансфигурацию в бикини со стрингами, он сдержался, а в это время Ремус потянулся к выброшенному тюбику со смазкой и, дрожащими руками, как и Сириус прошлой ночью, открутил крышку. Сириус распахнул глаза, когда почувствовал, как прохладный скользкий палец гладит вход в его тело, и одобрительно застонал, приподняв бедра, пытаясь заставить Ремуса перестать дразнить его. Ремус улыбнулся, продолжая массировать вход Сириуса. — Рееееемус! — простонал он, нетерпеливо ерзая, а затем задыхаясь от неожиданности, когда пальцы стали проникать в него — не нежно, как в первый раз, а грубо, одним сильным толчком погружаясь до самого основания. Он застонал, глядя на Ремуса широкими, полными вожделения глазами. Вторжение обожгло, причинило боль, возбудило его больше, чем он думал, что это возможно. — Блять, Ремус! — хрипло прошептал он. — Сделай так еще раз. Ремус ухмыльнулся, в его глазах появился блеск, который Сириус видел лишь однажды — в глазах Лунатика в ту ночь, когда он сжал своими сильными челюстями горло Бродяге. Сириус почувствовал, как его пронзила дрожь желания, и улыбка дернулась в уголке рта, когда он вспомнил фразу из маггловской сказки, о которой когда-то рассказывал Ремус. — Действительно, большой и страшный серый волк, — пробормотал он. Ухмылка Ремуса превратилась в оскал, и его пальцы задвигались, то выходя, то снова входя в него с той же силой, что и раньше, вызывая ту же реакцию, заставляя Сириуса выгибаться дугой. — Блядский Годрик! Оборотень развёл пальцы, его глаза потемнели, когда он увидел, как брюнет приподнялся на пятках, и начал орудовать пальцами ещё интенсивней. Похоть захлестнула его, когда он попал в сладкую точку Сириуса, и тот, выкрикнув его имя, выгнулся дугой, словно его ударили током. Когда его спина снова коснулась матраса, Сириус резко поднялся в сидячее положение и схватил Ремуса за запястье. Его серые глаза опасно сверкнули, и Ремусу вдруг стало трудно дышать, так как потребность в Сириусе поглотила его. — Трахни меня, Ремус, — яростно сказал Сириус. — Сейчас же. Ремус сжал челюсти и приказал: — А где Пожалуйста, Лунатик? Сириус хныкнул, затем Ремус в последний раз надавил пальцами на простату Сириуса, вывернув их, и анимаг закричал: — Пожалуйста? Блять, умоляю, Лунатик! Они оба уже задыхались, когда Ремус убрал руку, и голос оборотня прозвучал грубо и жестко, когда он толкнул Сириуса обратно на кровать и потребовал: — Перевернись. Сириус чуть не кончил на месте от звука этого голоса, но крепко зажмурил глаза, подавляя желание, и стал быстро подчиняться этому неожиданно доминирующему и чертовски СЕКСУАЛЬНОМУ Ремусу. — Где ты, черт возьми, прятался все это время? — пробормотал он, а затем вскрикнул, когда Ремус резко шлепнул его по заднице. — Не наглей, шавка, — приказал Ремус, и Сириус отчаянно застонал. — Ебать, таким ты мне нравишься, — простонал он. Руки Ремуса обхватили бедра Сириуса, притягивая его задницу к своему паху, и стал тереться о скользкую ложбинку. Сириус умирал от нетерпения и начал неистово ёрзать на матрасе. — Хорош дурачиться, Луни, трахни уже меня, — взмолился он и тут же задохнулся, почувствовав, как член Ремуса упирается ему в анус. Он прогнул спину, чтобы обеспечить лучший доступ, и услышал, как Ремус издал вздрагивающий вздох, прежде чем толкнуться в него. Ремус надавил, и Сириус почувствовал раздирающую боль, когда головка толстого члена вошла в девственный проход. — БЛЯТЬ! — закричал Сириус, не в силах сдержать крик боли. — Прости… — прошептал Ремус, но Сириус покачал головой. — Нет, — настаивал он. — Просто… сделай это. Ремус не стал просто делать, а дал Сириусу еще несколько секунд привыкнуть к ощущениям, после чего стал медленно входить в него, растягивая тело Сириуса дюйм за дюймом. На лбу Ремуса выступили капельки пота, когда он пытался противостоять порыву голодного внутреннего волка ворваться в эту тугую, скользкую задницу. Он приостанавливался каждый раз, когда давление становилось слишком сильным и когда был уверен, что вот-вот потеряет контроль. Он ждал, пока к нему вернется самообладание, прежде чем возобновить свои движения. Сириус стонал под ним, рукой медленно поглаживая собственный член, а Ремус искусал губы в кровь, пытаясь сдерживаться изо всех сил. — Ремус, пожалуйста? — произнёс Сириус, начиная подмахивать бедрами навстречу медленным, неглубоким толчкам Ремуса. — П… помедленней, — сумел выдохнуть Ремус. — Я… вот-вот… — Я тоже, — сказал Сириус, двигая рукой по члену все быстрее. — Ремус, трахни меня. Ремус издал хныканье, а затем контроль выскользнул из его пальцев, когда Сириус сильно толкнулся бедрами назад, насаживаясь на член Ремуса. — Блять! Ебать, Бродяга… — закричал он, и кровь забурлила в жилах так, что вся его сдержанность вылетела в окно, и он отстранился, а затем резко толкнулся внутрь. Горячие, сжимающиеся стенки стискивали член Ремуса, а пальцы до боли впивались в бедра Сириуса, когда он пытался сопротивляться желанию просто кончить, кончить, кончить в эту тугую, сочную задницу. Ремус задвигался сильнее, желая как можно глубже погрузиться внутрь, и Сириус закричал от удовольствия, когда длинный член нашел свою цель. Не выдержав прямого попадания в простату, Сириус тут же достиг оргазма и бессвязно забормотал, когда сперма брызнула на кровать под ним. Его мышцы нестерпимо сжались вокруг члена Ремуса, и он не смог больше сдерживаться, выкрикнув Сириус!, когда его настигла мощная разрядка. Сириус рухнул на кровать лицом вперед, Ремус навалился на него сверху, и они лежали в беспорядке, тяжело дыша и обливаясь потом, который быстро остывал на их коже. Через несколько минут Ремус услышал, как Сириус хихикнул. — Что? — спросил он, охрипшим от последнего громкого крика голосом. Сириус повернулся к нему, глядя на Ремуса сквозь влажную от пота челку. — Я определенно снизу.