я забуду тебя

      Назвать это привычным — будет звучать сумасшедше. Хотелось бы это забыть, да только он не остановится.       Миссис Эйстер вела своего сына вверх по лестнице, служа носилками живому трупу. Он верно был мертв внутри, знакомые стены дома еще больше разъедали в его сердце дыру, ведь Лиам вернулся к тому, от чего так стремительно пытался сбежать. Вот мать приговаривает о том, что все наладится, поправляя одеяло и подпирая им тело сына, следом подходит к рядом стоящему стеллажу в комнате, где единственным освещением служит полоса света улицы из-за занавесок. Она смиренно стоит напротив него, снова и снова произнося молитву перед многочисленным иконами на полках.       Мама Лиама, Мисс Грейс Эйстер, работает певчей в левом хоре христианской церкви, что находится на главной улице их городка. Вместе с тем, очевидно, она очень верующая женщина, отдавшая свое сердце и душу безукоризненной вере в Бога. Она находит упокоение в общении с господом, исполнение его воли является для нее вершиной христианского совершенства. С тех пор, как Лиаму исполнилось примерно 15, она не оставляет попытки умалить его грехи перед Богом. Каждый день начинается с утренней молитвы, каждый вечер заканчивается с молитвой перед сном, что, стоит отметить, является само собой успокоением для Мисс Эйстер. Сам Лиам не придавал этому значения, он зачитывал каждодневный заученный сценарий, стараясь не подать вид, что нечто пугающее извне коснулось и омрачило его душу уже очень давно. Какое-то существо, сложившее свои щупальцы в удавку на шее Лиама и не позволяющее сделать вздох без его разрешения, существо поглотившее его душу и. сердце. — Держи спину прямо, закрой глаза, — с беспокойством произнесла Мисс Эйстер, сложив руки перед собой, — не будь упрямым, ты обязан произнести молитву и сделать это правильно, Лиам, — в ее взгляде можно было заметить многочисленное беспокойство, а морщинки на лбу, кажется, стали постоянной частью выражения ее лица. — Ты стареешь, и проблемы одна за другой сваливаются на тебя каждый день, — тихо произнес Лиам. — Что? Почему ты это говоришь? — мисс Эйстер склонила голову вперед, опустив подбородок, из-за чего могло показаться, что она разозлена, однако это не так. — Господь Бог не позаботился о тебе, — уже громче произнес Лиам, не отводя взгляд от тарелки с едой, к которой он так и не притронулся, продолжая ковырять вилкой содержимое. — Ты тешишь его самолюбие, бултыхаясь на дне, словно рыбка, выплывшая по своей глупости на сушу. Что же ты получила от столь сильной привязанности?       Задав последний вопрос он усмехнулся, ведь это довольно смешно. Лиам здесь самый зависимый, самый слабый и уязвимый настолько, что каждую ночь он решительно отдает по крупинке свою душу дьяволу. После долгого молчания разговор возобновился. — Сынок, — Грейс накрыла руку сына своей, взглянув своими пронзительными глазами в его, в надежде увидеть что-то живое, что-то светлое и настоящее, хоть и угасающее, — воля Бога в отношении нас — это наше счастье, благо и спасение. Иисус Христос предал себя смерти, чтобы дать нам жизнь, — разгоряченно произнесла женщина.       Однако в его взгляде горел, нет, пылал, костер, реки и океаны, пылающие вечным страдальческим огнем, всепоглощающим настолько, что из него никому не выбраться и за сотню лет. Когда-то маленький огонек стал пожаром и сжег все внутренности, каждую клетку — все, что могло выдать в нем человека живого, эмоционального. Таким же взглядом обладал и Он.

***

      Ад? Царство Тьмы? Кровавое месиво, всепоглощающие огненные реки и океаны, все в ужасающе красном цвете и котелок посреди всего этого. Так режиссеры фэнтези фильмов представляют Ад своим зрителям, словно все в этом месте подсвечено светодиодными лентами, а на фоне вот-вот должна заиграть песня Уикенда Blinding Lights. В реалиях данной истории все не менее ужасающе, только без лишней подсветки. Это довольно пустынное, словно никем не заселенное, унылое место без единого проблеска солнечного света или голубого неба, о коем его обитатели никогда не слышали. Представьте себе город, где нет ни одной души, все серо-голубое и промозглое, вокруг лишь здания и вы. Издалека начинают раздаваться странные звуки, безбожные визги и завывания. Они — обитатели. Вы заходите за угол и видите их, эти существа бессмысленно волочатся по пустым дорогам, их лица выглядят устрашающе, словно художник размазал лицо нарисованного им портрета, прошел кистью вертикально по лицу. Вытянутые, почти растекающиеся серые физиономии, с впадинами, глубокими и черными, вместо глаз. Казалось, взглянув на них, вы можете запросто упасть в вечную пропасть или же мгновенно умереть от сковывающего страха. В этот же момент вы поворачиваете голову и прямо около вас через стекло оказывается иного рода существо. Все это время оно внимательно наблюдало за вами… А прямо сейчас оно улыбается, чуя ваш страх, покачивая головой из стороны в сторону, играя с вами. Вы инстинктивно начинаете идти назад, собираясь убежать подальше, дабы избежать столь неприятной встречи, только вот существо отворачивается и садится за стол в своем «доме»? Теперь вы можете подробнее разглядеть его обитель, вы приближаетесь. Этого-то оно и ждет. И не только оно. Оказывается, за столом сидят еще несколько похожих на него существ, все они выглядят так, словно их кто-то слепил из человеческих останков, и, кажется, внутренностей, из каждой части которых сочится струями кровь, а запах свисающей загнивающей кожи пробивается даже на улицу, где и без того пахнет гнилью и серой. Все они сидят смирно и смотрят на стол перед ними, на нем лежит похожее существо, но оно размером с двухлетнего ребенка, брыкается и хрипит. Эти твари издают скрипящие, удушающие, тупые звуки, словно кто-то наступил им на глотки. Если наблюдать ещё дольше, то можно заметить пропасти, там где должны быть глаза, — бездонные отверстия, едва ли вы будете способны забыть этот мерзкий звук завывания сквозь них потока воздуха. Не менее отвратная сцена открывается взору после. Один из этих омерзительных существ отрывает кусок маленькой плоти, брыкающейся и извивающейся на столе, и засасывает без остатка, за ним повторяют и остальные. «Едят себе подобных». — Теперь мы поиграем с тобой, — за спиной гремит хриплый, сдавленный, но почему-то детский голос. Чья-то конечность оказывается у вас на плече, кровь леденеет. На этот раз жертва — это вы.

***

— Эверет! — на весь замок прогремел устрашающий голос Властителя, чьи огненные глаза, отражающиеся в стенах, смотрели на собственного отпрыска, будущего правителя царства мертвых. - Не смей идти против моей воли, не возлагай надежд на наше родство. Поверь, ты примешь все последствия своих выходок до последней крупицы, если не займешься своими обязанностями. Ты достаточно игрался, мне было бы плевать, будь у меня еще один сын, более благоразумный, но тебе, Эверет, не повезло настолько же, насколько и мне. — Мои обязанности заключаются в том, чтобы сидеть здесь последующие сотни лет, разглядывая лица этих тварей и раздавая им приказы, буд... — не успел он закончить, как его прервали. — Я, кажется, говорил тебе, ты! Никчемный! — яростно прокричал Бог Смерти, — мой наследник не может позволить себе подобное нытье! Запри в себе все бессмысленные людские желания и будь тем, кем ты должен быть, кого ждут все существа подземного мира и не только. Начни вершить дела преисподней и забудь про эти глупейшие забавы. Ты — демон первого чина, так будь же им! Ведешь себя, словно очередная жадная нечисть, слоняясь по Земле; ты многим не достоин своего места, но у меня просто нет выбора. Ради пандемониума*, немедленно возвращайся туда, где тебе положено быть, и выполняй свою работу, иначе... — он остановился и дал себе время, прежде чем произнес следующие слова. — Ты действительно превратишься в обычную нечисть, проведешь ближайшую вечность, переплывая реки из экскрементов. Будешь пустышкой, никто тебе уже не поможет, даже я больше не увижу тебя.       Сложно сказать, какое впечатление данный разговор оставил на душе Эверета. Он точно знал, что посвятить всю свою жизнь одному престолу он не мог, все, абсолютно все его нутро тянулось на Землю, туда, где он питался человеческой болью, их нестерпимой подавленностью. Казалось бы, где, как не в аду, это легче всего ощутить, но эти канальи поглощают, впитывают все уныние настолько, что становятся частью всего этого. Нигде вы не почувствуете более сильного, чистого потока отрицательных эмоций, чем среди живых людей, которые, как бы ни мечтали о смерти, держатся за жизнь, цепляясь за край обрыва, не обращая внимая на забивающуюся под ногти грязь, которая к тому же неприятно саднит.       У него есть такой человек и он уповается им, каждую ночь он встречается с тем, кто наполняет его своим отчаянием. Так сладко наблюдать, как столь слабое существо преданно отдает всего себя демону, самовольно разрушает себя, получая от этого удовольствие. Молодой демон не отпустит его, пока не съест полностью.       Однако Эверету существенно важно сохранить свое место в преисподней до тех пор, пока его беспокойный родитель не изотрется в прах. Он пересек множество запретных границ, именно поэтому он будет смиренно выполнять свои обязанности, иногда незаметно сбегая на Землю в ночное время, о чем, конечно, не стоит знать Богу Тьмы. Он не оставит своего звереныша без присмотра, он будет рядом. Пока никто не видит.