Король и Шут

—«Что такое любовь?» Думал высокий мужчина в тени своего излюбленного балкона, с которого открывался вид на весь зал стрип-клуба. Утро начиналось как обычно, огромное неоново-розовое помещение загорелось большими люстрами в форме сердец, которые слегка покачивались под собственным весом и мерцали розоватым оттенком. Официантки в красивых костюмах с короткими юбками, из-под которых торчали стринги, с широким вырезом на роскошных грудях, возились с креслами, стараясь отодвинуть их в нужное место, стереть пыль, при этом не трогая спящих гостей с прошлой «вечеринки». Как всем известно, в таком заведении как стрип-клуб, нет окон. Это сделано специально, чтобы никому из гостей не хотелось уходить из этого райского мира похоти и ублажения. Поэтому было запрещено будить спящих гостей, которые пробыли здесь неделю, месяц, может даже год, даже если позже обнаруживалось, что кто-то умер от передоза наркоты или захлебнулся в собственной блевотине, официантки были обязаны вызвать охранников и по-тихому вынести тело разлагаться в мусорном контейнере в переулке. Владельцем этого места являлся Ромео. Высокий, невероятно красивый мужчина с розовыми идеально причесанными локонами, в розово-белом костюме, из выреза которого выглядывали его густые волосы с груди, с запонками в виде сердечек на сиреневых рукавах, подтянутой фигурой, короной на голове и светящимися, словно из глубины черной души розоватыми глазами. Он был одним из самых влиятельных и богатых людей в городке N и владел самым большим стрип-клубом среди всех. Он был очень умным, властолюбивым, алчным и жестоким, прикрывая все это за маской милого и порядочного джентльмена. Все боялись его. Официантки, проститутки, бармен Франц, невысокий мужчина с усиками и короткой стрижкой, который сейчас раскладывал быстро бутылки с алкоголем и протирал столик, увидев внимательный взгляд хозяина. Никто не мог упрекнуть ему, выразить свое «фи» и бросить его, потому что он умел ставить всех на место и мог быть жестким лидером когда это необходимо. Но даже у самого жестокого и мрачного правителя была слабость. И ею был Феликс. —«Любовь—это власть? Данность? Или же проклятие?» Размышлял Ромео, выдохнув тонкую струйку дыма и слегка отодвинув в сторону длинную сигару, покрутив ее в изящных пальцах. Его задумчивый взгляд пал на лиловую сцену, которую оттирали уборщики в обычной форме, некоторые протирали шесты или проверяли готовность лампочек и отряхивали занавес. Ромео оперся локтями об перила балкона, чуть зажмурившись от яркого прожектора рядом, опустил дымящую сигару и устремил пустой взгляд куда-то вдаль, тяжко вздохнув. Мысли об истинном смысле любви в последнее время слишком часто начали посещать его. Может дело в любовных утехах, в возрасте, неуверенности в себе, страхе перед одиночеством? Может быть. Но Ромео никогда не чувствовал себя одиноким, он был уверен что все искренне его любят и второго не дано. Его любят официантки, которых он любит ругать и наказывать за любые мелочи, его любят проститутки, когда он нещадно ломает судьбы тех ухажеров проституток, которые ему не понравятся, его любит… Феликс? —«Может это химия? Любовь—вещь относительная. Можно любить какую-то вещь, историю, музыку, человека и все же любовь не может быть одинаковой… или нет? Может быть любви не существует и это понятие придумали мы для упрощения? И что значит—любить? Любят ли меня? Люблю ли я?» Задавал сам себе вопросы Ромео, в очередной раз затягиваясь дымом от сигары. Привкус был приятным: ванильные нотки с мятой, его любимые, но даже это не могло успокоить слегка взволнованного босса Любви. Эти мысли невыносимо больно давили на мозги и мешали думать о других вещах, именно они были виновниками его бессонницы и внезапной агрессии, которую во всей красе принимали на себя его «возлюбленные». Но вдруг мысли пронзили знакомые стуки каблуков и шум нарастающей толпы, что набиралась в зале, видимо, Ромео не заметил как уже пришли посетители, заиграла тихая джазовая музыка и зазвенели бутылки, смех, живой говор и как затанцевали широкозадые проститутки на шестах. Мужчина поднял взгляд на сцену и увидел его… Невысокий, весь лучистый и яркий, в желто-оранжевом костюме шута с бубенчиками, в шапочке с двумя подвижными хвостиками, полосатыми брюками и мешковатыми рукавами. Это был Феликс. Желтовласый, улыбающийся, вечно счастливый юноша с нестандартным чувством юмора, который всегда начинал шоу своими шутками, издевками и приглашал на сцену тех, кто хотел спеть песню возлюбленной или возлюбленному без исключения. Он не всегда был таким резким, острым на язык и смелым парнем, который всегда подчинялся своему боссу, имел право делать что угодно (частично) без последствий и дарил людям счастье. Ромео помнит тот день когда увидел его: грязного, ободранного, заплаканного паренька с разбитым носом и сломанными руками, лежащий рядом со сломанной пополам рекламной панели его шоу: «Счастье в каждый дом». Феликс всегда горел желанием дарить людям веселье и радость, но только мало кто понимал его нестандартные шутки и интересные идеи, потому он был выгнан из его семьи потомственных музыкантов, а остальные смеялись над ним и хорошо поиздевались, сломав жизнь бедному юноше. Но Ромео не мог видеть печаль ярких его желтых глазок и тогда он сделал Феликса своим шутом. На гримированном бледном лице сияла та самая ехидная и хитрая улыбка, оголяющая белые словно острые зубы, а золотистые глаза сверкали, словно блики монеток. Он был как всегда прекрасен. Такой подтянутый, уверенный в себе, странный и острый… он сильно изменился с первой встречи с Ромео. Феликс был глубоко благодарен за это, ведь он получил сцену, аудиторию, дом, семью и возможность дарить улыбки. Именно этого он и хотел. —Хоу, хоу, хоу! Всем привет, дамы, господа и господамы! С вами всеми любимый Феликс! Закричал звонкий, немного глубокий и резкий голос Феликса, приветствующий ликующую толпу. Люди любили его. Он это чувствовал. В каждой улыбке, блеске глаз, смехе и аплодисментах гостей была любовь и признание… разве это было плохо? —«Разве плохо быть любимым и признаным публикой просто за то что ты творишь и делаешь? Неужели такая любовь вредна?» Думал Ромео, выдыхая дым. Но увидев яркую улыбку своего Шута и радость посетителей, некоторые из них бросавшие деньги под ноги проституткам, он широко улыбнулся, демонстрируя идеально ровные зубы. Очевидно, что нет. Нужно просто расслабиться и наслаждаться шоу. День только начался. Феликс заметил краем глаза взгляд своего Короля и кротко кивнул, в качестве приветствия. Большую часть дня они разговаривали так, кивками, иногда перебрасывались парой фраз, а вечером, начиналась их более откровенная и ласковая часть отношений, которую они оба скрывали от всех. —Знаете, что я думаю? Нахуя нам все эти гендерные разделения, если вывод один: все ебутся в жопу? Я уже сам запутался в этих всяких ассеках-обоссеках, панов-ханов, би с большими бибками и так далее… и знаете что? Секс дело хорошее, а вы когда-нибудь пытались объяснить шлюхе что вам нравятся трансгендеры? То есть вы что, зря заказывали бабу и надо было заказать парня? Или на глазах этого же парня отрезать ему хуй и сделать желтый дождь? И такие подобные шутки проходили раз за разом, все также радуя публику и доводя до оргазма особенных личностей. Феликсу нравилось смотреть как людей разрывает от смеха, как они дрожат до изнеможения и широко улыбаются, обливаясь потом и слезами. Никто бы не мог поверить что вот такой странный, забавный и острый на язык юноша когда-то был милым и застенчивым обычным пареньком, которого однажды не приняли… Он был в каком-то смысле потерянным. На самом деле он надевал маску вечно веселого Шута и свято верил ей что и является таким! Но он не хотел принимать себя как-то иначе и не собирался менять свою судьбу—у него было все. —А теперь муз. Пауза, други! Сегодня выступают самые лучшие шлюхи города, готовые показать вам лучшие формы. Встречайте! Торжественно прокричал Феликс, взмахнув руками и низко поклонившись под овации людей, медленно уходя назад, пропуская вперед троих изумительно красивых девиц в стрингах и красивыми ушками на головках. В зале потемнело, начала играть музыка и девушки начали танцевать эротический танец, а к сцене поползли посетители, нервно протягивая банкноты прямо к трусам проституток. Феликс стремительно зашел за кулисы, поднялся по лестнице и взошел на балкон, где уже было свободно место. Он сел на любимое желтое кресло и перевел счастливый взгляд на Ромео. Его спаситель… его Бог, герой… тот кто дал ему новую жизнь. Жизнь которую он заслуживает. Так ли это? —Отличное выступление. Протянул Ромео, повернувшись к Феликсу. Розовые глаза горели любовью и слабой усталостью, а в груди пылало… он глядел на этого юношу и думал: —«Я дам ему столько любви сколько нужно… я не хочу чтобы он испугался меня… не хочу чтобы он ушел от меня. Потому что он только мой» Феликс лучезарно улыбнулся и слегка поклонился, звякнув бубенцами: —Я рад что вам понравилось, Ваше Величество. Король усмехнулся и опустил тонкую изящную ладонь на макушку Шута, слегка сдавив. Тот прикрыл глаза и прижался к его руке, чувствуя тепло и близость. Нет. Никто не смеет забирать Шута. И так будет длиться вечно.