Ускоренная любовь

Лопнувшие капилляры в глазах, бледнеющая холодная кожа и кривая улыбка с ямочками на щеках. Невыносимо каждый день видеть эту картину, но и сбежать не вариант. Ёнджун будет винить себя, что не смог помочь младшему освободиться от наркотической зависимости. С другой стороны, старший Чхве не клялся в вечной любви, тем более не собирался быть спасательным кругом для того, кто так раздражал одним своим присутствием. — Убей меня на всей скорости, – смеётся Субин, сжимая грязный использованный шприц в сломанных длинных пальцах, — но не говори никогда, что ты не будешь со мной никогда, – влюблёнными глазами смотрит на Ёнджуна, ищет в нём поддержку. У них ведь искренняя любовь? — Все эти фразы вода. — Не говори никогда, что ты будешь ждать меня только один, – Ёнджун давно твердит, что между ними не будет тёплых романтических отношений, пока Субин не придёт в себя. Интересы младшего сместились на поиск новой дозы, знакомства с подозрительными типами, которых даже нельзя назвать людьми — это куски разлагающегося мяса. — Все эти фразы вода. Бесчисленное количество раз Джун пытался уговорить Бина сходить к врачу, начать лечение от дурной привычки. Но человек — это существо, которому сложно помочь восстановиться, пока он сам не захочет. Не захочет поменять круг общения, не захочет бросить пить, курить и колоть препараты в сгиб локтя. Руки Субина были похожи на сине-зелёное месиво: дырки от многочисленных проколов не заживали, часто расходились швы или младший Чхве раздирал их ногтями, безудержно хихикая и наслаждаясь, как струйки алой крови стекают на пол, образуя маленькую лужицу, за которую Ёнджун будет сильно и долго ругаться, вновь перематывая чужую руку. Своеобразная игра с жизнью приносила удовольствие в серую тусклую действительность, давала шанс прочувствовать иную, более интересную сторону существования. Чхве Субин не помнил, когда последний раз радовался простым вещам: смотреть на восход солнца, ранним утром на крыше слушать щебетания птиц, держась с Джуном за руки. На первый взгляд такие незначительные вещи грели сердце, которое через время стало давать трещину. — От одного раза ничего не будет, – Бин уговаривал сам себя попробовать белый порошок, который предложили новые знакомые. Взрослые часто говорят, что не стоит принимать от незнакомцев что-либо. Когда наркотик рассыпали на столе и сделали тонкую дорожку, нужно было сразу бежать, звонить в полицию и сдавать это сборище наркоманов. Но «нужно было» теперь в прошлом. — Я не стану зависимым. Слизистую носа начало неприятно жечь, но почти сразу опустило. Парень раскинулся на диване, изучая новое состояние. Зрачки стали уже, и в теле чувствовалась лёгкость, комфорт и покой. Появилось ощущение, словно Субин был способен на всё. Эмоциональная и физическая боль притупилась, на смену вступило умиротворение. Дыша с перерывами, Чхве пытался сосредоточиться на мыслях, однако голова была пуста. Раз за разом молодой человек гнался за повторением эксперимента, не понимая, что медленно, но уверенно убивал себя. — Давишь на газ. Специально заводишь меня всё больше? – спрашивает младший и дёргает руками, пытаясь освободиться от тугой колючей веревки на них. Не очень хочется видеть синяки на запястьях. — Я в норме, разве ты не видишь? — Ты не боишься разбиться опять, – жестокий ли метод успокоения принял старший? Ни разу. Час назад тело валялось в ванной комнате с пеной у рта. Ёнджуну надоело спасать Субина от передозов. — Ещё раз, и мы увидимся только на твоих похоронах. — Почему ты не понимаешь меня, милый? – Субин опустил голову вниз. Он не понимал, что не так? Зачем Ён подобным образом с ним поступает? Садит на стул, связывает руки и уходит по-английски, заставляя ломаться от нехватки дозы. — Я много раз просил дать мне денег на.. шоколадку, а ты думаешь, что на порошок. Такого ты обо мне мнения? – прикусил губы и пытался почувствовать хоть что-то. — Ты зависимый ублюдок, который давно сгнил внутри, – Ёнджун поднял голову парня за подбородок, крепко держа пальцами. Раньше эти глаза излучали заинтересованность, но теперь даже не могут сфокусироваться на одной точке, бегая из стороны в сторону. — Ты не хочешь слушать, не хочешь принимать помощь. Ты делаешь больно и мне, Субин. Тебе нравится причинять боль другим? Отлично получается. Быстрее бы ты сдох в какой-нибудь подворотне рядом с твоими дружками, – выплевывает сквозь зубы и уходит. На эмоциях люди редко следят за языком, выкидывая оскорбительные слова и пожелания плохого. Осознание приходит позже, когда пыл внутри поутихнет, а голову забьют мысли: «Мне стыдно за сказанное. Я не то хотел сказать, не так выразился. Мне очень жаль». Раз, два, три — трижды после слов Ёнджуна Субин ловил передоз. Младший считал, что старший его не любит, а только терпит, потому что когда-то там обещал нежно любить. Получается, что это всё — чистой воды ложь? Они одни среди тысячи людей. Закурят косой вновь в окошко. — Они нас не найдут, – Субин целует разбитые колени Ёнджуна, — они нас не догонят, – галлюцинации стали ощущаться на физическом уровне. Младшему казалось, что высокая старуха в чёрном хочет задушить его костлявыми пальцами, оторвать голову и проглотить. Старший едва догнал истеричного Бина, пытаясь объяснить, что тому просто привиделось. — Твои поцелуи так похожи на боль, мой БДСМ, – сбившееся дыхание, прохлада от бетонной стены сдерживают желание ударить в солнечное сплетение. Ранки на ногах — ничто по сравнению с испорченными внутренними органами младшего. Немного, и Ёнджун сорвётся. Берёт за шею, притягивая к себе, и целует рваные губы Субина. Если бы можно было забрать боль, то старший без промедления это бы сделал. Субин настаивает на продолжении, отрывает Ёнджуна от стены и заставляет лечь на мокрую траву. Мягкие руки Ёна оказываются под футболкой Бина, а шею одаривают жаркими поцелуями. Заброшка — единственное место, где спокойно обоим. — Ведь я завтра буду с другой, но сегодня нас двое, – созависимые отношения? Надоело. Ёнджун гладит Субина, который лежит на коленях старшего, по волосам. Спустя несколько часов младшего удалось уложить спать. — Я навряд ли прочту смс от тебя, – любовницы спасают, — но сейчас я влюблён в твоё море в глазах. И плевать, что их сносит волною. — Прячешь в языке бритву, – два пальца в рот стали обыденностью, неким ритуалом, без которого не обходится почти каждый день. — На моём сердце ржавая проволка, – прежних светлых чувств у Джуна не осталось. — Мои дни с тобой в немом фильме, – где один актёр исчезнет из памяти людей навсегда. Никто не хочет чувствовать холода. — Этот мир дал мне прочувствовать боль, – после признания в симпатии старший Чхве решил зарубить все проблемы на корню, чтобы не получить новые травмы от любви. Младший Чхве слушал внимательно, следя за каждым движением рук. — Как и возможность просто купить все мечты твои, как и тебя, – поднимает глаза и видит в Субине бывшего парня. Они так похожи. — Был отбросом среди голых стен. Я не верю никаким словам и знаю — эти чувства только на уикенд, – бывший парень вбил в голову, что никто не будет любить Ёнджуна таким, какой он есть. Одиночество до конца дней. Чхве Субин — временное явление. — Я прикоснусь к тебе, как дождусь, чтоб превратиться в белый снег. Ты устанешь замерзать, – парень не знает, как показывать любовь юному мальчишке. Риск оказался оправданным. Никто не сможет любить так беспечно, как Ёнджун. Никто не сможет так саморазрушаться, как Субин. — Я устану жить, как все, – младший пожимает плечами и улыбается. Пульс стал ровным.