GOOD BOY GONE BAD

Хюнин усаживает Чхве на постель и садится на его бедра, легко ухмыляясь и наблюдая за реакцией. Сам же Чхве лишь обнял парня за талию. Мемберы уже привыкли к тому, что Кай может лезть обниматься, залазить на коленки или даже просится покатать его. Конечно он платит взаимностью и, одному из них, а именно Ёнджуну, нравится сидеть на спине Кая больше всего. Сейчас он ощущает, как чужие пальчики переминаются на плечах, цепляясь ноготками за тонкую рубашку, а чужой зад слегка трется не на том месте. Хюнини знает,что Джуну это по нраву. Когда-то тот сам рассказывал, как девушка сминала его плечи и царапала спину во время..этого самого, и ему жутко нравилось. Поэтому Кай решил воспользоваться. Это в каком-то смысле даже смешит Ёна: пьяный Камал Хюнин Кай старается совратить Чхве Ёнджуна? Диспач бы оценил такую шутку на первое апреля. — Что ты творишь, м, малыш? — поднимает брови Ён в вопросе, прикусывая губы от собственных фантазий. Старший часто звал так макнэ в любом месте, будь оно общественным или их общежитием. Это прозвище подходило мальчику: он младше, милее и, порой, сексуальнее. Смотря на этого малыша на сольной фотосессии, можно было кусать губы и локти, молясь, лишь бы не встал... В какие-то моменты даже приговаривать, как молитву, «хуй упади». — Я хочу этого, хён. Я слишком много терпел. — Кай слегка подпрыгивает на чужом паху, что заставляет нижнего усмехнутся. — Я хочу тебя. — Ты уверен, что это не алкоголь хочет меня? — Полностью уверен, хён.~ Хюка чувствует руки уже под одеждой, из-за чего томно вздыхает и ухмыляется, активнее двигаясь на Джуне, который начал кусать губы чуть ли не в кровь. Каю это нравится, нравится реакция на достаточно простые для него действия, нравится, что Ён не против. Он проводит большим пальцем по нижней, уже покусанной губе, после приближается к личику парня. — Ёнджун-хён, не кусай свои губы. Они слишком прекрасны, не порть их. — тихо шепчет младший, хотя добавить что-то еще, но его в наглую затыкают поцелуем. Этот мягкий, нежный, но глубокий поцелуй был не первыми поцелуем за жизнь Нина. Он уже раньше целовался с некоторыми девушками и ему даже нравилось. Но сейчас всё по-другому. Раньше он мог задуматься, насколько искусно целуется Чхве. А сейчас он чувствует, как язык пробирается в ротик аккуратно, будто заранее извиняясь за вторжение, но сразу заполняя там похоть и смелость. Это отличалось от остальных поцелуев младшего. Этот был лучшим, нет, этот будет лучшим поцелуем мальчика. Камал никогда не забудет, насколько много чувств в одном касании языков. Воздух заканчивается, приходится отстраниться лишь на пару секунд, чтобы Чхве набрал кислорода и вновь затянул сладкие губы в более страстный поцелуй, в открытую лапая столь милое тело. Кай – американец, метис, поэтому его тело слегка отличает от корейского. Но это дает ему свою особенность. Ни у кого больше нет такого тела, ведь корни разных национальностей смешались и сотворили что-то свое. Этим оригинальным сочетанием получился Камал. Такой красивый, идеальный. Пусть кому-то не нравится – плевать. Ён готов на всё, лишь бы его малыш не стеснялся своего тела, не боялся показывать личико для моа, свободно ходил без макияжа и линз и оставался таким же милым мальчиком. Отрываясь, парень замечает тяжкое дыхание мальчишки и ухмыляется. Он опускает взгляд, дабы стянуть одежду, как вдруг замечает небольшой бугорок в этих простых, потрёпанных спортивках. Кай вовсе не заморачивался в выборе одежды, просто оделся, как на танцевальную практику. — За пару поцелуев и ласок ты уже возбудился? Так быстро? — вырывается усмешка из уст, когда на личике верхнего появляется легкий румянец и смущение. — Малыш, я не говорю, что это плохо. Просто нужно чуточку потерпеть. Светловолосый помогает снять младшему одежду и сразу обхватывает рукой орган, слегка сжав его. Из уст Хюнина вылетает тихий стон рядом с ушком старшего. Он взглатывает и ерзает, цепляясь за ворот чужой рубашки. Ён не понимает влажности своих брюк, аккуратно проскальзывает пальцами под мальчика и чувствует горячую, напоминающую гель, смазку. Поднимая слегка удивленный взгляд, виновник лишь стыдливо утыкается носом в старшее плечо. —Я.. Мм.. Просто хотел попробовать и не успел убрать..— слегка запинаясь, шепчет Нини. Джун кивает с улыбкой и затягивает мальчишку в страстный поцелуй, пока тот чуть ли не рвет пуговицы на рубашке старшего в желании оседлать это тело. С одеждой было полностью покончено, вся лежала на полу, а что-то упало даже на кофейный столик. Парни не стеснялись своих тел, ведь спокойно могли увидеть друг друга в одном нижнем белье. Особенно жарким летом, когда ребята даже обливались водой, что выглядело более сексуальным для Хюки, пока холодные капли, медленно стекающие по старшей шее и плечам, вызывают мурашки на медовой кожице. Кай с легким смущением смотрит на старший член и поджимает губы. Может мальчик и мог "уйти в себя", или подрочить, но сексом он ни разу не занимался. Из-за этого ему становится неловко. Он задумывается, старается вспомнить моменты-подсказки из просмотренного порно, поэтому не действует. Это замечает Чхве и с мягкой улыбкой выводит юношу из мыслей своими руками, который блуждает по хрупкому телу. — Не знаешь, что делать? — доносящийся легкий шепот заставляет тихо проскулить Кая, который действительно не может. На видео казалось всё так просто, а в жизни... — Просто слушай меня и не задумывайся о своих действиях. Я позволяю тебе сделать всё, о чем пожелаешь. Понемногу успокаиваясь, брюнет слушает своего хёна, его бархатный голос и повинуется. Через пару секунд он сам не понимает, как оказался на члене. Ему медленно помогали насаживаться, дабы не причинить боли. Хюнину не терпится, он садится полностью. — Fuck!~ — вылетает стон из уст, который сразу же приглушается. Ёнджун тихо вздыхает от этого заводящего, чертовски красивого американского акцента. Ему всегда нравилось, как Кай пропевал и, моментами, простанывал английские строчки. Но слышать это в виде нецензурной лексики было еще лучше. Конечно, как самый заботливый старший, он воспитывает мальчика и шлёпает его. — Ёнджун! — слышится выкрик, от которого Ён снова покрывается мурашками. Хюка еле заметно улыбается, начинает двигать бедрами и параллельно простанывает чужое имя или английские словечки. Чхве это еще больше заводит и он понимает, что это дразнь. Соблазнительная до мурашек дразнь. За которую Хюнин получал шлепки по бёдрам и ягодицам, а из его прелестного ротика так и летели стоны. Мальчишка набирает темп и уже забывается. Он не сдерживается, ведь алкоголь так и шепчет:«Будь раскрепощённым. Твоему хёну это нравится». Сладкие звуки заполняли комнату без перерыва. Уши актива ловили их и эхом отображали в голове. Это эхо будет в голове парня, видимо, достаточно долго. Как минимум, до самого утра. Еще никто так красиво не стонал его имя. Не было такого человека, кто мог так мелодично произнести стон с именем на губах. — Хён, please! — резко произносит Кай, упав лицом в горячую шею. Светловолосый понимает, почему именно эта фраза вырывается наружу. Телу мальчика тоже нужно внимание. До этого были шлепки, в несколько секунд назад они прекратились. И всё из-за того, насколько приятно было слушать голос макнэ. — Не думаешь, что тебя услышат остальные, детка? — Я не могу сейчас думать, хён... I beg you.* Ноги Камала легко дрожали, что говорило о его усталости. Парни не следили за временем, но прошло не так мало. Но, раз уж он продолжает, то ему недостаточно. Просьбу же хён выполняет, он мягко, чувственно и влажно целует шею, плавно переходя на ключицы и плечи. Забираясь под подмышку, влажные дорожки продолжаются даже на боках. Мурашки на медовой кожице уже вошли в привычку для глаз. Но хотелось увидеть их больше, хотелось заставить юношу вздрогнуть, а может и полностью дрожать. Дрожь, кстати, никак не прекращалась в ногах. Со временем она и вовсе усилилась. В один момент Хюнин приподнялся с чужого члена и излился, пачкая свой и старший торс. Полностью сбитое дыхание не могло перекрыть то, как билось сердце в груди. От этого Ёнджун ухмыльнулся. Он слышал сердцебиение. Ему было приятно знать, что сердце брюнета сходило с ума. Кровь наверняка кипела в венах, а также проливалась к щекам. Ведь младшие, мягкие, зефирные щечки были красными. От чего точно не известно, но выглядело это жутко мило. Настолько красными Джун никогда их не видел. Они розовели от смущения, когда Хюка старался закрыть лицо ладонями. Хотя, возможно, именно в моменты, когда лицо не было видно, щеки были такими же алыми. В любом случае, нижний видел это впервые и запомнит он это на всю жизнь. Младшее тело кладут на постель, на животик. Сам мальчик глотает воздух, стараясь унять дрожь. Он замечает, что орган Чхве всё ещё стоял. — Хён, но ты ведь... — Ничего страшного. С тебя сегодня хватит, малыш. — перебивает парень беспокоящегося и мягко улыбается. — Так значит, я всё-таки буду танцевать завтра с Тэхёном.. — очень тихо шепчет мальчик со своим жалким взглядом. Ён наклоняется к чужое ушку, стараясь контролировать себя. — Разве ты не говорил, что не можешь думать? — Но я не могу этого, если чувствую тебя внутри. — в глазах Камала пылает смелость, уверенность слов и легкий азарт. Желание взять парня до потери ощущения ног возрасло в несколько раз, когда юноша приподнялся на колено-локтевую позу и начал слегка "вилять" бедрами пару секунд. Хён не сдержался. Он сжал младшие ягодицы и плавно вошел в тельцо снова. — Только посмей заглушать свои стоны и моё имя в них, я заставлю скулить тебя. — тихо рычит старший, вызывая у Нини мурашки в несколько слоёв. Ёнджун сразу задает темп. Он двигается быстро, слегка резко, но в тоже время старается аккуратно. Его губы заняты мягкой кожей шеи, на которой остаются красные следы, что можно будет легко скрыть. И слава Богу, иначе бы моа не поняли Хюнина... Помеченные места горели, что давало более острых ощущений. Каю это нравилось, он и не скрывает. В глазах уже звезды мерцали, а кислорода фактически не хватало. Он захлёбывается в собственных стонах, иногда шумно глотает воздух в миллисекунды, но держится в позе. Глаза временами жмурятся, зубы скалятся. Из уст слышится шипение. Джун снова ускоряется, не давая Каю даже воздуха набрать. Сам ведь напросился, пусть теперь терпит. Хотя.. кто тут ещё терпит? Камалу только в удовольствие получить желаемое через такой путь. Он уже сомневается, что алкоголь дал ему смелости. Ведь он искренне выкрикивает чужое имя, стонет и просит. Что он просит, до конца сам не понимает. Ему хочется торопливо шептать "please", а после мычать от приятности и иногда даже выдыхать простое, но до жути красивое "yeah". Мелодичные стоны всегда нравились Чхве. А стоны своего младшего он никогда не забудет... В какой-то момент локти макнэ не выдерживают и теперь опора идёт только на дрожащие колени. Такой вид мальчишки заставил хёна усмехнуться. Это слышит Хюка и понимает, что всё не просто так... и ведь он прав. Ягодицы начинают жечь от сильных шлепков большой ладони. Становилось труднее оставаться в колено-локтевой, если её вообще еще можно такой назвать. Тело дрожит и снова вздрагивает. Руки верхнего скользят к паху, слегка надрачивают и снова возвращаются на талию. «Чёрт, не дразни меня... »— лепечет юноша про себя,двигаясь по маршруту чужих рук бедрами. Он шумно вздыхает, но стоит. Хочет доказать своему старшему, что он может. Ёнджун вдруг сбавляет темп. Он двигается мучительно медленно и нежно. Это не то, в чем требовался сейчас нижний. Он хотел больше, больше и больше. Мысли о том, что светловолосый просто забавляется и специально мучает, заставляет проскулить несколько раз. — Ёнджун-хён, please... please, I want more, хён... ~ — Малыш, ты еле стоишь. — объясняет свои действия актив и скользит руками по сладкому телу, пока губы целуют нежные плечики. — Хён.. посмотри на меня... О нет. Только не эти щенячьи, жалкие глазки. Джун каждый раз ведётся на них со словами "это последний раз". Ну не может он по другому. Не может отказать этому юноше. Он попросту не в силах сделать этого. — Чёрт тебя дери, Хюнин... — Он меня и дерет.— доносится усмешка со стороны брюнета и сразу же его громкий стон. Парень не держится на коленях и уже ложится на постель полностью, пока партнер ускорялся и становился резче. Теперь Хюка не может говорить, ему не хватает для этого сил. Язык сразу заплетается, а из уст, словно стрекозой, вылетают приятные для ушей звуки. Они продолжались не так долго, ведь оба быстро выдохнулись и кончили. Парни лежат в обнимку, под одеялом. Ноги младшего свисают с тела напротив, пока Ён не спит и наблюдает за уставшим мальчиком. Дыхание до сих пор неровное и это так мило смотрится. Такой взлохмаченный Кай...кто бы мог подумать,что он настолько вымотается? Хотя, кто бы мог вообще даже на секунду задуматься, что сам Камал Хюнин Кай будет в нижней позиции с парнем? Вот это уже действительно интересно. И именно с этой мыслью Джун засыпает, прижимая бедное и дрожащее тело к себе. На утро оба проснутся без одежды, помня лишь последние части их веселой ночи. В дверь будут стучаться мемберы, из-за чего придется быстро одется и всё же открыть дверь. Вопросов будет много, а вот ответов от сонных парней явно не дождаться. Но насколько будут умиляться трое участников с вида парочки? Бесконечность считается числом для обозначения времени? Если да, то именно так можно описать это тем сумасшедшим утром...