Выбор за тобой

      И всё-таки я проснулся. Первый учебный день, которого я так боялся. Новая школа, одноклассники и учителя. Как же сложно найти общий язык с незнакомыми… Ви: Ты на кой леший так рано встал? Мысли: Мне же сегодня в школу. Ви: И во сколько она? Мысли: В восемь первый урок. Ви: А сколько тебе туда идти? Мысли: Минут двадцать… Ви: ТАК НА КОЙ ХЕР ТЫ ВСТАЛ В 6 УТРА ДАУН! Эни: Да не ори так, ты тут не один вообще-то.       И тут я задумался. До школы ещё два часа. Что мне делать? Точно, выйду пораньше, а то плохо опаздывать в первый день. Тогда понятно, почему меня не разбудили — родители ещё спали. Чтобы никого не разбудить, особенно мирно спящую Олю, я прокрался на первый этаж. В моей голове возник образ улыбающегося черепа с зубами. И совместно с этим образом в голове опять прогремел смех. Ви: АХАХАХАХ пол — это лава, наступишь на щели в полу и тут же умрёшь в агонии ХАХАХАХАХ.       Злобный, скрипучий смех словно резал мозг. Ничего не поможет, он в моей голове. Я стал наступать на середину половицы. Мне дали понять, если ступня попадёт на щель между досками — умру. Я сделал круг по прихожей. Лава кипела в зазорах между половицами. Надо идти аккуратно, выжить любой ценой. Эни: Прыг, прыг — словно зайчик в роще, кишащей волками. На кухне я хотел сделать бутерброд, но голос меня остановил. Ви: Вась, ты то ещё сыкло так? Мне неприятно было это признавать, но он был прав. Мысли: Да… Эни: Тогда выпей свою таблетку, попей чаю… Но еду не трогай. Ви: ХАХАХА хотел бы я увидеть, как он от волнения желудок выблюет прямо перед классом. Мысли: Не увидишь! Как бы уверенно я не ответил, я не знал произойдёт ли это. Так что проглотил таблетку и запил её холодным чаем. Я потупился и увидел, что правая нога стоит сразу на двух досках. Ви: ПРОИГРАЛ ХАХАХАХАХ!!! Теперь, от лица всех сидящий в твоей голове заявляю: ты-сосиска. Сосиска: что? Ви: Я говорю, что ты сосиска теперь. Твоё наказание за проигрыш. Мысли: И, конечно, меня не со зла. Ради шутки сосискою звали, но обида мне в сердце ползла. Эти буквы меня убивали. Разум мой погрузился во тьму. В сумасшедшего я превратился. Стал я ночью вопить на луну. Ну зачем я на свет появился? Эни: Я чего-то не понимаю? Ви: Я думал мы из одного времени… Пора… Я долго зашнуровывал ботинки. Застёгивал пуховик на все пуговицы — до последнего оттягивал неприятный выход в полутьму. В тревожную неизвестность. Эни: Очки ещё на везение протри, сосиска.       Небо напоминало огромный кровоподтёк. На востоке, или не на востоке… Короче, где-то в стороне громоздилась чёрная туча. Тьма облепила деревья. Тишины не было. Кругом шумели ветви деревьев, кричали птицы. Я запер входную дверь… Ви: Да ладно, у тебя на шее всё это время был ключ? Мысли: Родители обязали носить его, боятся, что я потеряю ключ. Ветер свистел за калиткой, приглашая в новую жизнь. На подходе к лесу я спрятал нос в воротник. Высокие деревья обступили тропинку. Ночь и не думала уходить из этого места. Стволы превращались в потрескавшиеся морщинистые морды со ртами — дуплами. Ви: Зазеваешься — и тебя утащат в лесные дебри ха-ха-ха… В этот раз смех не звучал издевательски, скорее он был с целью — закончить фразу, нежели вызвать злость, как обычно. Эни: Будут потом родители бродить по лесам, голосить? «Антон! Антон!». А мёртвые не отвечают живым. Или отвечают? Ви: Какая же ты жестокая… Перед глазами возникло лицо бабушки, а посте танец зверей. Паника разрасталась в груди. Я был готов явиться в школу хоть голым, только бы не видеть, как тьма, тягучей и вязкой массой поднимается в оврагах. Я обернулся — показалось, что кто-то нырнул за кусты. Я ускорил шаг, и позади заскрипел снег. Лес словно вздохнул. Затрещал бурелом. Больше ни ветра, ни птиц — всё осталось в поле. Я шёл, а позади всё больше ощущалось присутствие. Будто кто-то шёл по пятам, стараясь идти в такт со мной. Я резко оглянулся. Узкая тропинка терялась в темноте. Сосиска: Есть здесь кто? Эни: Довели мы мальчика, кукухой поехал… Впереди я заметил просёлочную дорогу. С всех ног бросился в её сторону. Будто боялся, что тропинка схватит меня и утащить обратно в лес. Меня никто не остановил. Не веря в удачу, я буквально вылетел на мост. Ручей, студёный и чёрный, словно смола, омывал опоры. Чащоба притворилась спящей. Миролюбивой. Неживой. Ви: По острым иглам яркого огня… Сосиска: Бегу, бегу — дорогам нет конца. Ви: Дальше я не помню. Там чё то про арену, она вроде сомкнулась… Эни: Емае серьëзно? Там вообще-то пелось: Огромный мир замкнулся для меня в арены круг и маску без лица. Ну а дальше там припев… Остальной путь пролегал по заснеженной дороге, освещенной редкими фонарями. Я старался быстрее перебираться между кругами света. Как в игре, где нужно закричать «я в домике!». Только домики были хрупкими, а за их стенами непрерывно копошилась тьма. Вдруг я заметил нечто до жути странное. Там, куда не доставал свет покосившегося фонаря, ожила и зарычала лохматая тень. Её черты будто отвергали свет, а неестественная поза внушала страх. Я тряхнул головой, в надежде развидеть это. Но тень всё ещё была там и даже приблизилась. Ужас скрутил мои кишки. Я попятился и чуть не упал в сугроб. Ви: Притворись мёртвым и оно тебя не тронет… Наверно… Тут тень заговорила. ??? : Чего крадёшься? Душу мою украсть хочешь? От удивления я потерял дар речи. Голос был очень нежным и шёлковым. ??? : Чего молчишь, несмышлёныш? Язык вырвали? А я тебе ещё и нос откушу! Будешшшшь знать, как его в чужие дела совать. Судя по голосу и фигуре, это была девочка. Голос начал что-то говорить, но тут тень подошла ближе и… Из пещеры капюшона на меня таращилась пугающе живая лисья морда. Только её пасть не шевелилась, а глаза не моргали. Ви: Охуеть какая маска, такую же хочу! Тоша, купи мне такую! Я перестану тебя пугать и бесить. Честно-честно!!! Эни: Оооо и мне! Обожаю лис! Это обыкновенная девочка, просто маску напялила. По крайней мере, мне хотелось так думать. Сосиска: А… А я? Я в школу иду, а тут… ты. Лиса: Что я? Никогда не видел, как лиса собаку кормит? Действительно, возле ног девочки-лисицы крутилась собачонка. Лиса: А как тебя зовут? Сосиска: Соси… Кхем, Антон. А тебя? Лиса: А меня не зовут. Я сама прихожу. Хи-хи-хи! Ви: АХАХАХАХ РАЗЕБАЛА!!! ХАХАХ! Интересно, кто с большим приветом? Она, Ви или я, общающийся со всеми ними. Страх всё же сменился радостью: незнакомка была человеком, хоть и со странностями. Я злился на себя. Эта лисичка гуляет в сумраке как ни в чём не бывало, а я вздрагиваю от каждого шороха. Сосиска: Ты здесь живёшь? В посёлке? Лисица захихикала и крутанулась вокруг себя. Лиса: Нет глупый. Лисы не живут в посёлках. (Как живущий в посёлке, на всех правах заявляю. Лисы живут в посёлках) Сосиска: Хочешь сказать, что ты живёшь в лесу? Лиса: Из какой норы ты вылез? Конечно, лисам не выжить среди людей… Пока они лисы. Она вновь захихикала. Чудные у неё шутки, как и маска… Всего лишь папье-маше с наклеенным мехом. Сосиска: А зачем ты так вырядилась с утра пораньше? На утренник идёшь? Незнакомка встрепенулась, сбросив снежинки с носа. И словно стряхнула с себя человеческий облик… Превратившись в настоящего зверя. В хитрую, быструю и опасную лису. Я опешил и встал, словно загипнотизированный. Пока не услышал её приглушённый мелодичный смех. Лиса: Видел бы ты свою маску, сладенький. Ви: Сладенький АХАХАХАХ. Я даже не знаю, что лучше: Сосиска или Сладенький. Эни: А если… Сладенькая сосиска? Ви: Это слишком… Я засмущался и покраснел до корней волос. Однажды с папой я видел лису. Та была серой и тощей. А эта девчонка — огненная лисица, пушистая как в сказке. Сосиска: А ты знаешь что-нибудь про Вову?       Перед глазами опять заплясали звери и зазвучала флейта. Сосиска: В ночь, когда пропал Вова, я, кажется, видел как кто-то похожий на тебя плясал под моим окном…       Удивительно, но её маска будто бы стала ещё ехиднее. Лиса снова принюхалась. Лиса: А что, ты тогда испугался? За себя или ещё кого-то? Оля! Мысли о сестре сжали грудную клетку, холодный пот побежал по позвоночнику. Лиса: Ну так слушай меня внимательно, мальчик по имени Антон. Это большой и страшный лес. Лисичка сделала грозный шаг вперёд. Лиса: И я — не единственный его обитатель. Другие звери уже знают о тебе. Берегись, этой ночью мы опять придём. Пока ты со своей семьёй будешь спать, мы подкрадёмся близко-близко и станцуем… Грозная тишина на мгновение пронзила меня. Лиса: Макарену! Эни: Макарену? Серьезно? Сосиска: Ч-чё? Лиса: Эй! Макарена! Ах-ха-ха-ха! У тебя прямо челюсть отвисла, Антоша! Видел он меня ночью у своего окна, ага. Как же! А ты случаем не местный дурачок, нет? Меня не отпускают гулять так поздно. Тут, знаешь ли, дети пропадают. Послушай меня, может ума наберёшься. Лисичку как обычно называют? Сосиска: П-плутовка?       Она вдруг обиженно ответила. Лиса: Ах ты ж! Да как ты меня?.. Сосиска: Ой, прости. Девочка засмеялась, словно серебряные колокольчики зазвенели. Лиса: Да шучу я! Конечно плутовкой. Если ты ловкий и смелый, не боишься с плутовкой водиться. Я, так и быть, помогу разыскать этого Вову. Ты же не с проста его ищешь, да? Я неопределённо пожал плечами. Её прозорливость насторожила. Лиса: знаю, почему дети повадились в наш лес ходить. Порой там можно много интересного найти. Я вот однажды нашла целый сугроб конфет и купалась в нём, да так, что челюсть слиплась. Сугроб конфет? По интонации не понять, верит ли она сама в свои слова. Я снова улыбнулся, на этот раз искренне. Лиса: Посмотрите-ка, какой недоверчивый! Ну-ну, а на это ты что скажешь? Она протянула руку в меховой перчатке. В ладони лежала горсть разных сладостей. В городе, где я когда-то жил продавались такие в киосках или на рынке. Среди вкусных сокровищ я заметил свою любимую жвачку в яркой обёртке. Треугольная лисья морда ткнула носом в мою сторону. Лиса: Угощайся. Вдруг в моей голове завопил голос. Ви: ЛИСА ПЕДОФИЛ УГОЩАЕТ ДЕТЕЙ БАРБАРИСКАМИ!!! БЕГИ АНТОН, БЕГИИИ!!! Эни: Помнишь что все взрослые говорят? Не бери у незнакомцев НИЧЕГО, особенно конфеты… Будь хорошей сосиской. Сосиска: Н-нет, спасибо. Я…       Мне не хотелось обижать новую знакомую. Но то с какой усердностью голоса отговаривали меня… Вдруг она её и правда в сугробе нашла? Сосиска: У меня на сладкое аллергия. Ви: Ема выдал Лиса: Ал-лер… каво? Сам такой, не ругайся вообще!       Её тон был озадаченным. Лиса: скажи ещё, что у вас новый год раз в год и есть понедельники.       Я заулыбался. Лиса: У-у-у-у-у как всё запущенно.       Кто-же ты такая? Спрашивать было бесполезно — не ответит. Или соврёт. Ужасно хотелось сорвать маску. Лиса: А может Вова тоже нашёл сугроб сладостей? И решил остаться там? Или… с ним что-то случилось в пути. Что-то страшное…       Лес словно оживал от её голоса: прислушивался, принюхивался, словно любопытный зверь. Сосиска: Дикие звери? Лиса: Это по-твоему страшно? Сосиска: Ну… не знаю. Лиса: Не знает! Уж не с двоечником ли я подружилась?       Слово «двоечник» мне не понравилось, а вот слово «подружилась» даже очень. Сосиска: Я хорошист! Эни и Лиса: Бел да пушист! Ви: Я согласен отдать лисью маску тебе… Лиса: Пойдёшь со мной, хорошист Антон? Найдём твоего Вову, и сам его спросишь, что он нашёл в этой пуще. Ведь пока я рядом, тебя никто не тронет.       Внутри что-то тревожно закопошилось. Ви: Пора съебать Эни: Пора валить       Одновременно сказали голоса. Сосиска: Я тебе не верю. Лиса: Ты думаешь я врунья? Да и пожалуйста, мне никогда никто не верит!       В голосе лисички слышалась обида. И не поймёшь наигранная или нет. Лиса отвернулась, будто я мигом перестал её интересовать. Вспомнилась папина любимая фраза: «Где твои манеры, сын?» А ведь лиса и в правду была ко мне добра. Ви: Ебать ты машина, вторую девочку до слёз доводишь. Сосиска: Ну не обижайся, пожалуйся! Лисы бывают и добрыми… Ну как в сказке. Мне бы только понять, что ты за лиса.       Девочка мелодично хихикнула, прикрыв нос руками. Лиса: Ну пойдём со мной в лес — и ты всё обо мне узнаешь. Но не сейчас, а когда расцветёт, а то тебя, бедного, аж потряхивает всего. Айда я тебя провожу до школы! Сосиска: Ну если тебе по пути…       Мы двинулись на встречу школе. Там и там в окнах домов загорались огни. За шторами мелькали силуэты. Из труб валил дымок, на кухнях бубнили телевизоры, гремела посуда. Мы смотрели, как неохотно просыпался посёлок, а сами осторожно шагали по разным колеям. Я ждал, что лиса продолжит свои чудные разговоры, но она молчала, словно играла со мной в ведомую только ей игру. Я первым нарушил тишину. Сосиска: Как тебя зовут? Лиса: О, ну конечно. Имена, имена, имена! Людишкам непременно нужно вешать на всё ярлыки. Ну и как бы ты назвал такую лису, как я? Сосиска: Ну не знаю… Но я читал про одну лису. Её… Ви: Олег! Сосиска: Олег звали. Лиса и Сосиска: Чего? Лиса: Я не хочу Олегом быть!       Я потерял дар речи. Как голос попадает в такие моменты? Почему я повторил за ним? Сосиска: Я хотел «Алиса» сказать! Алиса: Тогда я не против, пусть будет Алиса.       И не понять, шутит она или нет. Мои немые вопросы остались без ответа. Впереди уже вырисовывалась школа. Мы ходили сюда с мамой как только приехали в посёлок, и тогда школа казалась уютной: пустые коридоры, пахнущие полиролью, пушистый снег снаружи… Второй раз я пришёл один, за учебниками, и всё пытался представить ровесников, скатывающихся по перилам, малышей, бегущих в библиотеку и учителей, важно вышагивающих по коридору. На пороге в нахлобученных на затылке шапках и спортивных штанах курили старшеклассники. Их вид развеял мои представления о школьном уюте. Алиса: После уроков жду тебя на заднем дворе. Возле повешенного. Сосиска: Возле кого?       Она проигнорировала вопрос. Алиса: Не опаздывай.       Я поколебался. «И хочется и колется», — говорит мама, когда я долго не могу решиться. Сосиска: Я после школы сразу домой. Алиса: Эх, Антоша-Антоша, это я тебя так легко отпустила. Другие же подкрадутся незаметно со своими улыбочками и вцепятся — клещами не оторвёшь. Помни мои слова.       Лиса разинула широкую пасть в зевке. Что это ещё за трюк? Эни: Теперь я ещё больше хочу эту маску.       Алиса растворилась в темноте. Теперь я один…