afterglow

Как бы там ни было, Минхо считает себя довольно собранным человеком. Несмотря на абсурдность и спонтанность некоторых своих поступков, он знает, когда нужно сдерживаться, и знает, какие границы он может пересекать, а какие – нет. Он знает, что есть определённые вещи, которые он не должен делать, и он их не делает. Но, конечно, для каждого правила есть исключение, и у Минхо никогда не было исключений, пока дело не доходило до Ким Сынмина. Объективно, помощь его товарищу по группе должна была быть чертой, которую он не мог переступать. Но Минхо всё равно сделал это, и теперь он не знает, что ему с собой делать. Особенно рядом с Сынмином. Вышеупомянутый ведёт себя так, будто ничего не произошло, но не в плохом смысле: он не игнорирует Минхо и не отдаляется, что уже не плохо, но отталкивает то, что его поведение ничуть не изменилось. Иногда Минхо убеждает себя, что всего этого не было, но его переписка с Сынмином доказывает обратное. Не то чтобы у них была какая-то причина вспоминать об этом. Это не та тема, которая может естественным образом всплыть в разговоре, ну и, естественно, Минхо не собирается подходить к нему и говорить: "Эй, мои пальцы были у тебя в заднице пару недель назад, это какое-то безумие, правда?", потому что это ещё более странно, чем вообще ничего не говорить. Он мог бы перефразировать, но на самом деле нет способа сказать это так, чтобы в конечном итоге Минхо не покинул группу из-за стыда. Однако теперь Минхо с трудом держит себя в руках, и это становится проблемой. Он больше не может даже смотреть на Сынмина без того, чтобы его уши не краснели, а остальные не начинали дразнить его из-за якобы «влюбленности» в своего донсэна. Отвратительно. Впрочем, Сынмин ничего не говорит, так что Минхо полагает, что Вселенная не так уж с ним жестока.

***

Вселенная с ним абсолютно жестока. домашний пёсик 🐕 минхо-хёёён мне скучно

кото-хён 🐈

круто

домашний пёсик 🐕 мне нечем заняться сегодня выходной

кото-хён 🐈

и как это относится ко мне...?

домашний пёсик 🐕 да ладно, хён, ты серьёзно? я думал, ты не захочешь упустить свой шанс увидеться со мной

кото-хён 🐈

да ну, это ещё с чего вдруг?

домашний пёсик🐕 сам же знаешь по общежитию ходят слухи, что ты влюблён в меня

кото-хён 🐈

слухи называются слухами не просто так

не забивай свою голову всякой ерундой

домашний пёсик 🐕 хён эм ты в порядке?

кото-хён 🐈

что?

в порядке, почему спрашиваешь?

домашний пёсик 🐕 ты какой-то чересчур грубый сегодня не знаю может, тебя что-то беспокоит? Минхо в замешательстве пролистывает свои предыдущие сообщения, но, читая их, понимает, что и вправду ведёт себя грубовато. Он не собирался этого делать, но за последние пару недель он полностью потерял самообладание. Его беспокоит не сам Сынмин, а странное разочарование, которое он испытывает при зрительном контакте с младшим. Возможно, его беспокоят обвинения в его "влюбленности", хотя обычно это не задевает его. Он никогда не принимает подобные поддразнивания близко к сердцу, даже подыгрывает до тех пор, пока это не становится заезженной шуткой, и они не забивают на неё. Так что да, Минхо что-то беспокоит, но он не может сказать, что именно.

кото-хён 🐈

прости за грубость, сынмин-и

в последнее время я сам не свой

но не волнуйся

хён справится с этим

домашний пёсик 🐕 я вроде как заметил ты ведёшь себя странно со мной с тех пор... как это произошло это то, что беспокоит тебя? ты жалеешь об этом? Минхо никогда ни о чём не жалел. То, что Минхо ненавидит больше всего из того, что произошло — это насмешки от остальных. Не потому, что это расстраивает или раздражает его, не потому, что это не правда, а потому, что они правы, даже если им понадобились годы, чтобы понять это. Минхо без ума от Ким Сынмина, подайте на него в суд. Так что нет, Минхо ни капли не жалеет об этом.

кото-хён 🐈

я не жалею, просто у меня в голове всё немного перепуталось

тем более, что на тебя, кажется, эта ситуация совершенно никак не повлияла

домашний пёсик 🐕 я старался вести себя как обычно с тех пор, как всё произошло честно говоря, внутренне я сходил с ума но я рад узнать, что ты не жалеешь об этом потому что я тоже

кото-хён 🐈

ладно

хорошо

домашний пёсик 🐕 и чтобы предотвратить допросы чана-хёна о том, что произошло между нами а ты знаешь, что он не остановится пожалуйста, постарайся вести себя нормально

кото-хён 🐈

за всю свою жизнь я никогда не был нормальным

не жди, что сейчас начну

домашний пёсик 🐕 хотя бы веди себя не так странно и пожалуйста, выпей со мной кофе или тип того

кото-хён 🐈

приставучий щенок

но раз ты настаиваешь

пожалуй, я схожу с тобой ~

хён угостит тебя

домашний пёсик 🐕 спасибо, хён :)

***

Удивительно, но всё стало возвращаться на свои места. Минхо начинает всё чаще зависать с Сынмином и теперь, когда он переборол себя, чужие поддразнивания прекращаются. И хотя никто из них не упоминает о том, что произошло той ночью, кажется, что всё разрешилось само собой. До этого момента. домашний пёсик 🐕 минхо-хён ты спишь?

кото-хён 🐈

да

крепко сплю, пока пишу тебе во сне

домашний пёсик 🐕 ага, верю в общем я тут подумал

кото-хён 🐈

не знал, что ты на это способен

домашний пёсик 🐕 заткнись, я пытаюсь серьёзно поговорить о том, что произошло той ночью Ну, пиздец. Минхо смотрит на время, отмечая, что сейчас около часа ночи. В прошлый раз, когда он переписывался с младшим так поздно, всё закончилось Сынмином, запутавшимся в его простынях. Не то чтобы Минхо сильно возражает против такого исхода сегодняшней ночи, но ради его душевного спокойствия будет лучше, если этого не произойдёт. Он размышляет, стоит ли сказать Сынмину, что они должны поговорить об этом утром, а лучше вообще не говорить, но ещё одно сообщение на экране появляется быстрее, чем он успевает принять решение. домашний пёсик 🐕 мы говорили о том, что будет "следующий раз" но прошло уже несколько недель я собирался поговорить об этом раньше, но мне было неловко просто... я был серьёзен, когда сказал, что хочу этого я хочу тебя, хён Минхо умрёт от остановки сердца. Ослепительная яркость экрана телефона начинает очень походить на свет, ведущий его на небеса. Минхо умрёт, и в этом будет виноват Ким Сынмин. Он должен взять себя в руки. Ему нужно перестать дурачиться и отбросить своё смущение, чтобы добиться того, чего он хочет. Кого он хочет. Потому что он очень хочет Сынмина, и его немного пугает то, насколько легко он признаётся в этом самому себе.

кото-хён 🐈

я имел ввиду то же самое, щенок

я тоже думал об этом

очень много

домашний пёсик 🐕 эти мысли постоянно крутятся в моей голове я просто не могу избавиться от них

кото-хён 🐈

да?

и о чём же именно ты думаешь?

домашний пёсик 🐕 обо всём я просто я действительно хочу поцеловать тебя снова, хён

кото-хён 🐈

так сделай это, ким сынмин

иди и поцелуй меня

моя дверь не заперта

Ответа нет, но Минхо он и не нужен. Сквозь стену он слышит, как открывается и закрывается дверь комнаты Сынмина, а затем звук его шагов, преодолевающих небольшое расстояние до комнаты Минхо. Дверь открывается, и через секунду Минхо слышит, как щёлкает замок. – Хён, – тихо говорит Сынмин, переминаясь у двери. Даже в темноте Минхо сразу может сказать, что Сынмин одет в ту же толстовку, в которой был в первый раз. Боже, может, он и вправду умрёт. – Ты уверен? Минхо мягко усмехается. – Да, Сынмин. Иди сюда. Сынмину не нужно повторять дважды, поэтому как только он получает ответ на свой вопрос, он пересекает комнату и забирается в постель Минхо, устраиваясь на свободной половине кровати. Минхо даже не успевает снова заговорить, как Сынмин обхватывает его лицо и соединяет их губы в поцелуе, так нетерпеливо и отчаянно. Только сейчас Минхо понимает, что его беспокоило. Ему нужно было что-то, чего ему не хватало, и вот теперь это "что-то" происходит прямо сейчас. Он снова целует Сынмина, проводит руками по тёплой коже талии младшего, слышит, как вырывается тихое хныканье, когда он впивается зубами в губы. Когда руки Сынмина начинают спускаться ниже, Минхо перехватывает его запястья, пресекая все действия. Несмотря на желание зайти дальше, Минхо должен хоть раз проявить благоразумие и остановить это, чтобы сначала они смогли хотя бы поговорить. – Не сейчас, щенок, – в конце концов говорит он, и Сынмин сдерживает свой напор, но надутые губы выдают его. – Сначала мы должны поговорить об этом, – добавляет Минхо, успокаивающе поглаживая большими пальцами талию Сынмина. – Завтра, – говорит Сынмин, немного запыхавшись. – Давай отложим это на завтра. – Тогда завтра, – мурлычет Минхо. Он отпускает талию Сынмина, но тот не двигается с места. – Хён, – шепчет Сынмин с блестящими выпученными глазами, – я хочу остаться здесь на ночь. – Я не запрещаю тебе, – говорит Минхо, и Сынмин заметно оживляется, он мило улыбается и немного ёрзает, натягивая на себя одеяло Минхо. Неожиданная мысль мелькает в голове Минхо, и он озвучивает её быстрее, чем осознаёт её смысл. – Хочешь, эм, пообниматься или типа того? – Хочу. В итоге Сынмин сворачивается калачиком и устраивается у Минхо под боком, одна из его длинных ног закинута на бёдра старшего, а лицо спрятано в изгибе его шеи. Становится немного жарко, и Минхо чувствует, насколько скованы его движения, но всё это совершенно не важно по сравнению с тем фактом, что он несомненно и бесповоротно влюблён в парня рядом с собой. Пиздец.

***

Минхо ожидал, что их разговор состоится следующей ночью, но, конечно же, он в корне ошибался. Сразу после завтрака Сынмин практически загоняет его в угол их общей ванной комнаты, когда Минхо собирается принять душ. – Хён, – говорит Сынмин, закрывая за собой дверь и игнорируя приподнятую бровь Минхо. – Мы можем принять душ вместе? Минхо моргает несколько раз подряд, обрабатывая слова Сынмина. – Я думал, что сначала мы должны были поговорить. – Мы поговорим, – уверяет его Сынмин. – В душе. Или прямо сейчас, перед душем. Выбор за тобой. На самом деле Минхо чувствует, что у него нет выбора. Конечно, он не против принять душ вместе с Сынмином, но он знает, что как только они войдут туда, они не заговорят. В итоге Минхо смиряется с тем, что сидит на закрытой крышке унитаза, а его надежды на спокойное утро улетучиваются. – Итак, – начинает Сынмин, выглядя чуть менее уверенным, чем когда он только вошёл. – Мы выяснили, что нам обоим понравилось то, что произошло несколько недель назад, и мы оба снова хотим близости друг с другом. Верно? – Да, кажется, мы оба ясно дали понять это. – Ты хочешь, чтобы это повторялось? – спрашивает Сынмин, но прежде чем Минхо успевает ответить, он продолжает. – Типа, особенные интимные отношения. И да, это значит, что придётся рассказать Чану-хёну о том, что происходит, потому что это то, что может повлиять на всех остальных. Вот, что я думаю. Мозг Минхо почти отключается, когда Сынмин произносит слово "особенные". Вот только его представление об особенных отношениях, вероятно, отличается от представления Сынмина, потому что, само собой, Минхо хочет продолжать заниматься этим, но не просто платонически, не как друзья с привилегиями. Если так пойдет и дальше, и Сынмин не будет осведомлён о масштабах чувств Минхо, может сложиться впечатление, что старший использует эту ситуацию ради собственной выгоды, что на самом деле не так, и это было бы несправедливо по отношению к ним обоим. Ещё блядское утро, как можно думать об этом прямо сейчас. Сынмин, кажется, чувствует нерешительность Минхо, поэтому продолжает: – Ну, я имею в виду, что ты не обязан соглашаться... Думаю, мы не должны решать это прямо сейчас, но... – Сынмин, – перебивает Минхо, уже приняв непоколебимое решение. Невероятно импульсивное и глупое решение. Решение, которое пересекает все границы, которые Минхо когда-либо проводил между собой и Сынмином. – Я действительно хочу отношений с тобой, но не таких, о которых ты говоришь. Сынмин хмурит брови, на его лице отражается замешательство. Он открывает рот, чтобы заговорить, и Минхо наблюдает за тем, как медленно расширяются глаза Сынмина, когда до него доходит, что старший имеет в виду. На несколько минут воцаряется гробовая тишина, достаточно тихая, чтобы Минхо мог слышать биение собственного сердца в ушах. Он не должен был этого говорить. Господи, какого хера он сказал это? Наконец, Сынмин приходит в себя. – О, – произносит он, замолкая. – Ты имеешь в виду... – Настоящие отношения, да. – Я бы... Я бы тоже хотел этого, хён. Удивлёнными глазами Минхо смотрит на Сынмина, на его совершенно серьёзное выражение лица, на то, как младший нервно покусывает нижнюю губу, как он слегка покачивается взад-вперёд на носках. Он делает глубокий вдох. – Сынмин... – Ты мне нравишься, – выпаливает Сынмин, прерывая Минхо. – Я понял это несколько дней назад. Вот почему я написал тебе прошлой ночью. Минхо продолжает пялиться на него. Ты мне нравишься. Какого хрена. – Хён, когда ты так смотришь, это немного пугает. Без обид. Ну конечно же, Сынмин не может удержаться от колкостей даже в такой момент. Минхо не может сдержать смех, часть напряжения и тревоги покидает его тело, а на лице Сынмина появляется намёк на улыбку в ответ на реакцию своего хёна. Минхо никогда не хотел поцеловать кого-то так сильно, как сейчас. – Ким Сынмин, – говорит Минхо, его тон пронизан ласковым раздражением. – Ты и в правду особенный, ты в курсе? Губы Сынмина расплываются в милой, мальчишеской улыбке. Минхо принимает ещё одно твёрдое решение. Он встаёт, пересекает комнату и как только оказывается достаточно близко, он соединяет их губы в поцелуе. Младший встречает его на полпути. В этом нет ничего пошлого, но только потому, что Минхо всё ещё есть, что сказать. – Ты мне тоже нравишься, неудачник. – Я догадывался. – И я думаю, нам следует поговорить о наших отнош… – Минхо-хён, при всём уважении, я бы предпочёл, чтобы мы обсудили это после душа. Минхо вздыхает. – Ладно. Пока они раздеваются, в ванной комнате царит тишина, слышен только шум работающего душа. Сынмин заходит первым, и Минхо не может удержаться от мягкого похлопывания младшего по заднице. Однако, Сынмин ничего не говорит, просто тянет Минхо за собой, смеясь, когда тот чуть не спотыкается о собственные ноги. В отместку Минхо снова шлёпает его по заднице, но уже не так нежно. Минхо не знает, чего он ожидал от этого принятия душа, но точно не того, что происходит сейчас. Аккуратно и медленно он втирает шампунь – свой собственный шампунь – в волосы Сынмина, массажируя кожу головы мягкими пальцами. Его собственные волосы уже чистые, так как Сынмин настоял на том, чтобы сначала вымыть голову Минхо. Всё так по-домашнему. Минхо чувствует себя на седьмом небе от счастья. Они по очереди ополаскивают тела, стоя под струями воды и помогая друг другу в труднодоступных местах. Минхо толкает Сынмина в бок и в результате получает локтем по рёбрам, честно говоря, он заслужил. Это обычная ситуация. Уже вскоре они выходят из душа и надевают одежду, впрочем, все вещи принадлежат Минхо, потому что Сынмин поленился взять что-то своё. Использование фена превращается в битву: Минхо дует воздуха больше на лицо Сынмина, чем на свои волосы, но через некоторое время они оба полностью чистые и сухие возвращаются в комнату. Сынмин забирается в кровать старшего, как будто он в своей собственной комнате, и убедившись, что дверь заперта, Минхо присоединяется к нему. Он не может оторвать взгляд от младшего. От Сынмина исходит аромат цветочного парфюма Минхо, древесного мыла для тела Минхо и цитрусового шампуня Минхо, но он всё равно безошибочно пахнет самим собой. Минхо хочет съесть его заживо. Внезапно Сынмин смеётся. – Почему ты так смотришь на меня? Минхо моргает. – Как? – Как будто... – говорит Сынмин. – Я не могу это описать, но ты выглядишь глупо. Совершенно невпечатлённый Минхо сощуривает глаза. – За такие слова можно и получить, Ким Сынмин. Сынмин пожимает плечами и высовывает язык. – Ты собираешься драться со мной, хён? Минхо не дерётся с ним. Совсем наоборот. Он обхватывает лицо Сынмина руками, крепко целует, и используя вес своего тела, переворачивает их так, что Сынмин приземляется спиной на подушки. Одной рукой Минхо упирается в кровать, а другой держит подбородок Сынмина, удерживая его лицо и управляя им во время поцелуя, контролируя каждое движение. Для того, кто ежедневно ведёт себя как засранец, Сынмин удивительно податлив в постели. Хотя сейчас для Минхо это не должно быть неожиданностью, потому что он определённо уловил то, как Сынмин любит похвалу, когда они были близки в первый раз. Так что это вполне объясняет подчинение Сынмина. И кто такой Минхо, чтобы отказывать ему в похвале? – Ты такой хороший, Сынмин-и, – шепчет Минхо ему в губы, не в силах сдержать улыбку, когда тот хнычет, пытаясь толкнуться бёдрами вверх. Он не успевает сделать это, потому что Минхо останавливает его, полностью сев к нему на колени и оседлав, чтобы удержать на месте. – Терпи, – предупреждает Минхо, и Сынмин не сопротивляется. – Ты ведь можешь быть послушным для меня, правда? – Да, хён, – говорит Сынмин, уже немного запыхавшись. – Я… Я могу быть послушным. – Я знаю, детка, я знаю, – отвечает Минхо, обхватив лицо Сынмина ладонями. – Такой хороший, красивый щеночек. Минхо может почувствовать тепло, расцветающее под кожей Сынмина, и он замирает, когда щёки младшего покрываются румянцем. Сынмин великолепен: никакого макияжа, небольшая припухлость после завтрака, взъерошенные феном волосы, расширенные зрачки, направленные на Минхо, блестящие и распухшие от поцелуев губы. – Хён, – зовёт Сынмин. – Пожалуйста. – Чего ты хочешь, Сынмин-и? – Всё, что ты мне дашь. Ненадолго Минхо задумывается, перебирая в голове варианты. В прошлый раз он сказал Сынмину, что он прокатится на нём верхом, но скоро у них танцевальная практика, так что это была бы не самая лучшая идея, тем более что у Минхо не было времени, чтобы подготовиться должным образом. Он не уверен, что у него остались презервативы, так как он не думал, что они ему ещё пригодятся. И тут ему пришла одна мысль. – У меня есть идея, – говорит Минхо, и Сынмин оживляется. – Хочешь трахнуть бёдра хёна? Сынмин втягивает воздух, и сквозь спортивные штаны Минхо чувствует, как дёргается член младшего. – Господи, да. Минхо снова целует его, когда меняет их местами, откидываясь на подушки и позволяя Сынмину на мгновение взять всё в свои руки. Он действительно похож на щенка, милого и нетерпеливого, легко и охотно отдающего Минхо всё своё доверие. Честно говоря, одеваться в этот день было бессмысленно. Вся одежда Минхо почти сразу же оказывается разбросанной на полу и кровати, а следом и одежда Сынмина. Кроме... – Не снимай, – говорит Минхо, хватая Сынмина за запястье, когда тот начинает задирать край надетой на нём футболки. Это одна из старых футболок Минхо с названием его родного города на спине. Она так привычно выглядит на плечах Сынмина. Сынмин нагло улыбается, отпуская ткань. – Неужели тебе так нравится видеть меня в своей одежде, хён? – Заткнись. – Я хочу снять её, здесь слишком жарко, – жалуется Сынмин. – Я могу надеть её после. Минхо вздыхает, а Сынмин снова улыбается, как будто он уже одержал победу. Так и есть. Минхо не произносит этого вслух, просто задирает футболку, чтобы помочь Сынмину снять её и боже… Одно дело – видеть Сынмина без футболки в общежитии. Бога ради, они делят одну ванную, конечно, он будет видеть пресс Сынмина на регулярной основе. Чёрт, он видел его полностью голым не более десяти минут назад, когда они вместе принимали душ. Но совсем другое дело, когда он может сфокусировать всё своё внимание на теле Сынмина. Всё по-другому, когда это не просто мимолетный взгляд во время переодевания или принятия душа. Всё по-другому, когда Сынмин лежит в его постели, возбуждённый, с нетерпением ожидающий следующих слов Минхо. И совсем другое дело, когда он может смотреть и прикасаться. Сначала он проводит руками по бокам Сынмина, нажимая большими пальцами на мягкий живот младшего, чувствуя мышцы, которых едва хватает, чтобы создать мягкие очертания пресса. Сынмин хрипло смеётся, когда Минхо впивается пальцами в косые мышцы, его живот напрягается, но он не уворачивается. Минхо тянет руки выше, и они останавливаются по обе стороны груди Сынмина. Мышц там не так много, но Минхо всё равно сжимает грудь, восхищаясь тем, как у Сынмина сбивается дыхание. Грудь младшего покрывается очаровательным розовым румянцем, и Минхо проводит большим пальцем, кожей к коже. Он щиплет его за сосок, просто чтобы посмотреть, что произойдёт, и Сынмин стонет. – Хён, – говорит Сынмин, задыхаясь, несмотря на то, что он особо не напрягается. – Пожалуйста, разреши мне трахнуть тебя. – Прелюдия важна, Ким Сынмин. – Неужели эмоциональной прелюдии за последние несколько недель было недостаточно? Минхо смотрит на него сузившимися глазами, но все равно тянется к тумбочке, чтобы взять бутылочку со смазкой. Достав её, он собирается открыть колпачок, но Сынмин прерывает его: – Можно я? – Это всего лишь мои бёдра, в этом нет ничего сложного. – Знаю, но я всё равно хочу сделать это сам. Минхо вздыхает, передавая смазку и наблюдая, как губы Сынмина растягиваются в улыбке. – Ты вдруг захотел быть главным, щенок? Сынмин смеётся. – Я всегда был главным, хён. – Что-то я не заметил. Улыбка Сынмина становится ещё шире. – Ты доминируешь, но я знаю, что для меня ты сделаешь всё что угодно. Он прав, но Минхо не собирается говорить ему об этом. – Я тебя ненавижу. – Хорошо, хён, – отвечает Сынмин, улыбка не спадает с его лица. – Я тоже ненавижу тебя. Минхо хватает Сынмина за шею и вовлекает в обжигающий поцелуй, не обращая внимания на его смех. Они целуются какое-то время, но Минхо чувствует, что младший начинает терять терпение, поэтому разрывает поцелуй. – Давай, Сынмини, теперь ты можешь подготовить хёна. Сынмин не отвечает ему словами, а просто снова целует. Минхо уже начинает сопротивляться, но затем Сынмин прижимает его ноги к груди и закидывает себе на плечи. Оу. Минхо не знал, что ему нравится применение физической силы. Век живи – век учись, думает он. Прежде чем он успевает осознать, что только что сделал Сынмин, и как он прячет такую силу в своём худощавом теле, склизкая от смазки рука Сынмина проскальзывает между его бёдер и увлажняет кожу, заставляя Минхо вздрогнуть от температуры. – Мог бы хоть немного разогреть, придурок, – ворчит Минхо. – Прости, – отвечает Сынмин без всякого намёка на сожаление. Он по-прежнему улыбается, обнажая свои безупречно ровные зубы, и на долю секунды Минхо испытывает непреодолимое желание сказать ему, что он влюблён в него. Какого хера. Минхо обязательно скажет ему, просто... Может быть, не тогда, когда Сынмин собирается просунуть свой член между его бёдер. Хороший план. – Хён, – зовёт Сынмин, и Минхо понимает, что большую часть последних пятнадцати секунд он пялился на него, как идиот. – Ты... Тебе будет приятно от этого? Минхо хмурится. – А почему нет? – Твои бёдра, – говорит Сынмин, как о чём-то очевидном. – Ты ведь не можешь кончить только от этого, да? Минхо смеётся, не обращая внимания на надутые губы Сынмина. Если он согласится с этим, то это выведет его на очень позорное признание. – Не будь так уверен в этом, Ким Сынмин. Я способен на многое. Сынмин моргает, его глаза немного расширяются. – Подожди, так ты говоришь, что сможешь кончить только от этого? – Почему бы тебе не выяснить это? – Ты станешь моей смертью, хён, – отвечает Сынмин, его зрачки немного расширяются. Минхо начинает смеяться, но резко замолкает, когда чувствует, как головка члена Сынмина толкается в пространство между его бёдрами. В прошлый раз, когда они занимались этим, Минхо узнал о Сынмине кое-что, чего он не ожидал. Он невероятно громкий во время секса. Хнычущий. Чувствительный. Сынмин реагирует даже на самое малейшее прикосновение, и к своему сожалению, Минхо находит это очаровательным. Прямо сейчас Сынмин держится за его талию, как за спасательный круг, из его рта вырываются тихие звуки, и он, скорее всего, даже не осознаёт, что издаёт их. – Тебе приятно, детка? – спрашивает Минхо, ласкательное имя легко слетает с его губ. Сынмин ничего не отвечает, просто просовывает оставшуюся часть длины между бёдер Минхо и о. Спойлер: Минхо знает, что может кончить только от стимуляции его бёдер. Он уже делал это раньше. Он смазывал свои бёдра и зажимал вибратор прямо между ними, заглушая стоны свободной рукой. А когда он кончил, то чуть не ударился головой о стену из-за того, насколько это было приятно. Чёрт, наверное, он куда чувствительнее Сынмина, просто обычно старается не показывать этого. Хотя сдерживаться было бы несправедливо. Практически невозможно, потому что скольжение члена Сынмина между его ног – это просто потрясающе, особенно когда он касается члена Минхо, эта едва ощутимая стимуляция вызывает трепет в его животе. – Бля, хён, ты такой... – Сынмин обрывает себя стоном. Пока он толкается бёдрами впёред, его глаза зажмурены, хватка на талии Минхо усиливается и пальцы сжимаются так сильно, что на коже точно останутся синяки. От этой мысли член Минхо дёргается, и он не может сдержать вырвавшийся из него вздох. – Сынмин, щеночек, – выдыхает Минхо. – Смотри на меня, хорошо? Держи глаза открытыми. Глаза младшего открываются, и он делает глубокий вдох, замедляя темп своих толчков. – Прости. – Не стоит, – говорит Минхо, протягивая руку, чтобы убрать волосы Сынмина с его глаз. – Ты молодец. Такой хороший. Сынмин снова вдыхает и немного хнычет на выдохе, а затем наклоняется вперёд, чтобы поцеловать Минхо. Из-за положения ног старшего это немного неудобно, но Минхо не жалуется, просто с той же пылкостью целует его в ответ, заглушая стоны Сынмина, когда тот снова ускоряет темп своих движений. Ради эксперимента Минхо протягивает свою руку и кладет ладонь на головку члена младшего между своих бёдер, и Сынмин отрывается от поцелуя, резко втягивая воздух. – Чёрт, Минхо... Минхо не даёт ему времени на передышку, свободной рукой он проводит вверх по груди Сынмина, ущипнув его сосок, просто чтобы услышать, как он вскрикнет. Когда Минхо сгибает бёдра и сжимает их вокруг члена Сынмина, тот хнычет и почти теряет равновесие, когда его руки приземляются по обе стороны от талии старшего. – Хён заставляет тебя чувствовать себя слишком хорошо, да? – воркует Минхо, протягивая большой палец, чтобы разгладить морщинку между бровями Сынмина. – Теперь ты даже не можешь удержаться на ногах, щенок? Сынмин дуется, но не реагирует на поддразнивание Минхо, трахая его с ещё большим энтузиазмом. Ощущения просто потрясающие, но Минхо видит, как трясутся руки Сынмина, и решает сжалиться над ним. – Сынмин-и, – зовёт Минхо, хватая его за талию, чтобы замедлить. – Сядь рядом со мной, отдохни. Я не хочу, чтобы ты перенапрягался. – Хорошо, – отвечает Сынмин, отступая назад, чтобы сесть там, где ему было велено. "Хорошо". Почти сразу же, как только у Минхо появляется возможность, он кладет руку на член Сынмина, вжимая большой палец в щелку и наблюдая, как предэякулят вытекает и стекает по его пальцам. Сынмин пронзительно стонет, и если раньше их соседи по общежитию не знали, чем они занимались, то теперь они точно знают. Минхо не знает, почему он не ожидал этого, но как только Сынмин немного приходит в себя, его тонкие пальцы обхватывают член старшего, он влажный от остатков смазки и от того, как много вытекает из Минхо. Сосредоточившись на удовольствии Сынмина, Минхо даже не осознавал, насколько он был возбужден, но тут его живот скручивает от приближающегося оргазма. – Я уже близко, малыш, – говорит Минхо, ускоряя движение своей руки по члену Сынмина, ощущая его вес в своей ладони и прокручивая руку при движении вниз. Он чувствует пульс Сынмина в своей ладони и сжимает его в такт, наслаждаясь тем, как у младшего перехватывает дыхание. Это немного неловко, потому что для того чтобы Минхо кончил, достаточно, чтобы Сынмин наклонился и поцеловал его. Как только их губы соприкасаются, напряжение в животе Минхо спадает, и не в силах сдержать стон, он изливается на пальцы Сынмина. Когда Минхо достигает пика, он чувствует, как Сынмин приближается к своему. Приятные звуки, которые издаёт младший, просачиваются сквозь вызванный оргазмом туман в его голове, а член Сынмина пульсирует и подрагивает под его пальцами. Когда Сынмин кончает, он откидывается на подушки, грудь тяжело вздымается, пока сперма стекает по его животу. Минхо смотрит на Сынмина, признания готовы вылететь из его рта, и ему приходится прикусить язык, чтобы не излить свою душу прямо здесь и сейчас. Сынмин просто великолепен после секса. Он само воплощение яркого послевкусия . Кожа сияет от пота, щёки и грудь раскраснелись от напряжения, губы распухли и покраснели, каждый дюйм его кожи выставлен на обозрение Минхо, из его обмякшего члена всё ещё вытекает сперма. Его очаровательные глаза открываются, чтобы встретиться взглядом со старшим, и все рациональные части мозга Минхо отключаются. – Я отменяю танцевальную практику, – выпаливает Минхо. Сынмин смеётся, и кровать слегка трясется от этого. – У тебя недостаточно полномочий, хён. – Я могу попросить Чана-хёна. – Можешь попробовать, но Ликс и Йенни наверняка уже пожаловались на нас. Он сразу поймет в чём дело. – Хотя это было бы неплохой возможностью рассказать всем, что мы встречаемся. Сынмин приподнимает бровь, его губы растягиваются в улыбке. – А мы встречаемся? Минхо застывает на целых две секунды, его сердце замирает, как только он осознаёт свою оплошность. – Я имею в виду... – Минхо, – прерывает Сынмин, полностью игнорируя уважительное обращение. – Я хочу быть твоим парнем, так что не волнуйся. Обычно Минхо отругал бы младшего за вопиющее пренебрежение уважительным тоном, но сейчас, наклоняясь к Сынмину и целуя его, он слишком занят, чтобы обращать на это внимание. Сынмин с пылкостью льнёт навстречу, и Минхо выдыхает в поцелуй, зарываясь пальцами в волосы своего донсэна. Слетевшие с губ Сынмина слова звучат так приятно. – Скажи это ещё раз, – просит Минхо, слегка отстраняясь и прижимаясь своим лбом ко лбу Сынмина. – То, что я хочу быть твоим парнем? – Теперь ты мой парень, Ким Сынмин. Сынмин ярко улыбается, демонстрируя свои блестящие зубы, и Минхо хочет провести языком по каждому, пока он и Сынмин не станут неразличимы на вкус. Минхо не сдерживается, когда снова целует его, изучая губы своего парня, чтобы запомнить это ощущение. Когда телефон Минхо начинает сходить с ума от приходящих уведомлений, он игнорирует его, ещё раз вжимая Сынмина в кровать. stray kids (8 участников) малыш-хлебушек 🍞 я снова подаю жалобу на Сынмина и Минхо-хёна я лучше буду жить с gym-рачей, чем мириться с этим ёнбок-и 🐥 чанни-хён, пожалуйста, спаси нас ;__; наш лидер 🐺 я ничего не смогу сделать, если вы так и не скажете мне, что там происходит малыш-хлебушек 🍞 ОНИ СНОВА НАЧАЛИ сейчас семь грёбаных утра ёнбок-и 🐥 я ухожу из этого общежития и больше никогда не вернусь

***

На следующий день Минхо смотрит на себя в зеркало без футболки, его взгляд задерживается на талии. На боках проступают тёмно-фиолетовые пятна в форме отпечатков пальцев Сынмина. Теперь его детский послеоперационный шрам украшен засосом, и в кои-то веки он хочет похвастаться им. Дверь в их общую ванную открывается, а после закрывается. Сынмин прижимается грудью к спине Минхо, расслабленно обхватывает его руками и наклоняется, чтобы уткнуться лицом в шею старшего. Он ничего не говорит, просто вот так обнимает его, и Минхо чувствует как в его груди разливается тепло. – Утра, – говорит Минхо, и Сынмин просто мычит в ответ. – Не засыпай стоя. Ты слишком высокий, из-за тебя мы оба упадём. Сынмин смеётся, поднимая глаза на отражение Минхо в зеркале. Его взгляд опускается на синяки, украшающие кожу, и Минхо чувствует его учащённое сердцебиение. Сынмин проводит по пятнам руками, останавливаясь на них пальцами и надавливая не слишком сильно, но и не слабо. У Минхо дыхание замирает, когда прикосновение Сынмина вызывает лёгкий укол боли, ладно, он обязательно отложит это на потом. – Красиво, – говорит Сынмин всё ещё немного хриплым ото сна голосом, его пальцы надавливают сильнее. Одной рукой он скользит к шраму, нежно проводя по нему большим пальцем. – Мне нравится видеть тебя таким, хён. – Каким? – Помеченным, – поясняет Сынмин, оставляя на плече Минхо поцелуй. – Мой. Он прикусывает кожу, явно намереваясь оставить ещё один засос, который скрыть будет гораздо труднее. Минхо не останавливает его. Чертовски сложно будет объяснить это, но мысль о физическом доказательстве их близости слишком заманчива, чтобы сдерживаться. Их взгляды встречаются в зеркале, и Минхо начинает говорить, прежде чем успевает подумать. – Сынмин, я... – Минхо резко обрывает себя, закрывая рот и наблюдая, как его уши горят в отражении зеркала. Сынмин слегка склоняет голову набок, он делает это так по-щенячьи. – Ты...? Я люблю тебя. Вот, что чуть было не сказал Минхо. Не слишком ли рано для этого? Минхо был влюблен в него большую часть последних нескольких лет. Ну и ладно. Сынмину не обязательно отвечать ему тем же. К чёрту. – Сынмин, – повторяет Минхо мягко и вполголоса, несмотря на то, что они одни в этой крошечной ванной. – Я люблю тебя. Глаза Сынмина расширяются, он моргает сначала один раз, затем второй. Его руки исчезают с талии старшего, и Минхо уже начинает думать, что облажался, но тут Сынмин хватает его за плечи, разворачивает лицом к себе и затягивает в поцелуй. – Я пока не знаю, – шепчет Сынмин ему в губы, – но я почти уверен, что тоже люблю тебя. Минхо даже не успевает понять смысл его слов, как Сынмин прижимает его к раковине, целуя так, что становится тяжело дышать. Однако, когда до него доходит смысл сказанного, по его венам растекается тепло, и он обвивает руками шею Сынмина, теряясь в тумане и сюрреализме утреннего возбуждения. stray kids (8 участников) малыш-хлебушек 🍞 будет ли противозаконно с моей стороны навсегда выгнать Сынмина и Минхо из их собственного дома?