Прости меня...

      Голова невыносимо болит. Создается ощущение, что она лопнет и разобьётся на миллионы маленьких осколков. Тело схватил озноб, но голова чувствовала жар. Приоткрыв глаза я поняла, что нахожусь в полной темноте. Суставы и кости стало ломить из-за неудобной ленты, которой меня связали и закрыли рот.       Вдруг я стала слышать голоса. Детские, и до боли знакомые. Я напрягаю все своё едва пробудившееся сознание, чтобы вспомнить, кому голоса принадлежат. Да, точно! Это мои одноклассники-Рома и Антон. Вот только какого черта они здесь находятся? Они не могли меня похитить, это был один взрослый человек. Надеюсь, что человек. Так или иначе, мне стоит попробовать привлечь их внимание. Я попробовала закричать, пока не вспомнила, что рот перевязан. Единственное, что я могу сейчас произнести-неразборчивое мычание. -Не уходить же нам с пустыми руками, Антон. Дай хоть что-нибудь откручу от машины,-сказал голос. От машины? Могу поклясться, что я не в машине. Мне бы самой хотелось узнать где я, если бы хоть лучик света осветил пространство. Я стала мычать и плакать, чтобы меня заметили. Голоса смолкли. Один из них достал нож и распорол чехол, который прикрывал меня. Теперь я сама поняла, где нахожусь. Вокруг меня обычный гараж, а сижу я... В МЯСОРУБКЕ?! Лента, которая связывала меня, уходила вглубь механизма. Я готова была кричать от страха, но этого не получилось бы. Антон и Рома мигом подъехали освобождать меня, но не тут то было.       Я не видела, что произошло, но услышала громкий и характерный щелчок. Под моими ногами механизм. Лезвия стали набирать оборот. Мальчики стали судорожно искать кнопку выключения, но она не работала. Зрачки мои расширились, словно видели саму смерть. Лента стала сходить с меня, и я притягиваюсь внутрь огромной мясорубки. Рома достал нож и перерезал нить, но уже было поздно. Я почувствовала адскую боль в области стоп. Лента слетела с моего рта, и я завыла на самой высокой ноте. Кожа кусками отрывается от ноги и уходит вниз. Слёзы начали течь ручьями. Я готова сделать что угодно, лишь бы не чувствовать этого. Мальчики орали, ругались и пытались вытянуть меня. О чем говорить, если 2 маленьких мальчика пытаются бороться с громадной мясорубкой из СССР, в которой перемалывают туши коров на фарш? Смерть неизбежна. Первая кость с треском сломалась на миллиарды кусочков. Неужели это карма? Почему я не могу умереть спокойно, без адских мук?! Тут Антон отошёл, оставив Рому спасать меня. Издали раздался треск, и в сантиметре от моего кровавого лица пролетел лом и другие железные инструменты. Их кинул Антон. Перемолов мою нижнюю часть ног, мясорубка прекратила работу. Инструменты застряли в ней. В глазах стало темнеть. Это конец? Крик прекратился. Силы кричать, как и здраво думать, покинули тело. Боль утихла. Полумёртвые губы прошептали слова, которые могли оказаться для меня последними: «Прости меня, Тош....»