Ghosting

Вот осень перешла в зиму. Выпал первый снег, и все заговорили про Рождество и Новый год. Они накупили праздничных украшений и украсили маленькую ёлку. Её назвали Оди, а сами игрушки почему-то были в форме ёжиков. Ещё они ходили на шоппинг за подарками, смеясь над Субином, затерявшимся между полками с фарфоровыми сервизами в поисках подарка для родителей, бормочущим что-то про обёрточную бумагу и цены за доставку. Им пришлось разделится в переполненном торговом центре, Ёнджун держал Кая за руку, пока они пробирались к маленькому комиссионному магазину. Полки были уставлены старыми виниловыми пластинками, они перебрали добрых полчаса пыльные обложки, решая, какая из них лучше. Когда Ёнджун отвлёкся, Кай купил ту, что больше всего понравилась старшему, написав работнику на листочке, что заберёт её в другой день. Ёнджун качал их руками, пока они брели по магазину одежды, его палец нежно поглаживал костяшки Кая, а на лице играла довольная улыбка. – Смотри, – он показал. – игрушки. Он фыркнул, увидев, как глаза Кая загорелись. Как ты узнал? – Боже. Ты ведёшь себя так, будто я не видел твоей комнаты, большой ребёнок. – он взъерошил волосы Кая и подвёл его к плюшам. ._. Рождество было похоже на лихорадочный сон, ведь Тэхён получил вибратор от “анонимного спонсора” (Субин и Бомгю были одинаково подозрительны для Кая, но Кан был уверен, что это Ёнджун), и четверо мальчиков взорвались смехом, стоило Тэхёну покраснеть и начать бить подушкой ближайшего человека рядом с ним. Субин принёс горячий шоколад, красуясь от комплиментов для его новых волос – голубой выцвел в серый, так что он изменил его на нежный небесно-голубой, заставляющий его кожу сиять. Ёнджун сел рядом с Каем, их колени соприкасались. Он смеялся громче всех, счастливый и свободный, как всегда. Вязаный свитер и рваные джинсы черных цветов идеально сидели на нём, а розовые волосы были всё такими же яркими. Он сиял. Это правда было так. Рядом с ним Кай чувствовал себя непобедимым, особенно по приходе вечера, когда у всех них закончились силы, а Ёнджун наклонился к нему, положив голову на плечо младшего, переплетая их руки вместе. – Спасибо тебе за пластинку. – прошептал он. Это был не я. Спасибо тебе за пластинку, которую, как ты притворяешься, не покупал мне. – С каких пор Ёнджун знает язык жестов? – внезапно спросил Субин, сосредоточившись на их руках. Самодовольная ухмылка заиграла на губах Ёнджуна. – С весны. – ответил он. Тэхён присвистнул. – Чёрт. А я пытаюсь выучить дольше, даже чем это сделал ты. – он опустил голову. – Прости, Кай-я. Всё в порядке, ты не обязан. – Он говорит, что ты ничего не должен. – Субин перевёл и сразу же предложил помощь в учёбе Тэхёну, всё внимание Кая занял Ёнджун, которого не покидала улыбка. Что? Ничего. Ты улыбаешься. Ёнджун разулыбался во все зубы. Ты просто чертовски сильно нравишься мне. Ты нравишься мне больше. Нет, нахер это. Я люблю тебя. Глаза Хюнин Кая расширились. Я люблю тебя. Позже Ёнджун скажет, что всё понял в момент, когда Кай не сделал жест “тоже”, как это делали обычно другие люди. “Ты тоже мне нравишься” не входило в его словарный запас. – Когда ты не сказал “тоже”, я всё понял. – признается Ёнджун, и Кай уже знал, что это станет их новой фишкой, новой причудой, которая привязала старшего к нему. ._. Ёнджун-хён. – Мне нравится, когда ты произносишь моё имя жестами. Ёнджун-хён, что это? – Мягкая игрушка. Почему она размером с большое напольное растение? Ёнджун подавил смешок. – Я больше думал о том, что она достаточно большая для объятий, но… Это был гигантский плюш в форме хлеба. Он был мягкий, а светло-коричневый цвет напоминал ему о хомячке из далёкого детства. Панья. – Ты назовёшь свой плюш “Хлеб-я”? Ага. – Оцениваю. Мне нравится. – он улыбнулся, и его глаза превратились в сияющие полумесяцы. – Панья будет здесь, если ты соскучишься по мне. Спасибо тебе. – На самом деле, с твоей огромной коллекцией, ты должен был знать, что это случится. – и тогда Ёнджун присел на краешек кровати, потянув Кая за собой, усаживая рядом. – Познакомь меня с ними. – он указал на бесконечные ряды игрушек. Сердце Кая пропустило удар. Ты уверен? Их много. – Пока я с тобой, то меня не волнует, если на это уйдёт вся жизнь. И так они сидели на кровати, рука Ёнджуна лежала ладонью вверх, а тонкие пальцы младшего выводили на ней имена. Я хочу почувствовать их все. Сказал Ёнджун, ощущая их сейчас, каждая буква нанесена лёгким, как пёрышко, прикосновением. И каждый раз, когда Кай поднимал глаза, Ёнджун смотрел на него влюблёнными глазами с мягкой улыбкой на лице. – Дай-ка я угадаю, ты назвал столько игрушек в честь Субина, чтобы побить их, если разозлишься на него? Нет! Ну, возможно, но– Ёнджун взял его руки в свои, смеясь. – Ты лучший. Кай покраснел, начав клевать головой. Он прижался к Ёнджуну, и почувствовал, как старший обнял его, чмокнув в макушку. – Вздремни немного, а потом мы прогуляемся, хорошо? Хочу показать тебе кое-что. Кивая, он прикрыл глаза.