Размышления о личности Нефритового принца

      Итак, я уже не раз упоминала, что чем больше погружаюсь в Злодейский путь, тем сильнее уверяюсь в том, что наш Шен, урождённый Ши Ён — это реинкарнация Нефритового принца, тысячелетнего принца Юйду.       Сначала это были смутные догадки, которые возникали из мелких деталей. Прежде я вообще считала, что Шен — реинкарнация одного из Вознёсшихся. Но при перечитывании я, разумеется, обращала больше внимания на детали, и мнение моё поменялось. Когда я открывала у себя в телефоне заметки со своими размышлениями, это была лишь теория, которая, конечно, опиралась на некоторые детали, но действительно всерьёз я её не воспринимала. То есть, так, чтобы быть готовой к возможной дискуссии (хотя я в целом ненавижу дискуссии и споры, но это другой вопрос). Однако в последних главах (276-278 главы, если точнее) этому вопросу уделено внимания ровно столько, сколько было нужно, чтобы я уверилась в своих умозаключениях.       А посему, я могу поделиться ими с вами.              С чего же всё началось?       Для меня всё началось с момента, когда Шен оказался в теле Муана и пробудил (интуитивно!) в нём способность, о которой сам Муан даже не подозревал — синее пламя, сжигающее врагов, но безвредное для союзников.       Я задалась вопросом: почему так вышло? Как Шен смог разбудить то, о чём хозяин тела не знал? Более того, подобное синее пламя не самая заурядная способность. Уникальная, я бы сказала, судя по тому, как удивились все, кто стали свидетелями её проявления.       К самой способности вернусь позже, но здесь остановлюсь на последующем ходе моих размышлений.       Вопрос, как Шен смог это сделать, потянул за собой цепочку других. И выделить можно два:       • Почему именно Шен, а не сам Муан?       • Чем выделяется Муан?       Ответ на второй вопрос нашёлся сразу: его тело укреплено половиной золотого ядра Нефритового принца. Много ли людей могут таким похвастаться? Всего два: брат и сестра Муаны. Чем в данном случае отличается Гай от Эры? Тем, что он заклинатель — это раз. И два — в его теле побывала душа Шена.       И мы возвращаемся к вопросу — почему Шен?       В тот момент это была полушуточная догадка: что, если он напрямую связан с принцем? Что, если Шен (Ши Ён) — и есть переродившийся принц?       А дальше… нашлось множество интересных деталей.              Сделаем отступление и поговорим о Нефритовом принце. Что нам о нём известно?       Жил «последний из Юйду» тысячу лет назад. Был человеком исключительных способностей, благородный, великий. Погребён в гробнице невероятного размаха, наполненной сложнейшими ловушками, во многом рассчитанными на то, чтобы их проходили заклинатели. Как стало известно — погребён там в ожидании, когда человек знающий его пробудит.       Жил он в непростое время, когда мир грозил рухнуть. Отдал приказ Хоу Маре — собрать пятерых невероятных людей, которые будут достаточно умны и сильны, а главное, достойны перенять некие знания. Сделать это нужно было быстро, поскольку силы принца были на исходе, и «повторить стабилизацию» (гл. 267) он сможет лишь один раз. Стабилизировать, я полагаю, ему приходилось один из Источников. Скорее всего, тот, потухший, на месте которого вновь возродился Админ.       Затея не удалась. Отобранные Хоу Марой люди оказались… не в полной мере достойными. Одна возгордилась и начала творить беспредел, чем вызвала гнев своих товарищей и получила в наказание звание Хранительницы источника, оказавшись фактически его пленницей. Другой этому активно поспособствовал, устроив с ней бойню, в результате которой погибли тысячи заклинателей (возможно, даже все, потому что мир заклинательства смог полностью оправиться только к текущим событиям, и кроме Ми Лу, Ву Ди и Де Лея нам на страницах книги заклинатели-долгожители не встречались). Третий исчез бесследно.       Итого, из пятерых «Вознёсшихся» трое оказались недостойными. Свою роль они, очевидно, выполнить в той мере, что ожидалось, не смогли. Тогда принц Юйду истратил последние силы и впал в беспробудный сон (гл. 277). Хоу Мара же остался жить в ожидании пробуждения принца у Источника.       Но потом произошло что-то, заставившее его и Мен А уйти. А точнее, попытаться сделать что-то и уйти после этого. Удачен ли был исход его действий до конца не ясно, но мир, по крайней мере, не рухнул.       В целом, это всё, что нам известно.       Точнее, есть ещё один момент. Рассказ Лунг Рита: «По легенде, в этой гробнице захоронен Нефритовый принц — последний представитель царственной ветви государства Юйду, что существовало на этих землях тысячи лет назад, а по другой версии — он являлся демоном, побеждённым и заточённым древними заклинателями под горой» (гл. 172). И более точная информация: «вход в гробницу был открыт более тридцати лет назад» (гл. 172). Запомним эту информацию.              Итак, возвращаемся к нашему Шену. Сразу оговорюсь, что в дальнейшем я буду рассуждать именно о Ши Ёне, а не об оригинальном Шене.              Наш Шен — фрукт весьма необычный.       Ещё живя в своём мире, он умудрился разозлить Админа — Де Лея, по каким-то неизвестным причинам оказавшегося в том же мире. Разозлить, казалось бы, мелочью — всего-то отчитал за то, что тот обокрал слепого, да осадил заявлением, что о боге не думает (гл. 232-233). Да при том разозлить столь сильно, что тот не поленился устроить весьма сложную многоходовочку с подкупом автора новеллы, которую читал Ши Ён, прописыванием целого мира, закидыванием автора новеллы в этот мир, созданием своего детища — Системы… слишком много для простой обидки, не так ли? То есть, нам, конечно, известны персонажи, которые на свои обиды отвечали тысячекратно, но всё-таки…       Конечно, тут есть и момент объединения приятного с полезным. Месть какому-то мальчишке (тысячелетний Де Лей Ши Ёна именно так и должен воспринимать, почти как младенца), отчитавшему его, а заодно и проверка Системы и её работоспособности, её возможности стать «живой». И тем не менее, месть для Ши Ёна была подобрана исключительно жестокая, даже близко несоразмерная возможной обиде.       То ли дело, если Ши Ён этой своей правильностью очень сильно кого-то напомнил…              Идём далее. Ши Ён с пинка Админа оказывается в совершенно новом для себя, хоть и отчасти знакомом, мире. Поначалу он вполне ожидаемо лажает, растрачивает силы, не умеет ими толком пользоваться и восполнять — это всё очень логично. Но Шен невероятно быстро учится. У него хорошая память — это факт. У него было много времени наедине с собой и своими силами — тоже факт. Натренированное тело, библиотека с книгами… Книги.       В вопросе книг также можно выделить два особенных труда. Первый — это проклятый свиток, который на самом деле очень хорош для изучения. Сагон Рой, будучи неучем даже на взгляд нашего Шена, смог более-менее разобраться в нескольких печатях и даже применить их. Сам Шен, изучив свиток явно куда более тщательно, умудрился помимо прочего разобраться в самом механизме работы печатей. Достаточно, чтобы начать придумывать печати самому. Я подчёркиваю это, потому что каноничный, опять же, факт — создавать свои заклинания не так-то просто. Придумывать печати от скуки… это уже какой-то запредельный уровень. Как и высмеивать выдержки из философского трактата «О сущности бытия» Акрауда Рама, почитывая от скуки (гл. 59). Я, кстати, очень посмеялась с того факта, что книга, которую, как упоминалось, найти невероятно трудно, и которая, по слухам, содержит в себе много полезной для духовного развития информации, оказалась Шеном не просто прочитана, но и обстёбана. Здесь сделаю всё-таки уважительный реверанс в сторону оригинального Шена — случайно он нашёл такое сокровище или специально, но сам факт его наличия в библиотеке весьма любопытен.       Отдельно хочу отметить, что скрин с упоминанием трактата «О сущности бытия» (момент, когда император поймал Лули в торговой лавке (гл. 249.3)) был первым (после записи самого предположения), что я добавила в заметки, практически в самом начале размышлений вообще в этом направлении. Это, правда, больше относилось к моей более ранней версии, что Ши Ён — реинкарнация одного из Вознёсшихся, но наиболее важен здесь всё-таки временной отрезок, когда трактат был создан — а это именно время, когда жили принц Юйду и Вознёсшиеся.       (Кстати, я буду громко смеяться, если вдруг окажется, что Акрауд Рам — псевдоним самого принца. Это было бы невероятно иронично).       Но вернёмся к печатям. Шен создаёт их не только от скуки в спокойной обстановке. Даже в самые напряжённые моменты он умудряется что-то придумать. Во время битвы с админом ухитрился с нуля создать новую печать!       Но вот вопрос: всегда ли и всё он создаёт с нуля, или, может… вспоминает?       Двигаемся дальше!       Способности Шена. Как я уже сказала, Шен ОЧЕНЬ быстро прокачался. Об этом говорит Система: «Как заклинатель вы довольно талантливы. Учитывая, что вас никто не обучал основам, ваше чутьё очень велико. Если бы кто-то из старейшин узнал, что вы, всего несколько месяцев живя в этом мире и прочитав лишь несколько десятков книг, можете создавать собственные заклинания и печати и полностью, пусть и интуитивно, понимаете принцип их работы, они бы волосы рвали от зависти. Многие заклинатели за сотню лет не могут создать ни одного толкового заклинания, только и умеют, что использовать созданные другими. А сколько придумали вы от нечего делать?» (гл. 128).       Подобное отмечает и Муан: «Система представлялась ему небожительницей, Админ попрал законы мира, а Ер обладал способностями Глубинной тьмы — сущности, которой никто в этом мире, кроме Шена, не мог противостоять. Все их способности выходили далеко за грань обычного заклинательства. Да и Шен… его способности тоже были далеко за гранью» (гл. 135).       При этом Шен, по словам той же Системы, не обладает основными качествами главного героя: ни неуязвимостью, ни невероятной удачливостью, ни запредельной силой — ни одной из « комплекта аур». Всего он добился сам: умом, любознательностью, экспериментами, интуицией, в конце концов. При этом зачастую он подсознательно чувствует, как действовать. Уравновесил три силы в своём ядре с помощью медитации, смог сформировать мерцающее ядро…       Кстати о ядре. Мерцающее ядро в силу своей чрезвычайной редкости и сложности формирования (требующего использования неправильного пути совершенствования), считается отклонением от правильного пути, нарушением негласных правил, проявлением чего-то тёмного и демонического… А теперь вспоминаем, кого ещё, обладающего исключительными силами, по слухам относили к демонам?       При этом Шен ничего сверхъестественного для создания такого ядра не делал. Он вообще такой цели не преследовал, всё вышло случайно.       Или не очень?       Судите сами: когда-то заклинатели стремились узнать тайну создания подобной силы, но быстро отказались от этой идеи, поскольку это оказалось слишком сложно, даже невозможно. Но. Было ли это изначально просто идеей, или всё-таки существовал прецедент, который другие стремились повторить?       В данном случае это только мои домыслы, но мне кажется логичным вариант, в котором мерцающим ядром обладал именно принц Юйду, отношение к которому достаточно неоднозначное. Уж не потому ли оно такое неоднозначное, что принц обладал силами не просто невероятными, но и сомнительными с точки зрения «правильного пути»? Тогда кажется логичным, что Шен, если он действительно переродившийся Нефритовый принц, смог сформировать мерцающее ядро. Душа его помнила, как это сделать.       Итого у нас есть: невероятная интуиция, большой талант и способность, которая долгое время считалась чуть ли не выдумкой. Многовато для простого попаданца, не так ли?       Добавить к этому ощущения Шена, который, прожив несколько месяцев в мире Цженси, так с ним сроднился, что считает своим домом. Не только потому, что обрёл в нём любимых и любящих людей, но и потому, что сам мир оказался ему близок (кроме, разве что, принятой там морали). Шен этим миром буквально наслаждается, любуется (особенно в первых томах, когда у него ещё есть возможность остановиться и осмотреться). Всё это лично мне напоминает ностальгическую любовь к родному месту, разве что неосознанную.              Следующим большим пластом рассуждений будет Муан. На самом деле, он и связанные с ним события — одна из главных причин моей уверенности в своей правоте.       Итак, первое, что нам важно в случае нашего прославленного мечника — это уже упомянутое золотое ядро Нефритового принца, укрепившее тела брата и сестры Муан. Почему это важно? Давайте по пунктам.       1. Связь Муана с Шеном. Да, она создана при помощи священного источника, и подобная связь не уникальна. И тем не менее, Ми Лу (напоминаю, одна из той пятёрки, что получила некие особые знания и взаимодействовала с как минимум одним из Источников) отмечала, что подобная связь просто так не образуется. Конечно, высока вероятность, что дело в чувствах, которые уже успели зародиться с обеих сторон. Но не исключён и вариант, что связь образовалась благодаря изначальной связи души одного и золотого ядра другого. Я бы поставила на комбинацию этих двух факторов.       2. Синее пламя. Остановимся на нём подробнее, потому что с ним связано несколько крайне любопытных моментов.       2.1. Во-первых, я напоминаю и вновь акцентирую ваше внимание на том факте, что до момента, когда Шен пробудил это пламя, Муан понятия не имел, что такое умеет: «”Я действительно могу сотворить нечто подобное?” — пораженно подумал Муан» (гл. 266.3). И на момент написания статьи сам ещё ни разу не повторил (ну, пока что не было возможности, посмотрим, как будет дальше). Эру мы в данном вопросе трогать не будем, потому что она не заклинательница.       Почему так вышло? Вывод, как по мне, очевиден — дело в золотом ядре. Том, что для Муана стало лишь подпиткой, укрепившей организм. Том, что Нефритовый принц когда-то сформировал сам. И кому полагается пробудить его истинную силу, как не истинному же хозяину ядра? Пусть даже неосознанно.       Кстати, схожим образом рассуждает и сам Шен:       «— У меня есть предположение, — признал Шен. — Возможно, это сила ядра принца Юйду.       Проклятый старейшина высказался и взглянул на Муана в ожидании ответной реакции. На лице того, однако, он прочитал ступор. «Вот это выражение более свойственно моему лицу», — с иронией подумал Шен и улыбнулся.       — Это только предположение. Но мы с тобой знаем, что вы с Эрой делите тысячелетнее ядро принца Юйду. Вероятно, его способности не ограничиваются поддержанием отменного здоровья заклинателя. Ну… это только догадка. Это единственное, что приходит мне на ум, иначе я и сам не представляю, что это было».       Я уверена, что в этом Шен прав. Только он не развивает мысль, почему именно он смог пробудить эту силу.       2.2. Во-вторых, синее пламя знакомо Админу, о чём он сам и заявил в главе 278.2: «Меня впечатлил твой последний выпад во время нашей битвы. Какая-то странная сила. Показалась смутно знакомой». Смутно знакомая — вполне подходящее выражение для явления, которое видел тысячу лет назад.       Я вижу в этом заявлении подтверждение того, что сила создавать синее пламя связана именно с половиной золотого ядра принца Юйду.       2.3. В-третьих, синий огонь описывается довольно интересным образом.       «Синие глаза прославленного мечника сверкнули потусторонним огнем, свойственным загробному миру» (гл. 266.1).       «Потусторонний огонь, горящий в синих глазах старейшины пика Славы, которыми сейчас Шен смотрел на мир, стал разгораться сильнее. Шен ощутил, как зрение помутилось, будто синяя пелена загробной жизни опустилась вокруг» (гл. 266.3).       «Призрачный огонь достиг искр, соединился с ними и поглотил, разгоревшись невероятно сильно. Маленькие искры дали призрачному огню столько силы, что он бирюзовым столпом энергии устремился вверх» (гл. 266.3).       Автор намеренно делает акцент на том, насколько этот огонь необычен. Потусторонний, загробный, призрачный. И при этом очищающий. Сила, совершенно несвойственная заклинателям их времени. Но не исключено, что совершенно нормальная для заклинателей прошлого.       Как мы видим, исходя из текста, синий огонь тесно связан с загробной жизнью, именно таким его ощущает Шен — на данный момент единственный, кто смог им воспользоваться.       3. Самоощущение Шена в теле Муана. Мне в принципе очень понравилось то, что Моргот уделила вопросу ощущения души в чужом теле достаточно много внимания. И Шен, и Муан не могут не сравнивать свои ощущения, будучи в телах друг друга с ощущением себя в «своих телах».       Не будем, пожалуй, останавливаться на ощущениях Муана. А вот ощущения Шена весьма любопытны, и здесь я снова выделю несколько моментов.       3.1. Оказавшись в теле Муана и тут же — в смертельной опасности, Шен столкнулся с интересным ощущением: «Однако страха, охватывающего его при встрече с этим созданием, тоже не было. Была потусторонняя синяя ярость. Достаточно холодная, чтобы не сжигать его изнутри. Достаточно расчетливая, чтобы осознавать его собственные пределы» (266.1).       И вновь у нас акцент на потусторонности ощущений. Не просто потусторонняя ярость, а ещё и синяя… Холодная и расчётливая. Показывающая пределы. Почему это важно?       Прежде всего, конечно, это показатель того, что Шен морально стал сильнее. Он больше не боится — он в ярости. Но ярость эта не ослепляет, а скорее наоборот, помогает увидеть больше и яснее.       Однако это и акцент на том, что ярость непростая, она вновь отсылает нас к синему огню. Точнее, предупреждает о нём заранее.       И ещё один важный момент. Шен сразу же ощущает пределы силы в теле Муана. Это, конечно, может быть связано с тем, что в сравнении с мерцающим ядром золотое ядро обычного заклинателя гораздо слабее. Однако мы-то помним, что Муан и его ядро нельзя назвать обычными. В нём есть частица силы принца Юйду. Лишь частица.       3.2. Шен оказался неспособен действовать в полную силу: «Никакого плана не было, и он даже не мог противостоять ему в свою полную силу, находясь в теле Муана» (266.1).       На первый взгляд (да и на второй) складывается впечатление, что Шен сравнивает со своими обычными ощущениями в теле, которое обладает мерцающим ядром. Однако этому противоречат два момента:       3.2.1. Шен по сути никогда не ощущал пределов «своего» (то есть, оригинального Шена) тела. В самом начале это можно было списать на неопытность и полное незнание принципов работы духовных сил. Однако вплоть до формирования мерцающего ядра Шен зачастую использовал силы в избытке, то и дело страдая от этого, а уж после обретения столь мощной силы он тем более уже не ощущал границ. Однако в теле Муана ощутил их сразу.       3.2.2. Исходя из текста нельзя сказать, что у Муана сил ощутимо меньше: «Было немного странным использовать силы Муана для печатей. Дело не в том, что у него было гораздо меньше энергии, просто эта энергия казалась чуждой тому, что он делает. Будто необузданный поток, которого вовсе не устраивает, что его пытаются впихнуть в рамки определенной формы» (гл. 266.3). Сил в теле Муана достаточно — Шен успел и несколько талисманов, лишённых формы, в Админа запустить, и создать две крайне энергозатратные печати, противостоять Админу практически на равных, пока тот не стал применять свои имбовые способности. Да и в ответочку на его имбовые способности взял и пробудил свою.       Итого у нас есть: плохое ощущение границ своих сил в теле оригинального Шена, а так же тот факт, что у Муана сил тоже немало. И вот со знанием этих двух вещей уже не кажется таким очевидным ответ на вопрос, почему Шен так хорошо ощутил границы сил, едва оказавшись в теле Муана. И не исключено, что дело всё-таки снова в золотом ядре. Том самом, что укреплено половиной золотого ядра принца Юйду. Том самом, что тоже не может проявить себя в полную силу.       3.3. Наконец, интересно и то, как Шен ощущает и с чем сравнивает силы Муана. Продолжая одну из цитат, приведённых выше: «Тьма всегда поддавалась ему, как глина, из которой он мог лепить почти все, что придет на ум. Этот свет не собирался так просто сотрудничать. Он не думал об этом раньше, но… Разве не подобные ощущения он чувствовал от энергии источника?..» (гл. 266.3).       Шен уже сталкивался с силами Источника прежде, и ему действительно есть, чем сравнивать. Но пользовался ли он ими раньше, чтобы всерьёз сравнивать ощущения от того, с чем столкнулся со стороны и напрямую? Шен лично — нет. А вот принц Юйду, судя по всему, да.       4. Мотылёк из пещеры. Мотылёк крайне необычный, и пока что данных недостаточно, чтобы делать какие-то определённые выводы о том, как он появился. Однако нельзя не обратить внимание на то, что существо, появившееся в месте, где очень долгое время провели соратники принца Юйду, один из которых был ему очень предан (и, вероятно, с мотыльком связан напрямую), проявило интерес именно к Муанам. Опять же — людям, которые разделили физическую частичку, оставшуюся от того самого принца.       Я подчёркиваю, что золотое ядро — именно физическая частичка. Душа — штука эфемерная, прошедшая через перерождение (если мы исходим из того, что Шен именно реинкарнация принца), её ощутить не так просто, как что-то физическое. Поэтому и мотылёк тянется именно к Муанам, поэтому способности принца привязаны именно к ядру.       5. Кат-сцены. Именно две, хотя во втором случае она под таким соусом не подавалась.       Первую кат-сцену увидел Шен, оказавшись в теле Муана (гл. 267). Ни раньше, ни позже, не в гробнице принца Юйду, не взаимодействуя с каким-то предметом из гробницы… а оказавшись в теле человека, который носит часть золотого ядра Нефритового принца, и только после того, как пробудил синий огонь. Да и видел Шен всё от первого лица, а именно от лица принца, чувствуя его эмоции и действия, хотя обычно видения представали перед ним от третьего лица. От первого же лица ему приходилось видеть события только в том случае, если он взаимодействовал с вещью, которая связана с этим событием. Здесь у нас, конечно, есть всё то же золотое ядро принца. И дело точно в нём. Потому что у нас теперь есть и вторая подобная сцена — вот только увидел её уже Муан. Причём тоже от первого лица, ощущая себя принцем, перенимая его эмоции и ощущения. Он увидел события, произошедшие позднее тех, что видел Шен. И примечателен тот факт, что до обмена телами с Шеном у Муана видений не было вообще, кроме тех, что передавались от Шена же благодаря связи.       Любопытно, кстати, что видение Шена закончилось уже знакомым нам синим огнём, который поглотил принца.              Как мы можем увидеть, очень много моментов, связанных с Муаном, завязано на том, что его тело укреплено золотым ядром принца Юйду. Добрая часть из них случилась только после того, как душа Шена побывала в его теле. Лично я делаю из этих наблюдений вывод, что именно это и стало катализатором. Встретились душа и физическая частичка, и тем самым разбередили воспоминания. И я уверена, мы ещё увидим хотя бы одну «кат-сцену».              Большая часть моих рассуждений относится к золотому ядру Муана, и я надеюсь, что смогла достаточно чётко обосновать свои выводы. Но на этом дело не заканчивается, конечно. Есть ещё пара моментов, которые я планирую проверить, перечитав новеллу ещё разок, но на данный момент просто хочу поделиться ещё парочкой интересных цитат:       «Ведь у Муана уже были подозрения, уж не божество ли сошло в смертный мир и вселилось в тело проклятого старейшины. Но Шен объяснил ему, что он простой человек из другого мира, и это его успокоило» (гл. 135).       «Ладно, — произнёс Муан тоном, будто признавая что-то, чего ему не хотелось, — тебе идёт. В этой одежде ты похож…       Он замолчал, и Шен поторопил:       — Похож?       — …на принца». (гл. 257)              Возможно, с моей стороны это уже проявление лютого синдрома поиска глубинного смысла, но всё-таки… так ли случайны эти слова?              А теперь вновь вернёмся к Ши Ёну-Шену. Дальнейшие пункты мне хотелось выделить отдельно. Отчасти потому, что новые данные появились в более-менее последних главах, отчасти потому, что, пожалуй, тут домыслов будет чуточку больше.       Первая вещь в этом «блоке рассуждений», на которой я хотела бы заострить внимание, — это тот факт, что Шен смог сменить статус. Сначала он менял статус как персонаж, превратившись из главного злодея в пушечное мясо, а затем и в главного героя (ещё и сместив основного главного героя на второй план — буквально). Но не так давно он умудрился… вмешаться в работу самого мира! И я сейчас говорю не только и не столько о табличках над головами персонажей, но о том, что он смог сменить свой статус на локального администратора (гл. 272.3). Если первое — заслуга фламинго, то второе я склонна считать уже личным достижением Шена. И достижением очень показательным.       Дело в том, что прежде, как мы видели, влиять на мир могли только Админ и его детище — Система. Приняв роль локального администратора, устанавливая какие-то дополнительные плагины (о которых, по-видимому, даже Админ не в курсе, по крайней мере, на данный момент), Шен повлиял на тот мир. Нам ещё предстоит увидеть, как себя проявит, например, «плагин адаптивного общения», однако уже сейчас мы можем сделать один интересный вывод. А именно: Шен по статусу оказался как никогда близок к Админу. Ещё не наравне, поскольку до сих пор зависим от Системы, но уже очень близко. И я вновь задаюсь вопросом: было бы это под силу обычному попаданцу? Да даже просто очень талантливому заклинателю?       Второй момент — это фламинго. Кто или что это такое нам до сих пор неясно, и здесь я поделюсь своей совсем уж хлипкой теорией. Заключается она в том, что за появлением фламинго стоит сам Шен. Или принц Юйду. В любом случае, связь между фламинго и Шеном кажется мне довольно очевидной: начиная с того, что видит фламинго только Шен (и Система, но она видит почти всё), и заканчивая тем, что фламинго всё активнее стремится Шену помогать. То помогает заглянуть в «Таверну» (которая выполняет роль базы данных? Вот здесь прошу прощения, я не сильна в терминологии программирования), позволив выяснить статус Муана, то организует прикол с табличками, позволивший, собственно сменить статус, то карту выдаёт подробную.       Кроме того, я нахожу довольно показательным то, что Система боится фламинго. При всей её самостоятельности, она всё-таки создана Админом, который для Шена однозначно враг.       В любом случае, о фламинго узнать нам ещё только предстоит, и мне любопытно, куда вывернет история в этом вопросе.       Третий момент. Вновь поговорим о видениях, а точнее, одном конкретном сне Шена из главы 278.1. Что же там увидел Шен?       «Он наклоняется, вглядывается в свое отражение и осознает, что не может понять, как выглядит. Кто это в отражении? Он пытается вспомнить свой предыдущий облик, присматривается, и различает знакомые черты. Но мысли его утекают к Шену из этого мира, и тут же он начинает различать его черты. Вода неспокойна. И его отражение постоянно в движении, размыто, потеряно… Кажется, кто-то незнакомый смотрит на него из этой черной воды».       Шен видит черты себя как Ши Ёна, черты, собственно, Шена, и… кого-то ещё, незнакомого. Конечно, понимать эти слова можно двояко: то ли такое впечатление складывается из-за зыбкости отражения вообще, то ли действительно появляются черты кого-то третьего. В любом случае, я думаю, обратить внимание на этот момент определённо стоит.              Напоследок я оставила аргумент, который лично для меня окончательно поставил точку в любых сомнениях относительно реальности этой теории.       Я уже упоминала о «кат-сцене», увиденной Муаном. Теперь нам важен не столько факт того, что Муан её увидел, сколько то, что именно он увидел. Разговор принца Юйду с Хоу Марой, разговор последний и крайне любопытный.       «— Мои силы на исходе, — произнес принц. — Если на то будет воля небес, я смогу восстановить их за несколько сотен лет. Накрой меня этим нефритовым саваном и… — он осекся, — и возвращайся через пятьсот лет, — он грустно усмехнулся. — Если наш мир протянет столько.       — Мой принц!..       — Повтори слова заклинания! — перебил тот. — Лишь применив его перед тем, как снять саван, возможно сохранить мою жизнь!» (гл. 278.3).       Ситуация складывается… неоднозначная. Мы узнаём о том, что всю эту тысячу лет принц Юйду спал в ожидании, когда Хоу Мара вернётся, чтобы его пробудить. Само пробуждение требует выполнения очень строгого условия, в противном случае принцу грозит смерть.       Как мы знаем, своего товарища Нефритовый принц не дождался. Зато дождался визита экспедиции, от которой в живых остались только Ир Шеин и Муан Хэн, явившиеся с определённой целью — заполучить золотое ядро принца. Саван был снят. Условия не выполнены. Золотое ядро вырезано. Ни о каком пробуждении и сохранении жизни речи уже не идёт.       А теперь — внимание. Я просила прежде запомнить важную информацию, а именно — рассказ Лунг Рита о гробнице. Конкретная часть: «вход в гробницу был открыт более тридцати лет назад».       Более тридцати лет назад Нефритовый принц умер окончательно.       Сколько лет Ши Ёну? Около тридцати одного года.       Не похоже на простое совпадение, не так ли? Вывод напрашивается сам собой. Мир «Злодейского пути» — это мир, в котором совершенно точно существует перерождение как явление, это упоминается не раз. И упоминается не просто так. После смерти через перерождение должен пройти и принц. И время его смерти и рождения Ши Ёна недаром так близко.              В качестве небольшого отступления добавлю, что такой вот поворот открывает дорогу огромной горе стеклища. Я сходу могу предложить парочку вариантов, как эта информация может сделать нам, читателям, больно. Да и персонажам тоже. Это в список аргументов я включать не стала бы, но всё-таки мы все знаем, как мастерски Моргот умеет сделать больно.              Ну что ж, на этом пока что можно остановиться.       Уточню, что некоторые мои аргументы строятся на догадках и домыслах — это правда. Информации нам известно много, но вместе с тем и пока недостаточно, чтобы делать однозначные выводы. Новелла не закончена, многие моменты ещё прояснятся в будущем. В чём-то я могла ошибиться, что-то — неправильно понять, что-то упустить, а что-то из того, что я интерпретировала в одном ключе, в дальнейшем может предстать в совсем другом свете. Я и сама уверена, что многие из моих догадок, высказанных здесь, окажутся правдивыми в лучшем случае наполовину, а что-то окажется вообще мимо. На то это и теория. Есть и несколько противоречивые данные, связанные с силами мерцающего ядра и Источников (да, я знаю, что они не очень хорошо стыкуются, и это поле для дальнейших размышлений).       Тем не менее, я надеюсь, что смогла более-менее складно изложить свои мысли, и если не убедить вас, дорогие читатели, то хотя бы подтолкнуть к размышлениям.       В скором времени я планирую ещё разок перечитать новеллу, поискать, возможно, ещё какие-то подсказки и намёки, чуть больше внимания уделить вопросу Источников (потому что они, как мне кажется, сыграют большую роль в событиях прошлого или настоящего). Может быть, я увижу что-то из упомянутых событий несколько иначе. Да и новые главы, которых мы все ждём с нетерпением, могут прояснить что-то новое. Думаю, я ещё вернусь к этой статье, чтобы так или иначе её дополнить.       А пока — благодарю за внимание. И буду очень рада, если вдруг у вас найдётся, что добавить или о чём подискутировать.