Karussell und Eis

Я гулял и просто наслаждался погодой. Было тепло, но не жарко. Гулял я до самой ночи и даже не хотелось идти обратно в номер, но всё-же надо было. Я сидел во дворе и пил сок. Телефон показывал «22:18» и только отложив смартфон вижу силуэт знакомого человека. Он оборачивается и я понимаю что это был Линдеманн. Мы пересеклись взглядами и он медленно пошёл ко мне за стол. — привет. — подошёл и сел за стол на против меня и начал разговор. — привет, ты как? — нормально. Где был? — по его лицу и интонации было видно что, что-то случилось. — я гулял, а ты что делал пока я гулял? — подрался. — чего, с кем? — мне было почему-то смешно и грустно одновременно. — с Кристофом. — у нас начался разговор из которого я понял что группа поссорилась, а из-за чего я так и не понял. — пойдёшь в отель? — наверно да. Мошки, комары да и то что-то холодно становится. — я начал вставать и идти в свой номер. — Кристиан, стой! — начал повышать голос Тилль чтобы я услышал, хотя далеко я не отошёл. — что такое? — пойдём мороженое купим? — зачем? — чё «зачем?» мороженое хочу. За компанию со мной поешь. Будешь? — да, давай. — отвечаю я. — тогда я пошёл. Ты со мной или за столом будешь сидеть? — Тилль начал улыбаться и радоваться как маленький ребёнок. — я с тобой. — начал радоваться в ответ. Мы подошли к стойке с мороженым и выбирали. — какое мороженое будешь брать? — начал говорить я ради интереса. — даже не знаю. Наверно вот с бананом? Или с трюфелем? А может с шоколадом и орео? — начал Тилль так и не определился какое мороженое ему выбрать, а я всё-таки выбрал. — а ты какое будешь? — я возьму с бабл гам. Ты долго будешь выбирать? — ладно беру с бананом и шоколадом. — определился с выбором фронтмен. У тебя деньги с собой или я оплачу? — давай я сам оплачу. — я начал доставить карту, но Тилль уже стал оплачивать. Я достал карту, но фронтмен уже забирал товар. — долго искал, но ничего страшного, держи! — Тилль протенул мне упаковку мороженого, а на лице сверкала улыбка. Я всматривался в его голубые глаза. Они были прекрасны. Они были наполнены добротой, заботой, милосердием и многим чем другим. — Кристиан? — начал говорить мне Линдеманн. — Кристиан, ты меня слышишь? — прости, я задумался. — о чём? — солист опустил пачку моего и своего мороженого. — о твоих глазах, они прекрасны. — серьёзно? — Линдеманн мне говорил мне это будто я врал, но возможно это было из-за его детства. Он говорил что у него было тяжёлое детство, как его унижал отец и каждый его день в его детстве был пыткой. Рассказывал как он даже дрался с отцом когда возвращался с плавания и школы. На его похороны даже не пришёл. — конечно. — протянул я слово. Мы шли до отеля едя мороженое и рассказывая что-то друг другу. Мы смеялись, ели мороженое и просто наслаждались прогулкой. — смотри! — остановил меня фронтмен группы. — Тилль, это детская площадка. — и что? — ему было похуй. Он побежал к этой площадке, а я за ним. Мы вели себя как маленькие дети. — садись. — Тилль сказал это мне указывая на карусель. — может… — я хотел договорить, но меня толкнули прям на карусель. — готов? — нет! — а мне похуй. — ответил Линдеманн и стал раскручивать. Я думал что карусель будет медленной, но оказалось что она была очень быстрой и сильной. — Тилль, останови! — покачайся я пойду. — сказал он и отошёл назад, а я уронил мороженое. — да сука, мороженое! — мне было смешно и я даже сначала забыл что можно было остановить карусель. Тилль вообще ржал как конь. Я катался и орал чтобы вот он такой «еблан тупой» остановил меня, а Тилль продолжал меня катать. — Тилль, подожди, очки забери! — а, да щас заберу. — всё-ещё ржёт солист, но очки забрал и хорошо потому-что через минут десять упрашиваний чтобы это «чмо» меня остановило и упал с карусели лицом. Тилль смеётся ведь я упал, но идёт мне помогать. — ты как? — всё-ещё ржёт он. — нормально. — отвечаю я. — я поднял голову и увидел кровь. Я кашлял. — Кристиан, точно всё нормально? — конечно. — с кашлем отвечаю ему. — так ну-ка посмотри на меня. — стал приближаться он. — поздравляю, ты разбил нос и губу. — очень рад. — саркастически говорю. — ладно пошли я обработаю и ещё мороженое куплю. — очки… — точно, вот держи. — спасибо. — тебе помочь? — давай. Тилль начал помогать мне подняться и я ударил ему в нос. — блядь, а мне за что? — за то, что я упал из-за тебя. — прости пожалуйста. — я не обижался, но прощаю. — ответил я с ухмылкой, а Тилль меня обнял. — ладно пойдём. Сколько время? Я начал смотреть в телефон. — щас пол двенадцатого. Придя в номер, Линдеманн посадил меня на кресло и достал какие-то средства из аптечка которая была в номере. — так, сиди смирно. — ладно. Тилль взял ватный диск и начал немного выливать какую-то жидкость на неё. — готов? — да. — выдохнул я. Тилль стал обрабатывать мою нижнюю губу. — ты не против если я очки сниму? — ну снимай. Только зачем? — просто хочу видеть тебя без очков. — ну ладно снимай. Тилль медленно снял с меня очки и положил на стол. Обработав мою губу он принялся за нос. — так, вот тебе ватный диск держи пока кровь не остановится. — Тилль, ты еблан? Она уже остановилась. — точно я забыл. Ну всё равно подержи немного. — ладно. обработав все мои раны Тилль стал куда-то уходить. — ты куда? — я щас приду! — крикнул мне Линдеманн и закрыл дверь. Ко мне кто-то зашёл. Это был Шнайдер. — о, Кристиан, привет. — говорит он и обнимает меня. — привет. — отвечаю ему и обнимаю в ответ. — не видел Тилля? — он куда-то ушёл. Ты можешь его здесь подождать или у входа, а ещё можно во дворе. — я пожалуй у тебя подожду. — а что случилось? — говорю я чтобы узнать причину их драки. — да я подрался с ним. Хочу извиниться перед ним. — так, а почему? — мы поссорились с группой потому-что Рихард опять начал говорить что он тут главный и типо крутой, а дальше… — так а дальше? — Короче потом уже после ссоры с группой. Тилль и я сидели и придумывали партий ну и просто работали с барабаными и вот как раз из-за партий мы и подрались. Ты наверно уже понял по моему фингалу под глазом. А у тебя чё с лицом? — меня Тилль на карусели раскатал и я упал. — говорю я, а Кристоф начал смеяться. Кто-то открыл дверь и Шнайдер перестал смеяться. — Тилль? — говорю я. — да! — крик из прихожей. — Тилль можно тебя на минутку? — говорит ударник. — Шнайдер? — сказал Линдеманн и пришёл к нас в комнату. — да. — говорит он. — могу прям сдесь сказать. — так, что ты хочешь? — я хотел извиниться за драку. Прости меня пожалуйста. — я прощаю тебя. — он обнял барабанщика. — спасибо. — отвечает он и обнимает в ответ. А я сидел и смотрел на это. Шнайдер ушёл, а Тилль переоделся. — ты как? — хорошо, ты? — нормально. — отвечает он. — ладно давай спать. — давай. Я сам спать хочу. Тилль выключил свет и лёг рядом со мной. — почему у нас одна кровать? — стал интересоваться я. — не знаю. Я номера не выбираю. — ладно. Тилль уже засыпал, а я сидел в телефоне. — Кристиан. — он стал протягивать моё имя. — чего? — подними левую руку. — ладно. Я поднял руку, а Линдеманн лёг чуть ниже плеча. — что смотришь? — фильм. — понятно я тут полежу. — лежи я не против. — спасибо. Я смотрел фильм, а Тилль игрался с моими волосами. — волосы красивые. — сонно говорит фронтмен. — спасибо. — и глаза тоже. — кстати ты куда ходил? — мороженое покупал. Я же говорил что пойду покупать. — говорил он — ладно спи. — угу. — он произнёс какой-то звук и начал засыпать. — спокойной ночи. — произнёс я и отложил телефон и обнял спящего солиста.