Аматины-2. Империя Тошида.

      Мат не успел привыкнуть к вниманию, обрушившемуся на его персону в связи с историей «ES» хотя бы потому, что все время отсиживался где-то на краю обитаемого космоса. Новый интерес в связи с Империей Тошида снова пригвоздил интерес общественности к нему и, похоже, вообще сделал главным персонажем минувших событий. То, что он полетел вызволять одну из сестер, а в исчезновении Империи Тошида «виновата» другая – никого не интересовало. Звезды и вкусы обывателей сошлись так, что именно его жаждали видеть в центре событий, а поставщики контента были вынуждены соответствовать, не смотря на его истинную роль.       Наступил момент, когда Мат по полчаса морально собирался с духом, чтобы выйти из квартиры на Пром-2. Желание вернуться к Джоджи и одеть форму пилота полиции, набирало вес. Он никогда не мечтал о подобной известности и вот, она накатила удушающей волной и не собиралась сходить на нет. Ему предлагали деньги за интервью, предлагали участие во всех подряд шоу, предлагали выступать представителем политических и социальных организаций… что ему, на самом деле, только не предлагали. Казалось, взгляды населения всех регионов в какой-то момент сконцентрировались на нем.       - Что ты хочешь, Мат, - смеялся Вазовски из своего кабинета в «Полянке», - когда треть обитаемого космоса обожает тебя, треть хочет убить, а треть – трахнуть, можно и покупаться в лучах славы маленько и осторожно.       - Ты не представляешь, какое это напряжение, - устало сетовал Аматин. – Я просто не понимаю, что происходит со мной и ими всеми. Почему я? Свет клином сошелся?       - Именно так. А еще – твоя внешность. Ее не стыдно крутить по всем каналам сутки напролет. Пользуйся!       - Как?!       - Да, как предлагают. Что ты теряешься? Если не давать пищи, не накормишь. Накорми, и они успокоятся. Понимаю, что ты вряд ли желал такой популярности, но вряд ли ошибусь, предположив, что ты был бы не против иметь кое-какое влияние.       Матиас вскинул взгляд.       - Именно это тебе и предлагают – влияние, - Макс помолчал, - и оно может быть очень полезно в решении вопроса Суэне. Ты еще не забыл о ней?       - Что я должен сделать, по-твоему?       - Поговори с вашим командованием. Упомяни, что если ее отправят под трибунал, ты расскажешь всем начистоту как обстояло дело. И если не отреагируют – расскажи.       - У меня врагов, по-твоему, мало?       - Томми с Данди еще рядом?       - Не знаю, я не видел их с прилета.       - Я попрошу их приглядеть за тобой.       - Не надо. Этого еще не хватало, - Матиас вздохнул, - ты не забыл о моем… «задании»?       - Не забыл. Насколько понял, это не горит. Дай мне отойти от этой поездочки.       - Хорошо. Пока.       Матиас прилетел на станцию, где когда-то служил, в начале шестого вечера. Почему его авторизовали на стыковку, не ответил бы и дежурный. Кажется, часть дверей во вселенной стала открываться перед ним автоматически.       Он приблизительно знал распорядок дня командиров и надеялся попасть в свободное окно в делах генерала Своттера. Его узнавали, кивали, но не решались заговорить. Стать центральным звеном в важнейших событиях последних месяцев значило подняться и отстраниться от бывших сослуживцев и даже друзей. Это неприятно задело Аматина, но цель визита требовала запихнуть свои чувства куда поглубже.       В приемной сидел кадет. Они не были знакомы, но тот мгновенно узнал примелькавшееся за последнее время лицо.       - Лейтенант Матиас Аматин к генерал-лейтенанту Своттеру. Без записи и вызова, - сказал Аматин.       - Минуту, - кивнул кадет. Доложив о посетителе, он выдержал довольно продолжительную паузу, а потом кивнул: - проходите, лейтенант.       Аматин зашел в кабинет и вытянулся по струнке.       - Аматин? – удивился Своттер, будто его не предупредили секунды назад. – Вольно. Какими судьбами?       Мат помнил Своттера при их знакомстве, еще в полковничьем чине: здоровенного хмурого детину, за серыми глазами которого невозможно было прочитать ровным счетом ничего. Прошли годы, прежде чем Матиас научился уважать его и на то были причины. Своттер не был туп и груб, каким казался с первого взгляда. Наоборот, его ответственность, исполнительность и присущее чувство справедливости здорово подкупали. Но эти качества нужно было разглядеть, а за замкнутостью и скромностью Своттера это было сложно сделать.       Теперь он неуловимо изменился. Морщины углубились: Своттер казался старше своих сорока шести. Он немного поправился и был бледен, даже сер. Нет, больным он не выглядел, скорее уставшим. Чертовски уставшим.       Матиас почувствовал себя глупо и сглотнул, прежде чем начать.       - Сэр, я по поводу капитана Суэне Хронос.       - Слушаю.       - Она ожидает трибунала. В колбе. Смею доложить, что все произошедшее случилось по моей просьбе и по моей вине. Капитан Хронос не заслуживает быть судимой за то, что откликнулась на сигнал о помощи, сигнал об опасности. Наоборот, она должна быть награждена за то, что сделала это первой. Единственной. Я хотел бы… вы будете принимать решение о ее судьбе. Трибунал навсегда подмочит ее репутацию, каким бы ни был вердикт. Этого не должно случиться. Она не виновата.       - Не виновата в хищении крейсера КААК и самоволке на несколько месяцев? Видимо, ты подзабыл устав, Аматин.       - Сэр, надеюсь, вы понимаете, о чем я, и где-то в глубине души согласны и даже, возможно, поступили бы так же, обратись я тогда к вам, а не к ней.       - Ты можешь надеяться и фантазировать о чем угодно, но не в этом кабинете. Если это все, свободен. Хотя, хотелось бы уточнить, как ты вообще пришвартовался к этой станции.       - Сэр…       - Ты не расслышал?       - Сэр, сейчас чуть ли не весь космос смотрит на меня и слушает, что я скажу. И вы знаете мою правду. Суэне не виновата. Вы не отреагировали – отреагировала она. Не заставляйте меня произносить это за пределами этого кабинета.       Своттер вскинул брови.       - Ты в своем уме, Аматин? Угрожать мне в моем же кабинете?       - Это не угроза, сэр. Это борьба за справедливость, за друга, за правду. При всем уважении, честь и карьера капитана Хронос бесценны, сэр.       - Вот именно! И если тебе кажется, что окружающие глупее тебя или обладают меньшим объемом информации, стоит поумерить свое самомнение. Видать, истории с «ES» и Империей Тошида здорово его раздули.       - Виноват, сэр.       - Так какого хрена ты еще здесь?       - Я все же надеюсь, что… - Матиас снова замолчал. Давно он не чувствовал себя так погано.       Своттер буравил его холодным взглядом, но на губах поселилась еле заметная ухмылка. Протянулись унизительные секунды, прежде чем он вздохнул:       - Капитан Суэне Хронос – значительно более ценный актив, чем был ты, Аматин. Ей грозит трибунал – безусловно. Но в колбе она именно потому, что не только ты небезразличен к ее судьбе. Не исключено, что мы сможем замять это дело. Я приложу к этому усилия, можешь не сомневаться. А теперь вали отсюда.       Аматин, взмокший от напряжения, но такой же прямой и видимо спокойный – вышел.       Он верил Своттеру. Тот ни единожды доказывал, что ему можно верить. Доказывал, что его люди что-то значат для него. Не то, чтобы Матиаса успокаивали мысли подобного рода, но все же на душе стало легче.       После этого разговора он позволил себе войти в эпицентр крутящегося вокруг него торнадо. Если Суэне осудят, история об ее участии в событиях «Империи Тошида» станет последним, что услышат так жаждущие его внимания контент-мейкеры. А потом он вернется в полицию и океан внимания вокруг него успокоится. Наверно. Он надеялся на это. Но сейчас пригвожденное к нему внимание могло подвигнуть совершенно неведомые силы найти и обезвредить тех, кто управлял «ES», а вместе с тем понять, что на самом деле произошло с Сабриной. Было ли это самоубийством. И если да – почему она посчитала это единственным выходом.