Аматины-2. Империя Тошида.

      - Можете начинать, - знакомый голос доктора Мэдисон.       - Заседание номер три от 316:459 года можно считать открытым. Мисс Аматин, вчера мы остановились на просьбе Александра Полански доставить осколок структуры «До нас» на станцию ЭлексКорпа. Продолжайте, пожалуйста.       - Хорошо.       227:459 (15 августа 459 г.) Новая надежда. За три месяца до заседания № 3       Следующим утром Уна впервые с прилета в систему подняла свою «Колибри» на орбиту, включила автопилот и задумчиво наблюдала, как яхта выравнивает курс к станции ЭлексКорпа. Минут пятнадцать спустя вдалеке показалась помигивающая точка, а еще чуть позже она приобрела форму Сферы Бернала – одной из самых распространенных структур, размещаемых на орбитах всеми известной энжен корпорацией.       Выйдя из доков, Уна словно оказалась дома. Ни одного азиатского лица. Даже сотрудники Элекскорпа, службы безопасности, магазинов и офисов – все из ее части космоса. Прохожих очень мало. Вряд ли торговое предприятие здесь может окупаться, но магазины и даже ресторанчики присутствовали. Подгрузившийся план станции дал представление о нужном направлении. Уна пошла искать зоомагазин и минут через десять уже озиралась в заставленном низкими стеллажами, витринами и клетками большом помещении.       - Хм.       Она не сдержала усмешки. Ее появлению обрадовались земные зверушки: котята и щенки. Грызуны, рыбки и птицы проигнорировали. А местная живность, в живую пару раз виденная, но не так близко, и вовсе испугалась. Один вид маленького мохнатика, один похож на ящерицу и одна то ли птица, то ли летучая мышь. Мини-птеродактиль какой-то. Кто их отлавливает? И какие гарантии безопасности дает? Чем они питаются? Уна вздрогнула, когда кто-то окликнул сзади.       - Что-то заинтересовало?       - Это с планеты? – спросила она, - здравствуйте.       Уна подошла к продавцу: щуплому европейцу с массивным носом. Он был совсем не стар, но сгорблен. Крючковатый нос выдавал араба или, может, итальянца. Больше зацепок о его происхождении не было. Лишь рабочая одежда с эмблемой Кибер-блока на груди. Мужчина прошел от двери за спиной к витрине. Уна заметила, что он и передвигался как старик, будто кости не хотели держать тело. Но голос выдавал силу, таящуюся где-то внутри, или хотя бы знание об этой силе.       - Да, откуда же еще. Но забрать можно только при отлете, без возвращения на поверхность.       - Вот как.       Продавец развел руки в стороны. Уна же рассматривала содержимое витрины: на верхней размещались ошейники. Чуть ниже – вживляемые чипы контроля. Левее – метки контроля. Еще левее – инструменты для внедрения. Под ними, датчики и сканеры, поисковые системы. Уна тряхнула головой и подняла взгляд.       - Мне нужно передать посылку.       - С минуты на минут прибудет мой поставщик. Вам будет комфортнее подождать снаружи, - вежливо улыбнулся продавец, заставив засомневаться, что расслышал хоть слово из выпаленной фразы.       Уна кратко кивнула и покинула помещение. Было некомфортно, будто она участвует в каком-то заговоре, нарушает закон. Хотя, так и было, хоть и по мелочи. Сунув руки в карманы куртки, она принялась ждать. Нащупав что-то в кармане, вынула, рассмотреть находку. Хмыкнула удивленно, увидев коричневую сигару. Потом вспомнила, что на днях Тоби - коллега из Агентсва, угощал ими друзей в честь официальной фиксации его первой уникальной находки. Событие, прямо скажем, так себе, но фанаты цеплялись за каждую мелочь.       Вернувшись в зал, она показала сигару.       - У вас не найдется зажигалки или…       - О, да, конечно, - с неожиданным пониманием отозвался мужчина, - только не здесь!       - Конечно, я выйду в коридор, - успокоила его Уна и снова вышла.       Обжигающий едкий дым ворвался в горло и бронхи. Уна закашлялась и посмотрела по сторонам. В трех метрах дальше открылся лифт. Несколько человек вышли и разбрелись в обе стороны. Здесь вообще было оживленнее по сравнению с пустотой таможенной залы. Но свидетелей ее позора не наблюдалась, никому не было до нее дела. На противоположной стене мелькала реклама. Уна затянулась еще раз уже легче и выдохнула густой белый дым. Тут же повело куда-то налево и девушка схватилась за стойку стационарного терминала.       Пару минут она стояла с закрытыми глазами, прислушиваясь к ощущениям. Потом сипло поблагодарила друга:       - Спасибо, Тоби.       - Вы это мне?       Резко развернувшись, она уперлась взглядом в распахнутый ворот рубахи. Подняла взгляд и отрицательно покачала головой. Парень был, может, парой лет старше нее. С одной стороны череп был выбрит, с другой давно не стриженные, сальные волосы спадали на ухо и глаз. Жидкая мягкая щетина совсем не украшали щеки и подбородок. В ухе торчала серьга. Уна пригляделась: змея какая-то.       Парень шевельнул выразительными бровями и, не обмолвившись больше и словом, скрылся за дверью под вывеской «Зоотовары».       «Клиент», - подумала Уна и вернулась к сигаре и мелькающей рекламе. Справа от нее, будто на сломанном, заторможенном экране маленькая девочка строила замок из песка.       «Клиент» вышел спустя минут пять, когда, в конец одуревшая, Уна затушила сигару о настил мостовой и спрятала бычок обратно в карман. И снова вздрогнула от неожиданности. Парень монотонно заговорил ей в макушку, заставляя прислушиваться.       - Детали. В них может скрываться неисчерпаемая бездна смыслов. Умей лишь увидеть, прочесть, понять. Но они давно утратили способность замечать ни то, что детали, но и саму реальность вокруг. Все: от людей до событий, от усваивания до воспроизводства, от восхода до заката – все вокруг несется с такой скоростью, что вычленить деталь просто невозможно. Эта картина среди десятков интерактивных поверхностей и проекций наверняка тебе кажется неисправной. На ней просто человеческий детеныш – девочка. Поодаль от неторопливо набегающих на песок волн серого моря, она лепит что-то на песке. Сколько человек успело заметить этот экран? Сколько сфокусировало на нем внимание? Скольким хватило сил и выдержки остановить на этом летаргическом действе драгоценные тридцать две секунды своего времени? За последние сутки – ни одного. Среди трех тысяч человек, прошедших мимо – ни одного взгляда зафиксировано не было. Три метра в высоту, два в ширину – стена, прикрывающая гермостворку. Она не принадлежит ни магазину справа, ни администрации слева. Это технологическая заглушка, призванная скрыть спасительную дверь, сломающую экран при разгерметизации блока за или перед ней. Эта тонкая стенка с практически статичным изображением девчушки, строящей замок на песке, может быть разрушена в любой момент. Никто не будет за нее платить, даже принимая во внимание, что минимальный для оплаты тайминг – три секунды. Уже давно стало понятно: если человек способен воспринять объемный визуальный посыл за три секунды, зачем платить больше? Искусство трехсекундной рекламы, способной не затеряться в общем потоке обрушивающейся информации, показать, раскрыть, заинтересовать и продать – это искусство высасывания крови из пальца иссохшего векового трупа. И это официальная работа вон того мужика, видишь, в желтой куртке? Лишь имя и легкий, специально натренированный акцент выдает в нем давно забытые, перемешанные многовековым миксером испанские корни. Он ничего не знает о своей Родине. Даже о Земле он знает лишь то, что это прародина всего человеческого вида их куска космоса. И это ничего не значит. Здесь и сейчас, везде и уже давно – ни что ничего не значит. Само «значение» потеряло смысл. Последний раз, когда кто-то спрашивал твою Альфу или Систему «киберов» или какой еще ИИ, что что-нибудь «значит» был сто шестьдесят лет назад. Это было замечено, отмечено и отправлено в пересжатый архив. Информация ушла не просто на дно данных, она не просто уплотнена и обезвожена, она разложилась на составляющие, где конечное значение складывается даже не из единицы и нуля, а из вектора, недоступного человеческому пониманию. Значит у тебя ко мне какое-то дело?       Уна снова вздрогнула, загипнотизированная только что произнесенным потоком слов. Повернувшись к незнакомцу, подняла лицо и вгляделась в глаза.       - Ты чего принял, парень?       - О, пойдем, покажу, выберешь что-нибудь и для себя, - он кратко засмеялся и подхватив ее под плечо, направил к лифту. Почти сразу отпустил.       Спустя минут пятнадцать, когда она уже начала подозревать, что он намеренно блуждает по станции, незнакомец остановился у одной из сотен переборок складских помещений и вошел во мрак. Уна замерла в нерешительности. Смелости ей было всегда не занимать, но и рассудительностью судьба ее не обделила.       Сделав шаг наружу, он схватил ее за руку и затащил внутрь. Ударив пятерней по панели у переборки, одним махом заблокировал замок и включил тусклый свет. Уна начала озираться, но кроме двухметровых стеллажей в обзор не попадало ничего примечательного. Здесь, на производственных и складских ярусах станции, прогулочных улиц не было, а потолок открывал коммуникации. Коридоры, переборки и не прикрытые трубы и провода потолков устраивали Уну значительно больше, чем иллюзии земных улиц. Они были честнее и правильнее. Без лицемерия и отвода глаз.       Видимо, не желая терять времени, парень зацепил ее подбородок двумя пальцами и вернул к себе внимание.       - Посылка?       Уна отбросила его руку от своего подбородка.       Он широко улыбнулся и сделал шаг навстречу, заставив девушку прижаться спиной к переборке. Расстояния для еще одного шага не было, так что он сделал еще полшага и склонился к ее уху:       - Выберешь что-то для себя?       Уна почувствовала как шнурок с кабошоном от Алекса врезается в кожу.       - Я не глухая, отодвинься.       Вместо того чтобы послушаться и отойти, парень наклонился и его губы закрыли ей рот. Отталкивая его, она цеплялась за жилет, надетый поверх рубашки, плечи, ремень на брюках, и отчетливо понимала, что силы не просто не равны, что она бессильна. А его руки с легкостью вытащили футболку из ее штанов и сжали бока, прижимая к двери. Озверев от бессилия, Уна закричала, перестала отталкивать и начала бить. Сначала пыталась кулаком в ухо, но парень был слишком высоким и вертким. Тогда она схватила его голову и начала давить глаза.       - Ах ты, маленькая тварь, - процедил он, отнимая ее руки и прижимая их к двери над ее головой. Он смеялся. Все происходящее искренне веселило его, даже кратковременная, хоть Уна и надеялась сильная, боль. Хотя, вряд ли он почувствовал ее в таком состоянии.       - Отцепись от меня!       Он смеялся, рассматривая ее и не решаясь освободить руки.       - Отпусти, - уже спокойнее потребовала Уна.       - Не хочу, - улыбнулся он и вновь приблизился к ее губам.       Уна поводила носком ботинка по полу, ища его ступни, соизмерила разницу в росте и резко выбросила колено как можно выше.       Парень охнул, выпустил ее руки и, согнувшись, сделал два шага назад. Уна побежала вглубь склада. Глаза шарили по стеллажам, выискивая что-нибудь, что могло сойти за оружие. Ничего не попадалось на глаза, лишь ящики, короба и канистры. Тогда она затаилась за одним из стеллажей, присев на корточки.       - Ты же понимаешь, что дверь заблокирована! – крикнул он от входа.       - Да что ты говоришь… - прошептала девушка, озираясь.       В основном коробки были пластиковыми, но встречались и целлюлозные, а так же изредка попадались канистры. Уна похлопала по карманам и достала зажигалку. Идея так себе, конечно… но открыть дверь это его заставит. Чиркнув, она прикрыла ладошкой тонкий язычок пламени, и поднесла к ближайшей целлюлозной коробке. Та покрылась копотью, но заниматься как-то не планировала. «Может, они не горят?» - подумала Уна. Она чиркнула снова и снова поднесла пламя к коробке. Появился характерный запах и дымок. Целлюлоза начала обугливаться, черный след расползался по поверхности. Выбрав следующую цель на стеллаже напротив, Уна на корточках перебралась к ней и повторила процедуру.       - Ах, ты, погань Альянсовская! Может Костаса ты и провела, но у меня базы в чипе! И без связи все вижу! – услышала она за спиной и вскочила на ноги.       Удивил, ага… мы с базами в чипе с колыбели.       Парень, было, ухватил ее за плечо, но не удержал: пальцы скользнули по куртке. Они носились по складу еще минут десять, огибая стеллажи, и пару раз теряя друг друга. Уна почти выдохлась. Сердце колотилось где-то в висках. Руки дрожали. Ноги стали ватными и рисковали подогнуться в любую минуту.       - Ты выдохлась! – крикнул он сбоку, увидев, как она стоит, уперев руки в колени и тяжело дышит.       - Ты тоже!       - А вот и нет! – он снова, словно под стимуляторами, кинулся к ней.       Уна завернула за стеллаж, ухватившись за стойку, и чуть не свалила его. Сделав два шага, она резко остановилась и вернулась к стеллажу.       - Ну что, набегалась? – парень появился в поле зрения.       Устало улыбнувшись, Уна подняла руку к стойке и приложила всю силу, весь свой вес, чтобы притянуть ее. Стеллаж с неохотой, но повалился. Лицо парня вытянулось в гримасу ужаса, тут же сменившегося яростью.       - Ах… ты…       Уна засмеялась. Отбежала подальше и попробовала на шаткость следующий стеллаж.       - Нет, только не этот!       Он тоже свалился не слишком охотно, но вполне прогнозируемо. В проходе, куда сыпались коробки и канистры, что-то растекалось и пузырилось. Появился едкий запах. Тучи белой взвеси поднялись на три метра ввысь.       - Все! Все! Хватит! Не надо!       - Уверен?       - Да!       В этот момент раздался треск и грохот на дальней стороне склада. Оба напряженно прислушались и уставились друг на друга.       - Я там подожгла что-то… - призналась Уна.       - Ты… что сделала?       - Подожгла коробки.       Парень глотал ртом воздух, Уна отчетливо увидела, как у него подгибаются колени. К собственному удивлению, ей стало его даже жалко. Резко отвернувшись от нее, он стал озираться по сторонам. Побежал к стене. Уна бежала за ним.       - Оггне-ттт-тушитель! – приказал он, клацая зубами и вырывая огнетушитель из держателя на стене. Уна последовала его примеру и побежала туда, где виднелся черный дым и недавно гремело.       Почти вся сторона стеллажа уже потемнела, валил черный едкий дым, но огня не было. Пол покрывали ошметки взорвавшейся коробки: фрагменты пластика, упаковки и черный песок или порошок: что-то обуглившееся.       - Туши!       - Что тушить? Ничего же не горит!       - Ща тут все в-в-взорвется к хреновой матери, туши!       Он направил сопло огнетушителя на коробки и густая белая струя ударила в стеллаж и все, что на нем стояло. Уна последовала примеру. Нос щипало, глаза слезились, горло саднило, желудок болезненно сжимался. Она начала кашлять, поглядывая на парня, и не решаясь остановиться, пока баллон в ее руках не опустел. По тому, как парень опустил огнетушитель, упал на задницу и закрыл лицо руками, Уна поняла, что все кончено.       - Эй? – позвала она, чувствую себя немного виноватой.       Он поднял к ней лицо, устало поднялся и тряхнул головой:       - Пошли, соберем то, что еще можно спасти.       - Уверен, что я буду тебе помогать, после…       Она осеклась, встретив его взгляд. Молча кивнула и пошла за ним.       Притащив пустые коробки и совки, парень вручил инструмент Уне и пополз в триугольный проем, образованный одним из сваленных стеллажей.       - Ползи ко мне!       Уна послушалась. Большая часть ящиков, коробок и пластиковых канистр не пострадала. Но что-то все же высыпалось. То, что можно было собрать, они подметали в чистые коробки совками.       - Потом просею и упакую.       - Угу.       Через минут сорок Уна заметила на его губах улыбку и усмехнулась. Потом и вовсе глуповато захихикала и села на пол. Он сел напротив и принялся тихо смеяться. Без причины или от отчаяния, она не понимала. Но по тому, что сама не могла унять смеха, совсем скоро догадалась, что они чего-то тут нанюхались. Еще через десять минут оба катались по полу в неудержимой истерике, тыкая пальцами друг в друга и окружающий бардак и кидаясь рассыпанными по полу порошками и чем попадется. Как уснула или потеряла сознание, Уна не помнила.       Она проснулась на жестком матраце, на полу. Голову нещадно ломило, глаза чесались, а во рту пересохло. Озираясь, Уна вспоминала последние события. Она определенно все еще находилась на том складе. Эта крохотная коморка, очевидно, служила парню временным пристанищем. Кроме матраца на полу, здесь стоял гардероб в виде двух пластиковых коробов, письменный стол с пластиковым табуретом и маленький терминал с экраном. Поднимаясь, она чуть не смахнула чашку с водой у изголовья. Напившись, с искренней благодарностью отставила посудину, и пошла искать своего… нового знакомого.       Парень нашелся сразу у входа. Стоя у длинного, обшитого металлом стола, он просеивал через сито собранный с пола порошок. Лицо закрывала полноразмерная маска.       - Привет, - обернулся он, - надень маску. Там на крючке справа от двери.       Кивнув, Уна вернулась в комнатку и нашла маску, а затем подошла к столу.       - Голова болит?       - Жутко.       - Скоро пройдет, потерпи.       - Сколько я проспала?       Парень повертел головой.       - А сколько сейчас времени?       Уна скосила взгляд на часы на глазной матрице и сама ответила на свой вопрос. Шел третий час дня.       - На сколько кредитов я тебе тут… ущерба нанесла?       - У тебя столько нет, и не скоро появится. Забудь. Я разберусь.       - Кто ты такой вообще? Чего мы нанюхались? Это нормально – работать под наркотой? Ты же неадекватный был от слова «совсем»!       Сито в его руках затряслось. Уна поняла, что парень беззвучно хохочет.       - Тут я – кладовщик. Но твои претензии не лишены здравого смысла и некой толики истины.       - Кладовщик…       - Тебя как зовут-то, ходячее разрушение?       - Уна. А тебя?       - Горджо.       - Где мой рюкзак? Я просто хотела передать посылку от Алекса, а ты устроил тут…       - Что я устроил и что ты устроила? Сравним? Мне требуется моральная компенсация!        - У тебя еще основная часть склада цела, - намекнула Уна.       - Намек понял. Просеивай пока. Пойду, рюкзак поищу.       Горджо передал сито Уне и исчез в глубине склада. Потом вдалеке послышался щелчок закрывшейся створки двери. Его не было довольно долго, с четверть часа. Когда же вернулся, на стол опустился ее рюкзак и шнурок с кабошоном. Уна запоздало хлопнула себя по груди, где он должен был висеть.       - Жаркое знакомство, - жеманно пояснил Горджо, вжимая голову в плечи и распахивая руки.       - Так, я пошла. В жопу такие знакомства.       - А как же помочь мне тут убраться, стеллажи вон поднять.       Уна недовольно покачала головой.       - Ладно, пошли, поднимем. Может, еще чего интересного унюхаем.       - Маску не снимай! – он снова смеялся.       Они пошли вглубь склада.       - А ты прикольная, - заметил Горджо.       - Ты тоже ничего, когда не пытаешься насиловать друзей своих друзей, - бросила Уна через плечо.       - Да брось ты, я играл. Своя, родная девка, да такая миленькая, да в моей норе! Далеко бы не зашло. Задрали эти китайцы…       - На станции ни одного имперца, кто тебя задрал?       - Ну, так задрали, и я сбежал сюда. Не сердись, в общем, я просто… под кайфом был, - признался он. – Мы столько часов проспали на одном матраце. Я очнулся гораздо раньше. Ты так мило посапывала у меня на плече, что не хотелось тревожить. Мыслишки, конечно, были…       - Но склад дороже, - вставила Уна.       - Алексу не говори, ок?       - Посмотрю на твое поведение…       На следующее утро ей предстояло читать доклад на тему «Кораблей поколений». Ответы на вопросы после доклада затянулись и вымотали.       - Почему китайский корабль поколений назвали Тошида? Это же японское имя!       - Вы можете получить исчерпывающий ответ, прочитав раздел IV тома II «Начало космической эры». Если кратко, то корабль Тошида стал трофеем КНР в результате спасательной операции после сейсмической активности на острове Хоккайдо. Грубо говоря, просто название на обшивке поленились изменить. Но для четкого понимания как японский корабль перешел во владения КНР настоятельно рекомендую ознакомиться с первоисточником.       - А каким образом потомки народной демократической социалистической республики трансформировались в империю?       Вот такие и похожие вопросы следовали один за другим. Одной фразой не отделаешься. Уна вернулась в свою комнату уже после обеда.       На терминале висело извещение о сообщении матери.       - Привет, родная, - улыбнулась Кирин, - пожалуйста, отчитывайся почаще. В смысле… весточки… ну ты поняла! Я беспокоюсь, знаешь ли. Иногда это свойственно матерям, - Кирин сделала паузу, во время которой улыбка растворилась, - короче, к тебе летит Вазовски. До вчерашнего дня он присматривал за Атрой. Похоже, она успешно справилась с задачей. Нет, не с верфью на мобильной платформе – эта задача в процессе. Справилась она с задачей довести Вазовски до решения сбежать как можно дальше, а именно – на Новую надежду. И, раз уж так совпало, я попросила присмотреть там за тобой. Взрослый человек рядом с тобой прибавит мне спокойствия. Возражения не принимаются. И относись к нему с уважением. А заодно, - мать снова улыбнулась, - расскажешь, какого лешего ему там понадобилось. Есть подозрения, что этот пинок к черту на кулички он получил от ДипКорпуса, а мне жизненно важно знать, что они задумали. Пригодится при очередных недоразумениях с «Sonytook.Aliance».       А теперь, расскажи мне о новом императоре, мне интересно. Расскажи, как продвигается работа, что нового и интересного узнала и нашла. Раскрой секрет, как за два месяца, читая и слушая доклады и валяясь под солнышком можно потратить такие деньги. И расскажи как справила День рождения. Жду ответа. Целую, родная.       Уна скорчила недовольную гримасу и, выбрав «ответить», начала диктовать ответное сообщение: - Привет, мам. Деньги дерут за стоянку яхты. Новый император… - Уна задумалась. – Здесь два «города», Чжоу – производственный, а Санья – коммерческий и туристический - самый большой. Это не обычный город, как на Перине. Это один цельный комплекс, очень большой. Изнутри он больше похож на станцию, чем на земной город. Здесь есть аллеи с местными деревьями и иллюзия неба над головой. Не везде, конечно. Есть два больших парка и зоны отдыха. Есть зоопарк с живностью и знакомой и местной. Некоторые сектора – чисто деловые. Кабинеты и все. Так вот, императорские покои в центре комплекса на верхних этажах. Так что, его запросто можно встретить в коридоре. Если бы не было статусной охраны или какого-нибудь сопровождения в их традиционных одеждах, я бы и не догадалась, что это император. Китаец и китаец, не знаю, что ты хочешь услышать, - она задумалась, потом усмехнулась. – Ты же не такого ответа ждешь? Ладно, император Дин: молодой симпатичный парень. Чаще одет как девочка, но это у них мода такая. Хотя мода тут только для него. Как сказать? Короче тут все однообразно одеты. Выделяются только наши и император. Он всегда в традиционном. Парень образованный, хотя в разных сообщениях-докладах или сообщениях-приветствиях, как их тут называют, он бывает противоречивым. Мне лично показался довольно категоричным, даже грубоватым, властным. Он точно не прячется, появляется на людях, передает эти разные сообщения по местной сети. Лицо, считай, всегда наведу. Достаточно? По работе… все потихоньку. Видела структуры «до нас», как их, - Уна коснулась пальцами лба, вспоминая, - юоменджейдин. Отпилила себе кусочек, привезу. Сегодня был последний из обещанных докладов. Что интересного узнала и нашла, тебе будет неинтересно, но спасибо, что интересуешься. Не беспокойся за меня, мамуль. Все тут нормально и я тоже в порядке. По поводу Вазовски поняла. Пошпионю для тебя, чо уж. Целую. Привет всем.