Семь минут одиночества: Том l

      Вроде бы стошнило и даже не почуствовал, но хер его знает что будет потом. Моя кровать находилась возле окна. Эта психиатрия была какой-то особенной, ибо она мало того что была огромной, так ещë и под каждую болезнь была отдельная скажем так комната-палата, и в моëм случае она была на 4 человека. У каждого по маленькой тумбочке и в комнате у нас почти постоянно была тишина.       Через час после ужина нам выделяли время для отбоя, то есть для подготовки ко сну. Вчера я думал, что умру сегодня, но решил повременить с этим делом. "Я вроде бы иду на поправку, но ничего убирать я не буду. Хер знает, может оно пригодится мне. Однажды". - примерно такие мысли были в моём воспалённом разуме.       Всë-таки я решил лечь спать пораньше, всë равно не курю, так что, как некоторые люди из моей палаты дышать свежим воздухом на крыльце мне не нужно. Придя в свою комнату я увидел лишь одного Артëма, сидящего на кровати, который тоже страдает от депрессии, он уже укладывался в кровать. А мне то укладывать нечего, я не сплю под одеялом, только под пледом что привезла мне моя сестра, а подушка всегда поверх пледа так что, сходив в туалет, я уже был готов и лëг спать с мыслями:"2 ночь будет скорее всего сложнее. Я не знаю, где она будет, остаëтся надеется, что это будет хорошо знакомое мне место".       Мои надежды оправдались, я проснулся в доме дедушки, на диване, на котором зачастую спал, когда приезжал к нему. Около дивана находилась белая печь, напротив которой стиральная машина. Поодаль распологался обеденный стол. Обычно, когда я приезжал к дедушке, мне становилось невероятно уютно. От дома пахло прошлым. И весёлым, и несчастным, и жестоким, и добрым, казалось, что ты перенёсся на много мгновений назад, что ты смотришь с картин на своего молодого дедушку, как они с бабушкой приносят твоего отца из роддома, как он вырастает и приводит домой маму, знакомит с родителями...       Я, кажется, очень глубоко задумался. Беспечность поглотила меня и я не ожидал , что снова увижу манекена.       Я засмотрелся на иконы и картины, висевшие на стене, а когда вновь посмотрел на печь, напрягся от манекена.       Его голова и торс выглядывали из печи, он как бы упёрся руками в её край, а ноги были в стиральной машине, которая стояла напротив. Манекен был почти чистый, на нём было всего пара пятен.       Я посветил сначала на печь и часть манекена залезла внутрь. "Сжечь бы его нахуй чтобы не вылез больше". После чего я направил фанарь на стиралку и ноги, подобно торсу, залезли внутрь, хотя не думаю, что поместились бы туда       Я выдохнул. "Нет, я всё ещё во сне. Нужно сосредоточиться"       Итак... Если один в печке на две части разделëн, то где другие собственно говоря? Ответ не заставил себя долго ждать. Один был за дверью, которая была покрашена в зелëный цвет и вела в сени, из которых был выход в ограду, а там и на улицу. Он вылезал из под стола в сенях. Понял я это, когда хотел уходить, но услышал какое-то движение и, посветив под стол, увидел то самое олицетворение депрессии. "Будешь в каждом сне, да сучка?". Посветив, фонарик мигнул, и оно залезло обратно. Значит теперь увидеть их движения полностью не получится у всех. Второй же оказался под диваном и ситуация как с манекеном из-под стола, только наоборот, на него не стоило долго светить. " Ну, суки, я вам однажды блять такое устрою, что вы не забуде... ". Послышался стук в дверь. Выключив фонарик, я подошëл и открыв дверь услышал шëпот. Захлопнув дверь я услышал стук дерева о металл, а потом шевеления стола. Видимо я его уебал дверью, и он решил уйти обратно.       Я присел обратно на диван. В воздухе повисла жуткая тишина. Я не слышал звуков манекенов, это меня напрягло. Я посветил туда, где они появлялись до этого, но там было пусто.       Я вновь посветил под кровать и по моей спине пробежали мурашки. Нигде не было никого. Я боялся чего-то неизвестного, нелюдского, невидимого. А может того, что я нахожусь тут в полной тишине один. "В целом это хорошо, манекены меня не убьют" - пытался я себя успокоить, но сердце, стук которого не унимался не обманешь.       Я прислушался. Совсем неслышно, словно в далеке, в самых тёмных углах дома что-то ритмично постукивало. Оно словно создавало какой-то ритм, жуткий, угнетающий ритм. Я светил всюду, свет дрожал вместе с моими руками.       Вдруг, за прозрачным тюлем я увидел маленький художественный маникен. Он был высотой не более 20 сантиметров, абсолютно чистый, на нём не было глаз, я даже начал сомневаться, будет ли он нападать на меня.       Послышался шорох из-под кровати, я посветил туда и очередной манекен скрылся. Направив свет обратно на художественный манекен, я понял, что он гораздо ближе, чем стоял раньше. Я продолжал светить на него, манекен не двигался. "У него нет глаз, значит он не видит свет... Наверное он чувствует, когда я смотрю на него. Чем же его спугнуть?" . Под руку попалась подушка от дивана, которую я в него кинул. Попав с первого раза, я видимо его спугнул. Замечательно.       Я снова осматривал комнату с помощью фонарика. Неожиданно я обнаружил, что на картинах, которые висели над диванах изображены манекены. Раньше этого не было, когда я только очутился здесь, это были просто рисунки, грамоты и иконы, но сейчас... Манекены в разных ракурсах и позах, фотографии, рисунки, вырезки из газет. Отличалась лишь одна картина. Рисунок, выполненный профессиональным художником, изображал ту самую докторшу. Около могилы.       Посмотрев на часы, я понял, что до конца моего сна осталось лишь 30 секунд, поэтому я решил их провести просто сидя на кровати и мысленно начал играть в гляделки с одним из манекенов. "Посмотрим кто сука проиграет и это точно буду не я. Надеюсь". Вскоре я услышал громкий скрип кровати, отчего я резко проснулся и начал понимать то, что должен был понять ещё давно. Мне не нужен этот суидцид, если я могу сам в себе разобраться! Новый день, новые амбиции, новое разочаровние и новый вдох для меня. Вроде и кажется, что жизнь прекрасна, но пока что я не полностью решил верить в это. Хрен его знает, что меня ждёт на следущую ночь. Может, я снова в своей квартире окажусь... Или блять в лесу. Я же не могу узнать, что хочет моё подсознание от меня.