Холодная пустынная ночь

Тигнари слышит его раньше, чем видит. Чуткие уши ловят недоступные обычному человеку шаги босых ног по песку.       — Как ты? — Сайно оставляет копье у входа в походный шатер и стягивает пропитанную потом маску, которую сам торжественно называет «головным убором». Образ пустынного шакала сразу становится куда более домашним.       — Ничего, — Тигнари с сочувствием смотрит как пламя свечи отражается в многочисленных капельках пота на загорелой коже. Сайно будто рожден для пустыни, как скарабей. Только волосы… У всех пустынников они темные. У Сайно же — цвета лунного серебра. А ведь выгоревшие угли тоже становятся светло-серыми… Тигнари отводит глаза, понимая, что слишком долго буравит взглядом друга. — Тут немного риса с грибами осталось.       — Спасибо, — Сайно кивает, принимая тарелку, садится рядом. — Ты даже сюда грибы притащить умудрился? Хорошо, мне самому за готовку лучше не браться. Чуткий нос Тигнари ловит куда больше запахов, чем обычный человеческий. Генерал махаматра пахнет силой, мужеством и… болью. К голым ступням прилип темный песок — скорее всего, ноги стерты в кровь. И почему этот упрямец не хочет носить обувь?       — Твои ступни… Подожди, у меня есть одна мазь, — Тигнари подтягивает рукой сумку, в которой начинает увлеченно копаться.       — Оставь. Это пустяки. Всё в порядке, правда, — безапелляционным движением Сайно забирает сумку у Тигнари и откладывает в сторону.       — Скажи еще, что тебе нравится боль, — Тигнари закатывает глаза.       — Ну и жара, — Сайно уходит от ответа. — Я весь день мечтал встретить гидро-слайма. Тигнари не отвечает. Предположение, высказанное в шутку, закрадывается в сознание, вырывая из памяти недавнюю картинку. Когда Тигнари стало плохо, Сайно и Итер провожали его в лагерь и наткнулись на невесть откуда взявшуюся группу пустынников. Сайно буквально ворвался в толпу, настолько свирепо, что пропустил достаточно сильный удар. И что он сказал тогда? «Давай еще!». Конечно, это прозвучало как насмешка над врагом и никто не придал значения этим словам.       — Сайно… Тебе… нравится боль?       Сайно в ответ лишь отставляет опустевшую миску и приподнимает бровь.       — Это вполне естественное событие. За жарким днем следует холодная ночь. После работы будет отдых. А боль… рано или поздно заканчивается, её сменяет покой и расслабление. Как насчет прогулки? Уши Тигнари нервно дергаются, стоит ему лишь представить, как он снова окажется под палящим солнцем.       — Я плохо переношу жару. Ты же сам видел… У меня даже хвост распушился от этой сухости.       — Тогда позже, — Сайно кивает и ложится на походный коврик, облегченно выдыхая и устраиваясь на животе. — Ночи в пустыне холодные.       — Неужели эта карта стоит таких страданий, — качает головой Тигнари, снова бросая взгляд на стёртые ступни.       — Опредёленно стоит, — Сайно прикрыл глаза, — ты даже не представляешь, как сильно я хочу её. Тигнари подходит ближе, садится, устраиваясь рядом. Бледно-аристократичная рука ложится на спину Сайно, контрастно выделяясь на его темной коже.       — Мышцы очень напряжены, — пальцы Тигнари скользят по вздутиям шрамов, что рассыпались светлыми полосами по горячей бронзовой спине. — Говоришь, боль снимает напряжение? Сайно отвечает не сразу. Чуткие пальцы Тигнари ощущают, как разом напрягаются жилистые мускулы на спине того, кто почти у всех причастных ассоциируется с неприятностями.       — А что, есть желание помочь? — усмешка, немного наигранная, таит в себе не только типичную осторожность, но и явную заинтересованность.       — У меня есть с собой немного лиан, — поднявшись, Тигнари копается в уже другой сумке и достает целый моток лиан. Несколько сразу кидает в таз с водой для умывания, а потом идет к входу, где Сайно оставил копье. Кажется, он называет его «Посох алых песков». Красивое название. Они удивительно подходят друг к другу. Тигнари слышит, как заинтересованно поворачивается Сайно, но стоит ему развернуться, как махаматра поспешно принимает ту же позу, в которой и был. Это вызывает невольную улыбку. Даже таким сильным, как Сайно, нужно порой побыть слабыми. Необходимо.       — Что…       — Тсс… Я знаю, что делаю. Просто доверься мне. Тигнари вытягивает руки Сайно и чуть разведя в стороны, привязывает лианами к копью, делая похожим на заготовку воздушного змея. Сайно на удивление молчалив, но податлив, хоть и явно догадывается, что будет дальше. Генерал махаматра вздрагивает, когда мокрая лиана ударяет, прочерчивая диагональ по напряженной спине. Следующий удар он встречает уже с тихим, но вполне различим для ушей Тигнари стоном.       — Какой милый массаж, — усмехается Сайно.       — Я же просил тебя не озвучивать своих глупых шуток в моем присутствии! — голос Тигнари строг, будто отчитывает провинившегося студента, а лиана на этот раз опускается с присвистом, звонко ложась на чувствительную кожу подмышки, скользит обратно холодной змеей по пояснице.       На бронзовой коже лиловым расползается свежий след. Тигнари смотрит зачарованно, это выглядит вовсе не так пошло, как алеющий след на бледной коже. Это выглядит намного завораживающе. Хочется изукрасить его всего, как художник работает с холстом. Один за другим следуют удары, оставляя на солёной коже влажные следы. У Тигнари припасены не только гибкие лианы, что можно использовать как веревки… Сайно шипит, когда поперек спины ударяет теперь уже жесткая лиана. Тигнари любуется очередным лиловым штрихом на темном холсте и бьет снова, а потом еще раз, любуясь, как напрягается под ударами жилистая спина.       — Ты прекрасен, друг мой… Как же ты прекрасен… Сайно с каждым ударом реагирует всё ярче, стоны, вперемешку с шипением каждый раз слышны всё более громко и отчетливо. Его пальцы то вытягиваются, как струна, то сжимаются в кулаки. Это зрелище завораживает Тигнари и он не спешит останавливаться. До ночи еще пара часов, а значит, прогулка пока подождет.

***

      — Ты слышал? — Паймон озадаченно оглядывается по сторонам. — Будто бы кого-то бьют?       — Звук идет оттуда? — Итер озадаченно потер подбородок.       — Быстрее! Вдруг нужна наша помощь! Когда Итер подходит к шатру, полог распахивается и выходят Тигнари и Сайно. На лице генерала играет загадочная улыбка.       — Ночь в пустыне холодна, но прекрасна, не так ли? Друзья проходят мимо, Паймон озадаченно переглядывается с путешественником.       — Думаю, наша помощь здесь не нужна, — пожимает плечами Итер.