Возвращаюсь снова я

Турить вместе было тяжело: приходилось по возможности не палиться перед группой. Конечно, их отношения были секретом Полишинеля, но они все равно старались не мозолить глаза. За тур накапливалась усталость - не тридцать им уже было, чтобы нон-стопом колесить по стране в спартанских условиях. От своего основного топлива, которое позволяло мириться почти со всеми сложностями они почти отказались — бухали теперь, как правило, умеренно, это даже можно было назвать "выпивали". Да и друг друга они тоже подзаебывали. Дома можно было разойтись по разным комнатам, в туре они разве что рассаживались в разные концы автобуса или самолета. Они даже пытались, как в прошлом, когда Миха был совсем неконтролируемым, жить по разным номерам, чтобы создать дистанцию. Попытка оказалась неудачной. Они все равно в итоге оказывались вместе в одном из номеров: за годы совместного быта они привыкли делиться вещами, завели общие привычки. Расселение просто заставляло бегать из номера в номер: то Миха ломал свой зарядник, и в итоге у них был один на двоих родной провод для айфона, то выяснялось, что Андрей положил какие-то вещи в чемодан Михи, то Миха все-таки перебирал с бухлом, а аптечку возил Андрей. Да и оставлять Миху с его здоровьем в одиночестве было стремно. В итоге к концу тура они задалбывались друг от друга и регулярно цапались, а дома старались как можно меньше времени проводить вместе, навещали дочерей, родителей, общих друзей, но поодиночке. Потом напряжение уходило, и они снова сближались. У них даже была традиция после этого отчуждения ходить на два свидания: одно организовывал Андрей, другое Миха. Но возвращаться из собственного тура… это было совсем другое. Андрей почувствовал запах сигарет еще из холла. Когда он вошёл в квартиру, вонища стала сильнее. Он запер дверь, щелкнул выключателем и гаркнул: — Мих, ну я же просил в комнате не курить! В гостиной раздался грохот, громкое: "Да е-мое!" — а потом в прихожую почти выбежал Миха. Он был босиком — торопился так, что тапки забыл надеть. — Дюха! — Миха на секунду замер перед ним, а потом сделал пару шагов вперед и крепко обнял Андрея. Андрей отпустил ручку чемодана, оттолкнул его ногой, чтобы тот не мешался, и обнял Миху в ответ. Михина очередная футболка с Секс Пистолз провоняла сигаретами еще сильнее, чем квартира, и Миха явно не менял ее пару дней. Как ни странно, именно эта комбинация не то чтобы приятных запахов заставила Андрея почувствовать себя дома. Миха отпустил его, немного отклонился назад, взял лицо Андрея в ладони, посмотрел в глаза, словно проверяя, точно ли к нему вернулся Андрей, а не какой-нибудь подменыш. На лице Михи была написана слегка застенчивая радость: губами он почти не улыбался, зато смотрел с ласковым прищуром. Сколько бы лет ни прошло, Андрей всегда тонул в его глазах, и появившиеся с годами лучики морщинок его нисколько не портили, наоборот, Андрей любил их. Этот признак возраста был доказательством того, сколько лет они провели вместе, были живы и даже относительно здоровы — насколько это возможно на пятом десятке лет с их прошлым. Миха потянулся к нему, прижался губами к губам в целомудренном касании, снова отстранился, словно наглядеться на Андрея не мог, а потом поцеловал уже нормально — неторопливо, нежно, долго. Наконец оторвавшись от Андрея, Миха принялся забрасывать его потоком вопросов и информации: — Что так поздно? Рейс вечерний? Ты надолго? Длинная пауза, да? За квартиру извини, я клининг вызвать хотел, только день перепутал, понимаешь? Сильно пахнет? Хочешь, освежителем побрызгаю? — Что ты там уронил-то? — спросил Андрей, разуваясь. — Да в столик этот дебильный, блин, врезался, опрокинул. С него пустая кружка упала. Нахуй ты его купил вообще? — Мих, не начинай, — поморщился Андрей. — Сто раз уже говорили. — Да я ж не наезжаю, че ты, — стушевался Миха. — Чемодан в спальню? Вопрос был риторический: порядок складывался годами, Миха катил чемодан в спальню, а Андрей шел в душ, кидал шмотки в корзину для стирки. В этот раз, едва он отрегулировал воду в душе, Миха вошел в ванную. — Я с тобой помоюсь? — он понюхал свою футболку и скривился. — Залезай, — разрешил Андрей. Это было что-то новенькое, обычно они мылись по отдельности — в ванне было тесновато для двух здоровых мужиков. — Я окна открыл проветриться, — сообщил Миха, отправляя свою одежду следом за вещами Андрея. Потом он влез в ванну, встал позади Андрея, положил подбородок к нему на плечо, обнял, прижимаясь. Воды на него попадало очень мало, только волосы намокли, прилипли к коже Андрея. — Передай шампунь? — попросил он. Андрей протянул ему банку, Миха набрал шампунь в ладонь, но вместо того, чтобы начать мыться, принялся намыливать голову Андрея. — Ты чего? — удивился тот. — Поухаживать за тобой хочу, понимаешь? Это было приятно: соскучившийся Миха был нехарактерно заботлив. — Давай, — разрешил Андрей. Миха вымыл ему голову, нанес кондиционер. Андрей этого прикола совершенно не понимал: волосы у него были короткие, нафиг ему не нужен был уход, как за Михиными локонами. Но раз уж Михе захотелось, так и быть. Пока он стоял, ожидая, как чудодейственные кератины и еще какая-то хрень сделают его волосы мягкими и шелковистыми, Миха вымылся с рекордной скоростью, уже сам обмазался этой жижей, и потянулся за мочалкой. Гели для душа они использовали разные: Андрей покупал себе обычные мужские, Миха тяготел к фруктовым запахам и регулярно пах всякими ягодами. Рука Михи легла Андрею на плечо возле шеи, слегка сжалась. — Нихуя себе, — удивился Миха, — откуда у тебя такие зажимы? — Подушка в отеле говно была. Потом в машине долго ехали, — ответил Андрей. — Завтра на массаж запишусь. Миха угукнул, а потом с силой провел мочалкой по коже Андрея. Некоторое время он намыливал ему плечи, одновременно осторожно разминая мышцы, потом перешел на руки, затем на спину, энергично растирая кожу. Дойдя до задницы Андрея, он притормозил на секунду, а потом принялся намыливать и ее. Он явно хотел сделать это деловито и отстраненно, но в итоге не сдержался, облапал, а потом скользкими мыльными пальцами скользнул между ягодицами. Он провел до промежности и обратно, а потом осторожно надавил кончиком пальца на анус, проскользнул до половины фаланги. — Миш, — выдохнул Андрей, — мы моемся или как? В другое время ему бы, конечно, захотелось продолжить, но сейчас он чувствовал себя слишком усталым. Да и в ванне было скользко, несмотря на силиконовые накладки на ее дне, не хотелось бы упасть. Миха убрал руку. — Повернись, — попросил он. Андрей развернулся, посмотрел вниз — Миха начал возбуждаться. — Ну Миш, — вздохнул он, — устал я. — Да че ты, тебе не надо ничего делать, — сказал Миха, намыливая грудь и живот Андрея одной рукой, а другой — обводя и потирая его сосок. Андрей шумно выдохнул. Возраст, усталость — Миха как-то умудрялся просочиться под них, вернуть Андрея в его молодые годы, будто пытался наверстать все возможности быть друг с другом, что они упустили, пока Миха сидел на системе, а Андрей чуть ли не ежедневно занимался сексом с разными девчонками. Миха поцеловал Андрея в плечо, опустил руку с мочалкой ниже, провел по лобку, намыливая волосы и стараясь не задеть член. Потом он опустился перед Андреем на колени, положил ладонь на внутреннюю сторону бедра, на внешнюю пристроил мочалку, медленно провел до щиколотки, вновь поднялся вверх. Михино лицо было прямо напротив паха Андрея, но он старательно делал вид, что это совершенно не важное обстоятельство, лишь иногда совсем немного подавался вперед, чтобы как будто нечаянно задеть член то носом, то губами, то щекой. Миха закончил с одной ногой, принялся за другую. Андрей положил ладонь ему на голову. Миха поднял голову, смешно сощурился от падающих на лицо капель. — Ты же устал? — улыбнулся он. Андрей погладил его по щеке, стер с неё и со лба струйки воды. Миха снова опустил голову, собрал пену с мочалки, бросил ее на дно ванны и взялся за член Андрея. Он накрыл его ладонью, чуть сжал, обхватил ствол, слегка оттянул. Его кулак прошелся от основания до кончика, сжимая совсем легко, будто он на самом деле просто помогал помыться, а не пытался возбудить Андрея. Второй рукой он взялся за яйца Андрея, несколько раз прокатил их между пальцами, а потом направил руку дальше, к промежности, поглаживая ее круговыми движениями. У Михи уже крепко стояло, но он как будто полностью игнорировал этот факт, поглощенный своей попыткой превратить мытье в прелюдию. Он вполне преуспевал в этом: Андрей все же начал заводиться. — Добился своего? — спросил он добродушно, глядя на мокрую Михину макушку. — Угу. — Миха не поднял лица, но звучал он очень довольно, и явно прятал улыбку. — Давай вылезать. Миха еще пару раз провел рукой вверх-вниз по члену Андрея, потом, наконец, отпустил. Андрей протянул Михе руку, помогая подняться. Они немного потоптались под душем, смывая остатки пены, то и дело прижимаясь друг к другу. Андрей вылез из ванны первым, встал на коврик, снова протянул Михе руку — отчего-то он все переживал, что Миха поскользнется и навернется. Андрей влез в махровый халат. Миха, выбравшись из ванны, хотел было идти в спальню прямо так, голым и мокрым, так что Андрею пришлось упаковать его в халат и мокрые волосы вытереть. — Ну я ж говорил, тебе не надо ничего делать, — огорчился Миха. Андрей только усмехнулся. Эта небольшая устроенная им пауза завела его еще немного: с годами он научился ценить состояние сладкого предвкушения. Миха так и не нашел в этом ничего прикольного, как и в юности, обычно пер вперед, как танк, но под Андрея подстраивался. Они очень чинно дошли до спальни, Миха, цепляясь за остатки выдержки, еще попросил Андрея: — Давай на спину. Как только Андрей лег, Миха как с цепи сорвался: скинул свой халат, распахнул халат на Андрее, навалился сверху, прижимаясь, потираясь о бедро Андрея, вовлек в глубокий поцелуй, жадно вылизывая рот. От этого голодного напора Андрея повело: Миха, его родной Миха, ждал его, хотел его. В груди разливалось тепло. Он прижимал Миху ближе, отвечая на поцелуи, сплетался с ним языком. Его пальцы запутались в мокрых Михиных волосах и, должно быть, порой тянули довольно болезненно, но Миха как будто не замечал это. В какой-то момент он все же нашел в себе силы оторваться от губ Андрея, стал сдвигаться ниже, оставляя на теле цепочку поцелуев, вобрал в рот один сосок, потеребил второй, и продолжил свое движение вниз. Тепло в груди Андрея последовало за Михиными поцелуями, превращаясь в жар, спускающийся по телу, концентрирующийся в яйцах. Миха, стоя на коленях между расставленных ног Андрея, ненадолго завис над его пахом, дыша на полувставший член, затем наклонился ниже, подцепил губами наполовину закрытую крайней плотью головку, забрал в рот, двинул на пробу головой вверх-вниз, прижимая ее к небу и плотно обхватывая ствол губами. Выпустив член изо рта, он взялся за него рукой, принялся надрачивать. — Ты как? — спросил он Андрея. — Нормально. Миха надулся, проворчал: — Должно быть охуенно. Андрей не сдержал смешок: — Все в твоих руках, Миш. Миха тоже усмехнулся, снова забрал в рот, добавляя слюны, потом поднялся и продолжил двигать кулаком. Когда стояк Андрея стал увереннее, Миха снова наклонился, сдвинул руку ниже по стволу. Он пощекотал языком уретру, обвел головку по кругу раз, другой, пару раз лизнул уздечку, и провел языком от конца до основания члена и обратно. Андрей подтянул к себе подушки, подсунул под голову, устраиваясь удобнее. Было просто охуенно. Как Миха и обещал, ему не приходилось ничего делать. Он даже не контролировал Миху, хотя любил и грязные разговорчики, и покомандовать в постели — пусть Миха сам решает. Миха облизывал ствол, проводя по нему языком и влажными губами, доходя до верха, забирал головку в рот, посасывал, и возвращался к прежнему занятию. Это приносило сладкое тягучее удовольствие, но Андрею точно не хватило бы только этого, чтобы кончить. Он хотел было сказать это Михе, но тот будто мысли прочитал, отодвинулся, потянул Андрея на себя за пояс. Потом он встал, потянулся к прикроватному столику — банка со смазкой красовалась прямо на нем, видимо, в отсутствие Андрея Миха ни в чем себе не отказывал. — Верхом хочешь? — спросил Андрей. Миха вернулся на прежнее место, посмотрел Андрею в лицо. Его глаза казались черными, невозможно было отличить зрачок от радужки. Он слегка хмурился — всегда так делал, сосредотачиваясь на чем-нибудь, например, на том, как принести Андрею удовольствие. Его губы были ярче обычного, блестели от слюны, нижняя, казалось, припухла и стала полнее, чем была. Андрею ужасно захотелось потянуться к нему, поцеловать этот рот, но Миха покачал головой, потом Андрея взял под колени, заставил согнуть ноги. Он опять наклонился к члену, направил его себе в рот, пропуская за щеку, задвигал головой. Вот это было уже что-то, что распаляло, заставляло хотеть большего, и Андрей не двигал бедрами навстречу только потому, что Миха хотел все сделать сам. И Миха сделал: сменил угол, направляя член глубже в рот, задвигал головой, приноровившись, расслабился, и Андрей проскользнул ему в узкое, сжимающееся горло и застонал. Потом он уже не замолкал: Миха продолжил насаживаться на член так, что носом упирался в лобок. Иногда он отодвигался, почти полностью выпуская ствол изо рта, оставляя в нем лишь головку, чтобы передохнуть, теребя языком уздечку, и продолжал. Это был чистый кайф. Андрей чувствовал, как нарастает возбуждение, как яйца поджимаются сильнее. Пожалуй, вот так он мог кончить достаточно быстро. За своими ощущениями он пропустил момент, когда Миха снова взялся за баллончик смазки, и опомнился лишь тогда, когда скользкие пальцы пролезли под яйца, проехались по промежности, и остановились у ануса, с силой поглаживая кожу вокруг и осторожно нажимая на него подушечками. — Мих, — начал Андрей, собираясь сказать, что трахаться у него точно нет сил. Миха выпустил член изо рта, и тот с влажным шлепком упал на живот Андрея. — Да не боись, — сказал он хрипло, — я только пальцем. Жопу поднимешь? Андрей протянул ему одну из подушек, одновременно поднимая задницу над матрасом. Миха, подсовывая под него подушку, умудрился коротким поцелуем клюнуть его в напрягшуюся мышцу бедра. Андрей поерзал, устраиваясь поудобнее, и как только он замер, Миха торопливо вернул на прежние места рот и руку. Амплитуда движений его головы стала меньше, зато пальцами вокруг ануса он двигал активнее. Потом он длинным плавным движением опустил голову, снова пропуская член в горло, и одновременно с этим в Андрея проскользнул его палец, вызывая очередной стон. Горло Михи спазматически сократилось, словно он пытался сглотнуть, и Андрей застонал громче. Миха отодвинулся, беря передышку, взялся свободной рукой за член Андрея, надрачивая. Его палец в заднице Андрея двигался мелкими частыми движениями, похожими на пульсацию, по чуть-чуть погружаясь внутрь. Андрей снова сместился на подушке, чтобы поднять задницу повыше, и палец проскользнул глубже. Миха зашевелил им внутри, нащупывая простату. Это заняло у него какие-то секунды — подушечка его пальца провела по ней, и Андрея встряхнуло от новой волны удовольствия. Миха довольно улыбнулся, опять взял в рот, не прекращая двигать пальцем в заднице Андрея. Новая волна жара затапливала Андрея, начинаясь в ногах и распространяясь по всему телу, заставляя пальцы поджиматься. Каждое касание изнутри отдавалось в члене и яйцах. Миха двигал головой короткими резкими движениями, плотно сжимая губы на члене и помогая себе рукой. Потребовалось совсем немного времени, чтобы Андрей с длинным громким стоном выгнулся в спине, чувствуя накатывающее волной, сбивающее с ног наслаждение. Миха замер, принимая сперму, и не выпускал член изо рта, пока Андрей не прекратил жмуриться, содрогаясь всем телом, и не открыл глаза. Тогда он поднял голову, бросая быстрый взгляд на Андрея, сглотнул, и снова взял опадающий член в рот, облизывая напоследок. После этого он осторожно потянул на себя кисть, вынимая палец из задницы Андрея. — Ты как? — спросил он еще более хриплым голосом. Андрею потребовалось еще немного времени, чтобы окончательно прийти в себя — потолок слегка плыл перед глазами — и ответить: — Охуенно. — Я же говорил, — ухмыльнулся Миха. — А ты? — спросил Андрей. Михин стояк, хотя он не трогал себя все это время, никуда не делся. Миха пожал плечами: — Да пофиг, додрочу сам. Отдыхай. Он вынул подушку из-под задницы Андрея, кинул ее в изголовье, ничуть не смущаясь того, где она только что была. Андрей брезгливо спихнул ее на пол. Миха, громко хрустнув поясницей, слез с кровати, потянулся. Андрей уставился на его член, думая, не отсосать ли тоже, но истома после оргазма наложилась на усталость, и он чувствовал, что ему нужно совсем немного, чтобы отрубиться. Миха отправил смазку обратно на тумбочку, сходил в ванну ненадолго, вскоре вернулся уже без стояка. С собой он принес пачку салфеток, обтер почти задремавшего Андрея, накрыл одеялом и сам забрался под него, укладываясь "большой ложечкой", что делал он очень редко. — Спокойной ночи, — пробурчал он Андрею на ухо, закинул на него руку и поцеловал в затылок. Андрей хотел ответить, пожелать спокойной ночи, сказать, какой Миха охуенный, и как он завтра из него все мысли вытрахает, но потерял мысль сам, проваливаясь в сон.