Escape

Матти и Саари подъехали к полицейскому участку и сразу направились к начальству. Они понимали, что если они заявят о том, что пропал сын одного из самых богатых бизнесменов города, за его поиски возьмутся абсолютно все, чего бы это ни стоило. — Здравствуйте, — они зашли в кабинет начальника отделения. — Здравствуйте, — ответил им полноватый мужчина в форме, сидящий за своим столом, — Не ожидал вас увидеть у нас, если честно. Что-то случилось? — Нашего сына похитили, — заявил Матти без всяких вступлений. — Что? — лицо полицейского исказилось гримасой удивления, — Опять что-ли эти пятеро что-ли буянят? Все сотрудники полиции города называли эту банду «призраками» из-за того, что никто и никогда не мог их вычислить и найти много лет. Также некоторые догадывались, что бандиты прячутся среди гражданских и живут обычной жизнью, никак не выдавая свою деятельность. — Нам прислали вот это, — Саари положила на стол мужчины флешку, которую они получили сегодня утром. — Узнаю это устройство, — хмыкнул полицейский, догадываясь, что именно эти пятеро и похитили Алекси. Флешка была такая же, что и у близких людей предыдущих пострадавших от их рук. — Это они? Те пятеро? — спросил Матти. — Флешка такая же, как у них, — мужчина, чья фамилия, вышитая на форме, была Вихтинен, просмотрел видеозапись, — Ну да. То же самое нам и показывали. Это те пятеро. — То есть вы их не сможете найти? — голос Саари задрожал. — Мы уже больше семи лет пытаемся, и пока что успехов, к сожалению, никаких. Мы не знаем никакой информации, которая бы хоть как-то нам помогла их вычислить. Слишком хорошо шифруются и никак не палятся. — И даже не получится допросить тех людей, которых они отпустили? — поинтересовался Матти. — Допрашивали, — ответил Вихтинен, — Ничего путного нам не сказали. Этих данных не достаточно. Мы так и не установили личность и местонахождение ни одного из участников группировки, — видео подходило к концу, и мужчина увидел данные карты и сумму, — Эх ты ничего себе! Пятьсот тысяч! Куда замахнулись! — А что, от других требовали меньше? — спросила Саари. — До этого самой большой суммой было двести, — он почесал затылок. — Деньги не важны. Вы можете по данным карты как-то вычислить их? — Попробуем, — ответил Вихтинен, — Но ваш сын — не первая их жертва, и все прошлые разы данные карт были совершенно разные, оформленные на совершенно разных, причём неизвестных людей. Эти люди не живут в Хельсинки, и их местонахождение и какие-либо другие данные о них тоже отсутствуют во всех базах. Мы не знаем, как эти товарищи это всё устраивают. — То есть Вы считаете, что нашим единственным выходом остаётся заплатить полмиллиона евро какому-то левому ублюдку? — повысил голос Матти. — Вам же чётко сказали, что чем дольше им не поступают деньги, тем больше они издеваются нал вашим сыном, — ответил полицейский, — Наша задача — не допустить того, чтобы они причинили ребёнку вред. Даже если у нас и получится их когда-нибудь найти, это займёт слишком много времени. Мы подвергаем вашего сына огромной опасности. — По словам этого придурка, у нас есть неделя до следующего предупреждения, — собравшись с духом и глубоко вздохнув, сказал Матти, — Я вам заплачу люблю сумму, если за эту неделю вы найдёте хотя бы одного человека из этой банды и его местонахождение. Если не найдёте — я буду с вами по-другому разговаривать. — Херра Каунисвеси, мы прекрасно понимаем, что Вам тяжело, и Вы хотите спасти своего сына, при этом не потеряв деньги, — попытался не допустить конфликта Вихтинен, — А также вы хотите наказать человека, который посмел так поступить с Вашим ребёнком. — Именно, — перебил его Матти. — Но, к сожалению, мы ничем не можем вам помочь, — вздохнул мужчина, — Мы не сможем найти их за неделю, если не смогли этого сделать за семь лет. Этого времени не достаточно. Возможно, если вы заплатите, и ваш сын вернётся, он поделится с нами достаточным количеством информации, чтобы найти их и заставить их понести наказание. — Что у нас вообще за полиция пошла? — закричала Саари, — Людей систематически похищают и требуют огромные деньги, а вы просто говорите «Платите этим уродам, мы вам ничем не может помочь»? — Успокойтесь, пожалуйста, — попросил Вихтинен, — Вы понимаете, что нет у нас ничего, что могло бы нам помочь? Вот так вот они скрываются! Что мы можем сделать? Мы не можем задерживать каждого мужчину на улице и проверять его! — Допросите людей ещё раз! — потребовала Саари, — Почему мы должны учить вас работать?! В том отделении Матти с женой так и не добились своего. За день они объехали три отделения полиции, и ничего другого им там не сказали. Никто не может помочь им найти Алекси. Даже самые высокопоставленные люди говорили одно и то же. — Заплатите им и верните сына. Мы его допросим, возможно, его показания помогут нам найти и наказать преступников. В итоге они, используя свой материальный достаток, договорились, что в течение недели вся полиция Хельсинки будет искать их сына. Если результатов не будет, они дождутся второго послания от похитителей и уже тогда решат, что будут делать дальше.

***

Почти весь день Алекси просидел за уроками — он привык быть прилежным учеником и добросовестно выполнять все задания. И как только он сел почитать книгу, в дверь постучали. — Можно? — послышался низкий бас. Алекс уже узнал, кто к нему идёт. — Да-да, — ответил он. В комнату вошёл Медведь: — Мелочь сказал, ты на барабанах играешь, — он сразу перешёл к делу. — Да, немного, — смущённо сказал Каунисвеси. — У меня есть установка. Пойдёшь? — спросил Томми. — Да, если можно, — в глазах мальчика снова засверкал огонёчек. — Конечно, можно, — усмехнулся Лалли, — Босс послушать хочет. — С удовольствием сыграю, — он заулыбался. — Извини, просто так не могу тебя пустить, — Томми поджал губу, а Алекси насторожился, — Я должен взять тебя за руку, от меня ты точно не вырвешься. Мелочь, конечно, передал мне, что ты не собираешься валить, но мы должны быть готовы ко всему, — Каунисвеси кивнул, — Если боишься меня, могу предложить наручники. — Не надо наручники, я не боюсь, — уверенно сказал Алекс. У него и в мыслях не было бежать. — Пойдём. Лалли протянул ему свою огромную ладонь. Крошечная ручонка мальчика так в ней и утонула. Они поднялись наверх и пошли на другую сторону базы. Томми крепко держал Алекси за руку, а вот его рука была совсем не напряжена. Почему-то стало спокойно. Будто он действительно в полной безопасности. Будто его действительно защитят от всего на свете и не дадут в обиду. Медведь распахнул чёрную железную дверь, и они зашли в студию. Там уже сидел Босс. — Привет, — поприветствовал их Йоэль. — Привет, — тихо ответил Каунисвеси. — Уже не терпится послушать, как ты играешь, — улыбнулся Хокка, на что Алекс несмело улыбнулся. Томми отпустил его руку, и он сел за установку. — Может, вам что-то конкретное хочется услышать? — обратился Алекси к парням. — А что можешь? — заинтересовался Лалли. — Да почти всё, — призадумался он, — Из современного, конечно же. Могу Брингов, могу Imagine Dragons, могу Ice Nine Kills. — Давай Брингов? — попросил Йоэль. — А что именно? — Вот эту, — Томми включил на своём телефоне песню «Go to Hell for Heaven’s Sake», — Сыграешь? — Неплохой выбор, — улыбнулся парень и принялся за игру. Хокка непроизвольно начал покачивать головой в такт ударам. — А ты хорош, — Лалли заценил игру парня. — Ну вот, как-то так, — сказал Алекси, в последний раз ударяя по тарелке. — Круто, — сделал вывод Йоэль, — Ладно, я пойду. Медведь, присмотри тут за ним. — Есть, Босс, — рассмеялся Томми. Алекс улыбнулся и стал играть то, что хотел сам. Его выбор пал на Motionless in White. Пока Каунисвеси играл, Лалли занимался своими делами в телефоне и периодически поглядывал на парня, покачивая головой под музыку. Примерно через полчаса зашёл Сэми: — Чем занимаетесь? — он заглянул в комнату. — О, Мелочь, заходи, — поднял голову Томми. — Ого. Ну ты даёшь! — сказал парень, увидев Алекси. — Что-то умею, — смущённо ответил тот. Элбанна схватил в руки электрогитару: — Nine Inch Nails знаешь? — спросил он. — Конечно, — уверенно ответил мальчик. — Отлично, — Сэми начал играть, а после подключился и Каунисвеси. Лалли настолько поразила эта невероятная игра, что он отложил телефон и все свои дела и наслаждался музыкой, качая головой и губами подпевая словам песни. — Неплохой тандем, — рассмеялся Йоэль, снова заглянув в комнату. — Ладно, всё, — Алекси убрал барабанные палочки и вышел из-за установки, — На, веди меня обратно, — он протянул Томми обе руки, на что Хокка рассмеялся: — Какой послушный мальчик, — он хитро улыбнулся, — Мне это нравится. — Все бы такие были, цены бы им всем не было, — Лалли взял руку Алекса, — Кстати, а где Бес? — Проверяет новую систему отпуска, — ответил Сэми, — Сказал, что эта будет более надёжная. — Какой молодец, — покачал головой Босс, — А вы чё бездельничаете? — с усмешкой обратился он к остальным. — Я за дитём слежу, — оправдался Томми. После этой фразы счастливое лицо Алекси сильно изменилось. — А я просто мимо проходил, я вообще в универ скоро поеду, — они уже упоминали о том, что маскируются среди обычных гражданских людей. — Вообще-то я не такой уж и ребёнок, — фыркнул Алекси, сам не зная, почему, и откуда вообще в нём взялась такая решительность. — О, осмелел! — рассмеялся Хокка в полный голос. Его смех подхватили и остальные, от чего Каунисвеси стало не по себе, — Дерзить начал! — А вот потому что хвалить меньше надо, — сказал Лалли, уже подталкивая мальчика в сторону двери. — Не борзей, — пробубнил ему на ухо Сэми, проходя мимо. — Давай обратно, — Йоэль кивнул на выход, и Томми вывел Алекса из импровизированной студии, после чего вернул его в подвал. — К тебе Бес обещал зайти, не пугайся, — предупредил Медведь, перед тем, как уйти к себе. — Стой, подожди, пожалуйста, — жалобным голосом позвал его Алекси. — Что? — он остановился и посмотрел на мальчика. — Извините меня, пожалуйста, за грубость, — Алекс виновато посмотрел на него и задёргал носиком, — Сам не знаю, почему вырвалось. Наверное, травма из-за родителей. По щекам потекли слёзы. Он не смог проконтролировать свои эмоции и сдержать их. Для него это слишком болезненная тема. Последнее, чему его хочется в этой жизни — чтобы его считали маленьким ребёнком. — Ээй, ты чего? — засуетился Томми и подошёл поближе. Алекси отвернулся, чтобы не показывать ему мокрые глаза, — Мы не злимся, ты что. Мы пошутили просто. Ты прекрасно себя ведёшь, намного лучше, чем многие, — он начал его успокаивать, — Не переживай так, — Лалли положил руку на его плечо и попытался развернуть к себе лицом, — Не нужно стесняться, повернись, пожалуйста, — попросил он. Каунисвеси всхлипнул и вытер слёзы ладошками, но перестать плакать не мог. Он поднял голову на Томми, и две новых солёных дорожки побежали из его ясно-голубых глаз. — Господи, не плачь, пожалуйста, — попросил Медведь, — Меня и так Босс чуть не прибил за следы на твоих руках, а щас я ещё и за твои слёзы получу, — он почувствовал себя виноватым и понял, что где-то перегнул, — Прости нас, пожалуйста. Ты посмотри, какие мы все дядьки уже взрослые. Конечно, ты для нас кроха. Но мы не будем относиться к тебе так, как твои родители, — Алекси ещё сильнее расплакался, — Мы пониманием, что ты уже самостоятельный, много чего умеешь, и ты совсем не беспомощный. Ты посмотри, какой у тебя талант. И учишься ты хорошо. Чудо, а не сын. Не знаю, что им не так всё время, — Лалли поймал себя на мысли, что говорит слишком много. Ему это не свойственно, — Ну перестань, пожалуйста. Он не придумал ничего лучше, чем просто обнять мальчика и уткнуть его лицом в свою грудь. Томми медленно поглаживал его по спине, после чего достал из кармана рацию и нажал на кнопку вызова Босса.

— Босс, приём. — Приём.

Йоэль ответил моментально.

— Не бей меня, пожалуйста, но Алекси плачет. Приём. — Что случилось? Приём. — Ты можешь подойти? Приём. — Иду.

— Всё, всё, тише, не плачь, — пытался успокоить мальчика Томми. Тот же уткнулся носом в его грудь и тихонько всхлипывал, намачивая слезами чёрную футболку старшего, — Прости нас. Я попрошу парней не называть тебя так. В комнату, словно ураган, влетел Йоэль. Его взгляд не предвещал ничего хорошего. — Ты чего наделал? — сходу наехал он на Лалли. — Он не виноват, — всхлипнул Алекси, — Не ругай его, пожалуйста. — Что у тебя случилось? — он подошёл ближе к мальчику, — Каунисвеси понимал, что не отвечать на вопрос Босса нельзя, но он совершенно не мог подобрать слов, чтобы описать, что он чувствует, — Нервы сдают? Психика пошатнулась? Тебя кто-то из парней обидел? Я за тебя им щас вломлю всем. — Не надо, — ответил Алекс, — Это родители во всём виноваты. Я сейчас успокоюсь. Всё хорошо, — он всё ещё был в объятиях Томми, но смотрел на Йоэля. — Ты хочешь поговорить? Я могу побыть с тобой, — предложил Хокка. — Зачем? — он вытер щёки об футболку Лалли, — Проблема не решится, я потрачу твоё время, а у тебя дел много. Вы не обязаны со мной возиться. Вы вообще должны издеваться надо мной всеми способами, а не сопли мне вытирать! — его слёзы превратились в истерику. Он вырвался из медвежьих объятий и упал на кровать лицом вниз. — Иди, я сейчас всё решу, — прошептал Йоэль на ухо Томми. Тот кивнул и быстро покинул комнату. — Алекси, — позвал его Хокка, — Послушай меня, пожалуйста, — он присел на край кровати и осторожно, чтобы не спугнуть, положил руку на плечо мальчика. — Что? — всхлипнул тот, не поднимая головы. — Я хочу тебе кое-что сказать. Иди сюда, пожалуйста, — он старался сделать максимально добрый и сочувствующий голос, на который только был способен, хотя ни доброты, ни сочувствия у Босса никогда не было. — Что? — повторил Алекс, садясь на кровати по-турецки и вытирая слёзы кулачками. — Я тебе ещё раз говорю. Издеваться над тобой здесь никто не собирается, — Йоэль нежно, совсем не прикладывая силы, взял его за руку, — Мы хотим создать для тебя комфортные условия, потому что ты не виноват в том, что ты здесь. Я прекрасно понимаю, что твой страх вполне обоснован. Но, поверь мне, мы не собираемся причинять тебе вред и делать тебе плохо или больно. — Я понял, — всхлипнул Алекси. — Почему ты плачешь сейчас? Скажи мне честно, пожалуйста. Обещаю, я никому не расскажу, — попросил Хокка. — Да сам не знаю, — признался тот, — Истеричка потому что. Всегда таким был. Чувствительным и ранимым. — Чем мы тебя задели? Что тебя обидело? — спросил Йоэль, — Не бойся и скажи прямо. Тебе за это ничего не будет. Мы сделаем всё для твоего комфорта. Сделав глубокий вдох и собрав всю имеющуюся смелость в кулак, Алекси начал: — Мне не нравится, когда меня считают маленьким ребёнком. Это вина родителей. Они всегда меня доставали со своей гиперопекой. Ничего мне не позволяют, говоря, что я ещё маленький, и что для них всегда таким буду, — он ещё сильнее разревелся, от чего Йоэль сразу понял истинную причину слёз, — А я самостоятельный. Я всё сам умею. Я не хочу, чтобы вокруг меня прыгали и всё для меня делали. Я сам могу! Я не ребёнок! — он сам не понял, в какой момент доверил самое сокровенное человеку, который похитил его из дома и удерживает на своей базе ради денег, — Меня это очень задевает. Я не хочу быть маленьким. Мне хватило заботы и опеки по горло. Не хочу больше! Алекси совсем расплакался. Йоэль не выдержал и обнял его, прижимая к себе. Он никогда в жизни так не вёл себя с похищенными. Но ему стало слишком жаль этого мальчика. Он столького натерпелся, бедный. — Прости нас, — Хокка погладил его по спине, — Мы учтём это, не будем больше тебя так называть, обещаю. Мы верим тебе, мы знаем, что ты всё можешь сам. Просто мы тебя действительно намного старше, и для нас ты если и не ребёнок, то просто малыш. — Малыш — не обидно, — всхлипнул Алекси, — А ребёнок — обидно. — Я тебя понял, — кивнул Йоэль, — Поплачь, выплесни эмоции, тебе легче станет. Поплачь, не стесняйся. — Простите, что резко ответил вам. Для меня это очень больная тема, — он задрожал всем телом, боясь, что Босс как-то накажет его за дерзость, но у того и в мыслях этого не было. — Да что ты? Мы же не всерьёз, — Хокка погладил его по волосам, — Не переживай, всё в порядке. Ты нам вообще никаких проблем не доставляешь. Алекси не знал, что ответить. Слёзы безостановочно текли по его щекам, он не мог перестать плакать. — Ну ты чего так плачешь-то? — его холодное сердце от жалости сжималось всё сильнее. Он понимал, что в этих слезах только его вина, и больше ничья. Мальчик плачет не из-за того, что родители относятся к нему не так, как хотелось бы, а из-за того, что он и его банда до чёртиков его напугали, а потом ещё и надавили на самое больное. Йоэль осознавал, что психика мальчика конкретно пошатнулась, и ему нужно срочно что-то с этим делать, потому что как только Алекси вернётся к родителям, те, вероятно, сразу же потащат его к психологу (разумеется, после полиции), а что он там расскажет — никому не известно. — Алекси, радость моя, давай успокаиваться потихоньку? — попросил он, уже начиная переживать, — Я понимаю, что твоё ментальное состояние сейчас на нуле, если не в минус ушло. Но всё в порядке, правда. Мы на тебя зла не держим, а ты уж прости нас за всё. В первую очередь за то, что ты здесь. — Всё хорошо со мной, — мальчик сделал глубокий вдох и вытер слёзы, — И с психикой тоже. Я всегда таким был. — Ты постоянно так плачешь из-за всего? — Хокка провёл ладонью по его волосам и спине. — Угу, — тихо всхлипнул он, начиная успокаиваться. — Уж какая я холодная и бесчувственная тварь, мне и то тебя жалко стало, — честно сказал Йоэль, — Не плачь, всё хорошо. Всё в порядке, тебя не тронут. — Ты не тварь, — снова всхлипнул Алекс, — Ты не такой уж и плохой человек, насколько я успел понять за недолгое время. Надеюсь, что ты на самом деле такой, каким кажешься. — Боже мой, если бы все были такими прелестными и беспроблемными, я бы уже был миллиардером, — улыбнулся Хокка, — Может, визит Беса перенесём на завтра? Тебе бы прийти в себя надо. Мы можем тебе дать что-то успокоительное. — Было бы неплохо, но Бес пусть приходит, — ответил Алекс, — Мне интересно, почему он Бес, и какой он вообще. — Хорошо, сейчас тебе Медведь принесёт что-нибудь, — сказал Йоэль, — Всё? Ты успокоился? Ты в порядке? — Да, спасибо большое, — Каунисвеси осознал, что всё это время сидел чуть ли не на руках у Босса, и отсел подальше, слегка покраснев, — Я постараюсь больше не истерить. — Ничего, мы понимаем тебя, — улыбнулся Хокка, — Я могу идти? Тебя можно оставить? — Да, конечно, — Алекси вспомнил про книгу, которую так и не принялся читать, — И передай ещё раз спасибо Медведю за барабаны. — Он сейчас зайдёт, сам скажешь, — он потрепал мальчика по спутанным чёрным волосам и вышел из подвала. Буквально через минуту зашёл Томми: — Давай успокоительное выпьем? — предложил он, — При тебе открываю, ничего не подмешивали, — парень распечатал новую упаковку и достал оттуда флакончик и пластиковую ложку. — Да я верю тебе, — улыбнулся Алекси, — Спасибо, — он выпил лекарство и поморщился. — Запей, оно невкусное, — Лалли протянул ему бутылку воды. Мальчик кивнул и сделал несколько глотков, — Точно всё хорошо? — Да, конечно, — Алекс окончательно успокоился, — Извините ещё раз. — Всё хорошо, — Томми собрался уходить. — И за барабаны тебе спасибо, — сказал ему вслед Каунисвеси. — Да не за что, — ответил тот, стоя уже в дверях, — Если еще захочешь, говори. Алекси наконец пришёл в себя и сел за книгу. Часы, висящие на стене, уже показывали седьмой час вечера. Он находится здесь уже почти двое суток. И за такое короткое время понял, что сейчас абсолютно перестал бояться похитителей. Он просидел несколько минут в объятиях Медведя, а затем минут десять плакал в плечо Босса, пока тот его поглаживал и старался успокоить. Это вообще нормально?