Purple flowers that are covered with frost

Шок прошёл спустя несколько долгих минут молчания и примерно две бутылки спирта. Кевин, Жан, Рико и Теодора купались в озере, поливая друг друга волнами из воды, пока Элисон брезгливо посматривала на своего парня. Когда никто не видел, то её взгляд теплел, а щёки наливались краской, которая в свете огня казалась естественным румянцем. Девушка упорно высматривала Дэя, чтобы тот, не дай древо, не утопился. Стоило парню выглянуть из-под толщи холодной воды и побрести на берег, как Элисон тут же отвернула голову, сделав вид, что всё это время её интересом владел костёр. Кевин осторожно подошёл к ней, хлюпая ногами по траве. Он наклонился до уровня её лица, предварительно стряхнув лишнюю влагу в виде капель холодной воды с пальцев, кладя руки на шею Рейнольдс. Та резко дёрнулась, однако тут же расслабилась в холодных руках своего молодого эльфа, но выглядела всё ещё недовольно. Тот, помедлив, решил выяснить суть её недовольства: — Эй, лисичка моя, почему не сияешь? Вопрос был произнесён с некоторым смыслом, который был не всем понятен и только девушка в ответ буркнула, взяв чужие кисти своими пальцами. — Ты холодный и мокрый, сначала высохни, а потом подходи ко мне. Спокойно заявила она, в конце закатывая глаза, как бы давая понять, что не настроена на нежности с ним в таком состоянии. Кевин, одним движением подняв чужую голову, отвёл подбородок в сторону, прикасаясь губами к шее. Он оставил на коже холодный поцелуй и след от руки на плече. Элисон лишь недовольно фыркнула, отодвигаясь в сторону, когда Дэй отстранился от неё, садясь рядом. — Ты самая настоящая проблема, Дэй. Парень улыбается, от чего его лицо становится в несколько раз теплее и спокойнее. До этого оно казалось сродни рабочему лицу Нила — вечно серьёзное, хмурое и не умеющее расслабляться. Элисон аккуратно подвигается ближе к нему, всё-таки целуя в щёку. Как-никак он первый полез к ней ластится. Настоящий котяра. Большой, чёрный и капризный, от чего его приливы нежности становятся часто ни к месту. Альварес и Кейтлин уже ушли, поскольку первой было настолько плохо, что она не могла даже самостоятельно идти. Ох уж эта Элисон со своими желаниями. Теодора купалась в озере на пару с Жаном и Рико, которые топили друг друга и обливались водой. Джереми, Ричард и Джеймс сидели у берега, обсуждая на пьяную голову трудности работы и забавные ситуации. Нил сидел рядом с Эндрю, оба находились на другом конце стола от Рейнольдс, полностью замолчав и просто выпивая. У обоих не находилось слов: язык Эндрю был непослушным из-за большого количества выпитого алкоголя, а Нил, пытаясь забыть это всё как страшный сон, выпивал стакан за станом в надежде, что эта неловкость исчезнет сама собой. Оба чувствовали себя что ни на есть хуже, чем обычно. Это задание от Элисон можно было и не выполнять, однако затуманенный на миг мозг Миньярда не позволил ему струсить, и он, подобно настоящему и дикому существу, накинулся на ничего не подозревающего Нила, который теперь даже прикасаться к нему боялся. Голова мага опустилась на стол к сложенным рукам, пытаясь в них спрятаться. Светлые лохмы мило завивались на концах, образуя изгибы волн. Нил краем глаза наблюдал за ним, совершенно не понимая, о чём сейчас он думает и что хочет сделать. Рыжеволосый, качнувшись вперёд, тоже лёг на руки, убирая стакан из рук, прежде чем он успел совершить точно такое же движение, как и маг. Алкоголь остался на дне стакана, пока его владелец расположился на своих руках, наблюдая за Миньярдом, который спустя несколько секунд вынырнул из своего кокона, поворачивая голову в сторону. Их взгляды встретились, а сердца будто бы замерли. Они обращали внимание лишь друг на друга, сетуя на то, что ничего интересного вокруг не было. Руки лежали на месте, не в состоянии сделать небольшой рывок и достичь апонента. Оба хотели прикоснуться, но боялись. Их страшил факт столь сильной близости, которая была чем-то сродни запретному плоду, что рос на древе жизни. Их обоих манило друг к другу и это не проходило. Страшное осознание взаимности не могло уложиться в головах так быстро, как им бы того хотелось. Прошло ещё около получаса, прежде чем они смогли не просто моргать друг другу, но и полноценно выдавить слово. Первым начал Нил, неуверенно и слегка нервно, что было на него не то чтобы похоже. Парень явно нервничал, от чего его пальцы левой руки отбивали совершенно неизвестный ритм по деревянной поверхности стола. — Ты.. как? Это было чем-то сродни обычному вопросу, однако лицо Нила пылало в темноте, буквально говоря за хозяина, что тот обеспокоен больше, чем обычно. — Мне очень жарко. Признался Эндрю, на что Джостен незамысловато спросил, осторожно выдавливая улыбку: — Пошли искупаемся? Эндрю могло оттолкнуть всё, что угодно, однако именно этот жест никогда не воспринимался как опасность. — Только я буду без одежды. Спокойно выдавил Миньярд, глядя на дозорного боковым зрением. Его глаза, что сейчас были цвета яркого пламени, пробирались в душу и оставляли отпечатки по всей её поверхности, буквально выдавливая всё ненужное и заполняя собой. Нил нервно закусил губу, наконец выравниваясь. Он боялся. Парень и сам не понимал, чего боится больше: пьяного Миньярда или того, что он может учудить на пьяную голову. Мысли складывались различными образами, которые застревали на долю секунды в мозгу, материализовывались перед глазами и тут же забывались, сменяя друг друга в геометрической прогрессии. Нил встал из-за стола первый, давая и Миньярду выйти с его стороны. Кевин и Элисон, которые были заняты друг другом, всё же посмотрели, куда направляются их товарищи, однако следовать не стали — ещё получат выговор за вмешивание в жизнь начальника. Они проследили боковым зрением за ними, убеждаясь, что всё в порядке. Никто из них не был в порядке. Их мысли были в перемешку, будто бы один сплошной кисель, который заполнял их внутренности, а каша становилась мозгом. Эльфы на негнущихся ногах пошли по тропинке вокруг озера. Они зашли за деревья, от чего выследить их дальше было невозможно. Элисон цыкнула, привлекая внимание Кевина. — Как думаешь, куда они? Спросил тот, с нежностью поглаживая шею эльфийке. Та расслабилась, тревожно выдыхая. — Надеюсь, что они не утопят друг друга. Искренне сообщила ему девушка, поскольку до этого слышала обрывки их фраз. Оба шли рядом, почти соприкасаясь руками. Они были в глубоком трансе, где каждый думал о своём. Ими двигало чувство, что так и нужно, однако Нил хотел затормозить и спросить себя: — «Почему я ведусь?» Однако мысли настигали сами собой. Зачем? Затем, что любишь его. Почему? Потому, что любишь его. До Нила долго доходило, точнее до его пьяного мозга, что Эндрю остановился. Он упустил его из виду, поскольку маг остановился на пол пути, исчезая под шум набережной травы. Джостен, обернувшись, увидел, как Миньярд со спокойной душой сидит на пне, смотря на воду. Его губы не шевелились, а глаза светились из-за лунного света, что настигал их и освещал вокруг находящееся. Дозорный понял, что Эндрю чего-то ждёт. Знаком тому стал разворот головы его в сторону Нила, который заворожённо любовался чужой фигурой издалека. — Чего застыл? Брошенная в пустоту фраза резко отрезвила Нила, который с особой осторожностью, будто бы боясь спугнуть птицу, пытался подобраться к Миньярду. Названный спокойно смотрел на него, пока в глазах его отражалась водная гладь. Джостен прекратил аккуратный шаг, переходя на более размашистый, и в несколько шагов преодолел небольшой обрыв, который был границей между песком и тропинкой. Спустившись и пройдя два шага, тот оказался за чужой спиной, пока голова того неотрывно следила за каждым движением. Рыжеволосый, распуская пучок одним движением, убрал резинку в карман штанов, оглядывая Миньярда, который не спешил снять даже обувь. Чуть погодя, тот тоже лишил себя одной вещи, а именно — сапог. Оба будто бы испытывали друг друга, проверяя, а точно ли они готовы увидеть всё, что скрывали? Эндрю видел много раз Джостена без верха, потому не боялся его шрамов от слова совсем. Не то, чтобы он раньше как-то шарахался от них или презирал Нила за них. Нет. Абсолютно точно нет. Ему, скорее, было страшно за себя: он никогда не показывал своих шрамов Нилу, боясь реакции. Уровень недоверия Эндрю рос с каждым днём в геометрической прогрессии, очень редко давая другим минимальные поблажки. Миньярду не хочется признавать, что кто-то будет воспринимать его со шрамами, которые больше напоминают уродливое мессиво по всему предплечью, чем обычные царапины от кошки, которую он подкармливает. Нил сам не раз говорил, что по сравнению с его изуродованным телом, шрамы Эндрю не будут казаться ему чем-то ужасным. Однако Миньярд считал наоборот и сейчас боролся с собой, чтобы снять нарукавники. Нил, оставшись в одних трусах, смотрел на Полуголого мага сверху вниз, в один момент разворачиваясь спиной, чтобы дать тому больше уверенности в действиях. — Если не хочешь их снимать, то я не заставляю. Спокойно сообщил тот, на что получил лишь тихое мычание и звук металла, который соприкоснулся с железной поверхностью нарукавников изнутри. После чего последовало молчание, которое надоело Эндрю также быстро, как и занятие по темной магии в академии. — Если ты и дальше будешь так делать, то я не сдержусь. Предупредил Миньярд, однако что он имел ввиду Нил понял не сразу. Только когда тот встал и положил руку на спину дозорного, его прошибли мурашки, заставляя полностью выйти из мысленного транса. Они казались друг другу слишком погруженными в себя, зачарованными. Потому Эндрю, чей мозг ещё неплохо работал, решил вывести хотя бы Нила из этого состояния для того, чтобы тот не задохнулся, когда будет купаться. Рука Эндрю была до жути холодной, в то время как тело Нила было достаточно горячим, чтобы принять чужое прикосновение, как самый настоящий лёд. — Я зайду первый, если ты посмеешь подсмотреть, то я вырву тебе глаза. Эндрю говорил скорее шуточно, однако тон его был серьезнее некуда. Нил лишь поднял руки, согнув те в локтях, как бы сдаваясь. — Не давай мне идей, если не хочешь, чтобы я их воплотил. Сообщил ему Нил, немного повернув голову в сторону, видя боковым зрением чужой силуэт, который сделал шаг назад и уже собирался войти в воду, как тут же остановился послед сказанных Джостеном слов. Эндрю фыркнул, громко буркнув: — Ненавижу. Дозорный на это лишь фыркнул, утратив всякий страх перед Эндрю, который тоже не особо был уверен перед ним. Водная гладь тронулась, когда Миньярд пересёк её своей ногой, входя по пояс. Руки его были под водой до локтей, а голова смотрела на силуэт Нила, который без зазрения совести снял нижнее бельё и отправился вслед за Миньярдом, чьё лицо не выражало ровным счёт ничего, кроме упрямого и холодного характера его обладателя. Тишина развеялась тут же, стоило обоим войти в воду по пояс: с другой стороны озера, где находились все дозорные, начали играть песни. Кевин и Рико, умеющие играть на флейте и дудочке, активно исполняли народную мелодию самого знаменитого танца, который принялась выплясывать уже Элисон, активно хлопая в ладоши, тем самым зазывая и Теодору потанцевать с ней. Девушки за руку бегали вокруг костра, иногда разлучаясь, чтобы затем встретиться на другой половине. Их тёмные силуэты были полны загадки и тайны, а улыбки были видны даже с противоположного берега. Песни и пляски не прекращались даже тогда, когда оба, наконец, привыкли к воде: они спокойно плавали рядом, тихо переговариваясь. Однако их интерес был прикован к ранее совершенным действиям старшего из них. — Почему ты поцеловал меня? Ты мог отказаться. Вопрос казался таким логичным, что от его озвучивания уши вяли. Эндрю являлся именно тем, кто строил образ равнодушного и прямолинейного эльфа, не задумываясь о последствиях. Однако здесь их приходилось разгребать с такой скоростью, что его опьянённые извилины не хотели шевелиться от слова совсем. Однако подобрать слова он все же смог. — Я не мог отказаться. Чужая бровь приподнялась, смотря на невозмутимое лицо собеседника. Они находились в трёх метрах от берега, однако уже здесь ни один из них не доставал до дна. Оба умели плавать, а потому это не являлось проблемой, из-за чего возможность разговора резко возрасла, как и уверенность Нила перед магом. — Почему? Второй вопрос, а точнее его настойчивость слегка сбивали, однако мысли в кучу сбить не получалось. У Миньярда плавился мозг от того, что не хотел, точнее сказать, не мог предоставить нормальную причину. Ему самому хотелось Нила, хотелось его поцеловать, наконец-то ощутить что-то большее, чем держание за руку или случайное прикосновение плечами. Ему хотелось чего-то настолько интимного, что руки горели огнём, как и губы, что в тот момент прикасались к Нилу. Эндрю сгорал, когда Джостен ответил ему, очень аккуратно и даже ропотно, будто бы не подозревая, что вообще он творит. Руки того были за спиной, не прикасаясь ни к чему, кроме деревянной перекладины скамьи. Нил покорил Эндрю тем, что не был любителем влезать в его пространство, а терпеливо ждал, когда ему разрешат в него влезть или вовсе терпел резкие наплывы нежности, которые были не то, чтобы ожидаемыми. Миньярду было до безумия стыдно и страшно, что из-за этого его возненавидят, мол: к себе прикасаться не даёшь, а к другим лезешь. Так оно и было, и оправдывать своё поведение Эндрю перестал, стоило сияющим в беспокойстве глазам Нила блеснуть сильнее, чем обычно. — Я сам хотел это сделать. Спокойно, насколько это было возможно, и честно ответил маг, пытаясь вытерпеть удивленный взгляд собеседника. Однако дозорный за долю секунды лишь смягчил своё удивление, приобразовав его в новое чувство. Нил осторожно подплыл ближе, однако не настолько, как того бы хотелось обоим. Он неловко замолчал, находясь точно напротив медовых глаз, которые были такими светлыми и яркими, что напоминали солнце. — Может.. Нервно начал он, показывая всю степень своего беспокойства в данный момент и тут же моментально раскрываясь, как цветок, показывая всё своё нутро. Он доверчиво поднял глаза в чужие, не смев отвести взор ни на миг. —.. повторим? Лицо мага меняется на глазах: рот слегка приоткрыт в шоке, а очи его готовы выпасть из орбит. Удивление сменяется на радость так быстро, что губы Нила оказываются в плену чужих, а руки его на спине Эндрю. Тот подплыл слишком быстро, чтобы Джостен что-то успел понять. Руки дозорного неуверенно, но крепко обхватывают чужие бёдра под водой, не спеша сжимают, будто бы проверяя, а точно ли это реальность, а не сон, который он видит в пьяном угаре. Руки Эндрю располагаются на щеках Нила, притягивая к себе требовательно и с особой осторожностью, которая ему присуща. Оба сливаются в поцелуе, который усложняет свою форму с каждым новым прикосновением. Вокруг них собирается вода, удаляясь волнами к берегу, пока оба наслаждаются друг другом. Пьяный и счастливый Эндрю Миньярд смог заразить Нила Джостена. Оба стоили друг друга, от того желали слиться воедино, чтобы противостоять целому миру. Их ждёт череда опасных и сложных миссий, а пока что они могут расслабиться и насладиться друг другом, чтобы хоть немного забыть, что это всё — реальность, с которой они обязаны столкнуться лицом к лицу. И в которой не бывает полностью счастливых финалов.