Легенды о Черных водах

Ши Цинсюань сладко потянулся и открыл глаза. Впервые за долгие месяцы в чертогах Черных вод он проснулся настолько довольным и отдохнувшим. Тело казалось таким легким, несмотря на тянущую боль в мышцах и… В памяти мигом всплыла прошедшая ночь, и щеки юноши залились румянцем. Хоть проснулся он и мужчиной, ниже живота все еще ощущались фантомные толчки и тепло. Кроме Ши Цинсюаня на кровати никого не было, хотя он помнил, как засыпал в объятиях Черновода. На что юноша лишь беззаботно пожал плечами, мало ли, какие с утра пораньше дела у непревзойденного демона, и растянулся на постели звездой. Его сердце радостно заколотилось, а на устах расцвела счастливая улыбка. Еще вчера он боялся, что его оттолкнут, обидят, назовут грязным, больным и уродливым, но уже сегодня он мог бережно провести пальцем по алым отметинам, с наслаждением вспомнить все любовь и нежность, что подарил ему милый друг. От этих мыслей по телу побежали мурашки, и Ши Цинсюань спрятал лицо в постельном белье, еще немного влажном, и не только от пота. Дверь в комнату отворилась, и прежде, чем бывший небожитель даже голову поднять успел, раздался холодный, отрешенный голос Хэ Сюаня: — Срочно приводи себя в порядок. Жду у парадного входа. Есть дело. Дверь закрылась, и Ши Цинсюань невольно вздрогнул. По телу побежал холодок, живот болезненно скрутило, тело потяжелело, а на глаза навернулись непрошенные слезы. Почему Хэ Сюань стал так холоден с ним? Почему заговорил так резко и безучастно? Неужели то, что случилось вчера, ничего для него не значило? Неужели вожделение и ласку юноша сам себе выдумал, а демон просто им воспользовался? Даже если так, не могло его отношение так резко перемениться! Еще до инцидента с обмороком Черновод относился к нему с большим теплом, а теперь стена между ними, почти разрушенная, выросла вновь, стала еще выше и крепче. Может, Хэ Сюаню не понравилась близость с прислугой? Может, юноша поторопил события? А может… демон сожалел о случившимся? Ши Цинсюань резко сел на кровати и потряс головой. Нет-нет, нельзя поддаваться унынию! Ему неведомы мысли и мотивы демона, значит, и выводы делать пока рано. Вдруг того беспокоило это таинственное дело, вот он стал отрешенным. Решать вопросы будет по мере их поступления! Юноша наспех умылся и оделся, волосы убрал одной из подаренных Хэ Сюанем заколок. Тот уже ждал его на выходе, скрестив руки на груди, и тревожно наблюдал за облаками. — Мы отправимся в мир людей, в столицу. Кое-кому нужна помощь, - сказал он, едва Ши Цинсюань приблизился. Его “кое-кому” прозвучало столь красноречиво, что юноша сразу догадался — о Хуа Чене речь. — Будем под прикрытием. Запомни, ты — нищий с больными рукой и ногой. Внешность тебе изменю, представляйся братцем Фэн. Что нужно будет делать, догадаешься сам. Демон щелкнул пальцами, и холодок прошелся по телу юноши. Он поднял руки к глазам и увидел, что они покрылись трещинами и шрамами, а одна и вовсе была перебинтована. Перевязанной оказалась и противоположная нога. Изменились одежда и обувь, стали проще и поношеннее, а редкие, грязные волосы легли на плечи безвольными паклями. Ши Цинсюань даже представить боялся, как изменилось его лицо. Достаточно было длинного, кривого носа и потрескавшихся губ, которые он нащупал. Черновод тоже преобразился. К удивлению бывшего Повелителя ветра, тот стал… юношей в красных одеждах, которым часто обращался Хуа Чен — Сань Ланом. — Не спрашивай, - устало бросил он прежде, чем растерянный слуга успел открыть рот. Заклинание сжатия тысячи ли быстро переместило их в столицу мира людей. Хоть то был и не первый выход из заточения, Ши Цинсюань все равно жадно стал вслушиваться в чужие голоса и разговоры, любоваться новым окружением и лицами. Как же он, бывший Повелитель ветра, соскучился по разнообразию! Но в этот раз их встретил не праздник, а не иначе как бедствие! Черные призраки заполонили улицу, и если бы не круг из людей — преимущественно нищих и бедняков — город подвергся бы разрухе и смерти. Хэ Сюань был прав. Догадаться, что требовалось от Ши Цинсюаня, было легко. Юноша юркнул в человеческий круг и стал одним из звеньев. Левой рукой он обхватил ладонь совсем юной девушки, не старше четырнадцати лет, но уже со взрослым, суровым взглядом и шрамом на подбородке. Справа стоял высокий мужчина и смотрел в другую сторону, отчего юноша видел лишь его затылок. А еще рука незнакомца была какой-то странной. Словно принадлежала не живому человеку, а деревяшке, обтянутой кожей. — Так, нас стало больше! Кто совсем устал, можете выйти из круга, - громко сказал незнакомец справа, и Ши Цинсюань невольно вздрогнул. Этот голос он узнал бы из тысячи. Холодный и властный, надменный и суровый, и лишь для него — мягкий и ласковый. Голос любимого старшего брата. И как он сразу не узнал эту безукоризненную осанку, статные плечи и крепкую хватку? Может, из-за кожи, лишенной былой белизны? Или рук, которых после стычки с Черноводом быть не должно? А может потому, что юноша никогда не смог бы представить брата среди нищих и бедняков. Конечно, выглядел Ши Уду намного чище и опрятнее, чем большинство присутствующих, да и одежда его была хоть простой, но изысканной. И все же он был невероятно далек от того возвышенного, властного и роскошного образа, к которому привык младший брат. На глаза Ши Цинсюаня невольно навернулись слезы, а губы задрожали. Как же он боялся за брата, как скучал по нему! Все долгие месяцы разлуки ему оставалось лишь надеяться, что Ши Уду помогли, не оставили умирать в одиночестве, что наказание небес было не слишком суровым, и брат хотя бы жив. И вот он перед ним — живой и здоровый, несломленный и самоуверенный, будто не его лишили конечностей и опозорили перед верующими. По телу Ши Цинсюаня разлилось тепло, а сердце затрепетало от нежности и счастья. Он крепче сжал руку брата и улыбнулся до того широко и глупо, что Ши Уду смерил его чрезвычайно брезгливым и презрительным взглядом. Бывший Повелитель ветра совсем не обиделся. Он же знал, что сейчас у него другое лицо, и брат никак не мог его узнать. А юноше достаточно было просто стоять рядом, ловить каждую эмоцию и просто знать, что брат живой и все такой же, как прежде. Ши Уду продолжил руководить кругом людей. Он раздавал указания, поддерживал народ в обычной для себя манере — насмешками, иронией и презрением. Его слова разжигали в людях ярость, и они делали все, чтобы доказать надменному мужчине обратное, а Ши Цинсюань лишь шире улыбался и едва не плакал от счастья. — Я так скучал… - невольно пробормотал он. — Что? - резко повернулся к нему Ши Уду и зло нахмурился. — Скучно стоять, говоришь? Так выйди из круга и продолжи свое жалкое существование подальше отсюда, грязное отродье! Или, наоборот, войди внутрь. Эти мерзкие твари точно не дадут тебе заскучать. На столь жестокие слова Ши Цинсюань лишь шире улыбнулся и бойко ответил: — Что вы, никакой скуки! Вы так забавно грозитесь, господин! Ха-ха. В глазах мужчины на мгновение мелькнули удивление и тоска, но он быстро отвернулся, чтобы продолжить направлять народ. Время шло. Люди заходили и выходили из круга, но демоны внутри и не собирались ослабевать. Бывший Повелитель ветра догадался, что остановить их может только тот, кто их призвал, но кто это? Что вообще случилось за месяцы его заточения? В голове Ши Цинсюаня рождалось все больше вопросов, но он совсем не знал, как получить на них ответы. Спросить бы Ши Уду, да захочет ли тот разговаривать со странным незнакомцем. Что небожитель вообще забыл среди нищих? Это его наказание за подмену судеб? Его низвергли, как Се Ляня, или навсегда лишили божественных способностей? Ах, вопросы, как много вопросов!.... Но ломал голову Ши Цинсюань над ними недолго. От тяжких дум его отвлекли совершенно невероятные события! Столицу вдруг заполонили демоны Призрачного города, но на людей не нападали, наоборот, защищали их. В небе появились огромная статуя Его высочества наследного принца и… весь небесный город, принявший боевую форму! Небожители сражались с Цзюнь У! Да что произошло, пока Повелителя ветра на небесах не было? Этих богов совершенно нельзя оставить без присмотра! И, как водится, когда сражаются гиганты, страдают в первую очередь города и люди. Пусть пожар смогла остановить внезапно появившаяся Повелительница дождя, защитить мирных граждан от летящих с неба валунов было некому. Ши Цинсюань с надеждой взглянул на брата. Может, у того найдется хоть немного божественных сил, чтобы спасти город? Но судя по взволнованному взгляду, Ши Уду теперь ничем не отличался от обычного человека. Тогда Ши Цинсюань в панике заозирался, ища взглядом “Сань Лана”. А тот как сквозь землю провалился! Живот юноши скрутило от ужаса, но не успел он по-настоящему испугаться, как сильная рука выдернула его из людского круга. Он едва успел соединить руки брата и юной девушки. За шиворот его держал Черновод. Демон обреченно вздохнул, достал что-то из рукава ханьфу и холодно бросил: — Разберись с этим. В тот же миг в руках Ши Цинсюаня оказался… веер Повелителя ветров! Рядом раздался пораженный вздох Ши Уду. Но прежде, чем брат что-нибудь сказал или сделал, Ши Цинсюань вышел вперед и раскрыл веер, целый и невредимый, будто его никогда напополам не рвали. Юноша знал, что у него все получится, ведь с прошедшей ночи он был переполнен духовной энергией, пусть и демонической. Он глубоко вздохнул и резко взмахнул божественным артефактом. На ровном месте ввысь взмыл порыв ураганного ветра, который подхватил за собой дождь из камней и унёс прочь. Бедняки в кругу пораженно ахнули и восторженно зашептались, мол, их посетил сам небожитель в деревенских одеждах! Единственным, кто молчал и неотрывно смотрел на юношу, был Ши Уду. В его глазах бушевал тайфун эмоций: от радости до страха, от удивления до тоски. Он вынырнул из круга, и люди слева и справа от него едва успели соединить руки. Они что-то возмущенно крикнули самопровозглашенному лидеру, но тому было уже все равно и на город, и на его жителей. Весь мир для него теперь представлял юноша, скромно потупивший взгляд и до побелевших костяшек сжавший божественный веер. Ши Цинсюань с испугом и немым вопросом взглянул на Черновода, но тому, кажется, было все равно на встречу ненавистных братьев. Он со скучающим видом отошел в сторону, и уста бывшего Повелителя ветра тронула благодарная улыбка. Он повернулся к Ши Уду, и в тот же миг в него врезалось дрожащее тело и стиснуло в крепких объятиях. За все детство Ши Цинсюань не получал столько ласки от брата, как сейчас. Его расцеловали в обе щеки, с небывалой нежностью погладили по голове, а обняли так крепко, будто боялись, что он вот-вот развеется, будто мираж. Он же вцепился в одежды Ши Уду и пальцев разжать не мог. По щекам заструились слезы, а на лице застыла такая широкая улыбка, что грозилась порвать рот. Дрожащим от радости и облегчения голосом он прошептал: — Я так скучал, гэ… Теперь-то Ши Уду понял ту странную фразу. — Я тоже, Цинсюань, я тоже, - так же взволнованно ответил он и уткнулся в густые, растрепанные локоны. Юноша и не сразу заметил, что снова выглядел, как прежде. Видимо, Черновод больше не видел смысла прятать его внешность и снял заклятие. Бывший Повелитель ветра приник к плечу старшего брата, такому теплому и родному… но уже незнакомому. Он всей щекой почувствовал, как живое, крепкое тело заканчивается чем-то нечеловечески твердым и холодным. Таким же, как ладонь, за которую он так долго держался. Ши Цинсюань неловко разорвал объятия, взял руки брата в свои и поднес к лицу. Хоть те и выглядели, как человеческие, но на ладонях не было ни одной линии, а под кожей не чувствовалось биения сердца. Юноша поднял взволнованный взгляд, но Шу Уду опередил его вопрос. — Это дерево, - горько вздохнул он. — Пэй Мин договорился с божественном мастером, и мне вырезали зачарованные руки, которые выглядят и работают, как настоящие, но по сути остаются тем же деревом. Ши Цинсюань изумленно выдохнул. Он, конечно, знал, что мастера-небожители на многое способны, но такое было за гранью его понимания. А еще он почувствовал небольшой укол стыда за былую враждебность к генералу Мингуану. Тот так помог его брату, не оставил в трудную минуту! Разве можно теперь на него злиться? Однако вопросы бывшего Повелителя ветра на этом не закончились. — Что с тобой произошло? - встревоженно воскликнул он. — Как ты оказался здесь? Почему ты выглядишь… так? Тебя лишили божественных сил? Что сказал Владыка? На лице Ши Уду отразилась такая мука, что Ши Цинсюаню стало неловко за свои слова. И все же старший брат ответил: — Меня низвергли. Владыка нашел все улики подмены судеб, и ближайшие три сотни лет я буду ничем не лучше того мусорного божества. Он опустил руку на живот, и Ши Цинсюань догадался — там была проклятая канга! Она опоясывала бывшего Повелителя вод! Юноша вновь с волнением взглянул на брата, а тот отрешенно продолжил: — Теперь я живу в столице. Недавно открыл небольшой ресторан, надеюсь через пару лет сделать его лучшим в столице. Конечно, пришлось продать почти всю одежду и украшения, чтобы обустроиться и начать дело, но ты же знаешь своего брата, я не пропаду и всего добьюсь. Ши Цинсюань с улыбкой кивнул. Уж точно, Ши Уду даже из самой незавидной ситуации выкарабкается и найдет свою выгоду. — А ты? - тихо спросил старший брат, и голос его дрогнул, а на лицо легла тень боли и отчаяния. — Что он с тобой?.... Юноша открыл было рот, чтобы сказать, что ничего с ним не делали, и уж тем более не то, что обещали, но тут же смущенно закрыл. Ведь кое-что все-таки случилось! Не лгать же брату? Но правда разобьет ему сердце. Поэтому юноша беспечно отмахнулся: — Не переживай, гэ, все хорошо! — Не лги мне! - болезненно и строго бросил Ши Уду. — Я же вижу… Ши Цинсюань удивленно моргнул. Видит что? Он проследил его за взглядом. Кажется, что-то на шее привлекло внимание брата. Неужели?... Юноша тут же прикрыл шею ладонями. Уши запылали от смущения и стыда, и лицо наверняка покраснело. Его взгляд заметался из стороны в сторону, а из груди вырвался нервный смешок, что влился в сбивчивый поток оправданий: — Ой, нет-нет-нет, это не то, что ты думаешь! Все не так страшно, ха-ха! Н-ну да, кое-что было, но не стоит беспокоиться! Меня не принуждали и не делали больно. Правда-правда, все хорошо, ха-ха! Д-да почему ты так смотришь на меня, брат? Перестань! — И ты тоже перестань! - прервал его сумбурную речь Ши Уду. — Перестань делать вид, что с тобой ничего плохого не случилось! Мужчина резко зажмурился и поджал губы, а юноша вздрогнул от осознания, что его гордый и непоколебимый старший брат… сдерживал слезы. За сотни лет Повелитель вод ни разу не заплакал, как бы больно, страшно и тяжело ему ни было. Но он сломался, когда понял, что своим поступком заставил страдать самого дорого и любимого человека. А ведь младший брат стоял перед ним, живой и здоровый, без следов издевательств и с той же беззаботной улыбкой. Что же было в тот день, когда перед лицом Ши Уду захлопнулась дверь, за которой остался испуганный Ши Цинсюань, обещанный страшным боли и унижению? Младший брат закрыл глаза, отгоняя жуткий образ кричащего и бьющегося в рыданиях старшего. Тот же по-своему понял его реакцию. — Цинсюань, мой бедный мальчик… - Ши Уду поцеловал его в лоб и заключил в объятия. — Не бойся, я больше не позволю ему тебя забрать. Ты останешься со мной, и мы проживем мирную, спокойную жизнь. Будем заниматься обычными людскими делами, не причиним никому зла, будем вместе до самого конца. Я больше никому не позволю сделать тебе больно. Но Ши Цинсюаню было больно прямо сейчас! Больно за брата, которому пришлось пережить столько переживаний и страха. Больно от утренней холодности Хэ Сюаня. Больно от неизбежности выбора между родным братом и любимым человеком. И особенно больно, что страдания обоих случились из-за него, Ши Цинсюаня. Ах, если бы он только не родился… И все-таки он родился. Пусть у него была проклятая судьба, погубившая многих и подтолкнувшая самого близкого человека на преступление, все же он был достоин жизни! И он до сих пор жив! Он чувствует, страдает и радуется, плачет и улыбается, без страха смотрит в прошлое и с надеждой — в будущее. И теперь он достаточно взрослый, чтобы самому отвечать за свою жизнь, выбирать свой путь и нести ответственность за свои решения! Ши Цинсюань нехотя выбрался из теплых объятий брата и с виноватой улыбкой сказал: — Прости, гэ, я не пойду с тобой. Удивление, боль и недоверие промелькнули на лице Ши Уду. Он напряженно прошептал: — Если он тебя заставляет… — Меня не заставляет никто! - перебил его юноша. — Это мое решение, взвешенное и осознанное! Я хочу остаться с господином… с Хэ Сюанем! Я… Я люблю его, брат! Сокровенное признание далось ему с трудом. Он знал, что брату эти слова не понравятся, но даже не думал, что настолько. Тот побледнел и отступил на шаг, смотря на младшего, как на незнакомца. Он покачал головой, отчаянно противясь правде. — Нет… Не говори слов, значения которых не понимаешь! — Все я понимаю! - в сердцах воскликнул Ши Цинсюань. — Я понимаю, как ты за меня волнуешься, как тебе страшно! Но я уже не тот маленький мальчик, которым ты привык меня видеть. Я могу сам за себя постоять, и принимать решения могу тоже сам! И… И если я сказал, что хочу остаться с ним, значит, я останусь! Вокруг него, казалось, даже воздух задрожал. Ши Цинсюань нередко гневался, но впервые был похож на смерч, готовый разорвать все, к чему прикоснется, и подчинить даже самые неспокойные воды. Разве способно море сомнений подавить неумолимый ураган? Вот и бывший Повелитель вод не смог. Он вздрогнул, сраженный упрямством и смелостью младшего брата, а потом… усмехнулся. — Да, вижу, ты по-настоящему вырос, - с горькой улыбкой сказал Ши Уду. — Я всегда думал, что ты без меня не справишься, но, видимо, из нас двоих самый сильный именно ты. Если… - он шумно выдохнул, — если пообещаешь, что не позволишь ему обидеть тебя… — Это кто кого еще обидит, - нервно хохотнул бывший Повелитель ветра. Его брат устало улыбнулся и покачал головой. Его плечи опустились, будто океан ответственности, что он вечно тащил на себе, ненадолго схлынул. Ши Уду прижался лбом ко лбу младшего брата и тихо сказал: — Неважно, рядом со мной или где-то далеко: просто живи и будь счастлив. Слезы благодарности и облегчения потекли по щекам Ши Цинсюаня. Он не мог поверить! Брат наконец-то услышал его, согласился с его выбором! Улыбка расцвела на устах юноши, зазвенел радостный смех. Ши Уду улыбнулся в ответ. Так же тепло, но с каплей тоски и печали. — Сколько… - тихо произнес бывший Повелитель вод. — Сколько мы еще можем побыть вместе? Ши Цинсюань нахмурился. Черновод не давал ему никаких ограничений, значит, с братом он может говорить хоть целый день? Но все же лучше уточнить. Ради того он ненадолго покинул Ши Уду и подошел к одиноко стоящему Хэ Сюаню. Тот со скрещенными руками и скучающим видом наблюдал за развернувшейся драмой между Сюань Цзы и генералом Пэем. Юноша, что в волнении вертел в руках веер и кусал губы, подошел к демону совсем близко, но не успел и рта открыть, как прозвучало холодное и отстраненное: — Уходи. Оставайся с братом. Ши Цинсюань невольно отшатнулся. Из груди будто выбили весь воздух, и он едва не подавился словами, что поначалу хотел сказать. Боль и страх, что мучили его с самого утра, но которые он так отчаянно отгонял, нахлынули с новой силой. Их разрушительную мощь подкрепляло четкое понимание: он ошибся. Не стоило так распутно вести себя с Хэ Сюанем, искушать его. Наверняка Черновод хранил верность покойной невесте, а бывший Повелитель ветра так подло обольстил его именно во время последних выбросов демонического безумия Тунлу. Не любовь, не желание подтолкнули к нему Хэ Сюаня, а чертова гора! Демон был прав. Им лучше расстаться и никогда больше не видеться. Тот уже не сможет довериться слуге, а он будет сгорать от стыда при одном только взгляде на господина. Ши Цинсюань сам, своей глупостью и наивностью разрушил тот шаткий мостик, что они с трудом построили после того рокового дня. Им больше не подарить друг другу улыбку, не посмеяться вместе, не пройтись рядом по одной тропинке. Он навсегда потерял своего лучшего друга и возлюбленного. Ши Цинсюань знал, что даже если в ноги демону рухнет и взмолится принять обратно, это будет бесполезно. И зачем? Уже ничего не будет, как раньше. Да и гордость у бывшего Повелителя ветра была! Потому он заставил себя улыбнуться, поклониться Хэ Сюаню и спокойно сказать: — Этот слуга благодарит господина за его благосклонность и доброту. Этот глупец ненамеренно воспользовался ими и совершил столь подлый, омерзительный поступок. Оскорбление, нанесенное господину, непростительно. Этот слуга сделает все, чтобы больше никогда не раздражать господина своим присутствием. И… спасибо за все то время, что было у нас. Я был счастлив иметь такого друга, как Хэ Сюань. Прощальные слова он молвил с опущенной головой, не имея сил наблюдать за реакцией Черновода. Когда же речь закончилась, и юноша решился в последний раз взглянуть на возлюбленного, то столкнулся с его совершенно шокированным взглядом. Удивление показалось столь глубоким, что Ши Цинсюань невольно испугался, вдруг Хэ Сюань стер из памяти отвратительного юношу, а столь проникновенные слова ему сказал уже совершенно незнакомый человек. Но тут с уст демона сорвалось тихое, пораженное: — Что?.... И Ши Цинсюань совсем стушевался. — П-простите! Господина, наверное, оскорбляет, когда этот глупец называет его другом…. — Нет! - тут же перебил его Хэ Сюань. Мужчина выглядел уже более собранным, но все еще ошеломленным. — О каком оскорблении ты говоришь? Теперь настала очередь Ши Цинсюаню удивляться. — Ну как же… - растерянно пробормотал он, а затем чуть громче. — Я же вас соблазнил! На шумной улице вдруг стало удивительно тихо. Может, Ши Цинсюаня просто подвел слух? Не прекратили же демоны и небожители сражение, лишь бы послушать, как объясняются бывший Повелитель ветра и Черновод! И ему показалось, или неподалеку раздалось заинтригованное “хо-хо”? А демон, кажется, и не заметил никаких странностей. Все его внимание было сосредоточено на удивительных словах Ши Цинсюаня. — Ч-что?... Ты? Меня? - воскликнул Хэ Сюань. — Но это же я тебя на кровати разложил! — Да, но после того, как я станцевал для тебя почти голый! - не менее громко и эмоционально ответил юноша. — Твой танец явно не предполагал изнасилования в конце! — Еще как предполагал! Точнее… ну… Все было по-обоюдному. Надеюсь. — Нет! - покачал головой Черновод. — Ты врешь! Ты просто пытаешься смягчить зло, которое я тебе причинил. — Какое зло? - возбужденно взмахнул руками Ши Цинсюань. — Ты про самую великолепную ночь в моей жизни? Тогда почему ты выставляешь себя виноватым? И почему я себя виноватым чувствую? Какого Цзюнь У мы просим друг у друга прощения, когда мы, судя по всему, оба друг друга хотели?! Хэ Сюань открыл и закрыл рот, не зная, что ответить на столь сильное заявление. Со всех сторон послышались возбужденные шепотки, щелканье семечек и будто бы взволнованное мингуановское “Ши-сюн, просто дыши”. Неужто их действительно подслушивают? Но не успел Ши Цинсюань оглядеться, как Черновод вновь заговорил. — Я… Я не понимаю… - прозвучал он сбивчиво и смятенно, даже немного испуганно, но в глазах его все же вспыхнул неуверенный огонек надежды. — Я же обманывал тебя, морил голодом, пугал, изнурял работой… — А я был причиной всех твоих бед при жизни, - вторил ему Ши Цинсюань. — Сводил с ума глупыми идеями и болтовней на небесах, доставлял столько неудобств в твоем же доме. Да, мы много боли причинили друг другу. Но может, ее достаточно с нас? Может нам пора не забыть, но отпустить все то плохое, что было с нами и из-за нас? Может, нам пора уже просто побыть счастливыми? Хэ-сюн, скажи, ты хочешь быть со мной? Тот не ответил, ошарашенно уставившись на бывшего Повелителя ветра. Он будто не мог поверить в правдивость услышанного. Или еще хуже — очень сильно задумался. Ну нет, Черноводу нельзя давать много думать! Он же обязательно себя накрутит! Нужно поскорее остановить поток его мыслей и окончательно убедить в реальности происходящего! И тогда Ши Цинсюань уверенно шагнул к демону, положил руки ему на плечи и твердо сказал: — Я сейчас кое-что сделаю, и если ты меня оттолкнешь, значит, между нами ничего нет и не будет. Но если ответишь… Он шумно выдохнул. И прежде, чем Хэ Сюань успел что-либо сказать или сделать, Ши Цинсюань накрыл его губы своими. Как бы юноша не прижимался к ним, те оставались холодными и неподвижными. И когда он почти отчаялся, когда уже был готов оторваться и проститься с любовью навеки, его талию вдруг обвили длинные руки, а поцелуй охотно углубили. Ши Цинсюань весь задрожал от восторга. Его сердце бешенно заколотилось, и не будь он в объятиях, запрыгал бы на месте от счастья. Его любят! Его чувства взаимны! Хэ Сюань его любит! Воздуха стало катастрофически не хватать, и Черновод, кажется, это почувствовал. Он разорвал поцелуй, но юношу из объятий не выпустил. Они лишь плотнее прижались друг к другу, нос к носу, щека к щеке. — Что же ты делаешь… - прошептал ему Хэ Сюань, и сколько в голосе было любви, нежности и тепла. — Ты же со мной себя погубишь. — Я скорее без тебя погибну, - пылко ответил ему Ши Цинсюань. — Ты же понимаешь, что я теперь тебя никогда не отпущу? - ухмыльнулся демон. — Кто кого еще не отпустит! - вторил ему юноша. — Прости… - голос Черновода наполнился виной и сожалением. — Я был так холоден с тобой, отталкивал, игнорировал. Я так боялся в тебя влюбиться. И все равно влюбился. Надеялся не совершить глупость. А на деле вел себя как полный дурак. — Хэ-сюн, хоть ты и рыба, но все же непревзойденная. Ртом говорить надо было! — Я боялся… — Неужели я такой страшный, что пугаю одного из великих бедствий? - прыснул от смеха Ши Цинсюань. — Нет, - ласково ответил демон. — Наоборот, ты прекрасный, невероятно добрый, чуткий, милый и невинный. Я так боялся испортить тебя своей тьмой… — Это самая смелая, умная и заботливая тьма, с которой мне только доводилось сталкиваться. Ей я готов отдаться полностью. — Мой милый Цинсюань… — Хэ-сюн, любимый…. Казалось, все миры перестали существовать, остались лишь они, их любовь и нежность. И они с удовольствием провели бы вечность в этом единении душ, но вдруг их ушей достиг необычайный шум, совсем не похожий звуки битвы. Сотни рукоплесканий, радостные крики и улюлюканья эхом разлетелись по улице, прерываемые совсем уж испуганным пэйминовским: “Воды богу воды”. Ши Цинсюань и Хэ Сюань огляделись. Да все три мира наблюдали за их признанием в любви! Демоны рыдали в платочек и наперебой поздравляли водного князя. Небожители обмахивались веерами и перешептывались, бросая на парочку заинтересованные и, за редким, исключением осуждающие взгляды. Громче всех голосили люди, что никак не могли понять: это они ошибались, и супругом Повелительницы… Повелителя ветра всегда был Черновод, или же на их глазах случилась ошеломительная измена? Лишь у немногих реакция отличалась. Например, Его высочество наследный принц смущенно смотрел под ноги, где лежала приличная горсть шелухи, а князь демонов с таким удовольствием наблюдал за происходящим, что для полного счастья ему не хватало только вина и семечек. Где-то у стены в полуобморочном состоянии находился Ши Уду, а над ним хлопотал Пэй Мин, который то обеспокоенно гладил Ши-сюна по голове, то показывал новоявленной парочке большой палец. Ши Цинсюань от столь пристального внимания и осознания, что каждое их слово услышали, весь покрылся пунцовыми пятнами и со стоном отчаяния спрятал лицо в складках ханьфу Черновода. Демон же раздраженно цокнул, нелицеприятно высказался о сложившейся ситуации, взял Ши Цинсюаня за руку и повел прочь от шумной толпы. — Мы здесь больше не нужны. Справитесь сами, - бросил он людям, демонам и небожителям, в особенности — князю в алом кафтане. Тот пообещал ему прислать много красных конвертов. За поворотом возлюбленных ожидала дверь с начертанным заклинанием сжатия тысячи ли. Оно еще искрило духовной энергией, и чтобы перенестись в чертоги Черных вод, достаточно было просто открыть дверь. Но Хэ Сюань не торопился. Он взглянул на юношу, что вновь широко улыбался и судорожно поправлял совсем растрепавшуюся прическу, и серьезно спросил: — Ши Цинсюань, ты уверен, что хочешь пойти со мной? Обратного пути не будет. Тот лишь закатил глаза и со смехом ответил: — Да сколько можно, Хэ-сюн! Пойдем уже домой! — Да, ты прав, пойдем домой, - облегченно улыбнулся демон и открыл зачарованную дверь. Они шагнули вперед, крепко держась за руки, оставляя позади горькое прошлое и устремляясь в прекрасное будущее. Вместе. Навсегда.