Это был не сон

Этот сон снится ему почти каждую ночь: свет фар перед глазами, резкое торможение, крики, удар и темнота. После каждого плохого сна наступает облегчение от того, что все увиденное – лишь образ, созданный твоим мозгом. К его сожалению, когда он просыпается, облегчения не чувствует. Ведь это не сон. Его окружает яркий свет: Чимин не сразу заметил, что уже открыл глаза. Осматривает свою комнату, в которой знает каждый уголок. Рядом никого, но это ненадолго, он знает. Прислушивается к звукам: на кухне разговаривают родители, которые уже проснулись. Так знакомо, так обычно, словно ничего не случилось. – Доброе утро, – слышится голос друга. Тэхён сидит в кресле – единственное свидетельство того, что не всё в порядке. – Ты сегодня рано, – шепчет Чимин, ещё сонно потирая глаза. – Мне стало скучно. Чимин не спрашивает, что происходит с другом, когда его нет рядом. Пак не думает, что найдётся точное объяснение. Сложно найти логику в ситуации, когда призрак твоего друга постоянно находится возле тебя. Настоящий Тэхён сейчас лежит в больнице в коме. Несколько недель назад они с Чимином попали в аварию. Чимин отделался несколькими синяками, а его друг серьёзно пострадал. Первое время Пак не выходил из дома, находясь словно в вакууме и виня себя, ведь это он был за рулем, а потом родители отправили его к психологу, затем начался новый семестр и Чимину пришлось начать жить дальше. У него почти получалось. Почти потому, что причина, по которой он всё ещё временами ненавидит себя, в том, что его друг до сих пор в коме, в том, что его друг приходит к нему в качестве привидения. Чимин никогда не верил в паранормальное. И поначалу, когда впервые увидел Тэхёна утром в своей ванной, посчитал, что сошёл с ума. Он до сих пор иногда думал, что это некая форма ПТСР. К психологу или экзорцисту он с этим обращаться не стал. Призрак Тэхёна не вредил ему, наоборот, он помогал заглушить пустоту внутри. Хоть какой-то Тэхён, но был с ним. Пусть и не живой. Пусть и видит его только Чимин. Пак встал с кровати и пошёл в душ. Утренняя рутина прошла мимо него, Чимин делал всё на автомате. Очнулся он только перед лекцией. – Привет, – улыбнулся Чонгук, увидев своего парня. После трагедии Чон был тем, кто сел рядом и ни на шаг не отходил, молча оказывая поддержку, хотя раньше они не часто общались. Чимин не сразу заметил, как это переросло в нечто большее. Тэхён бы поддержал его, он был уверен. По крайней мере, призрак Тэхёна поддерживает его. – Сегодня идёшь к нему? – спросил Чон. – Конечно, да, – сказал сидевший рядом Тэхён. – Ты ко мне каждый день ходишь. Он что, забыл? И сегодня снова попытаемся меня разбудить. – Да, – ответил Чимин Чонгуку, проигнорировав друга, от чего тот возмутился. – Чимин! Ты меня услышал? Я что, невидимый? – Пак посмотрел на друга, вскинув брови. – Ладно, невидимый. Но не для тебя! Попытаемся меня разбудить. Чимин мог только кивнуть. Если ответит, все посчитают его сумасшедшим. Лекции были скучными. Настоящий Тэхён особо ничего не пропускал. Друг любил, он всегда делал все задания вовремя, был ответственным и спокойным, в отличие от резкого и своевольного Чимина. Призрак Тэхёна отчего-то был более эмоциональным, чем настоящий Тэхён. Может, это приближение смерти так влияло на людей. Чимин не знал. Если Тэхёну нравилось учиться, то Чимин всегда любил поесть. Время в столовой было его любимым временем в университете. Однако сейчас любимая еда вовсе не радовала. Чимин словно не чувствовал её вкуса. Может, это было его наказанием? Он отнял жизнь у Тэхёна, а жизнь отняла у него способность чувствовать. Чимин удивлялся тому, что смог начать отношения с Чонгуком, учитывая его апатию. Он жил словно в вакууме, дни сменялись один за другим, время от времени в них появлялись какие-то люди и Тэхён, всегда был Тэхён. Голос друга въелся в него, поселился в голове, словно был только Тэхён, все крутилось вокруг Кима. Его жизнь крутилась вокруг Тэхёна. – Всем привет, – сел рядом с Чимином и Чонгуком Юнги. Раньше Чимин и Тэхён избегали Мина, потому что всегда начинали спорить с ним, стоило ему оказаться рядом. Друзья недолюбливали Юнги и ни за что не стали бы общаться с ним. Однако после произошедшего Мин сам подошел к Чимину и рассказал, что его отец погиб в аварии. – Люди будут говорить, что им жаль, а тебе казаться, что они ничего не понимают. И ты будешь прав. Они не понимают. Но того требует этика – соболезновать. Поверь, это лучше, чем если бы они равнодушно пожали плечами и сказали: «Понятно». Люди тоже не знают, как им вести себя. Это непривычная ситуация, которая выбивает из колеи, поэтому они делают так, как принято. Чимин тогда внимательно выслушал Юнги. Его раздражали жалостливые взгляды людей, они ничего не смыслили, но Юнги словно всё понимал. Он сказал то, что Паку нужно было услышать. Люди не знают, каково это, но они пытаются не задеть твои чувства ещё больше. Хотят не ухудшить твои страдания, не преуменьшить твою боль. – Вы не поверите, что мне удалось достать, – сказал Юнги, роясь в рюкзаке. Спустя время он достал три билета и положил на стол. – Билеты на концерт Гарри Стайлза! Он приезжает к нам скоро. Вы идете со мной, и это не обсуждается. Чонгук радостно воскликнул и пообещал вернуть деньги. Чимин не слушал этого исполнителя, но кое-кто другой его обожал. – Как же не вовремя я отключился, – сказал Тэхён. – Или вовремя. Чимин, я пойду с вами, мне даже не нужно билет покупать. Нет, всё-таки в этом есть свои плюсы. После учёбы Чимин пошёл к другу. В больнице Пак чувствовал себя лучше: наедине с Тэхёном и звуками аппаратов жизнеобеспечения, которые уже настолько засели в его голове, что он слышал их даже за пределами больницы. – Знаешь, я всё ещё не понимаю, почему мне не удаётся залезть в собственное тело и проснуться, – сказал Тэхён, дотрагиваясь до себя. Видеть это было странно. – В фильмах всегда работает. – Мы же не в фильме, – ответил Чимин. В палате никого больше не было, и он, наконец, мог разговаривать с другом, сколько хотел. – Знаешь, меня раздражает, что ты не можешь говорить со мной при других людях. Я чувствую себя одиноко. – Придётся потерпеть, иначе меня отправят в психушку, и кто тогда будет приходить к тебе? – И то верно, — согласился Ким, но тут же встрепенулся: — Мы бы могли сидеть в психушке вместе. Тэхён еще несколько минут трогал своё тело, которое никак не реагировало. Как и всегда. Чимин не представлял, каково Тэхёну смотреть на себя со стороны, но спрашивать боялся. Внутри он чувствовал, что спрашивать об этом не стоит, что ответ ему не понравится, поэтому Пак никогда не поднимал вопрос о жизни друга в призрачной ипостаси. – Как думаешь, я когда-нибудь проснусь? – тихо спросил Тэхён. – Конечно. Чимин не был уверен, но хотел в это верить. Он не представлял свою жизнь без Тэхёна. Настолько не представлял, что создал его призрак. Да, Чимин всё ещё думал, что призрачный Тэхён – лишь иллюзия, созданная им самим. Возможно, так и было. Возможно, ему стоит поделиться этим со своим психологом. Его размышления вновь затянулись, и Чимин не заметил, каким образом после больницы оказался в клубе. Он даже не помнил, чтобы кто-то приглашал его. Пак не стал акцентировать на этом внимание, поэтому просто погрузился в толпу. Странное чувство – быть здесь без настоящего Тэхёна. Призрак же друга стоял возле бара и махал ему. Когда Чимин подошел к Киму, то увидел рядом с ним Юнги и Чонгука. – Смотри, они такие же скучные, как и ты, – сказал Тэхён. – Просто сидят и пьют. Тебе же нравится танцевать, так действуй. Вероятно, напиваться было плохой идеей, учитывая проблему Чимина с ощущением времени. Алкоголь только ухудшил ее. Он пил, танцевал, снова пил и снова танцевал. В какой-то момент Пак оказался прижатым к стене в тесной кабинке туалета, целуясь с Чонгуком. Подсознательно он чувствовал, что всё это неправильно, но ничего не мог с собой поделать. Он просто хотел перестать ощущать пустоту внутри себя, начать чувствовать хоть что-то. Оставшийся вечер прошёл как в тумане. Вся жизнь Чимина проходила подобным образом с того дня, как они попали в аварию. Пак мало обращал внимание на реальность, целые промежутки времени будто стирались из его памяти. Он не мог вспомнить, что делал весь день, а иногда сомневался, реальны ли его воспоминания. В его голове был хаос: отрывки из его жизни, прошлые воспоминания смешивались с настоящими. Он не знал, что с этим делать. Чимин хотел поговорить об этом с Тэхёном, но боялся услышать его ответ. Он чувствовал, что это будет больно, что правда его испугает, но не понимал почему. Может, Тэхён уже мёртв, а Чимин выдумал его коматозное состояние, чтобы было легче. Может, это Чимин мёртв и попал в свой персональный ад. Он хотел поговорить с родителями, с Чонгуком, с Юнги, но они все были далеко. Он знал, что они рядом, но не чувствовал их. Чимин хотел поговорить с психологом, но она будто не слышала его слова, крики о помощи. На следующий день после посещения клуба он вновь пошел к ней на сеанс и нашел в себе силы попытаться объяснить весь беспорядок в своей голове. – Мы говорили о чувстве вины выжившего, помнишь? Твой друг не умер, но сейчас он не рядом, он серьёзно пострадал физически, в отличие от тебя, поэтому ты чувствуешь вину, но ты должен понять, что не виноват. Ты ведь тоже пострадал, только иначе, психологически. Она всегда говорила об этом – о чувстве вины. По её словам, Чимин не был виноват, но как он может быть не виноват, если это он был за рулем, из-за него пострадал его лучший друг? Он был виноват. Самый виновный виновник. Его должны были наказать. Может, это и есть его наказание? Тогда он должен принять его, а не пытаться найти помощь. – Я чувствую, что с тобой что-то не так, – сказал Тэхён, когда они вновь пришли в больницу после сеанса Чимина. – Знаешь, я бы сказал, что тебе нечего париться, ведь это я тут вроде как пострадавший, но твоя печальная моська не позволяет мне умалить твои проблемы с головой, которые у тебя явно есть. – Всё в порядке. – Ага, конечно. Знаешь, ты же не виноват. Почему все ему говорили это? Слова ему не помогали. Слова не помогали Тэхёну, который всё ещё не просыпался. – Но я виноват, – покачал головой Чимин. Он устал молчать. Он виноват. Они должны признать это и перестать убеждать его в обратном. – Это я был за рулем. Я должен был быть внимательнее, тогда всё было бы иначе. Ты был бы в порядке, поэтому я не могу не винить себя, понимаешь? – Чимин встал возле тела Тэхёна и посмотрел на спящего друга. – Ты пострадал из-за меня. Я во всем виноват, а теперь ты в коме, и никто не знает, будешь ли ты в порядке когда-нибудь. – Но Чимин, – Тэхён-призрак подошел к нему. – Со мной все в порядке. – Ты лежишь без движения с кучей трубок и проводов. Это, по-твоему, в порядке? – Но это ведь не я лежу здесь, – тихо произнёс Тэхён, внимательно смотря на Чимина, который ничего не понимал. – Это ты. – Что? Что ты такое говоришь? – Чимин, в аварии пострадал не я, а ты. Это ты лежишь в коме. Пак сделал шаг назад, голова закружились. Что Тэхён такое говорит? С Чимином же всё в порядке. Он ходит, он живёт, а Тэхён лежит на больничной койке. Пак снова посмотрел на спящего друга, чтобы убедиться, но вместо Тэхёна увидел себя. Это он лежал без движения, это его сердечный ритм передавал аппарат. – Я прихожу к тебе каждый день и рассказываю обо всём, что происходит, – продолжал Тэхён. – Происходит со мной, не с тобой. Чимин пытался вспомнить, что было после аварии, но ему не удавалось. В голове были только отрывки каких-то слов, а мозг словно сам выдумывал картинку. Но это не могло быть правдой. Чимин не мог обманывать себя столько времени, выдумывать себе жизнь. Не выдумывать. Он встал на место Тэхёна, потому что Ким продолжал жить, а Чимин – нет. Знаешь, Чонгук недавно сел со мной на лекции. Он теперь от меня ни на шаг не отходит. Я думаю, он молча старается меня поддержать. В голове всплывали слова Тэхёна. Единственное, что было в его голове после аварии, потому что друг приходил каждый день, говорил о событиях, которые Чимин позже проецировал на себя. Он сделал себя главным героем тогда, когда им на самом деле был Тэхён. Знаешь, у меня важная новость. Кажется, я теперь встречаюсь с Чонгуком. Сам не заметил, как наше общение переросло в нечто большее. Я уверен, будь ты в сознании, ты бы меня поддержал. Знаешь, лекции такие скучные, ты почти ничего не пропускаешь. Все мысли Чимина, преследовавшие его неделями, которые он считал своими, оказались лишь словами Тэхёна. Знаешь, ещё я начал общаться с Юнги. Только не злись. Он оказался не таким плохим, как мы думали. Он сказал мне, что люди будут говорить, что им жаль, потому что того требует этика и что это лучше, чем если бы они равнодушно пожимали плечами и говорили: «Понятно». И, знаешь, я подумал, что он прав. Столько людей сказали мне, как им жаль. И мне кажется, это лучше, чем если бы они восприняли мою потерю несерьёзно. Я знаю, что ты жив и технически я тебя не терял, но тебя нет рядом. Ты оставил меня совершенно одного. Больше никто не спит рядом со мной на лекциях, никто не жалуется во время обеда. Чонгук и Юнги не смогут заменить тебя. Чимин – ты мой лучший друг, ты очень нужен мне. Пожалуйста, если ты меня слышишь, очнись. Даже если не слышишь, очнись всё равно, потому что я не могу больше без тебя. Чимин слышал. Он все слышал, но воспринимал иначе. Для него это был не зов друга, для него это было сюжетом для вымышленной жизни. Почему он это делал? Почему не проснулся? Почему не осознавал? Юнги достал нам билеты на концерт Гарри Стайлза, представляешь? Знаешь меня записали к психологу, потому что меня мучают кошмары. Она сказала, что у меня чувство вины выжившего. Ты, конечно, тоже выжил, но я имел ввиду, что сам я не пострадал так, как ты. Все это было ложью. Ненастоящим. Он жил в иллюзии. Это не он подружился с Юнги, а Тэхён. Это не он продолжал ходить на лекции, а Тэхён. Это не он начал встречаться с Чонгуком, а Тэхён. Тэхён выжил, его друг не пострадал. Чимин не был виноват в том, что его друг в коме, потому что тот не был. Это всё произошло с Чимином, однако он мысленно поменялся жизнями с Тэхёном. Но почему? Не мог смириться? Хотел иметь причину винить себя? Ведь винить было незачем. Все в порядке, кроме него. Чимин оглянулся, у него было столько вопросов к Тэхёну: был ли сам Чимин призраком, как Тэ себя чувствует, говорит ли он с ним сейчас по-настоящему. Однако никого не оказалось рядом. Чимин был один на один со своим телом в пустой палате. Звук медицинской аппаратуры уже въелся в подсознание. У Тэхёна никогда не получалось оказаться в своем теле, потому что это было не его тело. Чимин дотронулся до своей руки и увидел, как она прошла насквозь. У Тэхёна никогда не получалось. Чимин не думал долго, он быстро лег на кровать, сливаясь со своим телом. На мгновенье он увидел свет, а затем тьма поглотила его.