Заколдованные пробуждения и запретные желания

Драко просыпается от тяжести в районе груди, открывает глаза и опускает их вниз. На его груди лежит голова Гермионы, рука пересекает торс, а согнутая нога покоится на его бедре. Ее растрёпанные кудри щекочут шею, а губы так близко, что ему приходится побороть желание потянуться к ним. Его руки обнимают ее за талию, будто именно там их законное место, а жар тела заставляет проснуться самые потаённые желания, что Драко приходится призвать всю свою выдержку, чтобы не упереться стояком в ее бедро. Рассвет только начинает пробираться в окна, тело затекло от неудобного положения, но он старается не шевелиться, чтобы продлить эту желанную близость как можно дольше. Он совершенно точно помнил, что вчера вернулся в свою комнату, подпёр дверь диваном, заранее зная, что это не поможет, и лег на него, не раздеваясь. Прежде чем провалиться в сон, он размышлял о том, что же свело их вместе — проклятье или дар? Поиски информации пока не дали никаких результатов, они все еще будто слепые котята блуждают на ощупь, натыкаясь на углы, совсем не понимая, как выйти на свет истины. Только наступает новое утро, он в библиотеке, держит в объятиях Грейнджер, вдыхает воздух у ее волос, чувствует мерное биение ее сердца, которому вторит его собственное. И Драко не может отделаться от мысли, что его впервые в жизни благословили, потому что это слишком приятные ощущения. Погруженный в свои мысли, он не заметил, как его пальцы начинают бесконтрольно нежно гладить Гермиону по позвоночнику, она шевелится в его руках, просыпаясь. Грейнджер открывает глаза, пару секунд осознает, где находится, поднимает на Драко взгляд, а поняв в какой запредельной они сейчас близости, выпутывается из плена его рук и садится, потирая веки. Ее щеки пылают смущением, поэтому она старается прикрыть их волосами. — Извини, я вчера уснула за книгами, — пытается объяснить. Она вытирает вспотевшие ладони о брюки, наклоняется и поднимает с пола увесистый том, который вчера читала. — А я вчера сделал все, чтобы не выйти из комнаты, но, как видишь, фокус не удался, для этой магии не существует преград, — Драко улыбается и слегка пожимает плечами. — Еще слишком рано, ты можешь принять душ и спокойно позавтракать, и потом уже отправиться в Министерство. — Спасибо, не откажусь, — улыбается ему в ответ. Драко не хочет упускать возможность провести с ней больше времени, поэтому предлагает после завтрака прогуляться по территории поместья, и она соглашается. Они медленно идут по мощеным дорожкам, любуясь огромным количеством великолепных цветов, вдыхая их головокружительный аромат, смешанный с влагой утренней росы. Драко украдкой наблюдает за тем, как ветер колышет ее волосы, как она щурится от солнца. Она с неподдельным любопытством смотрит ему в глаза, когда он рассказывает пустяковые истории из своего детства, связанные с поместьем, вызывая ее улыбку. Он держит руки в карманах брюк, борясь с желанием взять ее за руку, но когда ее кисть случайно задевает его бедро при ходьбе, чувствует, как тепло расползается по его телу. Ее волосы непослушно падают ей на лицо, и Драко хочется заправить их за ухо, погладить пальцами ее скулу, спуститься к шее, но отгоняет эти мысли подальше на задворки сознания. Они замечают Нарциссу, что увлеченно работает в саду, Драко подводит гостью к матери. Миссис Малфой одета в простое, но элегантное платье, волосы уложены в аккуратную прическу. Даже ухаживая за растениями, она выглядит как утонченная леди, и это восхищает Гермиону. — Доброе утро, Драко и мисс Грейнджер, — приветствует она их с искренней улыбкой, отвлекаясь от подрезания роз. — Сегодня прекрасная погода для прогулки, не правда ли? Манеры миссис Малфой просто безупречны, она не подает вида, что ей весьма любопытно, почему Гермиона Грейнджер в столь ранний час прогуливается по саду с ее сыном. От материнского сердца не ускользает тот факт, что напряжение между ними почти ощутимо. Домовой эльф предупредил ее вчера о том, что в поместье гостит героиня войны, но она ни за что не стала бы спрашивать сына о причинах ее визита. В прошлый раз у них долго гостил сын Долгопупсов, практически не покидая библиотеку. — У вас великолепный сад, миссис Малфой, — улыбается Гермиона, — никогда не видела столько редких растений в одном месте. — О, прошу, зовите меня Нарцисса, — просит она. — Благодарю за комплимент, это моя вторая гордость в жизни после сына. Гермиона тепло улыбается этим словам, кивает: — Вы можете звать меня просто Гермиона, — просит в ответ. — Боюсь, что мне уже пора в Министерство, — спохватывается она. — Было приятно увидеться. — Я провожу тебя до камина, — говорит Драко и уводит Гермиону к дому. Нарцисса долго смотрит им вслед, тяжело вздыхает: — Гринграссы будут в бешенстве, что помолвка не состоится, но, кажется, мой сын сделал свой выбор, — говорит она воздуху перед собой, а потом возвращается к розовому кусту. В гостиной Гермиона вспоминает об еще одном вопросе, который необходимо решить с Драко: — Нам еще нужно поговорить о публикации исследования Невилла, — Гермиона останавливается у камина и поворачивается к нему лицом. — Я полагаю, за твой вклад ты бы хотел, чтобы тебя внесли как соавтора? — Достаточно небольшой приписки, крупным таким шрифтом на первой полосе «Ежедневного пророка». Не могу же я совсем отказаться от своей честолюбивой сущности, работа над восстановлением семейного имиджа все еще продолжается, — он ухмыляется, но потом его лицо озаряет новая идея. — Но лучше другой заголовок: «Умнейшая ведьма столетия в одной постели с бывшем Пожирателем смерти». Весь магический мир всколыхнётся, номер раскупят за считанные секунды. А Поттера и Уизли вообще хватит удар. От этих слов сердце Гермионы будто падает вниз, а в крови закипает злость. Как она могла поверить в его идиотские извинения?! — Малфой, ты такой же придурок, каким и был в школе! — в ее взгляде пылает гнев такой сокрушительной силы, что даже губы дрожат. — Напыщенная сволочь, что только и упивается бедами других, теша свое самолюбие. Угораздило же меня вляпаться в эту гнилую историю, чтобы ты в очередной раз мог собой гордиться! Ее слова будто бьют Драко под дых, заставляя вспыхнуть мгновенно: — Ну да, конечно, ты всегда будешь судить меня по старым ошибкам и никогда не дашь мне шанса, — он хватает ее за локоть и приближает свое лицо к её, цедит сквозь зубы, безуспешно пытаясь унять бушующий в груди гнев: — Не переживай, я сделаю все, чтобы нас расколдовать. Все закончится, и ты сможешь снова с чистой совестью меня ненавидеть. — Ты не стоишь моей ненависти, — бросает она, вырывает свою руку из его пальцев и шагает в камин. Он не знает, радоваться этому или печалиться. Его злость схлынула так же быстро, как и накатила, поэтому он тупо смотрит в огонь камина. Ему казалось, что они только начали нормально общаться, возможно, и правда смогли бы подружиться. Ее слова гулко отзываются в его груди, пальцы, ослабев, наконец-то разжимаются.

***

Гермиона заходит в свою приемную, бросает помощнице сухое приветствие и просит ближайший час ее не беспокоить. Если сейчас кто-то попадётся ей на глаза, она с легкостью запустит в несчастного заклятьем. Она садится за свой стол и закрывает лицо руками, пытаясь выровнять дыхание, успокоить колотящееся сердце. Понимание, что она злится не только на Малфоя, а в большей степени на себя, затопляют ее с головой. Последнее время она думает о нем так, как не должна. Ищет даже самый малейший повод его ненавидеть, но в те моменты, что они не пытаются перегрызть друг другу глотку, с ним приятно и комфортно. Их вынужденное общение позволило узнать его немного лучше, и, оказалось, что ей с ним интересно, как давно не было с другими. Как бы ей не хотелось этого признавать, он чертовски умен, начитан, остроумен, и ей нравится обмениваться с ним колкостями, любоваться ухмылкой в уголке губ. Она впервые подумала о том, что, возможно, ее притягивает не только сила заклятия, а сам Малфой. Мужчина, который может удивлять своими благородными поступками, и до нестерпимого зуда раздражать своими шутками и едкими замечаниями. Его голос пускает по ее телу импульсы, и все её попытки не поддаваться влечению стремятся к нулю. С каждой встречей это стоит все больших усилий, каждый раз может стать последним камнем в стене ее самоконтроля. Она стала всерьез размышлять о том, какие его губы на вкус, насколько мягкие его волосы, если она запустит в них свои пальцы. В голове тут же всплывает яркой вспышкой их сегодняшнее раннее утро. Его дыхание в волосах, руки на ее теле, нежные поглаживания, запах его парфюма. По коже тут же пробегают волна горячих мурашек, и ей приходится с силой заставить себя вынырнуть из этих фантазий. Несмотря на его искренние извинения, она упорно ищет в его поступках злой умысел, даже в безобидной шутке. Поэтому она накинулась на него как голодный цербер и нагрубила, но сказанного уже не вернешь, единственное, что сейчас сможет отвлечь ее от сжигающего чувства вины, это кипа отчетов на ее столе. После рабочего дня Гермиона направляется в Атриум, но ее догоняют Рон и Гарри: — Привет, Гермиона, сегодня пятница, — улыбается ей Уизли, — мы решили сходить в бар и выпить по паре бокалов сливочного пива, ты с нами? Она смотрит на друзей, в чьих глазах читается надежда и мольба, и тяжело выдыхает. Как бы ей не хотелось провести время с друзьями и не думать о наглом слизеринце, но она не может позволить себе так беспечно забить на главную проблему. После утренней ссоры с Малфоем появляться в его поместье не хотелось, но ей срочно нужно проверить одну важную гипотезу. Где-то глубоко в подсознании он все еще ощущается как опасность, к которой непреодолимо тянет, влечет как на огонь в самую темную ночь. — К сожалению, сегодня я не могу, — она отступает назад, чтобы не объяснять причину отказа. — Я кое-что забыла в кабинете, мне нужно за этим вернуться, увидимся в другой раз. На лицах друзей отражается разочарование, но она резко отворачивается. Ее ложь выглядит нелепо, но нет времени придумывать что-то получше, поэтому она быстрым шагом идет обратно к лифтам. Друзьям не стоит пока знать, куда она направляется сегодня вечером. Она ждет несколько долгих минут, выглядывает из-за угла и, убедившись, что Рон и Гарри уже покинули Атриум, идет к каминам. Оказавшись в той же гостиной, из которой она по утрам покидает дом Малфоя, ее встречает домовой эльф в маленьком черном костюмчике. Он вежливо кланяется с улыбкой: — Добрый вечер, мисс Грейнджер, младший хозяин просил проводить вас. Когда Гермиона переступает порог библиотеки, то сразу замечает Драко, сидящего на диване с книгой. Он поднимает на нее глаза, в которых загорается вина и облегчение: — Я не знал, придешь ты сегодня или нет, но ждал, — он откладывает книгу и встает, подходит к ней ближе. — Извини, я перегнул палку утром, шутка была неуместной, — она видит искреннее раскаянье на его лице. — Я правда хочу разобраться с этим дерьмом, если это так сильно тебя выводит. — И ты извини меня, — тихо говорит она, — я вспылила на пустом месте. И да, я хочу поскорее с этим покончить. Он кивает и улыбается уголком губ, скользит взглядом по ее уставшему лицу и напряженным плечам. — Я нашла одно заклинание, которое совместно с зельем сможет кое-что прояснить, у меня с собой есть все необходимое. — Хорошо, но сначала ужин, ты выглядишь очень измотанной и голодной. Она немного удивлена, что он так быстро считал ее состояние и проявил заботу, которая ей очень приятна. После ужина она достает из своей сумки котелок и ингредиенты, раскладывает их на столе. Драко берет рецепт зелья из ее рук, изучает несколько минут, а потом поднимает на нее глаза. — Никогда не слышал о зелье «Проявитель невидимых связей», что это значит? — Если на каком-то ментальном уровне мы связаны, то это будет видно. Так, например, если пара заключила волшебный союз душ, то вокруг их запястья покажется кольцо белого цвета, если волшебники связаны каким-то магическими обязательствами, то синим. Надеюсь, получится узнать природу связи между нами, это поможет сузить круг поиска. Они готовят зелье, разговаривая на отвлеченные темы. Это ощущается тепло и уютно, даже когда они перебрасываются осторожными подколками, смеются и дурачатся. Когда их разговор внезапно затихает и между ними повисает комфортная тишина, она поднимает на него взгляд и почти задыхается от смеха. Драко испачкался в соке рябины, размазав ее по лицу. На его недоуменный взгляд, она указывая на его щеку. Он смотрит на испачканные руки, понимает причину ее веселья и с широкой улыбкой задевает ее по носу, оставляя на нем яркий след. Гермиона пищит и пытается увернуться от его пальцев, но он настойчив, хватает ее за подбородок, оставляет следы на лбу и щеках. — Все, хватит! — она заливисто смеётся, и в его душе становится теплее от этого звука, будто переливаются рождественские колокольчики. Он берет салфетку со стола, двумя пальцами чистой руки осторожно касается линии ее челюсти, чтобы задрать голову немного вверх, аккуратно стирает пятна с лица, глядя в ее широко распахнутые глаза, потом передает ей с легкой улыбкой: — Теперь твоя очередь. Она кладет одну руку на его плечо, почти нежно вытирает его лицо, пробегая по нему взглядом, на пару секунд задержавшись на его губах. Он так близко, что она чувствует его дыхание на своей коже и пристальный взгляд. Она хотела бы исчезнуть прямо сейчас, не желая поддаваться его гипнозу, или послать все к черту и утонуть в этих глазах цвета надвигающейся бури. Рядом начинает громко булькать зелье, растворяя неловкую паузу, и она отходит от Драко на пару шагов, наконец-то делает вдох. Через час зелье готово, она разливает его по стаканам, протягивает один Драко. — Достаточно пары глотков, — говорит Гермиона, делая глоток терпкого зелья. — Наше здоровье, — салютует сосудом Драко и отпивает зелье, недовольно морщится. — Теперь нам нужно взяться за руки. Он протягивает ей правую руку ладонью вверх, и она вкладывает свою. Его рука теплая и мягкая, держит ее с нежностью, и она старается скрыть то, что по коже табуном пробежали мурашки. — Ревелио импульсиф, — твердым голосом произносит Гермиона, направив палочку на их переплетенные пальцы, но ничего не происходит. Она повторяет заклинание еще три раза, но получает тот же результат. — Что за черт? — злится она, подходит к столу и сверяется с записями. — Мы все сделали правильно! Она ходит вдоль стола как заведенная, ее раскрасневшееся лицо пышет жаром, и это выглядит чертовски очаровательно, поэтому Драко пытается подавить улыбку, что так и хочет расцвести на его лице, чтобы не навлечь ее гнев на себя. Еще в школе он с упоением наблюдал за тем, какой эмоциональной она становилась, если сталкивалась с несправедливостью в отношении других или у нее что-то не получалось по учебе, особенно это касалось уроков зельеварения. Когда он одерживал над ней победу в их негласном соперничестве, ее волосы будто становились наэлектризованными, губы сжимались в тонкую линию, на шее выступали красные пятна, а маленькие кулачки сжимались до хруста. Тогда она точно могла убить одним только взглядом, испепелить его на месте. Сейчас он снова видел в ней ту вздорную девчонку, в которую был тогда влюблен, и специально старался во всем ее превзойти. Она снова усердно старалась все сделать правильно и не получила ожидаемого результата. Он больше не в силах сдерживаться, поэтому притягивает ее к себе за плечи, прижимается к губам своими. От неожиданности она замирает, но через несколько секунд расслабляется и отвечает на поцелуй, кладет руки на его шею. Чувствуя ее горячее тело своим, он перестает целовать остервенело, теперь движение на ее губах мягкие и нежные, а она сама приоткрывает рот, чтобы его язык проскользнул внутрь, запускает пальцы в платиновые волосы. Когда Драко наконец отрывается от ее рта и смотрит в лицо, ее глаза все еще прикрыты, ресницы трепещут, а грудь тяжело вздымается. Он убирает руки, давая ей пространство. — Зачем ты это сделал? — спрашивает она, резко распахнув глаза. — Я не устоял, ты такая сексуальная, когда злишься, — ухмыляется он, а уголки ее губ трогает легкая улыбка. Она несколько секунд вглядывается в его глаза, которые потемнели, будто в глубине зарождается ураган. Потом встает на носочки, обхватывает ладонями его лицо, и сама впивается в его губы требовательным поцелуем. Он за руку ведет ее в свою спальню в полном молчании, она старается угнаться за его быстрыми шагами, потому что внутри у нее пылает такое дикое желание, что утолить его может только Драко Малфой. В спальне он снова припадает к ее губам, поцелуями спускается по подбородку к шее, проводит языком по нежному месту за ухом, чувствует, как она дрожит в его руках. Ее изгибы под его ладонями сводят Драко с ума, но он чувствует, что они оба хотят этого безумия. Она растворяется в его поцелуях, губы обжигают каждый участок, которому прикасается. Сейчас ей плевать абсолютно на все, в эту секунду она хочет принадлежать ему. — Раздень меня, — шепчет ему в губы. Он медленно расстегивает ее блузку, пуговица за пуговицей, а в ее голове будто разбирая защитную стену по кирпичику. Это нежность точно разрушит ее до основания, но сейчас ничего не имеет значение. Она желает чувствовать вкус его языка, проникающего в ее рот, касаться его кожи, поэтому дрожащими пальцами спешно расстегивает его рубашку. Когда его обнаженный торс открывается ее взору, ведет вверх ладонями по напряженному прессу вверх до груди, легонько царапая коготками. Он не отстает, снимает с нее бюстгальтер и вбирает в рот сосок, другой сжимает в пальцах, и она не может сдержать стон. Когда они оба без одежды, он укладывает ее на постель, целует коленку, выводит круги языком по бедру, поднимаясь вверх. Она дико ерзает, умоляет скорее ее взять, и он ухмыляется, прежде чем провести легко и нежно по ее клитору. Ее резкий и протяжный стон испытывают на прочность его выдержку, он до безумия хочет погрузиться в нее, но не может отказать себе в удовольствии лицезреть, как она кончает от его пальцев. Драко старательно доводит ее до крышесносного оргазма, и Гермиона в экстазе выкрикивает его имя. Он пережидает, пока ее тело перестает конвульсивно содрогаться, подымаясь дорожкой поцелуев по ее животу до искусанных губ. Он видит ее расслабленную улыбку, улыбается в ответ, кусает в изгиб шеи. Покачиваясь на локтях, он толкается бедрами и входит в нее медленно, срывая с ее губ очередной стон. — Драко, пожалуйста, быстрее, — просит она, и он не может не подчиниться, потому что его имя из этих припухших от поцелуев губ звучит как самая прекрасная музыка. Гермиона совершенно теряется от переизбытка ощущений и чувств, Драко будто везде. Она чувствует его под кожей, он растекается по венам, его запах и вкус затопляет ее. Он наращивает темп, приподнимает ее бедра меняя угол проникновения, глубже, сильнее, все ближе и ближе к краю. Оргазм будто сталкивает ее с обрыва, но она не падает, а летит. Он толкается еще пару раз и бурно кончает, рыча сквозь зубы ее имя. Перекатывается и расслабленный и утомленный падает рядом, дотягивается до палочки, произносит очищающие заклинания и притягивает ее в свои объятия. Они нежно и медленно целуются. — Это самый лучший секс в моей жизни, — шепчет ему в губы, он улыбается искренне и по-мальчишески. — Мой тоже, — вторит ей и прижимается к ее виску губами. Она чувствует, что ее броня треснула, разошлась паутинкой мелких трещин, и чувства вырываются из сердца, жаром растекаются по телу. Она больше не отрицает, что ее чувства к Драко искренние и правильные, но молчит. Он засыпает под ее тихое и мерное дыхание, окутанный облаком ее волос, от которых пахнет весенним лугом и цитрусом. Он как никогда счастлив, что завтра проснется с ней в одной кровати, но уже не случайно, а потому что они оба этого хотели.