Ледяное сердце

Дома у Мобэя, не в том, который огромный дворец в Харбине, а в двухэтажном доме рядом недалеко от завода – участок всегда принадлежал семье Цзюнь, и Мобэй сразу после университета взялся за реставрацию, более 10 сортов разного чая. И все не распакованы. Половина из них, его, Цинхуа, любимые. Эти залежи он откопал на полке в кухне на следующий после заселения день. Причем остальные полки, не считая кофе, сахара рафинад и упаковок чая совсем пустые. Шан Цинхуа сжимает в руках кружку с зеленым чаем с листьями бергамота и думает про чайную полку на кухне и про теплые полы. Горячие бока керамики чуть жжёт ладони. Он смотрит на экран телевизора, в котором идет шоу с популярными актерами, но сконцентрироваться на просмотре не получается. Мобэй Цзюнь сидит у рабочего стола. Ему пришлось перенести пачку своих документов в эту комнату, потому что на первом этаже идет ремонт. Первой ночью, которую Цинхуа провел в этом доме ему снились кошмары. Наутро вся комната обледенела. Шан Цинхуа учился контролировать силы все детство и такого с ним не случалось очень давно. Мобэй Цзюнь только разбудил его утром, перенес на руках в свою спальню и вызвал людей, которые должны были убрать беспорядок дома и заодно, как Цинхуа узнал позже, утеплить полы, потому что ему нравится ходить босиком. От этих мыслей делается странно где-то внутри, тянет в районе живота, будто перед крутым спуском на американских горках. Говоря откровенно, Цинхуа не думал, что у него еще осталось эмоциональной подпитки на удивление и прочие эмоции, но Мобэй Цзюнь вновь играет в исключение из правил. Тогда, после часовой истерики, Цинхуа впервые с детства чувствовал себя таким дезориентированным. Имея дом, который предоставили в самое нужное время, всю жизнь живя с осознанием, что за твоей спиной есть он, Юэ Цинсюань, который прикроет и накормит. Единственный, кому дефектный Цинхуа был нужен. Случилось то, чего он ждал всю жизнь, чего он боялся больше всего на свете. Он стал ненужным своей семье. Цинхуа был готов сорваться с обрыва вниз, но его удержали. Снова. Вихрь стих, оставив за собой вечного спутника Цинхуа – пронизывающий до самого сердца холод. Слабое тело тряслось в ознобе. Мобэй Цзюнь неторопливо подошел к нему, тяжелыми ботинками наступая на снег, сел на корточки рядом и приподнял Цинхуа за плечи, устанавливая зрительный контакт. - Ты пойдешь со мной. Расфокусированный взгляд карих глаз все никак мог уловить смысл сказанного. Мобэй накинул на Цинхуа свою любимую шубу. Лицо Цинхуа на мгновение спряталось под мехом, пока заботливая рука не поправила шубу. В одежде на два размера больше своего он выглядел еще меньше. - Ты мне нужен. Цинхуа застыл. Мобэй Цзюнь давал ему время обдумать новую мысль. Они так и просидели не то десять минут, не то целый час прежде чем Цинхуа вздрогнул от холода, сильнее укутался в шубу и протянул Мобэю руку. С тех пор прошло три дня. За это время не было ни одного вопроса про способности Цинхуа, про потерявших сознание домработниц и охранников, про семью Цинхуа. Не было попыток залезть в душу. Была чайная полка, просторная комната с кучей одеял и молчаливый Мобэй Цзюнь собственной персоной. Цинхуа подтягивает под себя правую ногу, удобно устраиваясь в кресле, переводит свой взгляд на Мобэя, который сидит в профиль и хмурится чему-то в бумагах. В свете настольной лампы его красота выглядит еще более нереальной и мысли про загадочного демонического короля снова заполоняют голову. - Я паранорм, - Цинхуа обеими руками хватается за бока кружки, словно пытаясь оградиться ею, а затем подумав секунду отставляет ее на подоконник и выжидающе смотрит на собеседника. Мобэй Цзюнь откладывает в сторону свои бумаги и поднимает голову на собеседника. - Я понял. - Ничего не хочешь сказать? - Я не знаю. Цинхуа фыркает, в мире, в котором паранормов, людей со сверхгеном ничтожно мало, в котором все человечество пытается свести это и без того небольшое число к минимуму Мобэй все так же остается Мобэем. В этом мире таких как Цинхуа ждет всего два исхода – они либо умирают, либо догнивают до конца своей жизни в специализированной колонии для особо опасных людей со сверхспособностями, в которых государство во благо человечества ставит эксперименты на заключенных, используя результаты в своих целях. В обычных же жителях с самого детства взращивают ненависть к этим непонятным созданиям, по сути своей таким же людям, но только чуть более сильным. Шан Цинхуа слишком рано пришлось принять эту правду мира. - Моя мама была паранормом. У меня ее способности. Я могу управлять снегом и льдом. Она всю жизнь умело скрывалась, никогда не пользовалась силами. Жила как обычный человек, полюбила самого обычного парня, вышла за него замуж и родила сына. Они любили друг друга, знаешь? - на миг голос Цинхуа надламывается словно рассказывать о себе оказалось тяжелее чем он думал, - Мне всегда так казалось. У нас была неплохая семья, обычная. Мама читала мне на ночь сказки, а папа брал с собой на рыбалку. Он любил лохматить мне волосы и улыбался очень по доброму. Я сейчас не помню его лица, но знаю, что по доброму. Цинхуа рассказывает тихо. Впервые произносит эти слова вслух, а не проживает в себе снова и снова. Мобэй слушает не перебивая, понимая, что у подобного рассказа не может быть счастливого финала. - А потом начали проявляться мои способности. Я задел чайник на плите и он должен был упасть на меня. Я очень испугался и тогда впервые появился лёд. Думаю, я всегда знал, что он был со мной. Был во мне. Я тогда обрадовался, ведь он спас мне жизнь и я думал, что это хорошо, но позже об этом узнал папа. Мама пыталась меня спасти. Он переводит взгляд на Мобэя и тому хочется подойти и обнять. Просить прощения за отца, за каждого человека, который мог встретиться в жизни Цинхуа до этого времени. - Мой отец убил мою мать, а я потерял контроль над своими силами и, думаю, я убил его. Потом меня подобрал Юэ Циньюань. Он из обычных. Единственный обычный в моей семье. В нашей команде. Он единственный человек, которому я когда либо доверял. Мобэй Цзюнь слушает историю Шан Цинхуа и смотрит, выдерживая его взгляд, пытаясь глазами передать, что убил бы каждого, кто когда либо посмел причинить ему боль. - Теперь могу доверять лишь тебе - произносит Цинхуа и улыбается, а тому лишь хочется, чтобы в улыбке этой отчаяния было чуть меньше бесконечности, чтобы Цинхуа не казался таким разбитым. - Почему ты уверен, что они ушли. Что если у них не было выбора? - Я проверил здание на какие либо записки. С нашей работой нельзя быть неосторожными, а мы живем так очень давно. Существует свод правил. Если появилась опасность для базы, а один из нас на операции, с эти человеком связывается Шэнь Цинцю, он телепат. Самый сильный паранорм из всех кого я знаю. Он передает новые координаты, но если он не в силах, остаются записки на базе. Там, где их можем найти только мы. У нас нет сценария, в котором все убегают и оставляют кого-то позади. Никогда не предусматривалось, - голос Цинхуа начинает предательски дрожать и он затыкается. Мобэй Цзюнь встает со своего места, подходит к Цинхуа и обнимает его, гладит мягкие волосы пока тот не успокаивается. Несвойственно для себя говорит всякие глупости, как ему жаль, что так получилось, и про то, что все будет хорошо, и про то как защитит ото всех и про то какой наверное тяжелой была жизнь у Цинхуа. Под теплыми ласками Цинхуа успокаивается и рассказывает про свою семью дальше. - У всех у нас есть трагичная история позади. Только Цинцю про свою никогда никому не говорил. Лю Цингэ и Лю Минъян близнецы, брат и сестра, оба пиротехники. Минъян потеряла контроль над силами в детстве и случайно сожгла дом. Родители не спаслись. Она хорошая. Лучшая девочка на свете. Не думаю, что есть кто-нибудь добрее и сильнее нее, но тот пожар всегда следует за ней огромным грузом вины, на это больно смотреть. Му Цинфан всегда хотел стать доктором, но он знает, что в его жизни нет и не будет места медицине, потому что он знает будущее каждого из нас. Он говорит, что оно переменчиво, но чаще всего, все всегда происходит так как он предвидел. Кажется он пытался предотвратить смерть своего лучшего друга, но у него ничего не вышло. Он знал, что Юэ Циньюань его найдет. Ждал. Он примкнул к нам очень легко. Циньюань собрал каждого из нас. Дал нам новую жизнь и новую возможность. Мой дом был там. С ними. Мобэй Цзюнь продолжает перебирать руками волосы Шан Цинхуа, сидя на корточках перед креслом. Он заглядывает в карие глаза и снова хмурится, собираясь с мыслями. - Ты можешь построить новый дом. Где захочешь. Даже здесь.