Грешница

— Она была среди нас самой младшей. И самой лучшей актрисой. Ты унаследовал свой талант обманывать окружающих именно от нее, дорогой. Атанасия Лестрейндж

Когда Лили надевает на голову Шляпу основателей, то ей приходится сидеть около минуты, прежде чем она все таки уговаривает отправить ее на Гриффиндор. С ее легендой о ее происхождении на подходящем ей факультете жизни не дадут, а отец ясно выразил свое желание того, чтобы она спряталась, затаилась. Она живет под ложной фамилией и почти ложным именем уже три года, с тех самых пор, как к отцу начал приходить человек с алыми глазами, от взгляда которого мороз ползет по коже. Они раньше вместе учились, даже дружили, но после их дороги разошлись. Уже на следующий день после того разговора в отцовском кабинете Деймон уехал к своим друзьям куда-то в Германию, а старшая сестра, на скорую руку собрав вещи, отправилась к тете во Францию вместе с мамой, которая хотела забрать и младшую дочь с собой. Но отец не позволил. — Лилиан, пожалуйста, выслушай меня, — Корвус смотрел на самого младшего ребенка непривычно устало и умоляюще. — Не вынуждай меня принуждать тебя. — Это связано с тем мужчиной? — нахмурилась она тогда. — Ты после разговора с ним был ужасно бледным. — Так ты уже видела его, — вздохнул отец. — Да, это из-за него. И из-за твоих братьев тоже. Так и знал, что их нельзя было отпускать в Хогвартс! Малолетние идиоты! Лилиан лишь склонила голову к плечу, думая, что уже натворили ее Руди и Басти, что отец сам не свой. И знают ли об этом другие члены семьи. — Грядет война, в которую мы впутаны по вине Рудольфуса и Рабастана, — сжал зубы Корвус. — И, как бы мы с твоей матерью этого не хотели, от нее не получится сбежать. Но я хочу, чтобы наш Род выжил, а для этого мы обязаны занять как минимум три стороны. Атанасия и Деймос уже решили поддерживать твердый нейтралитет. Натали пока не знает, но я хочу тебя отправить на сторону Дамболдора. Но для этого тебе нужно придумать убедительную легенду. Ее легендой стала семья Эвансов — создания, что были чем-то средним между химерами и гоблинами, настроенные на ее крови, а потому при обычной проверке их родство будет подтверждено. Вряд ли кто-то будет тянуть маглов в Гринготс. Ей пришлось прожить два года в мире простецов в отвратительном городе, прежде чем она вернулась в мир магии. С братьями, учившимися на противоположном факультете она не контактировала по двум причинам — вражда между львами и змеями, а так же банальное разочарование. Лили читала о метке, которой Темный лорд помечал своих слуг. Это было сродни рабскому ошейнику, которые братья надели на себя добровольно. Если бы не было Деймона, то будущее их Рода оказалось бы в руках Наследника Слизерина, что ее совершенно не устраивало. Вести себя как маглорожденная было трудно. Не поубивать некоторых надоедливых личностей, например шайку Мародеров со Снейпом, что решил присоединиться к ее братьям, — еще труднее. Врать каждый день в глаза директора, декана, учителей — отвратительно. В их семье все знали, что Лили была наилучшей актрисой среди детей Корвуса Лестрейнджа. Но мало кто знал, что она ненавидела обманывать и рисковать там, где ставка — собственная жизнь. — Ты лгунья! — крик Джеймса, узнавшего правду, эхом отозвался в доме, в ушах, в самом разуме. Лили лишь горько улыбнулась и кивнула. Лгунья. Самая настоящая и искусная. Ей было девятнадцать, когда они поженились и когда она узнала, что беременна, пускай этого еще не сообщила. Хотела сделать сюрприз, но Джеймс успел первым — в руках у него распечатанное письмо с гербом Лестрейнджей.