I love the way you say my name.

Вернувшись с балкона в зал, Северус попросил Гарри еще немного посидеть с ним перед сном. Ему не хотелось расставаться даже на минуту с этим парнишкой, потому что его зеленые глаза манили, притягивали к себе; его волнистые темные волосы так и просили, чтобы по ним провели рукой, зарылись в них пальцами, начали перебирать. Снейпу хотелось, чтобы эти пухлые вкусные губы всегда улыбались, зелень глаз всегда блестела счастьем, чтобы эти руки обнимали его, никогда не мерзли в одиночестве. Он хотел его. Хотел, чтобы он всегда был с ним рядом. Всегда. Но это неправильно. Гарри — молодой человек, перед которым открыто множество дверей, он волен поступать так, как считает нужным. Он еще пройдет множество дорог и перекрестков, где будет находить новых людей, которые могут стать ему новыми друзьями и знакомыми. Может, даже любимыми. Кто знает. Но факт в том, что Северус не в праве решать за него (чувство собственничества тут же заныло у него в груди). Если он сам хочет быть рядом со Снейпом — на то его воля, но последний здесь ничего не мог решать. Пока они сидели на диване рядом друг с другом и смотрели какой-то фильм, в суть которого Северус даже не старался вникнуть, он погряз в своих мыслях и воспоминаниях. Он вспоминал своих бывших, с которыми у него были хоть какие-то отношения. Его первый парень — Томас. С самого начала своих отношений с Томасом, он понимал, что это не тот человек, за которого себя выдает, и в целом это не тот, кто ему был нужен. Ему лишь нужен был секс — другое его не волновало. Нужен был лишь парень-давалка, коего он нашел в лице Снейпа. Северус часто говорил ему, что ему такое не надо, что нужна любовь, которую он не получал. Снейпу нужно было чувство взаимности, чувство заботы. В душе он был самым настоящим романтиком, а не порочным искусителем мужских сердец и задниц. Следующей его «любовью» стал его однокурсник и старый друг — Люциус. Томас был их общим другом. Это началось в начале первого курса. Как только он заметил поползновения Люциуса в сторону Снейпа, он стал его избивать после университета. Как бы высокомерно и гордо Люциус не выглядел, он был групповой грушей для битья. Почему — Северус так и не смог понять, он старательно это скрывал, не рассказывал. Снейпу было больно на это смотреть, как парню ото всех столько достаётся. А потом… он действительно влюбился. Он влюбился в этого белокурого парнишку с трудной жизнью, в этого парня с лучезарными серыми глазами. Даже Томас ему казался никем по сравнению с ним. Северус часто задумывался: «Как же так?». Почему он все это начал? Эти отношения с Томасом, которые ему так мешали, эти побои на теле Люциуса из-за него и Томаса. Он избивал его, думая, что выбьет из него всю незаслуженную любовь. Снейп знал про его любовь к нему, но никак не мог сказать ему о своей. Северус как мог старался достучаться до парней, пытался образумить, что избивали Люциуса, но доходило до них плохо. И в один из дней, после избиения, Снейп привел его к себе, еле живого, повисшего у него на плече. Залечил, обработал ссадины и шрамы на теле, как смог. Позволил остаться у себя. Северус смотрел в его бездонные серые глаза и не мог отвести взгляд. Стоя на балконе, Люциус, пальцы которого легко держали тлеющую сигарету, смотрел вдаль, выдыхая дым куда-то туда же. Тогда Снейп застыл, не мог пошевелиться. Желание поцеловать обветренные губы однокурсника просто зашкаливало. И он позволил себе это сделать. Он смаковал его губы, как никогда раньше. Он наслаждался его вкусом: терпкостью сигарет на языке, чая с бергамотом, что они пили, вкусом мятной жвачки, что он так любил. Северус холил и лелеял отношения со светловолосым парнем. Томас был в ярости. Тогда дело чуть ли не дошло до полиции — за особо тяжкие избиения двух людей. Он отрывался на Люциусе и на нем самом. Отношения не продлились долго: для сероглазого блондина это было сродни эксперименту. Ему было интересно, каково быть с парнем, несмотря на его влюбленность. Чуть позже их дороги совсем разошлись: он переехал в другой город, так и не окончив университет, нашел какую-то девушку, и спустя полгода-год сделал ей предложение. После этого Северус больше ничего о нем не слышал. После Люциуса, у Снейпа были небольшие интрижки, которые продолжались максимум месяц. Он понимал, что это не те люди, с которыми он хотел прожить еще какое-то время. Он продолжал знакомиться с парнями в барах. Кто-то тут же соглашался, или сами предлагали просто переспать, без всего остального. Кто-то предлагал с перерывом встречаться в его постели. Северусу все это было чуждо: ему не нравились интрижки на одну-две ночи. Он хотел человека, который полюбит его не за толщину кошелька, а за то, что он вообще есть; хотел человека под боком, свою поддержку, опору и надежду на будущее. И с каждым походом в бар его ждал крах. И вот сейчас, сидя на диване, он чувствовал тепло, исходившее от человека справа, чувствовал его запах. Будоражащий аромат ванили и яблок вызывали в его душе чувство уюта, блаженства и счастья. Ему нравился Гарри, разум не был против этой мысли. Возможно, чувства Поттера к нему были сродни благодарности за спасение, за ресторан, за тот подарок на Рождество. Он не мог знать наверняка, что чувствует парень, но слова о симпатии и любви все равно грели душу. — Какие планы на завтра? — буднично спросил Северус, переведя взгляд с экрана телевизора на Гарри. — До трех универ, — тихо ответил он. — Потом ничего. Кстати, — повернувшись к нему всем корпусом и подогнув ноги под себя, Поттер поинтересовался: — От универа до тебя далеко? Или мне надо будет идти к себе, а потом ты за мной приедешь, или как? — Я тебя отвезу и заберу, — улыбнувшись, ответил Северус, заглядывая в зеленые ясные глаза. — Хорошо. Может, пойдем спать? — парень зевнул. — Конечно, пойдем. Проводив Поттера до комнаты, и убедившись, что его все устраивает, мужчина сел на край кровати, тихо спрашивая: — Как ты? Переживаешь из-за Драко? — Да, я всегда за него переживаю, — шмыгнув носом, ответил парень. — Почему? — Если бы ты читал его дневник со стихами, ты бы понял, думаю, — пожав плечами, прошептал Гарри. Положив руку на бедро, скрытое одеялом, Северус слегка сжал пальцы. В этом жесте не было никакой похоти, лишь один из способов молчаливой поддержки. — Думаю, мне или напарнику скоро дадут доступ к его личным вещам. Если найду, принесу тебе его дневник, в память о нем. — Было бы здорово, но не хочу после смотреть на него и вспоминать, что Драко больше нет, — его голос сорвался на последнем слове. Снейп заметил в темноте, как по его щекам побежали дорожки слез. Сквозь небольшую щель в задернутых шторах пробивается свет луны. Он подвинулся ближе к Гарри, привлекая его в объятия, удерживая его голову у себя на груди, прямо под сердцем. Одной рукой он перебирал волнистые волосы, другой мягко гладил его по спине, успокаивая, даря тепло и поддержку. — Все будет хорошо, родной, — шептал он в макушку. — Все будет хорошо, вот увидишь. Не переживай, мой дорогой. Все будет хорошо… Обвив его талию, Гарри плакал навзрыд. Домашняя футболка была полностью мокрая от горьких слез Поттера. «Ему надо выпустить все слезы, выпустить боль — ему станет легче». Спустя время, Снейп почувствовал, как спина Гарри расслабляется от напряжения, плечи опускаются, и дыхание становится более равномерным. Последний раз шмыгнув носом, Поттер начал отстраняться. — Спасибо, Северус, что позволил намочить тебе футболку, — тихо проговорил он, усмехнувшись. — Тебе не за что благодарить, Гарри, — Северус посмотрел ему в глаза, и насколько это было возможно в темноте, позволил себе вложить в свой взгляд все тепло и заботу. Ему хотелось, чтобы Поттер это заметил, чтобы понимал, что ему можно доверять, и можно позволить себе еще раз намочить футболку слезами. — Ложись спать, — погладив по плечу, произнес он. — Хорошо, доброй ночи, Северус. — Сладких снов, Гарри. Встав с кровати, он подошел к дверному проему, и последний раз взглянув на Гарри, вышел из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь. Пройдя по коридору вперед, он зашел уже к себе в комнату. Раздевшись до нижнего белья, он лег на кровать, укрываясь. Смотря на белый потолок, Снейп не мог понять, как Драко мог предать такого светлого, веселого и жизнерадостного Гарри, которого, к тому же, он любит. Как вообще можно предать того, кого любишь? Можно жертвовать многим: деньгами, своими связями, другими людьми, да чем угодно, но не дорогим тебе человеком, ради сохранения собственной жизни. Это, несомненно, двойные стандарты, и у каждого свое видение на ситуацию, но факт остается фактом — Малфой умрет от своей же глупости и любви. Северусу было его жалко только из-за того, что парень прожил совсем мало. Он почти ничего не видел в своей жизни. *** — Снейп, тебя Кинг попросил зайти к нему в кабинет, — приоткрыв дверь и заглянув за нее, произнес Альбус. Северус кивнул. Встав из-за рабочего стола, Северус вышел из своего кабинета, направляясь к другому. Каждый раз, когда он слышал «тебя попросил Кинг зайти» или «Шеклболт хочет тебя видеть», Снейп шел к нему, как на эшафот. Он недолюбливал этого человека. Каждый раз он переживал, что его выставят за двери этого здания, дав к тому же пинка для скорости. — Сэр, вы хотели меня видеть? — постучавшись, Северус заглянул так же в кабинет, как минутой раньше его коллега. Увидев кивок, он прошел в кабинет. Сев напротив него в кресло, он ожидал того, ради чего его позвали. «Надеюсь, что меня не выгонят с этой работы сейчас». — Итак, — начал Кингсли. — Расклад такой: Драко сейчас находится в операционной, из него достают ту капсулу. Ему сделали УЗИ, действительно нашли ее, и сейчас, — он мельком взглянул на часы, позади Северуса, — он уже три часа, как лежит на койке. На данный момент ему ничего не угрожает. — Это хорошие новости, сэр, — Снейп попытался улыбнуться. — А как быть с ним потом? Его отпустят? — Да, но мальчишка будет под нами: я передал его дело Альбусу, он будет им заниматься, так же, как и ты — Поттером. После операции Драко разъяснят, что он будет вынужден «пропасть с радаров» ПСов, чтобы те посчитали, что он уже мертв, и его не станут искать. Где-нибудь его спрячем, не впервой, — махнул Кингсли рукой, усмехаясь. — Хорошо. Мне распорядиться, чтобы наши забрали его вещи с квартиры? — заинтересованно спросил Снейп, все еще помня про обещание Поттеру найти его дневник. — Займись этим лучше сам. Кроме тебя и Альбуса больше об этом никто не знает, и не должен знать. У Ала сейчас завал, так что отправляйся ты, — порывшись в ящике стола, он нашел какие-то ключи и бросил их Снейпу, который ловко поймал их в полете. — Его адрес можешь спросить у своего напарника. — Спасибо, сэр. Когда приступать? — Прямо сейчас. — Понял. *** Узнав адрес Малфоя, Северус присвистнул: квартира, где он жил, была в самом элитном и дорогом районе Лондона. Чтобы купить там жилплощадь, Снейпу понадобилось бы в три раза больше денег, чем стоимость его нынешней квартиры. Изначально, Северус рассматривал варианты с покупкой квартиры в том районе, но единственное, что его не устраивало — большая оживленность днем и ночью. В основном, там жили дети богатых родителей, другие состоятельные люди, которые были не против шумов днем и ночью, и те, кому не жалко своих нолей на счете в банке ради четырех стен. Мужчине нравилась тишина и спокойствие, поэтому он выбрал спальный район Лондона, где нет каждую ночь всяких громких вечеринок и сомнительных компаний. Поднявшись на третий этаж и открыв дверь под номером «52», Северус зашел в квартиру. Разувшись, первым делом он прошел в кухню, проверить, не остались ли какие-нибудь скоропортящиеся продукты на столе. «Откуда у парня 25-ти лет столько денег?» — первым делом подумал Снейп, увидев интерьер кухни и всей квартиры в целом. «Любитель минимализма. Мне тоже нравится «Лофт». Кухня, как и вся квартира, была выполнена в светло- и темно-серых оттенках. Цвет стен и столешниц был темного цвета, покрытие сделано «под дерево». Верхние шкафчики были той же композиции, что и столешницы. В левом углу комнаты стоял небольшой столик из светлого дерева с белым покрытием, под этот же стиль сделаны и высокие стулья со светлыми подушками. На кипенно-белом потолке над столом висели светильники из черного стекла каплеобразной формы, а также регулируемые точечные светильники. [1] «Весьма недурно» — усмехнулся Снейп. Продуктов на столе не было, посуды в раковине тоже. Заглянув в холодильник, он нашел лишь несколько коробок из-под пиццы, четыре банки пива и бутылку вина. «Хорошее вино, вкус у парня определенно есть» — подытожил он, рассмотрев этикетку на бутылке. Не найдя ничего примечательного, Северус перешел в зал. Комната была очень просторной, и даже какой-то унылой. На темной стене висел огромный плоский телевизор, с изогнутыми углами. По бокам на полу стояли высокие колонки, между ними глянцевый черный буфер. В углу у окна стояло высокое растение, которое при близком рассмотрении оказалось Стерлицией Николая [2]. Шторы из плотной ткани серого цвета были задернуты, покрывая и без того темную комнату мраком. Предметы интерьера были на несколько оттенков светлее, посреди комнаты стоял стеклянный кофейный столик, полностью прозрачный. Резко контрастирующей вещью этой комнаты был широкий, низкой посадки Г-образный диван изумрудного цвета [3], который весьма неплохо сочетался с интерьером и был полной противоположностью темной гамме квартиры. Ни шкафчиков, никаких стеллажей в комнате не наблюдалось, поэтому Северус прошел в спальню. Все пространство небольшой комнаты занимала кровать с черным постельным бельем [4]. На противоположной стене также висел телевизор, но значительно меньше, чем тот, что висел в зале. Под ним стояли невысокие шкафчики из светлого дерева, которые так же исполняли роль полок. На них стояли различные книги, тетради и учебники. В самих ящиках тоже лежали тетради. Перебрав в одном ящике все вещи и пробежав глазами по исписанным листам, Северус понял, что это тетради для университета. В следующем ящике были книги. Герман Гессе «Одинокий волк», «Росхальде»; Оскар Уайльд «Портрет Дориана Грея», «Телени или обратная сторона медали» [5], Стивен Кинг и другие известные писатели. В самом дальнем углу за книгами скрылся небольшой дневник, очень похожий на тот, который купил Северус в Рождество, когда следил за Гарри в торговом центре. «Судя по всему, это тот дневник, в котором Драко писал свои стихи» — подумал Снейп, присев на угол кровати. Открыв дневник, Северус быстро пролистал страницы, замечая, что почти все листы были исписаны. Вернувшись к первой странице, он начал читать. «Любовь моя летает в поднебесье, Весь мир согреть готов я с высоты! Но мы, любимый мой, увы — не вместе, И явью не становятся мечты… Лишь издали слежу я за тобою, Поближе не рискуя подойти… Смирился уж давно с такой судьбою, Наверно, нам с тобой не по пути…» «И попался я в сети провиденья, Тебя так глупо, безответно полюбив. Нигде теперь мне не найти спасенья, А ты так холоден, мучительно учтив. Когда ты рядом, в мире всё другое: Мне ярче солнце и прозрачнее вода. А без тебя мне нет ни счастья, ни покоя, Мне не нужны ни воздух, ни еда. Я отдал бы всё на свете за мгновенье В твоих объятьях, рядышком с тобой. За что такое мне даровано мученье Моей злосчастною, жестокою судьбой? Я заблудился в лабиринтах мыслей. Давно потерян счёт моим слезам. И целый мир мне без тебя немыслим И больше я не верю небесам.» — «Понятно все с ним: неразделенная любовь к Поттеру, — подумал Северус. — А написано неплохо.» Следом шло то стихотворение, что прочел ему вчера вечером Гарри, стоя на балконе. У каждого произведения снизу была написана дата. «Интересно, когда он вступил в ряды ПСов: во время учебы или до?» На последующих страницах шли стихи, которые резко контрастировали с теми, что были на предыдущих. Здесь Малфой изливал всю свою душу, свою боль и слезы. На некоторых листах в уголках страниц были капли крови. «Видимо, все же во время»: «Я играю на своих запястьях бритвой, как музыкант водит смычком по струнам скрипки… Ее мелодия болезненна, но звук прекрасен… Наслаждение… Я музыкант без скрипки, Без смычков. Я музыкант с одной и той же бритвой Дайте ноты…» [6] «Огни в окне освещают комнату. Здесь нет ничего Ничего, что могло бы спасти меня. Из колонок рубит депрессивный тяжеляк. В эту ночь прольется кровь… Раскроешь мои раны пошире? Добавь мне боли, как никогда… Будет много крови… … Выпьем? А может… нет, не стоит. Без того боли много. Думаешь, умру? Возможно, но не сейчас. Буду наслаждаться болью, ведь у тебя я мазохист. Добавь мне боли, давай же. Эта ночь последняя, не забудь. Включи что-нибудь потяжелее. Хотя бы этим буду наслаждаться. И тобой. Добей… добей меня. Спусти на меня все, что накипело. Ведь я буду очень рад умереть только от твоих рук, не от чужих… Ведь я так люблю тебя… Давай покончим с этим? А хочешь… закончу все сам… Да, пожалуй так. Не забудь носить мне на могилу мой любимый кофе и сигареты. Больше мне ничего не нужно. Спасибо…» [7]- «Какой ужас… — пораженно вздохнул Снейп. — До какого состояния нужно дойти, чтобы вообще написать такое…» «На костяшках рук останутся вопросы: «Почему так мало крови?», На запястьях шрамы спросят: «Почему не глубже?». Алкоголь в крови спросит: «Почему не вусмерть ты напился?». Я не знаю ответы на многие вопросы, так же, почему я все еще живой. Почему моя жизнь — сплошная рутина, Почему я так много упускаю, Почему я, каждый раз играя в ящик Никак не окажусь там. Почему моя жизнь — лишь страдания, мучения, боль? Это слишком тяжелый груз для моих слабых плеч. Почему я никак не могу оказаться глубоко под землей, Иногда встречая пришедших, Почему я, глотая таблетки, Не могу быть записан на какой-нибудь бумажке, как «Найден мертвым из-за передоза». Сука… Столько вопросов… Я боюсь.» [8] — «И Гарри не замечал, что его состояние ужасное? Не замечал, как он страдал? Не замечал, как ему тяжело? Как можно вообще такое не замечать? Или он слишком хорошо притворялся…» «Кровь. Повсюду кровь. Тело — сосуд. Никому не нужный сосуд со своим разумом. Лезвие — орудие, помогающее понять весь смысл задуманного. Понять смысл себя, своего существования. Успокоить нервы, прийти в себя. Ты никогда не думал, для чего ты режешься? Чтобы люди увидели и поняли, что тебе нужна помощь? Отчасти да, но все же не совсем. Лезвие помогает выпустить через кровь всю ту обиду, ту горечь, что находится внутри тебя. Слезы помогают понять, насколько ты беспомощен. А лезвие вкупе со слезами — те вещи, которые помогают понять все, что ты хочешь. Хочешь — поможешь себе успокоить нервы; хочешь — закончишь свои страдания насовсем. Это уже желание каждого. Для меня это способ рассортировать свои мысли, успокоить свои эмоции, начать совладать со своим разумом. Никакой паники, никакой истерики, слез и обид после нет. Все это вышло с кровью. Успокоительные лекарства это все плацебо, я считаю. Возможно, они оказывают какое-то действие на нервную систему, ты успокаиваешься, но куда денется вся боль внутри? Куда уйдет страдание? Таблетки способны излечить от этого? Конечно же нет. Излечиться способен только ты сам. Как говорят: «Все в твоих руках». У меня в руках лезвие, и я чувствую с ним себя спокойнее, нежели в руке у меня будет какая-нибудь валериана. Это все бред. Они не помогают так, как нужно. Если ты будешь думать, что выпив таблетку ты успокоишься, то ты успокоишься, потому что так и действует плацебо.» [9] Последнее дало Северусу пищу для размышлений. «Раньше я не понимал тех, кто режется. Я считал, что это нужно лишь для привлечения внимания, чтобы окружающие люди поняли, что тебе нужна поддержка и помощь. Видимо, не поймешь, пока не столкнешься с этим лично. Его можно понять: он слишком молод, чтобы быть среди насильников, террористов и убийц. Это очень сильно влияет на психику. Возможно, были еще какие-то моменты в жизни, которые сподвигли на написание «этого»…». Закрыв дневник, Снейп встал с кровати, быстренько просмотрел оставшиеся вещи в остальных ящиках, и ничего интересного не найдя, он положил в свою сумку несколько книг и этот «дневник боли». Сверху накидав пару комплектов верхней одежды, нашедшейся сложенной ровной стопкой в шкафу, он застегнул сумку, обулся и вышел из квартиры. *** — Сэр, разрешите? — Да, Снейп, заходи. После обыска квартиры Драко, Северус решил заехать в офис, отчитаться о проделанной работе и отдать вещи Малфоя. Времени как раз хватало на это, чтобы успеть к концу учебного дня Гарри. — Сэр, я привез одежду для Драко, — он положил на стол небольшую спортивную сумку, предварительно вытащив в машине его дневник и книги. — О, — правдоподобно удивился Кингсли, хотя на самом деле его не особенно заботило то, в чем он будет ходить ближайшее время после операции. Его волновал только результат проделанной работы, которая как раз закончилась благополучно, и пациент находился в палате, — очень предусмотрительно с твоей стороны, — он улыбнулся. — Нашел что-нибудь интересное в его квартире? — буднично спросил начальник. — Нет, ничего, что могло бы помочь следствию по делу ПСов. Никаких упоминаний, записей и прочего. Абсолютно пустая квартира для студента. — Что ж, хорошо. Можешь идти, — поняв, что разговор окончен, Северус попрощался с Шеклболтом и вышел из кабинета, спускаясь на парковку. Сев в авто и пристегнувшись, Снейп посмотрел на время. «14:36» — гласили цифры на сенсорной панели машины. Доехав до универа Поттера за пятнадцать минут, он остановился на парковке, заглушив двигатель. Достав из бардачка тот самый «дневник боли», Северус покрутил его в руках, пролистал страницы, вновь пробежался глазами по последнему листу, и оставил у себя на коленах. «Скоро выйдет», — подумал Снейп, смотря на главные ворота. Некоторые студенты уже покидали здание, переговариваясь. Кто-то быстро бежал, громко хохоча, затем запрыгивая другому на спину. «Еще совсем дети!», — усмехнулся он. Через пару минут Северус заметил в огромной толпе знакомую кудрявую голову, которая что-то рассказывала рядом шедшей девушке, заливаясь смехом. Выйдя с машины, Снейп облокотился на капот, наблюдая за Гарри. Он смотрел, как тот озирался по парковке, выглядывая Северуса. Наконец, заметив знакомую машину и человека, он широко улыбнулся и уверенным шагом пошел в его сторону. — Привет! — все еще улыбаясь, воскликнул он. — Привет, садись. Забравшись в салон, Поттер закинул на заднее сидение свой портфель и повернулся к Северусу всем корпусом. Его ярко-зеленые глаза неотрывно смотрели в темно-карие, почти черные. Сердце Снейпа застыло в предвкушении. Он протянул руку и мягко дотронулся до щеки парня, легонько провел по скуле, пока не добрался до желанных губ, обвел их по кругу, не отрывая взгляда от пути собственной руки. Заметив прилившую к лицу кровь от его действий и совершенно милый румянец Гарри, Северус лишь усмехнулся. Он поймал его руку, чтобы пересчитать поцелуями все пальцы и фаланги, уделив особое внимание подушечкам пальцев. Парень и сам не заметил, как на подобную ласку невольно задержал дыхание и неосознанно потянулся вперед. Коснувшись губ Северуса, Гарри полностью растерял все свои мысли. Стоило лишь губам Снейпа мягко смять его, а языку пройтись по ровной линии зубов, как счастье наполнило Поттера. Оторвавшись от этих сладких губ, Гарри положил руку ему на колено, поворачиваясь лицом к дороге, и прошептал: — Поехали. И Снейп завел двигатель. На его предложение где-нибудь перекусить, Гарри отказался, сказав: «Лучше поехали в магазин, купим продуктов, и я сам что-нибудь приготовлю.» И кто такой Северус, чтобы отказать? Тем более, он как раз собирался за провизией совсем недавно, когда думал, что для этого нужна машина. Приехав в супермаркет, Гарри взял тележку и первым двинулся вдоль рядов, оглядываясь по сторонам. Списки покупок Северус никогда не составлял. Он просто смотрел, что есть и брал то, что ему хочется. Иногда вспоминал, что ему действительно нужно. В настоящий момент, содержимое холодильника рассчитано на одного, но теперь с ним будет жить Поттер, следовательно, надо было покупать все и побольше. — А что покупать нужно, Северус? Что бы ты хотел? — спросил Гарри, не сбавляя шага, продолжая осматривать полки. — Выбирай сам, что хочешь, и на цены не смотри, — усмехнулся он. — Пока тебя вчера не было, я полазил по кухонным шкафам… — Гарри смутился и тут же пояснил, — когда посуду за собой раскладывал. Хорошо бы купить еще одну сковородку, кастрюлю, и пару каких-нибудь глубоких тарелок, — он улыбнулся. — Без проблем, — ответил Снейп. — Увидишь то, что надо — клади в тележку. Постепенно Гарри втянулся в процесс закупки и уже прицельно выискивал на полках то, что он обычно брал для себя. «Мда, с его-то стипендией особо ничего не купишь», — сказал про себя Снейп. Поттер, видимо, подумал о том же. Решив хоть как-то компенсировать последний факт, парень набрал и много того, что обычно со своей стипендией позволить себе не мог. Например, дорогой молочный шоколад, несколько видов экзотических фруктов, на которые он раньше только облизывался, хороший сыр и бутыль белого вина. Положив это все в тележку, Гарри улыбнулся. Северус заметил это и понял, насколько счастливо и привлекательно он выглядел со стороны. Оплатив покупки и загрузив их в багажник, они поехали домой. *** Сидя вечером в зале, Северус листал каналы на телевизоре и ждал приглашения на ужин. На предложение своей помощи, Гарри отказался: — Почему? — спросил Снейп. — Потому что, во-первых, ты с работы, а во-вторых, я и сам справлюсь. Иди отдыхай, — коснувшись его плеча, Поттер мягко подтолкнул его к выходу из кухни, улыбаясь. — Ладно, ребенок, — усмехнулся он, соглашаясь. — Если что — зови. — Хорошо, папочка. Прокрутив в голове этот диалог, Северус усмехнулся. «Какой он все еще ребенок, ей-богу.» — Сев, пойдем! — крикнул Гарри из кухни. «Сев?» — подумал он. Пройдя в комнату, он увидел в середине стола сковородку с тушеными овощами, которая была только что снята с плиты, на тарелках лежало несколько жареных стейков. Рядом со столовыми приборами стояли бокалы, уже наполненные тем самым белым вином, что они купили сегодня. Так же были нарезанный сыр и свежие овощи. — Ты здорово постарался, Гарри, — прокомментировал Северус, увидев ужин. Вся кухня была наполнена запахом мяса, что будоражило Снейпа; аромат овощей и грибов приятно щекотал нос. Присев на стул, он стал наблюдать за крепкими руками, что выкладывали гарнир на его тарелку к мясу. Проделав то же самое со своей порцией, Поттер сел на стул. — Приятного аппетита, Северус, — протянув в его сторону свой бокал с вином, Северус чокнулся с ним своим и слегка пригубил, пробуя на вкус, смакуя. Поставив вино обратно, он принялся разрезать на кусочки мясо. Наколов на вилку мясо, он принялся есть. Молодая свинина в исполнении Гарри была нежной, хорошо прожаренной и сочной, и то вино, что они купили, не перебивало вкус мяса, приятная кислинка добавляла пикантности блюду. У него было легкий освежающий вкус без ярко-выраженной терпкости и долгого послевкусия. Сбалансированное сочетание нескольких сортов винограда давало возможность усиления вкуса овощей, но при этом не перебивало вкусовые качества свинины. — Гарри, у меня для тебя есть новости, — начал Снейп. Увидев, как Гарри весь собрался и как напряглись его плечи, Северус поспешил пояснить: — Все нормально, у меня хорошие новости. — Так и..? — Секунду, — поднявшись из-за стола, Снейп прошел к себе в спальню за дневником Драко. Вернувшись, он протянул его Поттеру и сел на свое место. — Я был сегодня у Малфоя: нашел этот дневник и взял еще несколько книг. — Он заметил, как трясущимися руками Гарри открывал дневник, листая страницы. — Еще был на работе. Начальник сказал, что его прооперировали и вытащили ту капсулу с ядом, — пояснил он, продолжая есть. Быстро встав со стула, Гарри подошел к Северусу и упал перед ним, обнимая его ноги, утыкаясь лицом в колени, начиная плакать. — Гарри, родной, поднимись. — Он послушно встал, и вместе с ним поднялся и Северус, притягивая к себе, обнимая, мягко поглаживая по голове и спине. — Все с ним будет хорошо, успокойся. — Где он сейчас? — хрипло спросил Гарри, шмыгая носом, продолжая обнимать его. — Сейчас он в палате, насколько я знаю. Где его оперировали мне неизвестно. — Хорошо, — выдохнул Поттер. — Он будет жить? — с надеждой спросил он, заглядывая в глаза. — Он будет жить, — кивнув головой, утвердительно ответил Северус. — Пойдем дальше ужинать, а то жалко будет, если пропадет, — пытаясь разрядить обстановку, сказал он. — Конечно, пойдем, — усмехнулся Гарри, вытирая рукой глаза и дорожки слез с щек. За прошедший после ужина час, они обсуждали незначительные, будничные темы. Затем собрав всю посуду и помыв ее, они стали собираться ко сну. Пропустив вперед Гарри в душ, Северус переоделся в серые мешковатые домашние штаны и черную хлопковую футболку. Взяв полотенце, он встал рядом с дверью в ванную, слушая звуки воды. — Северус! Северус! — крикнул Гарри за закрытой дверью. — Что? — так же ответил он через дверь. — Ты не мог бы принести мои вещи и полотенце? Я забыл. — Сейчас. Зайдя в комнату к Поттеру, он отметил про себя, что тот сохранял порядок: нигде не было разбросанных вещей и носков под кроватью. Чистые вещи нашлись в шкафу, сложенные ровной стопкой. Выбрав шорты, белую футболку и прихватив из комода в своей комнате еще одно — зеленое — полотенце, он постучал в дверь, давая понять, что он сейчас зайдет. Приоткрыв дверь, и, набрав в грудь воздуха, он переступил порог. Гарри стоял в душевой кабине, к Северусу спиной. Сверху с душа на его накачанное, молодое тело лилась вода, стекая по обнаженному туловищу соблазнительными змееподобными струйками. Снейп видит, как он подставляет лицо серебряным каплям, плавно проводит руками по волосам, заглаживая их назад, и, слегка покачиваясь, словно пританцовывая под музыку, поворачивается лицом к вошедшему. Его глаза встречаются с глазами Северуса, и он широко улыбается. — Положи на машинку, пожалуйста, — повернувшись лицом к струйкам воды, он набрал в ладони шампунь, размыливая его в руках, и затем нанёс на волосы. Северус не мог оторвать взгляда от его мокрого тела. Ручейки воды с пеной сбегали вниз по его широкой спине. Снейп проследил глазами, как белая пена текла по мышцам, спускаясь ниже к его пояснице и скрылась между аппетитных полушарий. Рот наполнился слюной, член в штанах приветливо вздернулся от открывшегося вида, и Северус вспомнил, что на нем широкие штаны, через которые все видно, и поспешил выйти из комнаты. Закрыв за собой дверь, он прислонился к ней спиной, переводя дух. Трусы сжимали его член, доставляя дискомфорт. Перед глазами все еще стояла картинка мокрого, атлетического тела с выступающими тазовыми косточками и — наверняка очень мягкой! — попки. Сжав через ткань свой член, Северус принял решение снять напряжение в туалете. «Благо, санузел разделенный!» Для разрядки хватило всего дюжины движений. Смыв сперму, Снейп оперся руками о бачок унитаза, переводя дыхание. Вид голого молодого тела очень возбудил Северуса, и полученный оргазм выжал из него последние силы. Выйдя из туалета, он увидел перед собой уже одетого Гарри, который стоял и вытирал волосы. — Иди, я уже освободился, — сказал он, кивнув головой в сторону двери в ванную. — Хорошо, — хрипло ответил он, стараясь не показать своего замешательства. Проведя свои водные процедуры, Снейп вернулся к себе в комнату. Пожелав спокойной ночи через стены Гарри, он лег на кровать, тут же отправляясь в царство Морфея.