Сыграй на пири

*

      Сынмин жадно хватает воздух ртом, почти задыхаясь. Хёнджина не на шутку пугает его реакция, он берёт ладони Сынмина в свои.       — Посмотри на меня, — серьёзно просит Хёнджин и сжимает его ладони, добиваясь зрительного контакта. — Мы заключили сделку, всё хорошо. А теперь дыши, давай, вместе со мной. Вдо-ох.       Хёнджин медленно втягивает воздух ртом, Сынмин повторяет за ним. Проходит несколько минут, прежде чем Ким восстанавливает дыхание и боль рассеивается.       — Вот видишь, у тебя получилось. Теперь давай с лёгкого, повторяй за мной: а.       — А-а.       — М, — Хёнджин сжимает губы.       — М-м.       С попеременным успехом они проходятся по всем буквам алфавита, затем переходят на слоги. Сынмин делает успехи и осваивает речь довольно быстро. Ну, по сравнению с полугодовалым ребёнком — да.       — Ты молодец. А теперь посложнее: Сын-мин.       — Сын… ми…       — Н, — подсказывает Хёнджин.       — Сынмин.       — Теперь: Хёнджин.       — Хён-джин.       Хёнджин довольно улыбается. Смотреть, с каким потерянным лицом Сынмин повторяет за ним слова — одно удовольствие. Он выглядит до возмутительного милым. До тех пор, пока его глаза не наполняются слезами.       Сынмин подаётся вперёд, пряча лицо в изгибе плеча, и тихо всхлипывает. Хёнджин чувствует, как его футболка пропитывается слезами. Его руки безвольно зависают в воздухе. Что ему стоит сделать? Успокоить? Оттолкнуть? Перед ним и раньше плакали, но никто из них не лез к нему. Боже, Сынмин хоть не из-за него плачет? Он ведь ничего ему не сделал, правда?       — Ты можешь поплакать, — Хёнджин неловко обнимает его и гладит по спине. Он опускается назад, на спинку дивана, чтобы Сынмину было удобно на нём лежать. Это вовсе не противно, наоборот, Сынмин очень мягкий и уютный в его руках.       Они остаются так ещё на какое-то время, пока Сынмин не успокаивается, а его дыхание не становится размеренным. Он приподнимается на локте, быстрым движением стирая влагу с щёк. Его глаза всё ещё блестят.       — Спасибо.       Вот оно. Хёнджин шокировано распахивает глаза. Его никто никогда не благодарил, что бы он ни делал для людей.       — Ты благодарен мне?       — Конечно.       — Ты, наверное, на радостях забыл, но это не подарок, у нас равноценный обмен. Ты теперь мне должен.       Сынмин прыскает в кулак. Ему хочется говорить и говорить, но он не знает о чём. Рядом лежит книга. Сынмин удобнее устраивается на подушках, которые так кстати для себя разложил Хёнджин, и кладёт книгу на колени.       Сынмин читает вслух, иногда перечитывая некоторые слова, просто потому что ему нравится, как он их произносит. У него глубокий и мягкий голос, который Сынмину приятно слышать со стороны. Он прочитывает несколько страниц и откладывает книгу.       — Это так утомительно…       — С непривычки всё кажется тяжелым. Что теперь будешь делать? — Хёнджин крадёт одну из подушек и устраивается напротив.       — Я не знаю… стоит ли рассказывать маме и остальным…       — Почему нет?       — А вдруг мне придётся расторгнуть сделку через три месяца?       — Не прошло часа, а ты уже сдался, — хмыкает Хёнджин.       — Я просто реалист. Ты ведь заключал раньше такие сделки? Что ты обычно делал, чтобы влюбиться?       — Разве я должен что-то делать? Это же твоя часть.       — Прекрасно, — вздыхает Сынмин. — Понятно, почему с тобой не тянули дольше двух месяцев.       — Эй! Это, вообще-то, обидно!       Сынмин не слушает его и уходит на кухню. Самое время заняться рутиной, а то в последнее время в его жизни много всего выходящего за рамки.       Сынмин пока не готов показываться на люди с приобретённым голосом, поэтому пишет в общий чат, что не сможет выйти завтра на работу. Приболел. Гахён сразу же пишет в личный чат с расспросами, что случилось. Минут через пять к ней присоединяется Джисон, но уже с пожеланиями выздоровления. Сынмин усмехается: Хан всегда был немного наивен.       Отписавшись друзьям, что всё нормально, Сынмин разогревает ужин. Хёнджин сразу появляется на кухне, только в этот раз не на зов пири, а на дзынь микроволновки.       — Что у нас сегодня на ужин?       — В смысле «у нас»? Богам же не нужна еда.       — Обычно нет. Но в людском мире у меня человеческая оболочка, а значит, и все человеческие потребности. Я же тебе рассказывал.       — Я не слушал.       — Тебе нужно быть мягче со мной, если хочешь, чтобы я влюбился, — по-детски жалуется Хёнджин, садясь за стол. На Сынминово место.       Сынмину не остаётся ничего, кроме как отдать свою порцию и разогреть себе новую. Хёнджин слишком быстро переключается с самоуверенного гордеца на капризного ребёнка, нуждающегося во внимании. Главное не переусердствовать с заботой, а то сядет на шею. Вон, уже сидит и ждёт, пока Сынмин даст ему столовые приборы, хотя успел разобраться, где что лежит.       Ничего, Сынмин на его глазки не купится. Он успел понять, что Хёнджин тот ещё манипулятор.       — Итак, нам нужен план. Куда ты любишь ходить на свидания? — Сынмин задумчиво ковыряется в овощах.             — М… не знаю? А ты? Наверняка люди изобрели что-то, что способно меня удивить. Я каждый раз поражаюсь, сколько всего нового появляется в моё отсутствие.       — Откуда ты?       — Разве ты не знаешь, что боги живут на горе Халласан*? — уклончиво отвечает Хёнджин.       — Ну, это все знают из мифов.       — Мифы, значит…       — Не обижайся. Хм… ты был когда-нибудь в парке аттракционов? — Сынмин ловит заинтересованный блеск в глазах. — Я был там летом с Гахён и Джисоном. Тебе должно понравиться.       — Джисоном?       — Мой друг.       — Как и Гахён?       — Ну да, чего ты к ней прицепился? — не понимает Сынмин.       Телефон Сынмина вибрирует на столе, завершая их диалог. Сообщение от мамы. «Сынмин? Ты даже не ответил, всё хорошо?»       Хёнджин перегибается через стол, чтобы прочитать сообщение. Сынмин задумчиво постукивает пальцами по задней части телефона. Он ведь может оправдаться, например, у него начала подгорать яичница, а потом он забыл о сообщении?       — Расскажи ей, — подначивает Хёнджин.       — О сделке? Совсем из ума выжил?       — Зачем о сделке? Просто придумай что-нибудь.       — А если…       — Забудь про все свои «если». Почему бы не начать жить здесь и сейчас? А сейчас ты умеешь говорить. Давай, она наверняка обрадуется.       Сынмин сомневается ещё пару минут.

«Мам, нам нужно поговорить»

«Что-то случилось? Сынмин?»

«Я сейчас позвоню»

      Сынмин уходит в свою комнату и закрывает дверь прямо перед носом Хёнджина, не позволяя следовать за собой.       — Эй! — возмущается тот.       — Ты можешь заняться чтением!       Хихикнув, Сынмин забирается с ногами на постель. Ему страшно нажать кнопку вызова. Странно осознавать, но до этого он ни разу не общался с мамой по звонку. Пару раз созванивались по видеосвязи, пока мама в деревне, но было крайне неудобно из-за плохой сети.       Это будет их первый полноценный звонок.       Сынмин нажимает кнопку видеозвонка. Мама, взволнованная его сообщениями, отвечает сразу же.       — Дорогой, как ты? — женщина исследует взглядом пространство вокруг Сынмина, облегчённо вздыхая. Он в своей комнате, в безопасности.       — Привет, мам, — его голос всё же дрогнул.       На её лице застывает недоумение. Возможно, послышалось? Она точно видела, как Сынмин шевелил губами. Нужно быть последним подлецом, чтобы так жестоко смеяться над её материнским сердцем.       — Я, вроде как, говорю…       Женщина закрывает рот ладонью, а из глаз текут слёзы, которые она тут же стирает. В отличие от Сынмина она собирается гораздо быстрее. Её сердце ликует. Она готова была отдать что угодно, лишь бы однажды услышать голос своего сына, который скажет ей «мама». Кто же знал, что однажды этот момент действительно наступит.       — Боже, как я счастлива! Но как?       — Неловкая история, — на ходу сочиняет Сынмин. Это его нелюбимая часть, которую он никак не мог продумать. Приходится импровизировать. — Сегодня на пробежке я собирался перейти дорогу, но не заметил красный свет. Водитель успел затормозить в последний момент, громко сигналя, и вышел ругаться на меня. А я без того был напуган и… заговорил? Я до сих пор не понимаю, как это произошло.       — Господи, ты сам то хоть в порядке?       — В полном. Отделался лёгким испугом, — неловко хихикает Сынмин. Выходит как-то нервно, но мама не замечает этого, поглощённая собственными эмоциями.       — Я постараюсь приехать к тебе как можно скорее!       — Ох, мам… уверен, бабушке ты сейчас нужнее.       Сынмин сам соскучился по маме, но, действительно, бабушке нужен присмотр. А ещё дома есть Хёнджин, которого Сынмину не хотелось бы прятать по шкафам от собственной матери.       Они молчат, глядя друг на друга через экран телефона. Подумать только, это так классно — созваниваться с дорогими тебе людьми и просто разговаривать. Казалось бы, такая мелочь, которую имеют почти всё, но многие не ценят такую возможность.       — Ты мне теперь почаще звони, — просит женщина, будто умоляет.       — Буду. Обязательно буду.       Сынмин нехотя сбрасывает звонок и валится на постель. Во всём теле чувствуется такая небывалая лёгкость.       — Всё подслушал? — специально громко говорит Сынмин, чтобы Хёнджин за дверью его услышал. На повышенных тонах его голос звучит ещё непривычней.       — Ну конечно, — входит в комнату Хёнджин и садится в компьютерное кресло. — Твоя мама такая набожная. «О боже», «о господи»!       — Не смей её передразнивать! — Сынмин запускает в Хёнджина подушкой, которую тот с лёгкостью ловит.       — Ой, да ладно тебе. Без тебя книга не такая интересная, почитаешь мне вслух? — строит глазки Хёнджин.       — А что, боги нынче совсем беспомощные?       — Никакого уважения в этом доме.       Сынмин вздыхает, не готовый к обидам от Хёнджина. Он в целом не хочет, чтобы на него кто-то обижался.       — Пойдём, почитаю.       Они устраиваются на диване. Хёнджин сразу лезет в гору подушек, обнимая одну. Сынмин устраивается с другого края. Поначалу он немного запинается, но через пару страниц привыкает к тексту.       Хёнджин засыпает быстро, убаюканный его размеренным чтением. Заметив это, Сынмин глушит основной свет и оставляет себе настольную лампу. Теперь он читает шёпотом и не замечает, как заканчивается книга. Глаза слипаются, уже глубокая ночь.       Жаль, что Сынмин не дочитал эту книгу раньше. У неё хороший конец, как он себе и представлял.