Отставка, сэр?

      Осень, серая и промозглая, протянула свои холодные руки над школой чародейства и волшебства. Зарядили нескончаемые дожди. Они то моросили, накрывая окрестности замка жемчужной дымкой, то вставали стеной ливней, застилая окна. Обычно в это время студенты и профессора погружались в меланхолию, то и дело разгоняемую лишь чьими-нибудь проделками да соревнованиями по квиддичу. Однако в этом октябре все было совершенно иначе. Уже несколько дней Хогвартс гудел словно растревоженное гнездо докси. У всех на языке была одна-единственная новость — новый указ профессора Снейпа.       — Уму непостижимо! — кипел Симус Финиган, наваливая в свою тарелку побольше бекона. В Большом зале вовсю шел завтрак. — У этого старого упыря совсем чердак поехал после победы! Объяснит мне уже кто-нибудь, почему теперь характеристику выпускникам утверждает и подписывает лично глава Хогвартса?! Неужели подписи декана было мало?       — Ничего у него не поехало! — с жаром вступилась за директора Гермиона. — И вообще, профессор Макгонагал уже все повторила и объяснила сто раз. Ведите себя нормально, и у всех будут достойные характеристики.       — Так кто себя ненормально ведёт-то? — брови Симуса полезли на лоб от возмущения.       — А кто на этих выходных разлил целую бочку масла перед входом в слизеринскую гостиную и был в шаге от поджога?! — гневно зашипела староста, склонившись над обеденным столом, чтобы ее не услышали с соседнего стола любопытные когтевранцы. — Тебя и нескольких пуффендуйцев поймали с факелами!       — А нечего выгораживать этих змеенышей! — буркнул Финиган, сдавая назад. — Ты ведь тоже гриффиндорка, постыдилась бы!       — Там, в слизеринской гостиной, были дети, идиот ты бестолковый! Не только Малфой с подпевалами! — едва не срываясь на крик, вспыхнула Гермиона.       — Ты за кого вообще… — начал было Симус.       — А ну замолчали, — с явственной угрозой в голосе, произнес Гарри. За столом моментально сделалось тихо. — Симус, ещё раз услышу, что ты участвуешь в чем-то подобном — можешь забыть о месте в команде по квиддичу. Даже на правах запасного игрока. Гермиона, когда в следующий раз застукаешь кого-то за подобным безобразием — штрафуй сразу баллов на пятьдесят и веди к Снейпу, а не помогай в экстренном порядке прибирать коридор и ликвидировать все эти пакости. И не важно, свои там будут или чужие. Ясно?       Гермиона настороженно покосилась на друга и медленно кивнула. Финиган, чье лицо от досады пошло багровыми пятнами, снова демонстративно отвернулся.       — Нашли кого защищать. Конечно! Вас-то в прошлом году в школе не было! Вы не видели, как эти гады издевались над малышней. Да и над всеми нами тоже, — обиженно проворчал под нос Симус.       — Я был здесь, вместе со всеми. Да и Гарри с Гермионой не в пятизвёздочном отеле отдыхали. Мы уже обсуждали, что не надо опускаться до уровня этих слизеринских идиотов, — буркнул сидевший рядом Невилл. Он не смотрел на друзей. Взгляд его был устремлен в справочник «Тысяча магических растений и грибов». Парень так увлекся чтением, что совершенно не замечал, как с его вилки в тарелку медленно соскальзывает кусочек жареного яйца.       — Вот уж от кого, а от тебя не ожидали, — поморщился Джек Томпсон. — Тебе ж больше всех остальных доставалось. И от слизеринцев, и от этого сальноволосого урода в том числе.       — Чего не ожидали? — хмуро переспросил Лонгботтом и с неохотой поднял взгляд от книги. Наглый навязчивый Джек в этом году не нравился ему даже больше, чем в предыдущем.       — Да всего! И вот этого тоже, — издевательски усмехнулся Томпсон и кивнул на учебник. — Неужели директор уже пообещал нарисовать тебе красивую характеристику, раз ты за него так впрягаешься? А может он чего поинтереснее придумал для любимых старост?       — А может ты просто заткнешься и дашь всем нормально поесть? — поморщился Невилл и, не глядя нацепив на вилку остывшую яичницу, вновь уставился в книгу.       Несколько младшекурсников, сидевших рядом, захихикали. Лицо Томпсона оскорбленно вытянулось, щеки запылали. Хоть Джек учился вместе с Гарри, Невиллом и Гермионой на седьмом курсе и стабильно собирал вокруг шайку подпевал, но с авторитетом национальных героев соревноваться не мог.       Наблюдая за сменой выражений на лице гриффиндорца, Гарри едва удержался, чтобы не расхохотаться. Чем активнее кто-то пытался поддеть Лонгботтома, тем жёстче становились его ответы. Если бы год назад Избранному сказали, что Невилл будет с такой лёгкостью отшивать всякого, кто позволит себе неосторожную фразу, он бы ни за что не поверил и лишь иронично улыбнулся. Теперь же сокурсник раз за разом удивлял друзей. Нельзя сказать, что это нравилось абсолютно всем. В конце концов, вечно мямлящий Невилл был удобен. Однако, Гарри от всей души радовался за друга.       На протяжении нескольких недель что длилась учеба в Хогвартсе, Поттер всеми силами старался окунуться в школьную жизнь. Притвориться что все как раньше, и скитания по лесам, победа над Волдемортом — только дурной сон. Выходило с трудом. В замке изменилось все: начиная преподавательским составом и заканчивая настроениями студентов. Сильно выручала Гермиона со своей феноменальной способностью к беспрекословному соблюдению правил. Она то и дело одергивала друга, напоминая, что они находятся в учебном заведении, а не на поле боя, и что главная забота Гарри — чемпионат школы по квиддичу, а не спасение мира.       — Колин, а зачем вообще эта характеристика нужна? — дернув брата за рукав, звонким шепотом спросил Денис Криви.       — Без нее на приличную работу не возьмут, — доливая в стакан апельсиновый сок, ответил Колин. — Если хочешь работать в министерстве магии, например, то характеристика должна быть идеальной. Кстати, Джинни, а как Фред и Джордж решили этот вопрос? После того как они устроили тот легендарный бедлам, сомневаюсь, что у Макгонагал поднялась рука подписать им характеристики.       — Им не нужны всякие бумажки, они работают на себя, — гордо заявила Уизли, откинув за спину волну огненно-рыжих волос.       — Я еще раз говорю: завязывайте со своими выкрутасами, и все мы закончим школу с нормальными рекомендациями и оценками, — менторским тоном громко сказала Гермиона. — Вы ведете себя так, будто у вас вагон свободного времени! ЖАБА ближе, чем вы думаете. Уже октябрь! Оглянуться не успеете, как нужно будет сдавать экзамены. Берите пример с Невилла! Не удивлюсь, если он сдаст все предметы лучше, чем кто-либо на курсе даже по тем предметам, которые не изучал в предыдущем году.       Невилл никак не ответил на похвалу, но Гарри заметил, что кончики ушей у друга стали пунцовыми. Ему не часто перепадала похвала за успехи в учебе. Гриффиндорцы неодобрительно покосились на старост, на Избранного и угрюмо уткнулись каждый в свою тарелку. Указ директора пришелся не по вкусу решительно всем. Ни у кого не было иллюзий по поводу отношения Снейпа к каждому из студентов львиного факультета. И сколько бы Гермиона, Невилл и Гарри ни пытались объяснить, что теперь Снейп не декан слизерина, и ему нет смысла давить на гриффиндор, ребята не сомневались: даже если их поведение будет безупречным, положительной характеристики им не видать как своих ушей. А значит и терять было особенно нечего.              После завтрака у седьмого курса гриффиндора были выделены свободные часы для выполнения практических работ и упражнений по заклинаниям. Шумная компания во главе с Джеком Томпсоном покинула зал первой. Профессор Макгонагал проводила их неодобрительным взглядом из-за преподавательского стола. Следом вышли Джинни и бегущий за ней широко улыбающийся Колин. Последними к дверям направились старосты и Гарри.       — Ты идёшь? — уже почти дойдя до мраморной лестницы, Гермиона повернулась к Невиллу, который упорно продолжал листать на ходу учебник и от того плелся со скоростью черепахи.       Вместо ответа Лонгботтом захлопнул книгу и, запрокинув голову, мученически застонал.       — Я никогда не пойму это чертово зельеварение! — взъерошив волосы, с чувством выдохнул он, и голос потонул в звуках школьного колокола, который возвещал о начале урока. — Каждая фраза в этих учебниках похожа на ребус! Если Снейп учился по точно таким же книгам и умудрился стать профессиональным зельеваром, то он и вправду гений столетия! Не удивительно, что готовые составы стоят космических денег! Их, драккл подери, нельзя научиться нормально варить, даже если очень захочется!       Гарри и Гермиона переглянулись. Невилл с самого начала учебного года выжимал из себя все соки, силясь догнать программу по предметам, которые никогда ему не давались. И если трансфигурацией он индивидуально занимался с Макгонагал и задавал вопросы Гермионе, то зелья были для парня самым натуральным кошмаром.       — Я не понимаю, что делаю не так! — направляясь с друзьями к мраморной лестнице, продолжал разоряться Невилл. — Почему вот в этом справочнике написано одно, — он демонстративно взмахнул над головой «Тысячью волшебных растений и грибов». — А в рецептах из учебника за третий курс значится совершенно другое?! Почему?! Кто врёт?! Справочник или учебник?!       — Тише, сейчас кто-нибудь обязательно прибежит разбираться, из-за чего шум, — шикнул Поттер.       — Гарри! — Лонгботтом выглядел так, будто его внезапно осенило. Мальчик-который-победил замялся. Подобные вспышки энтузиазма, направленные в его сторону, обычно не предвещали ничего хорошего. — Ты же на шестом курсе был лучшим по зельям! Без Снейпа и его заморочек! Может позанимаешься со мной, а? Заодно сам всю программу к экзамену повторишь.       Гарри сделалось не по себе от того, сколько надежды было во взгляде Невилла. Признаться, что все успехи позапрошлого года были достигнуты лишь благодаря украденному учебнику, который принадлежал, вот же незадача, все тому же профессору Снейпу, было выше всяких сил.       — А ты не думал попросить профессора Слизнорта объяснить тебе нужные темы? — пришла на помощь Гермиона. — Ведь Слизнорт тоже очень талантливый зельевар. К тому же, он сейчас благоволит гриффиндору даже больше чем собственному факультету. Он ни за что не откажется поучаствовать в карьере человека, который обезглавил Нагайну.       — Вот именно, — активно закивал Гарри, обрадованный, что опасную тему учебников удалось свернуть.       — Да ходил я к нему, — удрученно махнул рукой Невилл. — Меня Макгонагал уже отправляла. Только пользы от этого моржа ни на грош. У него вся учеба — «Открыли учебники и начали заниматься! Готово! Теперь вы великие зельевары!». Но беда в том, что даже если я тридцать три раза все перепроверяю, делаю точно как написано, зелья все равно в лучшем случае становятся похожи на что-то странное и неприятное.       — Хм… А ведь профессор Снейп всегда писал состав на доске… Ни разу не помню, чтобы он говорил открывать учебники. Разве что по теории что-то. Мы всегда готовились к его экзаменам только по своим конспектам и вот этому справочнику, который у тебя в руках, — в задумчивости пристукнув указательным пальцем по губам, сказала Гермиона.       — Может потому и писал, что знал — эти учебники годятся только камины топить, — хмуро буркнул Невилл.       Гарри с трудом подавил истерический смешок. Воспоминания об учебнике Принца-полукровки, в котором все до единого рецепты были перечерканы и переправлены, сейчас играли новыми красками. Внезапно его посетила мысль:       — «А в других учебниках у Снейпа тоже был клондайк знаний? Или он только на зельеварении отрывался?»       — Кстати о конспектах, — голос Гермионы вновь вывел Избранного из собственных мыслей. — Я же давала их тебе чтобы переписать. Ты уже пробовал варить что-нибудь простенькое по ним под присмотром Слизнорта? Если проблема действительно не в тебе, а в учебнике, все должно получиться.       — Переписал я конспекты, — удрученно вздохнул Невилл. — Да только ведь там не все. Ты, Гермиона — гениальная ведьма. Тебе чтобы что-то понять достаточно один раз прочитать. А дальше оно становится само собой разумеющимся. Потому конспекты твои тоже составлены для головастиков, которые к примеру точно знают: где надо закон Голпалотта применять, где — нет. А я — профан, каких поискать. Мне же почему травология хорошо давалась: профессор Спраут всегда нормально реагировала, если я спрашивал что-то по три раза подряд. А на Снейпа смотреть страшно было, не то что разговаривать. Мало ведь просто вызубрить составы. Нужно принципы всего этого дела понять. Эх, плакало мое поступление на службу в аврорат! — упаднически подытожил он.       — Ну, если уж так плохо дело обстоит — попроси у самого Снейпа консультацию. Откажется — я попробую его уговорить, — выпалил Гарри раньше, чем успел обдумать идею.       Друзья остановились посреди коридора и разом уставились на него. Во взглядах читалось удивление пополам с недоверием. Директор Хогвартса конечно уже давно не был для старшекурсников ужасом всей жизни. Но заявлять, что угрюмого, вечно недовольного чем-то зельевара, можно уговорить на репетиторство или консультации для Невилла — было слишком смело даже для Мальчика-который-победил.       — Что вы так смотрите? Я с ним повязан в конце концов! Ну не выставит же он за дверь национального героя и старосту школы, которого сам же и назначил, — хмыкнул Поттер.       Реакция ребят показалась ему забавной. Гарри не стал никому говорить, но с самой пятницы у него в груди вибрировало знакомое чувство предвкушения. Парень хорошо знал его. Оно возникало всякий раз перед тем как с ним и его друзьями начинали происходить странные события. Последний раз Гарри чувствовал этот трепет, когда раскрыл учебник Принца-полукровки. События прошлого года были не в счет.       — Нет, даже если учитывать поручительство, это не самая лучшая идея, — возразила Гермиона.       — Но почему? — глаза Поттера горели энтузиазмом.       Он и сам не знал причины по которой перспектива личного разговора со Снейпом так будоражила и влекла его, учитывая натянутые отношения с директором. Однако интуиция подводила редко, и прямо сейчас подробный вариант развития событий казался самым лучшим.       — Потому что у него без нас забот по горло, — нахмурилась Гермиона. — Неужели не замечал, что он и так из кабинета своего не выползает. А если и видно его, то профессор выглядит так, словно не спит совсем и не ест.       — По-моему ты описываешь его обычное состояние, — хмыкнул Гарри, однако в его голосе не было особой уверенности. Он толком не видел директора уже месяц с того момента как тот замещал профессора Люпина в предыдущее полнолуние.       — Давайте сначала я сам попробую еще раз с этими треклятыми зельями разобраться, — примирительно приподняв ладони, подал голос Невилл. — Конспекты ещё раз полистаю…       — Нет, — качнул головой Гарри. — Уже октябрь почти прошел, а ты даже не знаешь, с какого боку подступиться к предмету. Сегодня вторым уроком у нас ЗОТИ со Снейпом. Вот после занятия подойдешь к нему и спросишь.       С этими словами Поттер поправил на плече сумку и с самым беззаботным видом направился дальше по коридору. Невилл и Гермиона настороженно переглянулись и пошли следом.       В классе стояла тишина, нарушаемая лишь скрипом перьев и позвякиванием чернильниц. После объявления об изменении порядка подписания характеристик выпускникам обстановка в Хогвартсе была до крайности напряженной.       — «Похоже, Снейпу изменила его зловредность, раз он не стал искушать судьбу и организовал для нас письменную работу на все два урока», — сумрачно подумал Гарри, ставя очередную галочку напротив ответа в тесте.       Национальный герой украдкой поднял взгляд на преподавателя и отметил, что Гермиона была права. Снейп казался еще более болезненным и мрачным, чем обычно. Складывалось впечатление, что если к зельевару сейчас подойдет хоть кто-то с вопросом или даже просто поднимет руку, он будет мгновенно испепелен без права на оправдание.       — «И чем только он занимается, что выглядит как инфернал?» — хмуро подумал Гарри, обмакнув кончик пера в чернильницу. — «Если руководительство — настолько напряженная работа, то я категорически не хочу быть директором хоть чего-нибудь».       Студенты старательно решали тестовые задания, а мастер зелий, подперев пальцем впалую щеку, пристально глядел куда-то поверх голов гриффиндорцев. Он будто не замечал любопытных взглядов, которые старшекурсники то и дело кидали в его сторону.       Помимо примечательной новости об указе, которая взволновала всю школу, до студентов успели долететь и другие слухи. Девочки помладше с придыханием рассказывали, что вечно недовольный всем на свете глава Хогвартса, якобы, едва не убил с особой жестокостью одного из служащих министерства. Бедолага вздумал не допустить зельевара в кабинет, где в тот момент находилась миссис Снейп.       Гарри на такие россказни только презрительно фыркал. Во-первых, он искренне считал, что для подобных выходок Снейп слишком хорошо владеет собой. Во-вторых, жена директора, хоть и не вызывала отвращения, была на взгляд парня слишком холодной и отчужденной. Уж во всяком случае она не казалось ему женщиной, за которую представители сильного пола бились бы насмерть и разносили по кирпичику неприступное министерство магии. А в-третьих, Гарри, наученный общением с Роном, слишком хорошо помнил, с какой стремительностью пустяковые истории обрастают душераздирающими подробностями и превращаются в театральные представления.       Отдельное раздражение вызывал тот факт, что добрая половина школы от чего-то решила, что у Гарри с директором теперь какие-то «особые отношения». Нельзя сказать, что это было совершенной блажью, но легче от этого не становилось. Несмотря на то, что Кингсли прижал к стенке главного редактора «Ежедневного пророка», крупицы информации все равно просочились. А потому не удивительно, что по Хогвартсу одна страшнее другой ходили легенды о том, каким именно образом Северус Снейп умудрился выйти из Азкабана, и какую роль в этом сыграл Гарри. Ведь последний после битвы с Темным Лордом лез из кожи вон, доказывая невиновность профессора зельеварения.       После внезапного ареста Снейпа и такого же внезапного освобождения, слухи было уже не удержать. Молва разносила от уха к уху невероятные байки о том, как злой темный чародей каким-то образом околдовал Избранного. Как Гарри победил Темного Лорда, но потерял душу, и теперь сам не лучше, а потому якшается с пожирателями. Как Снейп в чем-то поклялся Поттеру, и эта клятва сродни рабскому контракту. Эти и еще многие-многие-многие легенды периодически долетали до Гарри. И это не считая столь любимой темы школьных сплетниц о его якобы отношениях с Гермионой.       Вспомнив подругу, Поттер невесело хмыкнул и скосил глаза. Девушка сидела за соседней партой рядом с Мирандой Берк, сокурсницей Джинни. Она сосредоточенно вглядывалась в пергамент со своим вариантом и напряженно кусала кончик пера. Гарри улыбнулся, вспомнив, как после новостей об очередной особенно гадкой сплетне Гермиона предложила записывать все россказни, а лет через двадцать издать книгу с опровержением и заработать на ней кучу золотых галеонов.       Идея от чего-то показалась Гарри забавной. Он вообще ловил себя на мысли, что с мстительным удовольствием глядел бы на окружающих, если бы вдруг выяснилось, что они с Гермионой и вправду встречаются. За размышлениями парень едва не упустил, как начинает безотчетно улыбаться, глядя на подругу, которая быстрым движением заправила за ухо выбившуюся кудрявую прядь.       Он тряхнул головой, отгоняя наваждение, и украдкой поглядел в сторону преподавательского стола, проверяя, не заметил ли Снейп витаний в облаках. Не направлен ли в сторону его парты полный яда и сарказма уничтожающий взгляд черных глаз. Однако то, что Гарри увидел, заставило его мигом забыть и о Гермионе, и о собственных опасениях. Ровно в тот момент, когда парень посмотрел на преподавателя, на столешницу рядом с директором школы чародейства вспрыгнул до неприличия пушистый крупный белоснежный кот.       Поттер замер. Он вспомнил было Живоглота, оно тут же одернул себя. Кот Гермионы был рыжим. Снейп перевел полный презрения взгляд с дальней стены класса на усатую физиономию перед собой, поднял свободную руку и потянулся к белому меху. В мгновение ока у Гарри в голове пронеслась мысль, что профессор сейчас сделает что-то ужасное прямо на глазах у аудитории: превратит в гусеницу и раздавит, проклянет, наложит особенно мерзкое взыскание на хозяина этого пушистого недоразумения или что-то еще… Но рука зельевара лишь устало опустилась на голову незваного гостя, и тот утробно замурчал, наслаждаясь почесыванием за ухом.       Гарри показалось, что он отчетливо слышит стук собственной челюсти, катящейся по полу. Он всякого насмотрелся в жизни. Но никак не ожидал, что прямо на его глазах с полного неприязни бледного лица зельевара сползет маска, оставляя только смертельную усталость и груз вечных проблем. Парень почувствовал, как у него поперек горла встал ком. Ему вдруг захотелось отвернуться, будто он наблюдал за чем-то совершенно не предназначенным для его глаз. Профессор подцепил пальцами звякнувший кошачий ошейник и вытащил маленький кусочек пергамента, сложенный в несколько раз.       На мгновение Гарри подумал, что спятил окончательно и видит то, что ну никак не могло быть реальностью. Грозный директор школы Хогвартс, наводящий смертельный ужас на каждого, кому довелось побывать на его уроках зельеварения, двойной агент, черный маг и просто отвратительный человек по совокупному мнению большинства. Словом, вот этот невыносимый тип прямо сейчас сидел за преподавательским столом и старательно прятал расползающуюся на пол лица улыбку, потирая подбородок.       Весьма ощутимый тычок под ребра заставил Поттера повернуть голову. Невилл качнул головой на тест друга, прозрачно намекая, что урок не бесконечный, и сейчас не самое лучшее время зевать по сторонам. Гарри сглотнул ком в горле и опустил нос в пергамент. В очередной раз обмакнув перо в чернильницу, он снова украдкой посмотрел на профессорский стол. Однако лицо мастера зелий уже успело вновь принять привычное брезгливо-пренебрежительное выражение.       Снейп сидел за преподавательским столом, подперев висок пальцем. Вид у него был как у вампира, который провел сотню-другую лет без единого глотка крови. Лицо бледное, вокруг глаз залегли сизые тени. Взгляд директора школы чародейства скользил по косым строчкам древней рукописной книги в деревянном переплете. На обложке значилось «Любовь до гроба. Сильнейшие любовные зелья, привороты и наговоры. Издание от 1253г. Составитель — Г. Спеллс».       — «После таких выходных как последние, нужны еще одни выходные», — сумрачно подумал зельевар. — «Еще и спиногрызы никак не угомонятся. Можно подумать, без их разборок проблем мало», — он отстранился от книги, размял затекшую шею и зажмурился, силясь избавиться от рези в глазах. У мистера Г.Спеллса, составившего книгу, был просто ужасный почерк.       Скрипнула входная дверь, и в класс заглянули первые ученики расширенного седьмого курса факультета гриффиндор.       — Стучаться надо, — проворчал зельевар и как можно спокойнее убрал в стол ветхий том, предусмотрительно прикрыв от любопытных глаз название книги.       Открыв классный журнал, Снейп ругнулся сквозь зубы. Люпин опять не удосужился сделать ни одной толковой записи о пройденном материале. Сил на то чтобы выяснять у взвинченных последними новостями семикурсников, что они успели пройти, не было совершенно. Поэтому директор школы чародейства взмахом волшебной палочки призвал через окно стопку примерных вопросов для сдачи ЖАБА, заготовленных им еще два года назад. Он иронично хмыкнул про себя, подумав, что тогда преподавание ЗОТИ было его единственной головной болью помимо шпионства на благо Ордена Феникса. В противовес тому времени, сейчас наблюдался невероятный ассортимент всевозможных заморочек.      Профессор сухо раздал указания по выполнению теста, мимоходом отметил усевшихся прямо напротив него Поттера и Лонгботтома и, подперев указательным пальцем висок, устремил взгляд поверх голов учеников.       — «Теперь, если очень повезет, у меня есть полтора часа чтобы подумать и не отвлекаться. Или вообще ни о чем не думать. Это было бы даже лучше», — едва подавив зевоту, подумал мастер зелий.       Все как всегда происходило совершенно не вовремя. В воскресенье ночью в директорский кабинет влетел Люпин и буквально потребовал срочно изобрести меры для пресечения травли слизеринцев. Снейп с мстительным удовольствием напомнил оборотню, что тот, будучи старостой в школьные годы, не особо стремился защищать представителей змеиного факультета от нападок своих дружков-мародеров. Люпин побледнел, сжал кулаки, но оправдываться не стал, и Северус, махнув рукой, пригласил профессора ЗОТИ занять гостевое кресло у стола.       Эмоциональные качели последних дней совершенно не располагали к тому, чтобы в ночи пытаться придумать способ обуздания кипящей подростковой ненависти. Однако, проведя несколько незабываемых часов в словесных баталиях и выпив на двоих пинту-другую бодрящего зелья, преподавателям таки удалось к утру понедельника сочинить указ о характеристиках для выпускников.       Понедельник ожидаемо начался не с кофе. Министерская сова, принесшая срочное письмо, с дикими воплями и уханьем изо всех сил колотилась в витражное стекло. В конце концов ей удалось разбудить мастера зелий, уснувшего прямо на рабочем месте. Путешествие в министерство и беседа с Кингсли были незабываемыми. Бруствер, не стесняясь в выражениях, орал на директора Хогвартса так, что его зычный голос был слышен даже на самых нижних ярусах в Отделе Тайн. Министра возмущало решительно все: начиная субботней выходкой Снейпа в атриуме и заканчивая слишком легкомысленным визитом в Кокворт. На резонный комментарий зельевара о том, что он в праве посещать свою недвижимость в любое удобное время, Кингсли лишь гневно скрипнул зубами. По итогу Северусу пришлось прямо на месте писать длиннющую объяснительную с клятвенными заверениями, что ситуация в атриуме была недоразумением и больше не повторится, а в Кокворт он больше не сунется и на пушечный выстрел.       Следом выяснилось, что полнолуние подкралось, когда его не ждали, и Люпина снова нужно подменять. Северус подумал, что в таком режиме он скоро умрет от усталости, но даже не заметит этого, и просто продолжит работать. Прямо как профессор Бинс.       На первый взгляд, за беготней события прошедших дней должны были отойти на второй план, но нет. Стоило Снейпу лишь немного вынырнуть из текучки школьных и министерских дел, как перед глазами вставали то воспоминания о жизни в Кокворте, то строчки писем Аманды Принц, то разговоры с женой и собственные обещания бывать дома чаще, которые так и остались невыполненными, то укоризненный взгляд змея, будь он неладен. Голова пухла как перегретый котел, через край которого вот-вот пеной польется кипящее зелье из собственных мыслей и размышлений. Северус третий день к ряду пытался разгрести бардак в разуме, перебрал все известные способы окклюменции, но все тщетно. Он даже подумывал прибегнуть к омуту памяти, чтобы скинуть лишнее, но не стал, сознавая, что это не особо поможет. Мозг отчаянно требовал отдыха. Хотя бы сна.       Северус сдавленно выдохнул. Собственная жизнь была словно вывернутой наизнанку. После первой магической войны зельевару всегда удавалось быть равнодушным к любого рода эмоциональным всплескам окружающих и в зачатке давить свои. Стоило чувствам проснуться, как Северус тут же напоминал себе, что существуют гораздо более важные дела, чем размазывание розовых соплей по стенам школы чародейства. Теперь что-то определенно шло не по плану. Прошлое нагоняло со скоростью локомотива с неисправными тормозами. Будто мир за последний год рехнулся, а все кругом выпили какого-то помрачающего зелья и теперь наслаждаются эффектом, вытворяя такое, о чем никогда бы не заикнулись ранее.       Лонгботтом внезапно засел за учебники с упорством гриффиндорской всезнайки и шипел на каждого, кто смел его отвлекать. Сама Грейнджер стала грозой львиного факультета и яростной защитницей слизеринских младшекурсников. Поттер упорно делал вид, что его интересует только квиддич, и вообще не лез ни в какие разборки. Только за Грейнджер всегда вступался горой. Это для него теперь было святым делом. Люпин и Блэк накануне постарались споить директора до зеленых человечков перед глазами. История родителей развернулась так, что там было не найти правых и виноватых. Собственный брак вдруг оказался с браком, однако это не помешало внешне всегда спокойной Анне-Луизе устроить такую бурю, что теперь Снейп готов был утопиться в озере от воспоминаний о собственных подозрениях и поведении. Единственные, кто во всем этом дурдоме явно получали удовольствие от происходящего — портреты в директорском кабинете. Вот уж они точно всегда были готовы воспринимать происходящее как занимательное шоу.       Но больше всего прочего зельевара волновал ответ на его запрос, отправленный в понедельник в архив министерства магии. Стоило ему подумать об этом, как внутри сворачивался страх, а мысли становились рваными и хаотичными.       — «Так. Ладно. По порядку», — в очередной раз думал Северус. — «У меня есть задачка на миллион, и в ней, кажется, больше сотни неизвестных переменных. Есть недобрак. В нем есть я и есть женщина, которая по одному Мерлину ведомой причине меня… В общем она не хочет этот брак расторгать. А я хочу?» — при мысли о разводе под ребрами недовольно заворочалось позабытое было чудище, которое еще не до конца успело зализать свои драные бока. События прошедших выходных прокатились в памяти девятым валом и осели неприятной горечью. — «Так, ладно. Значит оба не хотим. Наверное… Мордред с ним, как-нибудь потом решим, как называть то, что между нами происходит. Если мы сейчас разбежимся, то я никогда не пойму, почему так неприятно от мысли, что этой безумной женщины не будет рядом. Безумной? Конечно безумной, нормальная женщина не стала бы терпеть тебя рядом столько времени, Нюниус!»       Снейп воздел глаза вверх, где под потолком неподвижно висел скелет дракона. Мысли о собственных эмоциях вызывали ужасное напряжение во всем теле. Словно он не размышлял о чем-то неосязаемом, происходящем лишь в мозгу, а ворочал огромные валуны голыми руками.       — «Хватит. Отряхни уже от пепла свою рациональность и начни хоть что-то делать», — ругнулся про себя глава школы чародейства. — «Итак, расходиться нам рано, значит нужно оформить брак как полагается. Иначе во все это влезет Мракс, и драккл знает, к чему это приведет. Змей сказал, что необходимо согласие родственников с обеих сторон. Но это для заключения нового брака. А как быть с исправлением корявого ритуала? Ведь должно же что-то быть!» — зельевар закусил губу.       Все упиралось в архивный запрос. Министерство обещало прислать ответ в течение недели. С того самого момента как сова с привязанным к лапе пергаментом выпорхнула из окна, Снейп не мог прекратить то и дело вглядываться в небо в ожидании почтовой птицы.       — «Если мои предположения верны. Если он жив и согласится. Если все получится… Драккл подери, я все равно не знаю, что тогда будет!» — раздраженно думал глава Хогвартса. — «Змей сказал, что меня может порвать ко всем чертям, если я возьму на себя ответственность еще и за Виндгорф. Дамблдор, как бы я к нему ни относился, умен, и он уверяет, что нет причин для беспокойства. Кому верить? Махнуть рукой и понадеяться, что от отца-маггла мне досталась феноменальная выдержка? Хороший план, нечего сказать!»       Подавив тяжелый вздох, Снейп обвел глазами класс. Студенты старательно решали тестовые задания. Взгляд мастера зелий остановился на парте, за которой сидели Гарри и Невилл. Колокольчик интуиции тоненько звякнул над ухом и притих. Северус нахмурился. Раньше он не обращал внимания, но оказывается было очень непривычно, когда рядом с всклокоченной черноволосой головой нет рыжей. Несмотря на усталость и навязчивые мысли о запросе в министерство, шестеренки в голове двойного агента провернулись и стали крутиться в новом направлении.       — «Почему Уизли не пошел учиться заодно со своим лучшим другом? Ведь они же в любую дыру без мыла лезли вместе. Неужели Грейнджер не поделили? Или у Поттера наконец глаза открылись, и он послал рыжего подальше? Понял, что дружок его крутился рядом столько лет из-за денег и славы великого Избранного? Давно пора. Курса так с третьего-четвертого это было заметно даже мне. Хотя нет. Не настолько Поттер догадливый. Что же их разделило…»       Колокольчик на границе сознания продолжал настойчиво дребезжать. Снейп все смотрел на Гарри, сосредоточенно выполнявшего задания теста, и все никак не мог отделаться от мысли, что упускает нечто крайне важное.       — «Крестражи. Откуда Яксли узнал о крестражах? Откуда?! Мордред подери! Дамблдор сказал об этом мне, Поттеру, Уизли и Грейнджер. Я сказал Луизе и Гринвину. Но последние двое никак не могли проболтаться. Луиза — точно. Гринвин… Нет уж, мое подозрение ни разу не оправдалось. Но не мог же Уизли в самом деле… Ведь не мог же? Иначе это просто грандиозный просчет Дамблдора…»       Мысли закрутились в голове, и Северусу стоило огромных усилий удержать на лице все ту же маску усталого безразличия.       — «Яксли упомянул крестражи. Но сам он не мог. Просто не мог знать, что у Темного Лорда в принципе были крестражи! Значит ему кто-то сказал. А что если крыса ближе, чем можно вообразить? Нет, это бред. Крестражи уничтожены. Даже этот недотепа Лонгботтом приложил руку к их уничтожению… »       Снейп вновь устремил глаза к противоположной стене класса. Хотелось подскочить и начать беспокойно мерить кабинет широким шагом, но это непременно привлекло бы внимание студентов. Скрипнув зубами, мастер зелий судорожно пытался понять, как за собственными эмоциями умудрился упустить столь важные детали. С одной стороны он был полностью уверен в уничтожении крестражей, а с другой не было никакой гарантии, что Волдеморт в тайне не попытался отколоть от своей души еще один кусок.       — «Это все бред, он не мог! Как бы он ни был силен, это за пределами досягаемости. Дамблдор говорил, что тогда от Темного Лорда ничего бы не осталось», — судорожно убеждал себя Снейп. — «Ладно с Поттером в последний раз вышла осечка. Крестраж был создан случайно. Но чтобы подобное случилось опять?! Кингсли говорил, на местах преступлений пожирателей находили следы ритуалов. А что если у этих фанатиков действительно есть основания считать, будто возрождение Темного Лорда по-прежнему возможно?»       Ладонь, лежащая на колене, сама собой сжалась в кулак. Догадки совсем не радовали. Снейп всегда считал, что его головная боль станет гораздо меньше, если хоть один из членов Золотого трио покинет замок, но выходило ровно наоборот.       В глубокой задумчивости сверля напряженным взглядом стену, Снейп едва не подпрыгнул до потолка, когда его ноги под столом что-то коснулось. Мгновение, и на столешницу рядом с ним ловко вспрыгнул белый кот.       — «Драккл бы тебя побрал, пушистый засранец!» — гневно выругался про себя директор школы чародейства и волшебства.       Он еще не решил, на что злится сильнее: что кот его напугал или что теперь слушок о питомце грозы подземелий непременно разнесется по школе со сверхзвуковой скоростью. Первым порывом было вышвырнуть наглое животное прочь, но Снейп тут же сообразил, что сделать это незаметно у него не получится. Не накладывать же заклятие забвения на двадцать человек разом. К тому же, после стычки в министерстве история о жестоком обращении с милейшим белым пушистиком была явно ни к чему. Сообразив, что его уже ни что не спасет, зельевар поднял руку, на мгновение заколебался и все же запустил пальцы в мягкий белый мех. Кот довольно заурчал и ткнулся носом в подставленную ладонь.       — «Вот теперь я понимаю, как именно Дамблдор приобрел славу свихнутого старикана», — мысленно усмехнулся Снейп, ощутив на себе несколько шокированных взглядов. — «Теперь и мне до него не далеко. До крайности интересно, какие теперь слухи поползут? Не удивлюсь, если уже на днях каждая школьница будет читать в «Ведьмином досуге» о том, как директора Хогвартса навсегда изменила любовь. Хотя нет, это было бы слишком хорошо. Скорее уж они напишут, что директорская жена намудрила с любовным зельем, и теперь Северус Снейп стал яростным поклонником очаровательных котяток», — язвительно подумал глава школы чародейства, почесывая кота под подбородком.       Что-то гладкое скользнуло по пальцу, и Снейп, едва удержав лицо, вытащил из-под тонкого зеленого ошейника сложенную вчетверо записку. В груди неконтролируемо закипел гнев. Сразу стало ясно, что Сэм не просто пришел потереться о руку зельевара, и весь этот цирк — дело рук одной скучающей женщины.       «На ужин рис с овощами»       Поднявшаяся было волна тут же схлынула. Чудище в груди, так некстати потревоженное собственными метаниями, довольно заурчало. В классе сделалось тихо. Даже перья не скрипели. Северус изо всех сил старался не улыбаться прямо на глазах у студентов.