Белладонна

Как только девушка подошла ко входу в холл, сзади послышался издевательский смех Кассандры и Даниэлы, сопровождаемый руганью Альсины: - Старшая из всех сестёр и при этом самая никчёмная! Бэла бесстрашно перелетела порог гостиной, где мать смотрела на неё свысока, а сёстры насмехались и перешёптывались между собой, но шёпот их мог не услышать разве что глухой. Они и не пытались сделать так, чтобы старшая не расслышала их издёвки, будто специально подливая тем самым бензин в уже «разъярённый» огонь. Мать была настолько зла, что не стала церемониться с дочерью и заранее придумала ей суровое наказание: Бэла должна будет сходить за цветком нарцисса. Его было непросто достать и каждый год Альсина посылала за этим растением одного из прислуг. Те, по возвращению в замок, выглядели настолько запуганными, что вид их глаз можно было сравнить с монетой в пять лей, а сами они вечно оборачивались, всё пытаясь кого-то или что-то увидеть. Прислуги после похода за нарциссом становились нервными, и со временем начинали страдать паранойей, после чего их отправляли в подвал за неспособность выполнять свои обязанности. Как только хозяйка замка объявила о своём наказании, Бэла тотчас возмущённо прокричала: - Я не хочу сойти с ума! Ты видела тех параноиков? Хочешь, чтобы и меня постигла та же участь? - Это наказание за твоё вечное непослушание. - ответила мать спокойным голосом, в котором слышались нотки подавляемой ярости, - Выполняю-не выполняю, а разницы никакой! Меня всегда за что-нибудь да наказывают. Неужели это потому, что я не оправдала тогда твоих ожиданий, и не стала плясать под твою дудку? - с ухмылкой спросила Бэла, - Прекрати пререкаться с матерью, иначе не видать тебе больше свежей крови: ты будешь слизывать запёкшиеся её остатки с гниющих трупов и я таки запру тебя в замке, и.. - И что? Будешь как в «старые добрые времена» выставлять на улицу с началом зимней поры, как ты делала это раньше? Думаешь, что так я стану более покладистой? - перебив мать, девушка решила высказать своё недовольство, - Не смей так со мной разговаривать! - не выдержав, Альсина перешла на крик, - Правильно делала, что заставляла меня трястись от холода во дворе: уж лучше помереть от обморожения, чем жить с такой матерью. Диалог между Альсиной и Бэлой закончился ничем. Девушка поняла, что спорить бессмысленно, так что молча превратилась в рой мух и полетела прочь из замка. Вампирша почувствовала облегчение и в голове промелькнула мысль, которую она озвучила тихим голосом: «Ну хоть не их мутировавшие лица в замке и рисование дурацких картин». Прилетев к тропе у ворот дома Донны Беневиенто, Бэла заметила высокий водопад, напоминавший Сальто Анхель - высочайший в мире, свободно падающий водопад, попав в который, невозможно выбраться живым. Он казался ужасающим, но тем он и нравился девушке. Дом стоял на одной из скал, где находилось устье водопада, и выглядел со стороны как старая, заброшенная часть замка. От него так и веяло каким-то особым, местами жутким уютом. Девушка не сумела подойти к самим воротам, так как к ней тут же подбежала кукла, загораживая собой путь. Игрушка была одета в свадебный наряд, при виде которого хотелось назвать её "трупом невесты", но эта кукла была частью Донны: она управляла ею на расстоянии благодаря мутации каду. Имя у неё было довольно незамысловатым - Энджи. Её руки и ноги, кажется, скреплены звеньями цепи, а рот способен свободно открываться до самых глаз, как у любой марионетки. Большая трещина проходит по её лицу, разделяя его пополам у правого глаза; это придаёт её лицу отдалённое сходство с фамильным гербом Беневиенто. На голове виднелись редкие растрёпанные белые волосы и нечто похожее на маленький третий глаз в верхней части лба, хотя это могло быть простым компонентом, удерживающим две половины её лица вместе. Стоит отметить, что мутация хозяйки дома также позволяет ей выделять феромон, который контролирует растения, инфицированные плесенью; она может вызвать галлюцинации у тех, кто вдохнул пыльцу заражённых растений. В качестве побочного эффекта, Донна страдает изнурительным психическим заболеванием, которое, кажется, придало ей отчасти детское мышление, усугубив агорафобию и привязанность к куклам. По причине ухудшения психики, Донна много времени проводит в своем собственном "маня-мирке", в который попадает с помощью галлюциногенных растений. Вследствие этого она зачастую может подвергать галлюцинациям всех тех, кому не посчастливится оказаться рядом с домом в момент её погружения в мир фантазий. Увидев у ворот девушку, Энджи ехидно улыбнулась и, фальшиво заигрывая, спросила: - Чего тебе, дорогая Бэла? Не успела Бэла ответить кукле, как услышала голос мамы. Этот голос был тихим и нежным, что застало девушку врасплох, и та обернулась. Альсина, улыбаясь, манила к себе, но Бэла стояла неподвижно, не до конца осознавая происходящее. Мать звала её, предлагая посидеть у неё на коленях, чтобы почитать любимую сказку перед сном. Ошарашенная девушка увидела маленькую версию себя: ещё тогда, в детстве, мать могла моментами относиться к ней с, казавшейся искренней, любовью, и не приравнивать к рабочему классу. Альсина и маленькая Бэла сидели вместе у камина, читая сказку о потерянной девочке, которую спас папа, пожертвовав своей жизнью. Эти воспоминания задели уже взрослую Бэлу, на её глазах выступили слёзы, а сама она всё никак не могла пошевелиться. Наконец, повернувшись к кукле, девушка, еле шевеля губами, тихо попросила её позвать Донну с букетом нарциссов для Леди Димитреску. Энджи, рассмеявшись, убежала прочь. В ожидании Донны, Бэла была сама не своя: она вспоминала ту нежность, с которой мать когда-то могла к ней относиться, те прекрасные и тёплые моменты. Однако при этом старшая дочь Димитреску не могла выкинуть из головы их страшные ссоры. Из-за понимания того, что прошлого не вернуть, и отвратительного ощущения после сегодняшней ссоры, у Бэлы случился диссонанс. С каждой секундой девушке становилось только хуже. Ожидание казалось вечным и мучительным, хотя Донна явилась всего спустя минуту. Девушка была в чёрном платье в пол, а на голове носила чёрную бурку, отдалённо напоминающую фату, чем была похожа на альтернативную версию невесты - её тёмную сторону. После смерти родителей она стала последней представительницей дворянской семьи благородного дома Беневиенто, доставшимся ей по наследству. Агорафобия и привязанность к куклам, о которых было упомянуто ранее, держали её в значительной степени изолированности, в связи с чем она предпочитала разговаривать с людьми через Энджи, подаренной ей отцом в детстве. Помимо её любимой куклы, девушка искала успокоение в цветах, зная о них практически всё спустя долгие годы изучения. При виде своей создательницы, Энджи вприпрыжку подбежала к ней, и озвучила неестественно высоким, местами писклявым голосом, просьбу Бэлы: - Госпоже Альсине Димитреску вновь не терпится поставить в вазу букет любимых нарциссов, да настолько, что она послала за этим не какую-то там слугу, а собственную дочь! Представляешь? Донна удивленно посмотрела на Энджи и затем окинула заплаканную Бэлу озадаченным взглядом. На долю секунды кукольница встала на месте и рассматривала дочь самой Димитреску, пока та смотрела на землю, не желая поднимать взгляд.