Hassliebe

Ее легкие пожирал огонь. Сжигал стенки желудка, стекая смертельным ядом по остаткам слизистой. Разрывал в клочья все, что привычно. Кассиопея зажмурилась, глотая горький привкус в горле. Десять-двенадцать-двадцать один, счет нужен, чтобы не поддаваться панике. Не позволить ей отобрать все до последнего куска. Полная хуйня, которая никогда не помогала. Волна страха уже накрыла ее с головой, удушая горло и увеличивая пульс до предела. Вдох на один, выдох на три. Простая истина, которой она придерживалась. Ледяные капли стекали по щекам, и подбородку, отрезвляя разум. Кассиопея провела ладонями по лицу, смахнув лишнюю влагу. Она рванула в туалет с такой скоростью, словно за его пределами сейчас начнется апокалипсис, но к ее ужасу, причина была куда хуже. Малфой ожидала, что ее будет тошнить всю ночь, опустошая желудок от остатков того отвратительного поцелуя. Она бы разодрала губы в кровь железной мочалкой, стерев с них привкус грязи. Но его не было... Башня из четко выстроенных принципов рухнула, когда вместо грязи и песка, она почувствовала мед и огневиски. Это было почти противоестественно. Уизли не мог быть чем-то настолько разнящимся с ее сложившимся в голове образом, но реальность была в том, что Кассиопее не хотелось выплюнуть внутренности, когда язык Фреда скользнул по небу. Не хотелось отстраниться, почувствовав на теле его горячие пальцы, которые спускались ниже. И одернуть, когда его губы оставляли влажную дорожку на шее. Во рту и легких была только приторно сладкая патока. Девушка хлопнула кулаком по мраморной поверхности раковины, неосознанно облизнув губы. На них все еще чувствовался его вкус. Что-то похожее на медово-карамельные конфеты и дешевый алкоголь, который Уизли пил весь вечер. Малфой злилась, что вообще обратила внимание на то, чем тогда близнец занимался. Комок из отвращения подступил к горлу, и она сглотнула, убрав дрожащими руками за уши мешающие волосы. Отражение в зеркале словно насмехалось над ней, транслируя потрепанное и уставшее лицо, с размазанной по щекам тушью и полустертой помадой на губах. Совсем как в ту ночь. Когда Пьюси поднял на нее руку, а поблизости никого не оказалось. Физическая боль в тот день чувствовалась еще сильнее на свежих ссадинах от отца. Он был недоволен тем, что лучшей на курсе стала Грейнджер, за чем вскоре последовало наказание. Ее измотанное в тот день состояние не остановило слизеринца. Кассиопея долго не могла уйти от Эдриана, когда он впервые ее ударил. Сначала, ей было странно и мерзко задаваться вопросом, почему она вообще это позволяет. Почему из раза в раз прощает; ведется на дешевые манипуляции и слова о том, что этого больше не повторится. В глубине души Малфой знала, что заслуживает того, что с ней происходит. Заслуживает наказания. Она оправдывала Пьюси так же, как и отца, когда он срывался на ней из-за любой мелочи. Неидеальная осанка. "Выше ожидаемого", вместо "Превосходно" по Травологии, хотя она вряд ли пригодилась бы ей в жизни. Лишняя складка на одежде или хоть на децибелл повышенный тон. В детстве, девушке казалось, что отец просто ее не любит, придумывая поводы в оправдание своего жестокого поведения. Малфой привыкла к тому, что малейшие промахи физически наказуемы. Поэтому, она должна быть лучшей. Получив очередную порцию Круциатуса за непослушание, она злилась только на себя. Что ослушалась наставлений или не приложила должных усилий, ведя беседу с гостями на очередном приеме. Испытав отголоски боли на коже от рук Эдриана, она подсознательно его оправдывала, ища в причине такого поведения свою вину. И всегда ее находила. В отсутствии поцелуя за завтраком, лишнем взгляде на симпатичного старшекурсника или слишком открытом платье. Возможно, если бы Драко с Дафной не узнали об этом, Кассиопея все еще была бы с Пьюси в отношениях, и терпела побои стабильно по вторникам вместе с его плохим настроением по четвергам. Какая жалкая. Девушка закрыла кран, чувствуя как вода полилась по рукавам шелкового топа. Живот скрутило спазмом и она сглотнула горький привкус в горле, хлопнув себя пару раз по щекам. Ночь. Поцелуй с Уизли. И она, растрепанная и изможденная в сыром туалете, вжалась в кафельную стену, испытывая отвращение к себе. Полный набор безвольного и слабохарактерного гриффиндорца, который жалел себя после очередного провала. Так дело не пойдет. Малфой, наконец взяла себя в руки, тяжело вздохнув, прежде, чем хлопнуть дверью туалета. Коридоры Хогвартса в ночное время, утопали во всепоглощающем мраке и мертвой тишине. Такие пустые и всеми покинутые. Никакой спешки и дурацких людей. Только тишина и Кассиопея, спокойно слоняющаяся по этажам. Она так любила гулять в ночное время, чувствуя безусловное единение с самой собой и магией замка, проникающей под кожу. Тихое сопение с портрета сэра Кэдогана немного нарушало ее идиллию, но Малфой сейчас это волновало меньше всего. Хотелось забыть весь чертов вечер, не чувствуя как грудь разрывает хаотичный комок эмоций. Мысли противно жужжали в черепной коробке, подобно рою надоедливых пчел. Слизеринка свернула в сторону библиотеки, достав пачку вишневых сигарет из кобуры на бедре. Предвкушение расслабленности позволяло выдохнуть с облегчением. Огромное помещение пустовало, создавая впечатление глубокой заброшенности. Лунный свет пробивался сквозь разноцветные витражи на стеклах, играя приглушенными бликами по книжным стеллажам. Кассиопея глубоко вдохнула, почувствовав в носу запах отсыревших фолиантов и слабый отолосок жженного масла из лампадки на столе мадам Пинс. Девушка направилась в секцию с литературой, посвященной религиям разных культур и стран. Иногда, ей так хотелось отдохнуть от всего магического, забываясь в отвлеченных знаниях. Она каждый раз испытывала укол совести за интерес к маггловской литературе. С другой же стороны, полное отрицание научных трудов магглов, казалось Малфой однобоким и недалеким мышлением. В отличие от отца и брата, ее всегда интересовала обратная сторона медали. Врага нужно знать в лицо. Как бы аристократичное общество не кичилось своей силой перед ущербным слоем населения, преимущество магглов всегда было в их численности. Девушка потерла виски, снимая напряжение. Она не должна думать об этом. Старинные фолианты о шактизме и учениях Дигха-никая, лежащие на краю стола искушали сильнее недопитой бутылки рома. Прежде, чем Кассиопея успела себя одернуть, пальцы уже потянулись к заветным знаниям, и кожа покалывала от предвкушения. Книга раскрылась на главе "Удумбарика-сиханада сутта", и Малфой принялась читать, жадно впитывая строки, словно губка. "Но на самом деле, Нигродха, есть плохие вещи, которые, не будучи искорененными, развращают, влекут повторное рождение, приводят к страданиям, приводят к несчастью, к рождению, старению и смерти в будущем. И это для их искоренения, я учу Дхамме. Если вы практикуете в соответствии с Дхаммой, то вещи, которые развращают, должны быть искоренены, а вещи, которые делают чистыми, должны расти и расцветать. И так практикуя, в соответствии с Дхаммой, познав себя, вы здесь и сейчас, посредством высшего знания, достигнете высшей цели" Девушка оторвалась от текста, поежившись, когда ветер из раскрытого окна коснулся нескольких прядей у лица. Она пробежалась глазами по последним прочитанным строкам старинного фолианта. Будда проповедовал странствующему аскету Нигродхе о законах кармы. Услышав его наставления, аскет испытывал вину за свои необдуманные слова, которыми он вначале пытался возвыситься над Буддой. Нигродха признал свою вину, и Будда принял его извинения, также сказав остальным слушающим аскетам, что раскаявшись они будут прощены и смогут обучаться Дхамме. Слизеринка прикусила губу, раздумывая над поступком Нигродхи. Он нашел в себе силы признать, что был не прав, запятнав свой ум самодовольством. Безграничное самолюбие и гордость никогда не позволила бы кому-либо из Малфоев стать аскетом. Девушка не понимала, как люди добровольно решаются на самоумертвление, жестко ограничивая себя. Исповедуй она буддизм, перерождалась бы в колесе Сансары снова и снова, до скончания веков. На ошибках Малфой учиться не умела, да и ее образ жизни был слишком далек от праведного. "Когда он так сказал, странствующие аскеты сидели молчаливые и раздосадованные, ссутулив спины и опустив головы, мрачные и остолбеневшие, так как сердца их были преданы Маре. Тогда Благословенный подумал: «Все эти глупые люди охвачены Злым, так что даже ни в одном из них, не возникло мысли: «Давай станем жить праведной жизнью, которой учит отшельник Готама, ведь мы можем научиться этому. Что стоит, посвятить этому семь дней?»». Затем Благословенный, прорычав своим львиным рыком Удумбарики, предназначенном для остановки странников, встал, и поднявшись в небо, перенесся на гору Гиджакута." Кассиопея захлопнула текст, отложив его подальше. Хотя религия и была ей любопытна, Малфоевское мировоззрение брало над ней верх, выражаясь в абсолютном непонимании чужих традиций. Все написанное казалось ей таким сюрреалестичным и нереальным. Слизеринка перевела взгляд на часы, висящие над столом мадам Пинс. Около четырех утра, а сна не было ни в одном глазу. Тлеющий фитиль лавандовой свечи слабо освещал книжные стеллажи, так что она использовала "Люмос", вернув книги на место. Запах свежести из распахнутого окна оседал приятным слоем на коже, и девушка прикрыла глаза, расслабив мышцы спины. За окном начинало светать. Солнце просыпалось вместе с первыми птицами, скандирующими свои серенады. Малфой прохрустела шеей, встав со стула. Желание оказаться на улице, наслаждаясь прохладой воскресного утра пересилило здравый смысл, и ноги сами повели ее во внутренний дворик. Касс села на каменный подоконник, ведущий к башне Когтеврана, облокотившись о стену. Щелк колесиком зажигалки, и сигарета в ее руках начала источать вишневые клубы дыма. По коже прошла волна мурашек из-за прохлады, и слизеринка поежилась, обхватив себя за плечи. Девушка качала ногой, выдохнув терпкий дым. Взгляд цеплялся за плывущие по небу облака причудливой формы, когда ей в лицо полетела кожаная ткань. Она раздраженно свела брови к переносице, отодвинув брошенную вещь от себя. Рядом, облокотившись о кирпичную кладку, стоял Уизли, но без привычной ухмылки на лице. Он выглядел напряженно, обхватив губами не зажженную сигарету. Какого Салазара он тут делал? — Думаешь, я не в состоянии применить простейшее заклинание для второкурсников? — усмехнулась Кассиопея, бросив куртку обратно в близнеца. — Точно, как же я забыл, что Малфои помощь не принимают, — Фред закатил глаза, прошерстив карманы в поисках зажигалки. Девушка тихо фыркнула, подозвав его рукой поближе. Гриффиндорец поколебался пару секунд, и неуверенно подошел, позволив Малфой поджечь его сигарету. — Не припомню, чтобы мы дружили, — фыркнула слизеринка, выдохнув дым ему в лицо. Близнец скривился, и помахал перед собой ладонью, разогнав клубы вишневого табака. — Не обольщайся, я из вежливости предложил. Кассиопея прыснула, уткнувшись взглядом в свои колени, обтянутые простыми розовыми штанами, которые внешне напоминали маггловские. Она видела боковым зрением, что близнец тоже не отводит взгляда от ее одежды. — Само благородство, — съязвила она, свободно вытянув ноги, так что они теперь касались противоположной стены. Фред закатил глаза, скрестив ноги на влажной траве от недавно прошедшего дождя. С утра Малфой казалась гораздо более раздражительной, чем обычно. Ему стоило усилий вспомнить хотя бы один час в сутках, когда она не была источником абсолютной ярости и раздражения. Такого часа просто не существовало. — Ну уж получше тебя. — Мне слишком лень спорить с тобой с утра, так что просто проваливай, и дай побыть в тишине, — тихо сказала Кассиопея, бросив на землю выкуренную сигарету, а затем потушила ее носком домашних меховых тапочек. Какое-то время они сидели в тишине, и девушка благодарила Салазара за такую чудесную возможность отдохнуть от вечного нескончаемого потока слов, который извергал рот Уизли каждую минуту. Наверное, она не говорила и за неделю столько, сколько Фред успевал сказать за сутки. — Я хотел с тобой поговорить, Малфой, — усмехнувшись ироничности ситуации, Малфой повернула голову на близнеца, сдержав смешок. Ну конечно же, он снова хотел что-то сказать. — О чем, Уизли? — лениво протянула девушка, рассматривая в солнечном свете свой немного отросший маникюр. Ноготки покрывал черный лак, и она задумалась над тем, чтобы в следующий раз сделать их зелеными. — Не строй из себя дурочку, — закатил глаза Фред, сложив руки на груди. — О вчерашней вечеринке. Кассиопея резко притянула близнеца за ворот рубашки, раздраженно щелкнув языком. — Нам нечего обсуждать. Тебе хватило наглости поцеловать меня, а теперь делать из этого событие, — каждое ее слово подобно холодной стали, разрезающей кожу на его лице миллиметр за миллиметром. Близнец не смел даже пошевелиться. Нет, вовсе не из страха. — Как же ты жалок. — Правда? Тебе память отшибло от количества выпитого? — Фред приподнял уголок правой губы и сделал шаг вперед. — Признай, что тебе понравилось. Она гортанно рассмеялась, покачав головой. Выражение ее лица было довольным, с ноткой насмешки, даже сейчас Касс чувствовала свое превосходство. Точно знала, что делает. — Не смеши меня, Уизли. Это тебе повезло, ведь шанса поцеловать кого-то выше по статусу, тебе больше не представится. Кассиопея подошла ближе, выдохнув клубы вишневого табака ему в лицо. Фред инстинктивно задержал дыхание, лишь бы не чувствовать противный запах сигарет. Он и сам курил, но курящих людей не переносил, особенно девушек. Хотя, Малфой пахла приятно, ненавязчиво, с легкой примесью лаванды и мяты. Ему нравился ледяной запах, щекочущий в носу. — Спустись с небес, Малфой, а то боюсь твое самомнение разрастется до размеров магической Британии. Мир не вертится вокруг тебя одной, — близнец закатил глаза, щелкнув челюстью. Рука, которой он опирался о стену онемела, и парень легко потряс конечностью. — Ничего, кроме отвращения, целуя тебя, я не почувствовал. — Отвращения? — слизеринка вздернула бровь, прошерстив рукой в складках кобуры. Она вытащила упаковку с вишневой жвачкой и закинула одну в рот. Вот почему поцелуй был на вкус как концентрированная вишня. Кисло-сладкая и пряная. Фред почувствовал кислоту на языке, и покачал головой, сбрасывая наваждение. Он скользнул взглядом по скулам девушки, которые сейчас казались еще более острыми, от жевательных движений челюстью. Кассиопея расслабленно подалась вперед, привстав с колен. Ее лицо было в сантиметре от лица Уизли, и он почувствовал свежее дыхание на своей коже. Девушка ухмылялась, рассматривая его подрагивающие от напряжения ресницы и сжатую челюсть. Она скользнула свободной рукой по плечу Фреда, и он неосознанно наклонился к ней ближе. Слизеринка резко отстранилась, издевательски смеясь. — Тогда почему ты не чувствуешь его сейчас? Фред рвано выдохнул, не найдясь с ответом. Черт, она снова с ним играла. На его скулах заиграл румянец, и он неловко попятился назад, взъерошив волосы в нервном жесте. — Не подходи больше ко мне, Малфой, — прохрипел он, вернув лицу раздраженный вид. Девушку это позабавило еще больше, и она не сдержала смешка, закусив нижнюю губу. — Как скажешь. Сухое и липкое. С отголоском победы в ее ледяных связках.

***

Ровно в двенадцать команда Слизерина отправилась в раздевалку. День был прохладный и пасмурный, порывы ледяного ветра ощутимо били по лицу, подобно хлесткой плети. Суровый ноябрь понемногу вступал в свои права, сбросив остатки осеннего тепла. Из-за застилающего округу тумана, видимость была плохая, так что тренировка обещала быть не из легких. Кассиопея чувствовала радостное возбуждение, какое мог ей дать только квиддич. Дух соперничества бурлил в крови, добавляя простой тренировке больше мотивации обыграть котят. Она сняла красную водолазку и натянула квиддичную форму своей команды. Изумрудная ткань плотно прилегала к коже, подчеркивая изгибы тела и мышцы. За лето, девушка привела свою форму в еще более спортивный вид, благодаря ежедневным тренировкам. Холодок пробежался по открытым участкам кожи, и слизеринка потянулась к спортивной сумке за термосом с горячим чаем. — Матч тренировочный, но не расслабляемся. Котят нужно спустить на землю, в любом случае! — крикнул Маркус, сразу после свистка, и вся команда раздраженно поежилась от громкого звука. Драко переглянулся с Блейзом, синхронно закатив глаза. Стратегии капитана команды на поле безусловно впечатляли, но иногда, Маркус вел себя чрезмерно истерично. Малфой зашнуровывала ботинки из драконьей кожи, мысленно повторив план защиты охотников. В горле саднило от слишком сладкого чая, слабо отдающего карамелью. — Не истери, Флинт. Ты же знаешь, что мы сделаем львят еще в первые двадцать минут, — буркнул Пьюси, полируя рукоять "Молнии" специальным средством. Кассиопея сжала челюсть, сдерживаясь от комментария в упрек самодовольности слизеринца. Напряжение, сквозящее между ними на поле, чувствовалось как разряд тока невооруженным взглядом. Девушка старалась не смешивать игру с личными счетами, но давалось это с огромным трудом. Слизеринка начала разминать шею спустя пару секунд, как Флинт громко объявил, что пришло время выходить на поле. Когда они вышли из раздевалки, на трибунах было непривычно тихо. Тренировки обычно не собирали большое количество зрителей, в отличие от школьных матчей. На скамьях сидели несколько старшекурсниц с Гриффиндора и Когтеврана, вероятно пришедшие поболеть за Драко или Блейза. Девушка фыркнула. Как всегда, купились на смазливое личико и спортивное тело. Близнецы Уизли важно вышагивали по влажному от тумана полю, возглавляя гриффиндорскую команду. Они весело болтали, травя свои незаурядные шуточки, когда Фред наткнулся на Касс. Он одарил ее презрительным взглядом, сверля мутные радужки с особым упорством. Девушка растянула губы в ответной ухмылке, крепче обхватив черенок метлы. Свободные места на трибунах начали понемногу заполняться младшекурсниками, а рядом с судейским отсеком остановился Седрик, приветливо помахав Малфой. Маркус что-то говорил, и все рассмеялись, кроме Кассиопеи, которая в это время поправляла печатки из драконьей кожи. Она бросила короткий взгляд на близнеца, заметив как он держал метлу одними бедрами, и сглотнула. Мадам Трюк вышла на середину поля с мячами, призывая всех к честной игре, как и на матче. — Пожалуйста, оседлайте свои метлы. — Профессор с силой дунула в серебряный свисток и четырнадцать игроков взмыли в воздух. Игра началась, и Кассиопея рванула к одному из бладжеров. Квоффл сразу же оказался в руках у охотницы Гриффиндора — Анджелины Джонсон. Девушка передала пас Алисии, но мяч сразу же перехватил Пьюси, хищно ухмыльнувшись. Он бросил его капитану сборной Слизерина, и сделал рывок вперед, увернувшись от бладжера, брошенного в него Джорджем. Флинт сыграл обманный маневр, обходя Кэти Белл, и квоффл полетел точно в кольцо противника. Слизерин открывал игру со счетом 10:0. Малфой бросила взгляд за спину Анджелины, заметив бладжер, летящий в сторону Пьюси. Желание, чтобы железный мяч раздробил ему кости скапливалось мощной вспышкой в груди, но она пересилила его, сделав резкий рывок вперед. Удар битой, и отброшенный бладжер полетел в Алисию. Гриффиндорка обвела Маркуса слева, и взмыв над полем забила квоффл в кольцо Слизерина. Кассиопея бегло коснулась взглядом спины Драко, который уже гнался за снитчем вместе с Поттером. С мячом теперь был Монтегю, которого преследовал Вуд, пытаясь его перехватить. Но слизеринец резко опустился вниз, выйдя в крутое пике, и капитан львят потерял равновесие, столкнувшись с охотником своей команды. Слизерин снова забил, и Блейз подмигнул Касс, когда та радостно свистнула. Взгляд девушки мгновенно сфокусировался на Фреде после того, как он направил второй бладжер в сторону Монтегю в отместку за забитый год. Слизеринка резко взмыла вверх, сделав в воздухе мертвую петлю, чтобы отбить мяч в гриффиндорских охотников. Бита просвистела в воздухе, и бладжер прилетел в затылок Анджелины. Мулатка начала стремительно падать, потеряв равновесие от неожиданного удара. К ней подлетел один из Уизли, и помог девушке не упасть на землю. Наконец, Джонсон оседлала метлу, ловя пас от Кэти. Фред прожигал взглядом ликующее лицо Кассиопеи, и ее губы расплылись в лукавой ухмылке. — Нравится быть сукой, Малфой? — сквозь зубы процедил близнец, и до нее донеслись обрывки его фразы. — Ничего личного, Уизли, только квиддич. Мяч был у команды Слизерина, и Эдриан Пьюси уже летел к воротам соперника, но его резко остановил второй бладжер, посланный Фредом Уизли. Мяч оказался в руках у Джонсон, перед ней было свободное пространство, и она устремилась вперед. Мулатка уклонилась от набравшего скорость бладжера, подлетев прямо к воротам Слизерина. Вратарь команды — Блетчли совершил бросок, но промахнулся, и львята забили гол. Аплодисменты девушек с трибуны заполнили холодный воздух, своими эмоциями повышая его температуру. Спустя несколько секунд, Поттер вовремя заметил летящий на него со скоростью артиллерийского снаряда бладжер и уклонился от уподобившегося ядру мяча, а заодно от устремившегося за ним Фреда Уизли. — Все нормально, Гарри? — на лету прокричал Фред и мощным ударом послал бладжер в направлении Кассиопеи. Драко вместе с Поттером заметил снитч, резко снижаясь. Снизу, с трибун, донесся возмущенный рев болельщиков Гриффиндор — Маркус Флинт, как бы случайно на полном ходу врезался в Гарри, и тот отлетел в сторону, в последний момент вцепившись в метлу. — Маркус, ты совсем уже мозги прокурил? — агрессивно крикнула Кассиопея, и капитан оторопело обернулся. — Хватит тупить. Мы не выиграем котят, если так и дальше пойдет. Флинт коротко кивнул, ловя свирепые взгляды команды. Это абсолютно точно — провал. — Нарушение! — донеслось с трибун. Мадам Трюк свистком остановила игру и, сделав выговор Флинту назначила свободный удар в сторону ворот Слизерина. Гриффиндор исполнял штрафной удар и мяч был в руках Спиннет. Она сделала передачу назад, и преимущество осталось у их команды. Флинт упустил мяч, и тот оказался у Алисии, которая сделала пас на Белл. Забини отправил бладжер в Кэти, и удар пришелся ей прямо в лицо. Слизерин забросил мяч. Малфой по–прежнему летал следом за Гарри, а Гарри парил над полем, оглядываясь по сторонам и убеждая себя, что Гриффиндор с минуты на минуту начнет опережать Слизерин более чем на пятьдесят очков. Кэти забросила еще один мяч, и счет стал двадцать — пятьдесят. Фред и Джордж Уизли, подняв биты, окружили ее на тот случай, если кто–то из слизеринцев захочет отомстить ей за успех. Несколько мгновений спустя Джордж направил бладжер в Уоррингтона, и Малфой рассчитывала позицию, собираясь сделать в близнеца бросок. Но в то мгновенье, когда она уже занесла руку, ее толкнули в плечо и мяч полетел мимо, угодив в Пьюси. Слизеринец презрительно прищурился, разведя руки в немом вопросе к Касс. Блять. Девушка обернулась, обнаружив за своей спиной Фреда, который ехидно ухмылялся, мельком показав ей средний палец. Она закатила глаза, сделав мощный рывок вперед, в направлении к ловцам. Драко гонялся по полю за снитчем, идя поровень с Поттером. Шанс на победу улетучивался прямо пропорционально приближению гриффиндорца к золотому шарику. Мощный удар битой, и бладжер полетел точно в Гарри, врезавшись в его спину. Парень резко затормозил, влетев в бортики трибуны. Малфой поймала взглядом раздраженное лицо близнеца. Он злобно скалился и бормотал себе под нос ругательства. Она расплылась в улыбке, отбив "пять" подлетевшему Забини. Девушка старалась не терять концентрации, продолжив швырять как можно больше бладжеров в команду котят. Почти все из них достигли цели, пошатнув их спокойствие. Слизеринка интуитивно повернула голову вправо, заметив в опасной от себя близости метлу Фреда. Он выглядел слишком раздраженным, а глаза источали концентрированный яд и пламя. Девушка мысленно застонала, сделав рывок вперед, в желании поскорее оторваться. Ветер гудел в ушах, усиливая ощущение адреналина до головокружения. Кассиопея искала взглядом Блейза, но он был занят, мешая Джонсон выхватить квоффл у Уорингтона. Мулат послал в гриффиндорку бладжер, но его ловко отбил один из Уизли, и Забини раздраженно сцепил зубы. Один из мячей пролетел рядом с Малфой, и она попыталась перехватить его в воздухе, но ее снова толкнул Фред, шутливо подмигнув. Чертов Уизли! — Ты что делаешь, придурок? — прошипела Кассиопея, возмущенная грязными приемами гриффиндорца. Он невинно пожал плечами, переключив свое внимание на квоффл в руках Белл. — Ничего личного, Малфой. Только квиддич, — злорадная усмешка исказила его лицо. Он издевался над ней. Дразнил, не осознавая для себя будущих последствий. Ты хочешь поиграть, Уизли? Отлично, я покажу тебе настоящую игру. Слизеринка коротко выдохнула, пытаясь не сбросить близнеца с метлы, и снова настроилась на матч. Следующий бросок Уизли был испорчен Малфой, как бы случайно задевшей его плечо. Толчок был такой силы, что он пошатнулся, но удержал равновесие. Мадам Трюк этого не заметила, так что Касс улыбнулась Фреду, невинно похлопав глазами. Девушка снова высматривала в небе Драко. Он летел немного позади Поттера, преследуя снитч. Кассиопея вовремя заметила Джорджа с бладжером в руке, который направлял удар в сторону Драко. Она сделала сильный рывок вперед, оставив Фреда позади себя, и отбила мяч, летящий в брата в тот момент, когда тот был в опасной близости от его головы. Слизеринка улыбнулась, похвалив саму себя за проделанную работу. Она поспешила развернуться обратно, когда смутно заметила темное пятно перед глазами. Металл врезался в ее ребра на большой скорости, и она услышала как опасно хрустнули кости. Брошенный бладжер принадлежал Фреду Уизли, который больше не ухмылялся как минуту назад. Он тупо висел в воздухе, не сдвигаясь с места. Его лицо выглядело встревоженным, а нахмуренные брови выдавали внутреннее беспокойство. Малфой чувствовала как голова тяжелеет с каждой секундой нахождения в небе. Она сморгнула, пытаясь оставаться в сознании, но тошнота подступила к горлу, и последнее, что она почувствовала ощущение свободного падения.

***

Смятая простынь пахла травами и ромашковым мылом. Малфой попыталась подняться с постели, но тут же откинулась обратно на подушку, поморщившись от жуткой боли в районе ребер. Она ощущалась как адское пламя, оставляющее от костей лишь тонкий слой пепла. В горле саднило, и Кассиопея раздраженно цокнула, бездумно уставившись в белоснежный потолок Больничного крыла. Уизли снова умудрился создать ей ворох проблем, должно быть растеряв в полете оставшиеся крупицы здравого смысла. Слизеринка сглотнула болезненный ком в горле, представив, что вместо постельного белья ее пальцы сейчас сжимали шею рыжего придурка. Она рвано выдохнула. Да, так немного легче. Представляя в голове жуткие сюжеты того, как она расправится с ним после поправки. Правый бок нещадно жег и Малфой отдала бы любые деньги, чтобы хотя бы перевернуться на другую сторону, не чувствуя адской боли. Глаза девушки уставились в темное пространство перед ней. Тень от луны падала на соседнюю стену Больничного крыла, освещая стеллажи с лекарственными настойками и целебными травами. Салазар, как же ей хотелось иметь возможность просто встать с кровати и сделать несколько шагов. Ценность такой мелочи осознавалась сейчас острее, когда она была этого лишена. Малфой подняла взгляд чуть выше одеяла, и фыркнула, заметив ужасную больничную пижаму цвета слоновой кости. Какое убожество. Пришлось закрыть глаза, чтобы снова ненароком не наткнуться на дешевую хлопковую ткань глазами. Она слишком привыкла к французскому шелку и своей любимой черной пижаме с кружевной отделкой. Голова начала тяжелеть и пульсирующая боль постепенно скапливалась у висков, заставив Кассиопею сжать челюсти, проклиная весь мир за отсутствие магических анальгетиков в Хогвартсе. Когда она снова открыла глаза, солнечный свет уже понемногу пробивался сквозь витиеватые решетки на окнах, гуляя по потресканным стенам комнаты. Интересно, с какой целью они здесь были? Малфой сомневалась, что кто-то попытался бы сбежать отсюда таким унизительным способом. Плевать. Девушка попробовала хоть немного приподняться, оперевшись на металлическую спинку кровати. Из горла вырвался болезненный стон и слева от нее послышался слабый шорох. Она приложила максимум сил, повернув голову немного в сторону. — Да ты блять издеваешься! — порычала Касс, мгновенно растеряв остатки самообладания при виде одного из Уизли. — Кстати, отлично выглядишь, фиолетовый тебе к лицу, — быстро добавила слизеринка, скользнув взглядом по огромным синякам под левым глазом, на скулах и переносице близнеца. Парень резко разлепил веки, нагло потянувшись руками, словно нежеланным гостем здесь была Малфой, а не он сам. Он моргнул несколько раз, мгновенно поднявшись со стула, на котором, судя по внешнему виду, проспал несколько часов. — Я пришел извиниться, Малфой. Он коротко выдохнул, пригладив взъерошенные ото сна волосы. На нем был какой-то совершенно дурацкий свитер насыщенного красного цвета, и у девушки зарябило в глазах. Она сжала зубы, закатив глаза. — О, это что, то самое гриффиндорское благородство? — она ядовито усмехнулась, приподняв подбородок вверх, и старалась не хрипеть от пульсирующей боли в ребрах. — Сначала ты швырнул в меня бладжер, а теперь извиняешься, чтобы что, Уизли? — Послушай, Малфой, — его голос звучал чуть резче, но тон больше походил на виноватый, нежели обвиняющий. — Я правда не думал, что ты упадешь и сломаешь себе что-то. Мне жаль, что так вышло, и я... Девушка резко оборвала его, хрипло рассмеявшись. Фред посмотрел на нее с легким испугом, читающимся в карамельных радужках. — Тебе вовсе не жаль. И ты намеренно сделал это, Уизли. Так будь же последователен в своих действиях. — холодно сказала Кассиопея, сжав пальцами хлопковую ткань пижамы. Салазар, если он сейчас же не уйдет, ее просто вырвет от усилий, прикладываемых для того, чтобы стерпеть болезненные ощущения. Фред язвительно ухмыльнулся, быстро кивнув. Он поправил ворот свитера, обернувшись в сторону выхода. — Думаю, ты права.

***

Спустя неделю, боль начала понемногу утихать, уступив место отвратительному дискомфорту от сращивания костей. Горький вкус Костероста уже снился Малфой во снах, и ее начинало тошнить от одного только запаха трав, входящих в его состав. Уизли больше к ней не приходил. Наконец, сделал хоть что-то достойное, и взял на себя ответственность за сделанный выбор. Почти каждый день Кассиопею навещали Драко, Дафна и Тео с Блейзом. Они приносили сладости из Хогсмида, сделанную домашку и просто проводили с ней время за бессмысленными разговорами. Блейз даже однажды притащил ей бутылку виски, замаскированную под термос с чаем, чему девушка была безмерно благодарна. Если бы не эти короткие визиты, она бы изнывала от скуки. Уже на следующий день нахождения в Больничном крыле стены начали давить, а мертвая тишина комнаты отзывалась противным писком в ушах. Рядом с больничной койкой стояла тумба, и девушка потянулась за палочкой, лежащей около самого края кровати, чтобы левитировать себе стакан воды. Протянутая рука неловко зацепилась за край пододеяльника, и палочка упала вниз, закатившись под кровать. — Черт! — выругалась Кассиопея, наклонившись к тумбе. Она раздраженно цокнула, ожидаемо не дотянувшись до стакана с водой. На часах было без четверти восемь, и Драко с Блейзом уже навещали ее сегодня, так что, вероятность того, что они снова зайдут была крайне мала. Как назло, в горле саднило от сильной жажды, а поблизости никого не было. Слизеринка агрессивно хлопнула кулаком по постели, сцепив зубы. Она уже успела несколько тысяч раз возненавидеть больничную жизнь и свое беспомощное состояние. Малфой упрямо сжала челюсть, аккуратно повернувшись на правый бок, поближе к тумбе. Тонкие пальцы оказались в паре сантиметров от стакана, когда она сделала один небрежный рывок и резко повалилась на пол. — Блять... как же больно! — простонала девушка, прижав руку к ушибленному ребру. Боль была как оглушительная вспышка, настолько концентрированной и острой, что казалось, она сейчас потеряет сознание. Мерлин, лучше бы умерла от жажды. Тихий скрип открытой двери мягко коснулся ушей, и Касс аккуратно повернула голову, заметив боковым зрением рыжую копну волос. Она мысленно проклинала весь мир за чертовски ужасную череду нелепых случайностей. — Малфой? Кассиопея подумывала сделать вид, что ее здесь нет, и ждать пока не придет кто-нибудь другой. Но боль подавила внутреннюю гордость, и она выдавила короткое: — Чего тебе опять нужно, Уизли? Парень обошел кровать и вытаращил глаза, увидев Малфой лежащей на полу. Он медленно подошел, и поднял девушку на кровать, аккуратно обхватив ее за талию и лодыжки. Лицо слизеринки на секунду исказила гримаса отвращения, а затем снова стало нечитаемым. — Трогать меня было не обязательно, — фыркнула она, показательно отряхнув те участки кожи, которых касался Фред. Он ухмыльнулся, скрестив руки на груди, и проследил за ее движениями. — Нужно было оставить тебя валяться на полу. Девушка закатила глаза, натянув одеяло почти до самой шеи. В этой отвратительной пижаме выглядела она по меньшей мере нелепо. — Справилась бы и без твоей помощи, — Малфой задрала подбородок вверх, продолжив сверлить гриффиндорца недовольным взглядом. В этот раз он был в таком же дурацком свитере, но уже зеленого цвета. Она не сдержала ухмылки, от возникшей в голове ассоциации. Интересно, где он только находил подобную безвкусицу. — Ну конечно, — хмыкнул Фред, глядя как аристократично бледное лицо Кассиопеи покрывалось розовым румянцем от раздражения. Она промолчала, демонстративно уставившись на свои ногти. Еще чего, уделять свое внимание такому отребью. Даже не поднимая головы, Касс чувствовала, что Уизли все еще на нее смотрел, ухмыльнувшись. Она тихо фыркнула, с вызовом взглянув на него в ответ. Ну, давай. Слизеринское хладнокровие против гриффиндорской храбрости. Никто из них не отводил первым взгляд, сверля в друг друге дыру. Они вели свое внутреннее сражение. Наконец, близнец не выдержал и прыснул, глядя за спину Малфой. Кассиопея ухмыльнулась. — Кстати, раз уж ты здесь, подай мне палочку. Она под кроватью, — невозмутимо сказала слизеринка, ткнув пальцем на пол. Прозвучало это скорее как неоспоримый приказ, нежели просьба, и Фред вздернул бровь. Он качнулся вперед на мысках, по-кошачьи склонив голову в предвкушении очередной издевки. — Знаешь, Малфой, есть такое "волшебное" слово. Его обычно произносят вместе с просьбой о помощи, — гриффиндорец растянул губы в злорадной усмешке, напомнив ей хитрого Чеширского кота. У Кассиопеи дернулся глаз от такой открытой провокации. — Очевидно ты его не знаешь, так что я подскажу. Оно начинается на "п" и заканчивается на "а". — Я вовсе не нуждаюсь в твоей помощи, так что не строй из себя героя. Выглядишь жалко, — процедила слизеринка, потеряв бдительность на пару секунд. Фреда это позабавило и он рассмеялся. — Я бы посмотрел как ты самостоятельно справишься с этим. Близнец злорадствовал, глядя на жалкие попытки Кассиопеи достать рукой под диван, что априори было невозможным в ее состоянии. Она не теряла попыток, подвинувшись еще ближе к краю, когда смешок Фреда заставил ее закипеть от злости. Девушка резко повернула голову, выставив вперед указательный палец. — Знаешь, что... — начала она, и тут же с глухим стуком снова повалилась на пол. Улыбка мгновенно сползла с лица гриффиндорца и он резко подскочил к Кассиопее, аккуратно приподняв ее, и уложив на кровать. Подушечки его пальцев чувствовались как раскаленный свинец на ледяном теле Малфой. Оголенные участки кожи, которых касался близнец покалывало, и девушка покачала головой, сбрасывая наваждение, и все еще до конца не осознавая произошедшего. Фред протянул в ее ладонь поднятую палочку, и закатил глаза. — Какая же ты идиотка, Малфой. Тебе проще покалечить себя, чем сказать слово из десяти букв? — раздраженно цокнул парень, поправив свалившееся на пол одеяло с ее кровати. Девушка тупо хлопала ресницами несколько секунд, прежде, чем снова надеть маску безразличия. Она поджала губы, отлевитировав себе стакан воды с тумбы. Когда прохладная жидкость коснулась потрескавшихся губ, слизеринка наконец почувствовала облегчение. — Ты последний человек в мире, у кого бы я попросила помощи, так что да, проще. Фред почти бесшумно цокнул, сложив руки на груди. Близнец уставился на тумбу, и Малфой не сразу вспомнила, что же такого могло привлечь его внимание. Она нахмурила брови, повернув голову. Тяжелый том по Буддизму в твердом переплете лежал почти на самом краю дубовой поверхности, привлекая внимание. Девушка быстро отвела взгляд, мысленно злясь на себя, что не убрала его перед обеденным сном. — Увлекаешься маггловской религией? — на лице близнеца заиграла издевательская ухмылка, которая уже начинала раздражать Кассиопею. — Ты бы нашла общий язык с Грейнджер. Что-то щелкнуло внутри, словно переключатель, заставив слизеринку вздрогнуть от мысли ее схожести с обыкновенной магглорожденной. Такие как Гермиона, не достойны чести стоять в одном ряду с Малфоями. — Нет, она грязнокровка, — фыркнула девушка, с отголоском призрения в ледяных связках. Фред сжал губы в тонкую линию, и сцепил зубы. Его лицо выражало смесь отвращения и злости к Малфой. Он швырнул книгу обратно на тумбу и посмотрел на девушку, не скрывая кипящей ненависти во взгляде. — Конечно, — лицо гриффиндорца исказила секундная усмешка, и он провел языком по верхнему ряду зубов, засунув руки в карманы слишком свободных штанов. — А я ведь почти поверил, что ты не такая отвратительная, какой тебя все видят.

***

Малфой лежала на шелковой постели, перелистывая очередную страницу любимой антиутопии "1984". Большой Брат хмуро смотрел на нее с обложки потрепанного романа, который девушка перечитывала бесчисленное количество раз. Из приоткрытого окна повеяло прохладой, и она невербально закрыла его, не отрываясь от чтения. Конец октября больше походил на середину ноября в этом году. Деревья сбросили последняя листву, валяющуюся под ногами грязным месивом, а шкала термометра уже несколько дней опускалась до десяти градусов. Слизеринки судорожно писали письма родителям с просьбой выслать зимний гардероб и закупались в Хогсмиде ботинками из драконьей кожи. Малфой же любила позаботиться обо всем заранее, поэтому вещи на все сезоны с самого начала учебного года лежали в нескольких уменьшенных чемоданах под кроватью. — Касс, пойдешь с нами в Хогсмид? — спросила Дафна, накручивая волосы каким-то новым косметическим заклинанием из "Спеллы". Кассиопея все же отложила книгу, мельком взглянув на темнеющее за окном небо. До заката оставалось меньше получаса, но слизеринцы всегда находили лазейки как вернуться в замок после отбоя. — Да, у меня как раз закончились все склянки с лавандовым маслом, и зайдем в бутик мадам Малкин? — спросила слизеринка, состроив страдальческую гримасу. Аромамасла являлись достаточно редким продуктом, поэтому купить их можно было только по предзаказу. Но таким как Малфой, не составляло труда просто сделать это в один из своих визитов, благодаря высокому положению в обществе. Дафне ничего не оставалось кроме как согласиться. Она закатила глаза, оперевшись локтем о дверной косяк. — Снова новое платье? У тебя еще осталось место для них? — Спасибо, что поинтересовалась, Даф, пока хватает, — цокнула Малфой, выбирая одежду для похода в деревню. Она нахмурилась, разглядывая яркое фиолетовое платье с сетчатой вставкой, которое точно не могла купить. — До Хэллоуина осталось два дня, так что я хочу подобрать что-то стоящее. Из-за бархатного полога соседней кровати показалась улыбающаяся Пэнси, которая тут же откинула в сторону тонкую брошюру "Десять стильных причесок зимы 1994 года". — Кто-то сказал новое платье? Я в деле! — Возбужденно воскликнула слизеринка, поспешив в ванную. Пэнси всегда собиралась дольше всех, поэтому предупреждали ее о походе куда-либо как минимум на часа два-три заранее. Кассиопея рассмеялась, когда окрыленная Паркинсон споткнулась, не заметив валяющуюся на полу обувь, которую сама же не убрала после грандиозной примерки. Девушка стянула любимую розовую пижаму с кружевной отделкой, достав из сундука маленькое черное платье без бретель и в тон ему, туфли на каблуке. — Касс, ты в порядке? — спросила Дафна, глядя как слизеринка судорожно поправляет сбившееся на бедрах платье, зажевав губу. — Конечно, Даф. Кассиопея вскинула бровь, оторвавшись от зеркала и повернулась в сторону подруги. Гринграсс скептично сложила руки на груди, отрицательно покачав головой. Она знала Малфой слишком хорошо, чтобы в это поверить. — Я же вижу, что у тебя что-то случилось, Касс. Это из-за отца? — мягко спросила Дафна, накручивая прядь волос на указательный палец. Она пыталась игнорировать закравшееся внутри тревожное чувство. Малфой шумно выдохнула, уставившись себе под ноги. Дафна знала ее слишком хорошо. Девушка открыла нижний ящик тумбы, протянув из него сложенный пополам пергамент. Гринграсс нахмурилась, увидев короткую подпись в правом нижнем углу.

Кассиопея, напоминаю, что в следующем месяце твоя мать проводит ежегодный зимний бал 1 декабря в 19.00. Мы ждем тебя и Драко в поместье за четыре часа до его начала. Я рассматриваю возможность заключения брачного контракта с Эваном Розье и на балу представлю тебя его сыну — Феликсу, так что постарайся создать хорошее первое впечатление.

Отец

— Касс... — Дафна заметно погрустнела, заключив Малфой в теплые объятья. Она провела рукой по спине слизеринки, шепча на ухо слова поддержки. — Все в порядке, Даф. Если отец думает, что может выдать меня замуж без моего желания, то он глубоко заблуждается. — Правильно, подруга. Аристократичные устои давно пора было реформировать, — сказала Гринграсс уже энергичнее, и Кассиопея вымученно улыбнулась. — К черту брачные контракты!

***

— Вина, милая? — ласково спросила Гринграсс, протянув Кассиопее бокал Чембертини. Красное вино с глубоким, богатым ароматом сливы, красной вишни и специй, собранное с эксклюзивных виноградников Пино Нуар в Шамбертен Гран Крю. Кассиопея сделала большой глоток, уставившись в одну точку перед собой. Сейчас ей не было никакого дела до изысканности и дороговизны алкоголя. Все мысли занимало замужество с представителем рода Розье. Насколько хорошо Малфой помнила вызубренную наизусть информацию о Священных двадцати восьми, Феликс был старше ее примерно на десять лет, что делало перспективу брачного контракта именно с ним еще отвратительнее. Навряд ли, отец задумался об этом хоть на секунду. Его интересовало только как успешно вложить деньги в бизнес, выиграв на собственной дочери. — ... а потом она предложила мне "посмотреть" на ее коллекцию чая в спальне, — хохотнул Забини, рассказывая очередную нелепую историю, случившуюся с ним за выходные. — Да уж, ну она и дура! Сказала бы, что коллекционирует огневиски, и ты бы не смог отказаться, — возмутился Нотт, активно жестикулируя. — А ты знаешь как привлечь парней, Тео, — рассмеялся Блейз, шутливо подмигнув слизеринцу. Кассиопея быстро моргнула, пытаясь вникнуть в их разговор, но это казалось бесполезным занятием, и она снова ушла в свои мысли. — Конечно, ты уже у меня на крючке, дружище! Плечей Малфой коснулся холодный порыв ветра из открывшейся двери бара, и она непроизвольно повернулась в сторону источника прохлады. В "Три метлы", шутя, вошла компания гриффиндорцев, состоящая из близнецов, Ли Джордана, Джонсон и еще одной девушки с рыжеватыми прядями и крючковатым носом. Кассиопея из обрывков фраз, поняла, что это одна из одногруппниц Уизли — Алисия Спиннет. Девушка все время терлась боком к Фреду, жалуясь на "адский холод". Кассиопея фыркнула, уставившись в бокал вина, любезно наполненный Дафной. — Он что, пытается ее съесть? Меня сейчас вырвет, — брезгливо сказал Теодор, имитируя рвотные позывы. Он покосился в сторону близнецов, скривив лицо. Дафна мягко толкнула локтем Кассиопею, незаметно кивнув ей на столик гриффиндорцев. Слизеринка недоуменно вскинула брови, глядя на ухмыляющуюся подругу. Она коротко шепнула ей на ухо: "потом скажу", и снова вернулась к обсуждению последней вечеринки в Выручай-комнате. Девушка сидела, подперев подбородок кулаком, и вовсе не вслушивалась в разговоры друзей, мысли о замужестве вытесняла прокручивающаяся череда воспоминаний о поцелуе с Уизли. Его порозовевшие скулы так близко к ее лицу, подрагивающие в лунном свете ресницы и тяжелое дыхание. Малфой зажевала губу, чувствуя как тепло разливается в нижней части живота от накатывающих ощущений. Слизеринка бросила короткий взгляд на Фреда. Он резко отвел глаза, сделав вид, что внимательно слушает речь Джонсон, и фальшиво рассмеялся. Он был в простой черной водолазке, которая подчеркивала мышцы спины и рук. Квиддич делал его тело более спортивным, и Малфой раздраженно осознала, что не могла отвести взгляд от движений его рук еще несколько секунд. Чертовы предательские мысли. — Я выйду на пару минут, тут душновато, — вдруг сказала Касс, создав неловкое молчание на несколько мгновений. Дафна встревоженно обхватила ее ладонь, потянув вниз. — Все в порядке, я скоро приду. Холодный осенний ветер хлестко ударил по щекам, заставив их мгновенно покраснеть от смены температур. Малфой выдохнула маленькое облачко пара, обхватив себя за плечи. Она выбежала на улицу, даже не захватив с собой куртки. От чего она бежала? Дурацкие мысли не утихали даже в пробирающем до костей холоде, так что затея оказалась бесполезной. Девушка прислушалась к шуму Хогсмида. Где-то вдали лаяли псы, и неподалеку от бара прошла компания когтевранцев, весело смеясь. Затем было тихо, так же тихо как и в замке в ночное время. Любимое время Кассиопеи. Девушка облегченно выдохнула, достав вишневую сигарету из новой пачки. Слишком хорошо и спокойно. Отличная почва для размышлений, в которых она тонула последние недели. Дверь бара хлопнула, но девушка даже не поежилась, все также смотря прямо перед собой с безразличным выражением лица. — Одолжить куртку? Или ты уже применила простейшее заклинание для второкурсников? — язвительный голос близнеца прозвучал в метре от нее. Она обернулась, разглядев в темноте опирающегося о стену Фреда, точно так же закуривающего сигарету. В чем-то все же похожи. — Мне это не нужно. Предпочитаю холод, — сухо ответила Малфой, затянувшись. Фред остановился рядом с ней, потуже запахнув кожаную куртку. Забавно, что Кассиопея пришла в похожей. Только ее несомненно стоила на пару тысяч галлеонов больше, и была сделана из драконьей кожи. — А я предпочитаю не умереть от обморожения, — фыркнул близнец, и слизеринка закатила глаза, удостоив его коротким взглядом. Они стояли в тишине какое-то время, безмолвно выкуривая по сигарете и наслаждаясь вечерней атмосферой тихой деревни. Людей на улицах практически не было, и весь шум создавал только ветер, подкидывающий с каменных дорожек опавшую листву и тихий смех детей из распахнутых окон жилых домов. Интересно, каково это, жить так близко к Хогвартсу и видеть толпы незнакомцев в своей обители каждый день? Из дома напротив послышался приглушенный женский голос, позвавший детей на ужин. Кассиопея шмыгнула носом, уловив слабый запах запеченной утки и сладкой выпечки. В животе заурчало, и она неловко сглотнула. Пара бокалов вина и чашка любимого ягодного чая, должно быть маловато за весь день. — Забавно, — хмыкнул Уизли, задрав голову и выдохнул ментоловый дым. Малфой обернулась на него, ожидая продолжения фразы. Гриффиндорец заметил это, немного стушевавшись под ее взглядом, но все же продолжил. — В детстве, мама так же звала нас на ужины с Джорджем. Мы весь день играли в квиддич во дворе или гоняли садовых гномов вместе с малышкой Джинни. Она так забавно визжала, когда эти маленькие паршивцы разбегались. — В его голосе можно было расслышать искреннее неподдельное счастье. Фред вздохнул, улыбнувшись своим мыслям. — Скучаю по тому времени. — Почему ты мне это рассказываешь, Уизли? — ледяным тоном спросила Кассиопея, скрыв свое недоумение. Парень замолчал на пару секунд, сделав несколько затяжек. Затем язвительно фыркнул, повернувшись к Малфой. — Ты всегда такая стерва или это только со мной? — близнец ухмыльнулся, потушив сигарету носком ботинка. — Очевидно, потому что захотел тебе это рассказать. Кассиопея уставилась на него непонимающим взглядом, чувствуя как тревожное чувство стекает вниз по спине, путаясь в оголенный комок нервов. Она ни за что ему не позволит все разрушить. — Забавно, не знала, что ты как девчонка привязываешься после одного только поцелуя, — хохотнула слизеринка, усмехнувшись правым уголком губы. Она сложила руки на груди, опираясь о кирпичную кладку стены, закинув ногу на ногу. — Даже интересно как ты унизишься в следующий раз. — Правда? Только это ты меня тогда поцеловала, Малфой. Уверенный тон близнеца заставил ее пошатнуться. Слова жестко резанули по горлу, даже не оставив права на ответ. Малфой смотрела как Фред бросил на нее последний взгляд, хлопнув дверью перед носом. Он был прав. Кассиопея все еще оправдывала это желанием Забини, вот только внутри она чувствовала, что уже давно начала гореть.