возможно

ренджун убил джено в феврале. как известно, в это время в корее жутко холодно, поэтому его труп за то время, что он пролежал в лесу, заледенел. джемину до сих пор снятся кошмары. он просыпается в холодном поту, перед глазами джено: ледяная кожа, лишенная живого пигмента, покрытые инеем длинные ресницы, синюшные губы в кровоподтёках. в неживых глазах страх: животный, липкий, холодный, как язык дикого зверя в ночи. джемин знает, что зверь, застывший ужасом в глазах джено, это ренджун, но ничего не может с собой поделать. джемин ренджуна любит. любит, когда он сидит на его коленках, жмётся близко-близко, льнет, целует, кусает, царапается, вылизывается, тяжело дышит, выгибается в спинке, стонет. джемин любит ренджуна страшно и больно. любит его узкие спину и плечи, глаза, аккуратный нос, тощие бёдра и задницу, он любит его с сигаретой меж тонких губ, зимой, весной, осенью и летом, на парах философии, в коридорах университета, в кампусе, в кафе, в одежде, без одежды. джемину не верится, что в этом нежном и трогательном юноше таится древнее зло, жестокость, боль, страх и смерть. джено и ренджун знают друг друга много лет. со средней школы, чтоли. оба богатые, невообразимо умные, интеллигентные, талантливые, поэтичные. почти все думали, что они друзья, но джемин-то видел, с какой желчью и ненавистью джено смотрел на ренджуна, и с каким отвращением ренджун смотрел на джено. он не знает, что между ними произошло, но знает, что они спали друг с другом на протяжении долгого времени. это повергало джемина в жуткую ревность. но теперь джено мёртв. а джемин ренджуна любит страшно и больно. один. труп джено нашли в лесу, что в паре километров от университета, через два дня после его смерти. ренджун уже неделю мастерски дурачит полицию, упиваясь своим успехом, умело строит из себя скорбящего лучшего друга, ходит заплаканный, в глубине души торжествуя. джемин все это время рядом, потерян, смятен, напуган и влюблён. страшно и больно влюблён. ренджун флиртует с молоденьким следователем, пудря ему мозги и заставляя джемина жутко ревновать, пускает в ход все возможное. цель оправдывает средства, как говорится. рен довольно богат, поэтому живёт не в общежитии, как джемин, а в съемной квартире в небольшом домике рядом с университетом. много поколений богатых студентов жили там. сам дом пятиэтажный, стоит один одинёшенек, древний, как мир. у ренджуна в квартире уютно: сухо, мило, всегда пахнет выпечкой и отчаянием. вещей, которым меньше, чем полвека в доме нет. можно поспорить, даже пыли на камине лет сорок. стены в картинах, полы в коврах, которые ренджун пылесосит каждые выходные, старинные зеркала, подсвечники. ничего не меняется много лет, ренджуна это вполне устраивает. тут джемин впервые поцеловал его и понял, что влюблён. лезть в это дело джемин не собирался и всей толкотни с полицейскими всеми силами избегал. врать джемин никогда не умел. но сегодня, посреди французского, в аудиторию ворвался полицейский, потребовав на джемина. пришла и его очередь. всю неделю полиция опрашивала студентов, и полагать, что про джемина они забудут, было глупо. ни для кого не было секретом, что джено имел на него виды. это можно было понять по его случайным-специальным прикосновениям к коленкам джемина, слишком долгим взглядам, словам, поступкам. джено целовал его один раз, когда на вечеринке ребят с физико-математического джемин перебрал скотча и чуть не уснул на чьей-то кровати. тогда было невыносимо громко, пьяно и липко. джено вертелся заботливо рядом, сам уложил, сидел рядом, смахивая бережно челку с влажного джеминова лба, пока тот не уснул и, видимо, не смог сдержаться. может, ренджун убил его из ревности? это должно пугать, но почему-то греет гнилые внутренности. если ревнует, значит любит, верно? этой мыслью джемин тешит себя даже сейчас, в истерике после допроса убегая из здания университета. холодный ветер бьет в лицо с такой силой, что джемин начинает плакать и думать, что из-за него джено умер. слабые пуговки не выдерживали, и пальто распахнулось, развеваясь словно паруса корабля-призрака. под ногами грязь, лужи, местами уродливые куски снега, утыканные окурками. джемин плачет, трёт глаза рукавами, отчего они зазудели, и начинает реветь сильнее. допрашивали без пристрастия, в небольшом кабинете, в котором раньше сидел заведующий хозяйством. полицейских было двое: хороший коп был довольно спокоен, без лишнего упора задавал рядовые вопросы; плохой же просто молча сидел рядом, что-то печатая в вордовском документе. наверное, рапорт или что-то в этом роде. эти же вопросы полиция задавала десяткам студентов, и джемин точно не был особенным, но тревога так сильно скрутила его горло, что ему огромных усилий стоило не рассказать все как есть и убежать. рассказать, как ренджун ввалился в его комнату посреди февральской ночи, перепачканный в грязи и крови. улыбался, как сумасшедший, а потом, помывшись и переодевшись в одежду джемина, целовал его как в последний раз. джемину было страшно и жарко, потому что ренджуна он любит в одежде и без одежды, и в пятнах чужой крови любит тоже, любит страшно и больно. джемин дрожащими руками толкает дверь в квартиру ренджуна — он никогда ее не запирает — и очень-очень громко всхлипывает. стянув ботинки, он шагает внутрь, едва держась на ногах. ренджун выходит к нему навстречу и, окинув его беглым взглядом, улыбается, уложив маленькую ладонь на чужой щеке. — почему ты плачешь? — он большим пальцем утирает слёзы с щеки джемина. голос его до жуткого спокойный, без лишней нежности, которая джемину так необходима. он вообще никогда не был особо нежен. — д-допрос. меня допрашивали только что. спрашивали, мол, в каких я был отношениях с джено, не менялось ли его поведение последнее время и все в таком духе. были ли у джено враги... — джемин обнимает ренджуна за узкую спину, утыкается в голую шею носом и всхлипывает снова. — мне было так страшно... — тише, тише.. — ренджун обнимает его в ответ, аккуратно поглаживая спину, как малое дитя, расплакавшееся из-за дурного сна. — ты же не наговорил лишнего, правильно? — он спрашивает холодно, но в то же время ласково, как спрашивает родитель, чтобы убедиться в том, что чадо не оступилось. джемин тихо угукает. — вот видишь? ничего страшного. ренджун отстраняет джемина от себя, чтобы взглянуть ему в глаза и, прикрыв веки, поцеловать. аккуратно, сдержано, мягко. как панацея. из-за него джемина могут посадить в тюрьму, и свои стихотворения он будет писать в камере до конца своих дней. но эти поцелуи того стоят. ренджун стягивает с младшего пальто и, не прерывая поцелуя, аккуратно передвигается в комнату. он проскальзывает языком в чужой аккуратный рот, сжимает плечи, тихо простонав, и утягивает джемина на кровать. истерика с каждой секундой отступает, сменяясь лёгким возбуждением и осознанием жуткого тактильного голода. ренджун выцеловывает его шею, местами прихватывая чувствительную кожу зубами. он знает те самые места, от прикосновений к которым джемин сходит с ума, тянет ренджуна за волосы и гортанно стонет. хуан ладошкой скользит вниз, к паху, а потом и вовсе спускается на колени. в этом деле он очень хорош и, уставший от долгого и сильного эмоционального штурма, джемин держится буквально несколько минут, прежде чем кончить. в послеоргазменной прострации джемин натягивает белье и падает на кровать. ренджун уходит на минутку, чтобы попить воды и, вернувшись, стягивает брюки и ложится рядом, смазано клюнув в подбородок. прижавшись к чужой груди, рен улыбается и обнимает джемина. за окном снова начинает шуметь дождь, барабанить по окнам и подоконнику. ренджун засыпает и джемин начинает плакать. вновь. рен в его объятьях сейчас выглядит трогательно мило, беззащитно и невинно. на его руках кровь, и джемин готов поклясться, что прямо сейчас из его рук сочатся струи алой артериальной, пачкая чужую рубашку. на груди разливается липкое тепло. это кровь. кровь джено. на руках ренджуна и сердце джемина. начинает темнеть. джемин напряжённо думает, анализирует, плачет и снова думает, играя с волосами рена. он понимает, что ренджун делает ему больно и только пользуется им и его страшной влюблённостью. он понимает, что ренджун плохой человек, что он — зло и страх, и боль. он знает, что ренджун при первой возможность вышвырнет сердце джемина на помойку. а джемин бегает за ним, как уродливая тощая дворняга, покормленная лишь разок с рук. ренджун может сделать самую страшную на свете вещь, но джемин все равно вернётся. эта привязанность ласково обвивает его шею петлей, эта привязанность больна, эту привязанность нужно как можно скорее уничтожить, затоптать, забросать камнями. но как? бросить университет? уехать в другой город? страну? планету? на уме возникает одна страшная мысль. с ней джемин и засыпает. всю следующую неделю идут гадкие дожди. на занятиях становится невыносимо. ночи становятся бессонными и когтистыми. джемин выживает только на анальгетиках и снотворном. слишком много думает, слишком мало спит и ест, слишком дёрганный. его розовое и сияющее лицо осунулось и помрачнело. под глазами залегли мешки. взгляд потяжелел. он покупает пистолет у парня с четвёртого курса на деньги, которые раз в месяц стабильно высылают его родители, и которые он горделиво не трогает. обычно. он лежит у джемина под подушкой. каждую ночь он разглядывает ствол, сидя на кровати в мокром пальто. потом ложится, свесив ноги в ботинках, бессильно глядит в потолок и засыпает, под действием ассорти разных таблеток, в надежде не проснуться. ренджуна он успешно избегает, потому что знает, что он или вновь бросится к его ногам или действительно застрелит. в этот холодный и страшный четверг джемин отсиживает пары, сидя как можно дальше от преподавателей. потом наворачивает круги по кампусу, едва держась на ногах, и наконец заходит в общежитие. еле осилив лестницу, он вваливается в комнату, запнувшись о порожек. — блять, джемин, — ченлэ, первокурсник менеджмента, живущий в соседней от джемина комнате, визжит и хватается за сердце, — ты пьяный, чтоли? — получив усердно отрицающее блеянье, мальчик хмурится и рассматривает гостя. юный поэт выглядит так, будто он в вот-вот упадёт в обморок. весь дрожит и держится за дверной проем, как за обломок после крушения титаника, — боже, джемин.. — заметавшись, он убегает к комоду и возвращается с таблеткой в ладони. интересно, что это? викадин, оксикодон, ксанакс? может, перкоцет? джемин таблетку проглатывает, даже не запив. уже все равно. — пойдём. я тебя уложу. проспись, ладно? ченлэ мальчик хороший и сердечный. не шумит, не ругается и на общей кухне за собой всегда убирается, пускай иногда и балуется разными таблетками и травкой. ченлэ тащит джемина в его незакрытую комнату, и он падает на кровать безвольным куском пластилина. мальчик стягивает с его ног ботинки, расстегивает пальто и голову укладывает на сбившуюся подушку. чтобы ее приподнять, ченлэ проскальзывает под неё ладошкой и пальцы его касаются чего-то металлического и холодного. брови беспокойно сводятся к переносице. ченлэ достаёт из-под подушки пистолет. его лица касается ласковая тень сомнения. мёртвый джено, ствол под подушкой джемина, в которого он, вероятно, был влюблён. странно пиздец. вообще, пиздец. просто пиздец. замешкавшийся ченлэ суёт пистолет обратно и убирает со лба джемина взмокшие волосы. — для самообороны. глядишь, тут маньяк какой завёлся, — джем прикрывает веки. — спасибо тебе. да какой, к чертям собачьим, маньяк? если уж ренджун — маньяк, то джемин, в таком случае, его двинутая подружка со стокгольмским синдромом. через пять тревожных минут джемин засыпает. ченлэ, давший ему довольно мощное снотворное, все это время сидит у его кровати и жует губы. он сидит в чужой комнате с четверть часа, чтобы убедиться, что все в порядке, и джемин сейчас не испустит дух. на всякий случай ченлэ поворачивает его голову набок, накидывает на него покрывало, чтобы не простыл, и приоткрывает окно, прежде чем уйти в свою комнату и дальше сидеть над аптекарскими весами и грудой разных таблеток. в комнате джемина небольшой сквозняк. он спит беспокойно, стонет, морщится, но не просыпается. доксиламин делает своё, черт его возьми. простыни под юношей сбиваются, потому что он ворочается. просыпается он через три часа, когда в небе уже пролили банку с темно-синей гуашью, из-за хлопка двери. ренджун колошматит его из стороны в сторону, чтобы проснулся и объяснился. — на, мать твою, джемин. джемин, блять. не притворяйся дохлым. сыграть в ящик задумал? вставай сейчас же! — ренджун кричит. от ярости лицо его покраснело, из глаз ручьями слёзы. — джемин! джемин распахивает глаза и подскакивает на кровати. — какого дьявола? ты не можешь просто взять и избегать меня! я с ума чуть не сошёл! — ренджун все еще трясёт его за плечи. джемин даже не пытается утихомирить его, лишь незряче глядит в родные-чужие красные глаза. губа начинает мелко дрожать. — ты сдал меня полиции, да? ты сдал? ты хоть представляешь, что со мной могут сделать? ты сдал меня, да?.. ренджун бьет его в грудь кулаками и, уткнувшись в плечо лбом, начинает надрывно реветь. джемин дрожащими пальцами зарывается в его волосы. — какого дьявола ты избегал меня? — хуан громко всхлипывает и падает на кровать, уткнувшись лицом в подушку. — прости. джемин встаёт, шагает к двери, чтобы ее запереть, и садится на колени перед кроватью. гладит рена по плечу. — не трогай меня! — ренджун подрывается и садится перед джемином. — почему ты избегал меня? я даже джисона к тебе подсылал! ты не брал трубку, ты не ходил на совместные лекции, ты убегал, ты не ходил ко мне, ты не.. — ещё один громкий всхлип. — прости. по коже пробегается холодок, к горлу подступает тошнота. джемин бросает на пол грязное пальто. ренджун вытирает слёзы рукавами и пытается выровнять дыхание. — почему? — поймав недоуменный взгляд, рен дополняет: — почему ты как чумы меня чурался? отвечай! джемин опускает голову. — потому что люблю тебя. страшно и больно люблю. ренджун подскакиваем с кровати. джемин падает на спину и отползает к кровати. — а я тебя ненавижу! ненавижу, ненавижу, ненавижу! слышишь? я тебя ненавижу! ты меня сдал, да? сдал! — хуан истерично хрипит, шатаясь из стороны в сторону. — не сдал. ренджун рявкает, падает на колени. ломанувшись к джемину, он сдавливает его горло пальцами. перед джемином застывает гримаса злости и слёзы на мягких щеках. он отползает, хрипит, бьет по тонким рукам из последних сил. в глазах темнеет. — ненавижу тебя! ненавижу! — ренджун его отпускает, и снова сворачивается и плачет. — ненавижу! несколько минут они сидят в тишине. ренджун плачет, джемин пытается отдышаться. выдох идёт за вздохом вперемешку с хрипами. интересно, слышно ли их в соседние комнаты. может, кто-то вызовет полицию. джемин встаёт на негнущиеся ноги, тянется к пистолету под подушкой и, выровнявшись, подставляет дуло к своему горлу. он тяжело и шумно дышит, решается, оглаживая указательным спусковой крючок. рен все еще сидит обмякший на полу, уткнувшись лицом в свои коленки. — я люблю тебя. спустя невыносимо долгое мгновение ренджун вздёргивает голову и глаза его округляются. он подползает, вскакивает и пытается выбить из чужих рук ствол. — ты что творишь? с дубу рухнул? что ты делаешь? — хуан пытается отобрать пистолет, тянет на себя, а джемин тянет обратно, не убирая пальца со спуска. схватка длится с пол минуты, пока не раздается оглушающий выстрел. пуля попадает ренджуну в грудь, и он оседает на пол. пистолет валится из рук джемина. он падает на колени, ползёт к ренджуну и пытается зажать рану руками, пока кровь затапливает кофту и его дрожащие ладони. — боже.. боже, боже.. — джемин начинает задыхаться. обняв чужое-родное лицо руками, пачкая красивое и чистое лицо разводами крови, джемин шепчет. — эй.. ты чего? не умирай, слышишь, на надо. не умирай. ренджун смотрит на него последние мгновения своей жизни, улыбается и тут же из уголков его красивого рта начинает течь кровь. — спасибо. сам бы я не решился. смирение пришло к нему слишком быстро. через пару секунд он перестаёт дышать. взгляд его застывает на джемине. в отражении белков джемин видит себя. измученного, исхудалого и изведённого горем. джемин видит своё лицо, сведённое истерикой. ренджун, его ренджун, его любимый и красивый ренджун лежит мёртвый. в дверь настойчиво стучатся. слышны крики, но уши джемину заложило. он поднимает ренджуна на руки и кладёт на кровать. оставив на тумбочке свой дневник, в котором только последние записи на корейском, чтобы не мучить криминалистов, джемин вытирает слёзы. так все узнают, от чьей руки погиб несчастный джено. подняв с пола пистолет, джемин ложится рядом с ренджуном, его ренджуном, обнимает, уложив его голову на свою грудь, и стреляет себе в горло.