Сон

      Фушигуро Мегуми открыл глаза. Невидящим взглядом он осмотрелся по сторонам, прежде чем крепко зажмуриться. Он не хотел больше сюда возвращаться, но каждый раз оказывался здесь. Мегуми надеялся, что когда он откроет глаза повторно — все исчезнет. Но пейзаж не менялся: прожженная трава, окровавленные деревья, бесконечное звездное небо, которое укрывало этот губительный закуток природы.       Тоска.       Бесконечная, стелющаяся мягким туманом печаль. Хотелось уткнуться лбом в молодую траву и… Нет, это просто предрассветная роса на щеках.       Мегуми подошёл к ближайшему дереву, оперевшись о него спиной. Голову разрывало от мыслей, но он даже не мог поймать хотя бы одну из них, чтобы понять, о чем он думает. Разобраться в себе. Однако, в то же время в голове была невероятная звенящая пустота. Пустота и всеобъемлющее спокойствие, укрывающее теплым пушистым пледом. Мегуми даже на мгновение показалось, что он чувствует касание к своей щеке, но это все нереально, ведь так?       Горькая усмешка тронула его губы и, закрыв лицо ладонями, он старался не думать о происходящем. Это все исчезнет, как исчезло когда-то. Все пройдет. Забудется. Белый саван больше не будет плотно кутать его в свои объятия тоски. Надо только подождать…       На мгновение убрав руки от лица, Мегуми боковым зрением увидел когтистую татуированную руку. Инстинкты сработали быстрее и он вцепился в нее, крепко удерживая. Хватаясь, будто это было его единственное спасение. Он боялся упустить ее вновь. Боялся потерять. Вот только от касания чужая рука рассыпалась, опадая кусками темной плоти сквозь расставленные пальцы.       Мегуми застыл. Ужас сковал его тело, но еще больше он сковал разум. Он вновь почувствовал свою беспомощность. Вновь ничего не мог сделать, вся надежда на спокойствие буквально только что рассыпалась у него в руках. Одиночество и тревога навалились с новой силой. Мысли сжимали голову, били набатом по вискам знакомыми фразами. Он один. Он никогда не сможет быть с кем-либо. Он навсегда останется тем озлобленным подростком, выросшим во лжи. Никакой силы проявлять не хотелось. Он устал. Проблемы можно решить одним верным способом. Все разом. Ему надо всего лишь…       Что-то внутри будто щелкает и Мегуми чувствует, как его плеч касается нечто мягкое и теплое. Успокаивающее. И даже бесконечное чёрное и неприветливое небо становится дружелюбнее. Холод отступает и Мегуми вновь чувствует умиротворение.

***

      Сукуна коснулся пальцами чужой щеки. Парень рядом недовольно нахмурился и зарылся носом в подушку, а затем, спустя пару секунд, внезапно вцепился в руку Сукуны, впиваясь в кожу короткими ногтями. Это было хоть и терпимо, но неприятно, поэтому тот второй рукой осторожно разжал чужие пальцы и поцеловал парня в висок. Мегуми явно снилось что-то плохое и Сукуна мог попробовать его успокоить.       Минуты текли медленно. Мегуми больше не метался по кровати, успокоенный мягкими касаниями своего мужчины. Сукуна тоже успокоился и даже вновь начал проваливаться в сон, пока не почувствовал, как тело рядом едва ощутимо подрагивает. Повернувшись, он вновь коснулся чужой щеки пальцами, стирая слезы. Это уже выходило за рамки, раньше даже самые жуткие кошмары Мегуми переносил стоически, но теперь… Но теперь Сукуна охранял его. Обнимал, прижимая крепко к себе, ласково целуя скулы и лоб. Требуется много времени, чтобы Мегуми проснулся от такой незамысловатой ласки.       — Сукуна…? — голос звучал тихо и неестественно, а пальцы, словно деревянные, вцепились в чужие плечи. Мегуми не верил, что кошмар закончился и тело рядом — теплое, живое… родное.       — Я здесь, все хорошо, это просто дурной сон. Я буду оберегать тебя, спи, — Сукуна прижался губами ко лбу Мегуми, а тот в свою очередь закрыл глаза. Паника и тревога постепенно отступала, уступая место теперь настоящему спокойствию.