засранец

— Ты плохо вытер стол, Йегер, — раздался голос Командира сбоку и Эрен почувствовал на себе его пристальный взгляд холодных глаз. Наклонившись чуть вперед, чтобы вытереть другую сторону стола, прижатую к стене, Эрен провел по деревянной поверхности мокрой, а после сухой тряпкой. Леви продолжал наблюдать за его действиями. — Так-то лучше, — ответил Аккерман, подойдя к столу и поведя по нему тонкиим пальцем, убедился, что и пылинки не осталось. — Почему вы здесь со мной, Командир? — выгнул бровь Йегер, сканируя лицо Леви своими яркими сине-зелеными глазами. — Не хочу, чтобы тебя снова похитили титаны, — прямо ответил Аккерман, — а группа слишком устала и нуждается в отдыхе, поэтому пока что твоя безопасность на мне. Взгляд Эрена спустился ниже, с серых холодных глаз на сжатые в тонкую полоску губы и вновь вернулись к глазам. Йегер был уверен, что Леви понял, что он смотрел на его губы. С недавнего время он довольно сильно привязался к Леви и всё больше времени проводил с ним, но он не испытывал к нему дружеских чувств. Это было нечто иное, необычное и сжигающее изнутри. Каждый раз, когда Леви прикасался к нему — Эрен думал, что сгорит от этого прикосновения и он наверняка замечал это, но не подавал виду, как всегда. Усмехнувшись, Леви быстро и грациозно приблизился к Эрену, оставляя между их телами несколько сантиметров. — Скажи прямо, чего хочешь, паршивец. Мне надоели твои неоднозначные взгляды. — горячо выпалил прямо в губы Эрена Аккерман, оперевшись на стол руками и тем самым не позволяя Йегеру сбежать. Но его выражение лица так и осталось безучастным. Лишь одному Леви было известно, что подразумевалось под «надоело». Он чувствовал то же самое, стоило Эрену оказаться рядом и кинуть на него всего один взгляд горящих ярких глаз, в которых никогда не погасал внутренний огонь. Но это часто отвлекало, даже такого профессионала, как он. Эрен всегда говорил всё прямо и лишь Леви был исключением, он не хотел привязываться к нему, но это произошло и теперь он попросту каждый раз чувствовал как страх сковывает его каждый раз, когда Леви убивает титанов, когда он спасает его задницу, готовый пожертвовать собой. Он привязался к командиру и чувствовал к нему нечто, что называют «любовью» и попросту не хотел признаваться в этом Леви, отрицая всё и желая Командира каждый раз. — Я хочу тебя, Леви, — смотря в серые глаза, наконец признался Эрен, чувствуя как бешено колотиться сердце в груди. — Засранец, — едва слышимо прошептал Леви, прежде чем впиться в приоткрытые губы Эрена. Йегер прошибло током, от лёгкого касания губ к губам, а тело уже привычно загорело огнём, раскаляя тело. Леви целовал грубо и с напором, то прикусывая губы, то запуская свой язык в рот Эрена, чтобы он столкнулся с его языком в диком танце, а Йегер неумело отвечал, положив руки на крепкие плечи. — А теперь продолжай убираться, — Леви резко разорвал поцелуй и отошёл к шкафу, в другой угол комнаты. — И не молчи о том, чего хочешь, Эрен. Я рядом и мы всё ещё живы. Никто не знает, какой день станет последний. Не трать время попусту. Припухшие от поцелуя губы Эрена тронула грустная улыбка. Его лицо, шея и щеки покрылись румянцем, а Леви продолжал пялиться на него пронзительным взглядом, будто не он только что терзал его губы в поцелуе, от которого мозги Эрена расплавились.