Fairy lily

      Чонгук нервно одёргивает широкие рукава своего светло-голубого упленда, подходя ближе к аккуратному одноэтажному домику из тёмного дерева, стены которого обвиты длинными лианами с ярко-фиолетовыми бутонами клематиса. Тэхён как-то говорил, что эти цветы напоминают ему глаза Чона.       Эльф неловко чешет себя за остроконечным ухом, которое так любит тискать старший, и беспалевно заглядывает в распахнутое настежь окно, сразу же цепляя взглядом хозяина жилища, маленькой торпедой летающего туда-сюда.       Тэхён сейчас в форме фэйри, так что размером едва ли с ладонь Чона, и выглядит уж слишком умилительно, сдувая со лба лезущую в глаза светлую прядь, и придирчиво поправляя ромашки, стоящие в маленькой вазе на одной из полок. Его длинные, но узкие прозрачно-серебристые крылья едва заметно колышутся, удерживая своего хозяина в воздухе и стряхивая с себя редкие крупинки блестящей пыльцы, которой они покрыты. За время общения с Тэ Гук уже даже привык зачастую находить на своей одежде его пыльцу.       Чонгук набирает в лёгкие побольше воздуха, чтобы успокоиться, собирается с силами и коротко стучит в оконную раму, привлекая к себе внимание Кима. Тот удивлённо оборачивается к внезапному гостю, а спустя секунду расплывается в широкой квадратной улыбке, шустро подлетая поближе. Они пару дней не виделись друг с другом из-за дел. – Мой самый прекрасный эльф во всей Восточной долине, какими судьбами ты решил заглянуть ко мне? – весело тянет Тэ, останавливаясь в нескольких сантиметрах от стремительно краснеющего из-за услышанного лица эльфа. Чон весь тушуется, что-то ворча себе под нос и перебирая подол своей одежды. Всё никак не привыкнет к этому мелкому летающему флиртуну, вечно нарекающему его какими-нибудь смущающими прозвищами. Вот вроде и приятно до чёртиков, и смущает до внутренней истерики. – Мне нужна твоя помощь.       Тэхён удивлённо вздёргивает брови, по привычке склоняя голову к плечу. В его золотисто-жёлтых глазах вспыхивает неподдельный интерес. – Помощь? Моя? Ва-у, – восторженно выдыхает, хлопая в маленькие ладоши. – Обычно ты бегаешь от меня, как от тролля, – фэйри негромко хихикает, прикрывая рот ладонью. Откровенно забавляется, а после плюхается с размаху на подоконник. Чонгуку приходится опустить голову вниз, чтобы видеть его. – И какая тебе помощь нужна, мой остроухий пирожочек? – Заплести волосы, - не! блеет Чонгук, закусывая губу. Он стоически игнорирует это «пирожочек» сладким, как мёд, голосом фэйри. В подтверждение своих слов Чон рваным движением перекидывает свои длинные пепельные (и немного растрёпанные) волосы на одно плечо, задумчиво наматывая на палец их кончики. Они прилично отросли за то время, что Гук не уделял особого внимания их стрижке. Тэхён бросает на них короткий заинтересованный взгляд, а после снова поднимает хитрые глазища на мнущегося эльфа. – В прошлый раз ты сказал, что тебе и так нормально, и ты не нуждаешься в красиво сплетённых причёсках от меня, - с ноткой обиды в голосе припоминает Тэ, дуя губы. Он персона не гордая, но припомнить чужие слова уж очень хочется.       Чонгук вздыхает. Да, действительно говорил такое. Отбивался от вечно лезущего к его патлам мелкого, предпочитая ходить либо с распущенными, либо с затянутыми в тугой хвост на макушке. Но после немалочисленных удачных попыток фэйри заплести его волосы, он понял две вещи. Во-первых, так намного удобнее, чем с распущенными, ведь длинные пряди так не мешаются и не лезут в рот. Во-вторых, после аккуратных причёсок Кима кожа головы не ныла и не болела, как это происходило после того, когда Чон распускал сделанный лично хвост. – Я был не прав, – тянет Чон, запрыгивая и присаживаясь на широкий подоконник рядом с Тэ. Тот улыбается уголком губ, не перебивая. – Ты делаешь мне прекрасные причёски. Они удобные и очень красивые – многие эльфы восхищённо пялятся на мои волосы, – Чонгук абсолютно искренен сейчас. Как бы он ни смущался активного внимания от фэйри, было бы очень грубо не признать его умение из обычных волос создавать настоящее искусство. – Да и сегодня Праздник весны, и я хотел бы выглядеть на нём не хуже остальных, – озвучивает последнюю причину, почему пришёл за помощью старшего.       Честно говоря, он бы и так пришёл, устав убирать с глаз встрёпанные ветром волосы и (по секрету) соскучившись по аккуратным пальцам, мягко перебирающим его пряди, но Праздник его немного подтолкнул сделать это пораньше. Да и просто увидеть Тэ уж очень хотелось. Привык за эти полтора месяца к вечному мельтешению маленького тельца рядом с собой. – Почему ты не попросил кого-нибудь из эльфов? – задаёт вполне логичный вопрос Тэ, вставая на ноги. Чонгук неловко тушуется. – Ты же знаешь, я не люблю, когда кто-то трогает мои волосы. Но к тебе… я привык, – последнюю фразу эльф выдавливает из себя, семафоря смущёнными щёчками. Тэхён беззлобно хохочет, умилённый этой картиной. Такой большой крепкий эльф, а смущается как русалочка-подросток. За это Тэхёну и нравится. – С тебя поцелуй, сладкие щёчки, – уверенно предъявляет плату за свой труд, скрещивая руки на груди и строя наигранно строгое выражение лица. Хотя пробивающаяся на губы улыбка так и норовит сломать всю его псевдо-непоколебимость.       Чон забавно округляет глаза, краснея теперь и шеей. Хмурится протестующе и поджимает губы, явственнее являя чужому взору маленькую родинку под нижней. Тэхёну даже довелось пару раз чмокнуть её. И он обязательно сделает это ещё пару раз. Пару сотен раз.       Фэйри устало вздыхает, недовольно качая головой. Взлетает шустро, оказываясь нос к носу с Чоном, несильно тыча в его кончик указательным пальцем. – Светлое ты моё существо, чего ты противишься, мы целовались уже девять раз, – бубнит слегка обвиняюще, тыча ещё раз. – А ты, я смотрю, считал. – Конечно! Это ведь такое редкое событие: добраться до твоих губок тяжелее, чем до принцессы в охраняемом драконом замке, – Тэ мечтательно прикрывает глаза, мурлыча себе под нос. – Первый раз произошёл на сватовстве у Хосока. Я смог тебя перехватить в саду и нацеловаться, пока ты что-то смущённо пищал и дёргал меня за волосы. Второй был таким горячим, ох. Ты тогда перепил сливочного пива и сам прижал меня к стене мельницы, буквально имея мой ро- – Хватит! – прерывает его Гук, всплескивая руками. Покраснеть ещё больше он точно уж не сможет. Да, их отношения с этим фэйри всё больше и больше приобретают романтичный смысл, как бы цундере в душе Чона ни сопротивлялся. Ким с задорным хихиканьем подлетал всё ближе к неопытному сердцу молодого эльфа, хитро потирая ручки. Вон, даже девять поцелуев урвать успел.       И, кажется, сейчас урвёт десятый, потому что Чонгук, в конце концов, соглашается заплатить за услуги этого волшебного парикмахера своими губами. Да и… он сам не очень-то и против поцеловаться… Только Тэхён знать об этом не должен! Иначе его больше не оторвёшь от Гука. – Для фэйри ты слишком похотлив, – бурчит младший, вытягивая вперёд затёкшие ноги. – А ты для эльфа слишком неловкий, – отбивает Тэ, беззаботно пожимая плечами.       И не успевает Чонгук что-нибудь ответить, как проворливый фэйри резко принимает человеческие размеры и налетает на пепельноволосого, прижимая его спиной к стене. Лезет без капли стеснения телом – на колени, а языком – в рот. И урчит так довольно-довольно, перебирая тонкими пальцами светлые пряди и принося этими действиями откровенный кайф Чону. Тот даже не сопротивляется уже спустя минуту, податливо позволяя Тэ делать всё, что тот пожелает, и стараясь так же искусно отвечать на движения чужих пухлых губ и языка. Ну, и ушами краснеет так, что любимые розы Намджуна позавидуют.       Тэхён не отлипает до тех пор, пока не нацелуется вдоволь за те пару дней, что они с эльфом не виделись, и он не мог покуситься на этого смущашку. Облизывается сыто, с нежностью в задорно блестящих глазах глядя на дезориентированного расслабленного эльфа. Чем дальше – тем лучше он принимает близость с пробивным фэйри. Привыкает. Тэхён мягко чмокает младшего в острый кончик уха и меняет их местами, устраиваясь за спиной Гука, чтобы с нескрываемым удовольствием заплести ему уже очередной шедевр.       Тэхёну нравятся волосы Чонгука. Они длинные, отросли почти до поясницы, мягкие и невероятного серебристого цвета. Послушно укладываются в любую причёску, долго держатся в косе и всегда пахнут чем-то сладким. Гук говорил, что это из-за каких-то специальных масел, которые создаёт его бабушка.       Фэйри заплетает максимально заботливо и аккуратно, не оттягивая грубо пряди, и частенько пробегаясь кончиками пальцев по коже головы. Чонгук же откровенно кайфует от процесса, расслабленно прикрывая глаза и пару раз позволяя себе негромко замычать. Серьёзно, так приятно его шевелюру даже мама никогда не трогала.       И такая уютная тишина между ними царит. Тэ обычно любит поболтать и задорно рассказывать неловкие истории из жизни, но сейчас он молчит. Просто наслаждается компанией очаровательного эльфа, влюблённо сосредоточившись на его серебристых прядях. Даже природа сегодня максимально молчалива и спокойна, лишь даёт о себе знать лёгкими порывами тёплого ветра и редким щебетанием птиц.       В завершение Тэ вплетает в широкую косу цветки фиолетовой лилии, так идеально подходящей под глаза эльфа. Такого же глубокого волшебного цвета, бесповоротно затягивающего в себя. После встречи с Чоном Тэ вообще особенно сильно помешался на фиолетовом. Как увидел эти большие глазища – так сразу. – Ну, вот и всё, теперь ты точно самый красивый эльф во всей долине, – радостно подытоживает Ким, с гордостью оглядывая результат своих получасовых трудов. Он протягивает младшему круглое зеркало, в которое тот восхищённо оглядывает себя, чуть отодвигая с глаз короткую прядь, которую Тэ оставил распущенной, чтобы она красиво обрамляла лицо. – Спасибо, – благодарно шепчет эльф, быстро клюя Тэ в щёку. Заслужил же. Фэйри задорно смеётся и отмахивается, мол, да ничего такого. Но за поцелуйчик проникается симпатией к младшему ещё сильнее. – Хорошо тебе провести Праздник, эльфи! – желает Тэ, глядя на спрыгнувшего с подоконника Гука, придирчиво поправляющего свою одежду. Фэйри смешливо цокает на это. Эльфы такие перфекционисты.       Чонгук благодарно кивает, задумчиво покусывая покрасневшие от жадного поцелуя старшего губы, что-то решая у себя в голове. Переводит взгляд на своего собеседника, сразу же натыкаясь им на мягкую улыбку и влюблённую теплоту в золотистых глазах. И решается. Всё же, надо же когда-то и ему делать первые шаги, послав своего внутреннего цундере в долгую спячку. – Хочешь пойти со мной?       Тэхён растерянно хлопает глазами; улыбка с его губ слетает. Фэйри непонимающе склоняет голову к плечу, а его крылья взволнованно подрагивают. – Но… Эльфы ведь на Праздник весны обычно приглашают только своих половинок…       Теперь уже губы Чонгука растягиваются в широкой белозубой улыбке. Впервые на его памяти он видит этого фэйри растерянным и неловко смущённым. Милый такой. И не скажешь, что совсем недавно чуть не высосал своим ртом душу из неопытного смущённого эльфа. – Ну, так пойдёшь? – не берёт своих слов обратно. Только лишь прохладные ладони Тэ в жесте поддержки берёт в свои: горячие и большие.       Золото в красивых глазах напротив затапливают искреннее счастье и восторг.